Следак продолжил.
— А что каждый может вот так просто зайти к мэру?
— Скорее всего да, город у нас маленький все друг друга знают, я думаю что Василий Генадьевич никому не отказывает. Да и Сибирь у нас, а значит люди серьезные не баламуты по пустякам беспокоить не будут. Ну где то так.
— Понятно. Но все таки по поводу капитана?
А нет, я её больше не видел и не слышал о ней ни от знакомых ни от третьих лиц.
— Понятно. А скажите почему вы так торопились покинуть город что уехали в полпятого утра забрав спящую девочку. Почему не дождались пару часов до рассвета?
— Так я и так задержался, а у меня как вы знаете хозяйство, его кормить надо. А приехал я к Елизавете Сергеевне в двенадцать между прочим. Четыре с половиной часа погрузки и получения указаний по уходу за ребенком. Женщины в некоторых вещах бывают крайне медлительны. Так вот если бы я приехал к семи утра, то уехал бы только после обеда.
Львица-секретарь опять слегка дернула ресницами. Дескать пока все правда.
— Ну тогда еще один вопрос. Где вы были весь день? Шестьдесят километров это три часа даже на тракторе?
Эх самое слабое место, если Искин облажается с ложными воспоминаниями для Татьяны. Лучше даже не думать о белой обезьяне.
— Так разулся я по дороге, гусеница соскочила. Вот и простоял весь день.
Хм ну допустим, но до девяти вечера одевать гусеницу, как то это натянуто.
— А вы сами попробуйте это сделать на морозе и самое главное в одиночку.
— Я конечно не специалист по гусеницам но проконсультируюсь.
— Когда будете консультироваться, не забудьте что машина марки МТ-ЛБ, а гусеница на 560 мм расширенная под зиму.
— Хорошо мы все записали выздоравливайте.
-Спасибо, а вот такой вопрос, охрана зачем?
— Есть большие подозрения что родственники убитых вами зэков попытаются отомстить, да и следствие пока идет.
— Какое следствие?
— Так против вас возбужденно уголовное дело О превышении пределов самообороны.
— Вы чего! Они же стреляли и ранили меня, покушались на жизнь несовершеннолетнего гражданского лица !
— Да все так, но оправдать вас может только суд, а в суд надо подать дело. Чем мы и сейчас заняты. Убивать людей, даже беглых зэков в нашей стране могут только те кому это положено по закону и должности. Вот так то вот Арсений Иванович.
— То есть мне нужно было дать себя застрелить, над девочкой они потом бы покуражились, но вот защитить себя и девочку я не могу. Вам не кажется что закон у нас в стране на стороне преступников, и вы, лично вы следуя формальной букве закона тоже играете на стороне убийц и грабителей. Могу ли я тогда сделать вывод что наша генпрокуратура это орган который помогает преступникам и мешает жить законопослушным гражданам?'
— Полковник не забывайтесь. Прокуратура это орган надзирающий за исполнением закона. Но прокуратура законы не пишет. Поэтому все претензии к Госдуме.
— Ладно я вас понял, в таком случае официально заявляю. Я Арсений Иванович Иванцов отказываюсь от своих показаний, которые были получены от меня в полубредовом состоянии и пользуясь моим ослабленным здоровьем. И вали отсюда следак, без адвоката я с вами беседовать не буду.
— Я тебя понял полковник.
И они ушли, а конвой остался.
Я лежал и прокручивал ситуацию. Львица-секретарь с Татьяной пообщалась и похоже ложная память сработала так как и планировал Искин. Это гуд. А вот то что меня вскрыли и выяснили кто я такой на самом деле это плохо очень, очень плохо. Живы еще многие которым я на мозоль наступил. Значит есть у меня недели две не больше, потом ждем ликвидаторов. Так хорош валятся надо хоть до горшка прогуляться. Медленно я сел на кровати, охрана напряглась, который у двери забубнил в рацию. Я потихоньку встал и медленно пошаркал к двери.
— Вы куда? Сказал охранник.
— В туалет, а что нельзя?
— Можно, вас проводят.
Я прошаркал в дверь. За дверью сидели ещё двое. Один встал и мы потопали до туалета. В туалете я оправился, покурил и мы потопали назад. Возле палаты стояла моя доктор и Елизавета Сергеевна.
' Все трындец' проскочила мысль.
Я решил хоть как то переключить внимание Лизы.
— Доктор скажите а когда меня выпишут, у меня ведь дома живность всякая, помрет ведь от голода.
Вместо доктора ответила Лиза.
— За курочек не переживай, на кордоне взвод омона сидит. Я думаю там все в порядке. А по поводу выписки, я так полагаю как только выпишут поедешь в тюрьму.
И минут на десять все что она обо мне думает.
Я с покоянной, повешаной головой все это выслушал. В коридоре потихоньку собирались больные. На посту возле ординаторской прижав кулачки к груди стояли две молоденькие медсестрички и приоткрыв от усердия подслушивания
ротики, получали мастер-класс, как построить мужика. И когда у неё начали спадать эмоции я просто и искренне попросил прошения и за себя, и за ситуацию с Татьяной. Согласился что я старый дурак и безответственный тип. И со всем остальным соглашался мотая головой. Потом она выдала.
-Как только выпишут сразу в ЗАГС.
Я перестал мотать головой. В коридоре разлилась звенящая тишина. Даже охранники вытянулись по стойке смирно.
-И с кем?
— Со мной. Спокойно ответила Лиза.
— Я, это, ну. А потом плюнул да и хрен с ним и сказал.
— Свадьба будет на кордоне, как только погода установится.
— Хорошо значит в Июне.
— А не боишься что получится как в песне у Сукачева?
— В какой ?
— Не видала горя полюби меня.
— Нет не боюсь. Мне тридцать пять и я врач, нет не боюсь.
— Хорошо значит свадьба в июне.
— Да.
И я пошаркал в палату. Охрана окончательно расслабилась, даже поснимали каски-сферы. А потом началось поломничество. Сначала зашел майор, как я понял командир моей охраны. Подошел к кровати протянул руку, я пожал он хмыкнул.
— Молоток. Все наши на твоей стороне. Хорошо, профессионально отработал.
Ну и со свадьбой поздравляю, серьезные у вас здесь женщины,у нас в Москве таких не осталось.
— Так приезжай в отпуск, порыбалим, уточек на зорьке покараулим, а там посмотришь да и с женой уедешь.
— Чего приглашаешь?
— Конечно приезжай когда сможешь.
Пожали руки и майор ушел по своим делам. Охрана совсем словила расслабон, который возле окна присел на подоконник, который у двери подтянул стул и сел ко мне спиной лицом к двери, показывая что он здесь только по приказу и что я в доску свой парень и даже член боевого братства которому можно доверить спину. Потом началось нашествие медсестер. Они приходили и по одиночке и парами и тройками. После того как мне в девятый раз за полтора часа померили температуру и поправили подушку, я сказал охране.
-Похоже у меня побывали весь женский персонал со всех отделений.
После десятого посещения мы с охраной начали откровенно ржать. А после одиннадцатого я спросил
-Мужики есть у кого сотовый а?
Потом набрал номер Лизы и в подробностях обрисовал чего происходит. На что мне ответили.
— Что я красная дичь которую она лично сбила в лет без всяких подручных средств просто голыми руками,под средствами она понимает боевую раскраску,чулки и комплекты белья, и пускай ходят смотрят и завидуют. И чтобы я срочно позвонил если перестанут смотреть и начнут руками лапать или иными частями тела.
Охрана просто плакала, я ведь разговаривал с включенной громкой связью, ну чтобы мужиков не напрягать мало ли я кому звоню. Все эти смотрины продолжались до ужина. Потом вообще потянулись какие то левые тетки и девки явно не медики а так посмотреть. Но тут охрана встала насмерть и к восьми вечера ручеёк желающих припасть к моим святым мощам иссяк.
К девяти пришел майор с коньяком лимоном и копченым мясом моего производства. Отправил охрану в коридор и мы с ним душевно пообщались. Нашлись и общие знакомые такие же тертые профи. Потом к одиннадцати зашла Лиза и мы с майором поняли всю мудрость простой русской женщины. Короче он ускакал как сайгак а я быстренько нырнул в кровать и прикинулся усиленно спящим. А потом и правда уснул.
Проснулся я рано. В окне солнышка ещё не было зато был фонарь на столбе. Охрана расслаблялась по полной. Один сидел на полу около батареи и просто спал, даже похрапывал слегка, второй сидел на стуле и типа бдил, кемарил в пол глаза. Я потихоньку встал махнул второму типа на горшок. Тот просто махнул рукой и я пошел до горшка. В коридоре вообще никого кроме дежурной медсестры на посту. Ну пока все спят я решил поплотнее пообщаться с Искином. Сами понимаете к нему у меня было миллион и маленькая тележка вопросов. Но птица обломинго помахала крылом. Искин кратко выдал,
-что накопители пустые, и что бы я звал его только в случае жизни и смерти. -Искин а как быть с Марией в бункере, я в Nske завис надолго. А сегодня пятый день как она в бункере. Заморим девку голодом.
-Тот буркнул что чего то там посчитает и пропал.
Зашел в палату постучал по запястью мне на пальцах показали шесть. Ох ё. Чего делать то, обход только в девять, вопрос как убить три часа. Спать совершенно не хотелось. Показал на пальцах три и провел ладонью по горлу. Тот понимающе хмыкнул и развел руками, потом показал два и тот же жест по горлу. Понятно смена караула в восемь. Постоял посмотрел в окно. А потом пришла в голову мысль, надо восстанавливать форму. Так где бы найти спортзал. Потом посетила другая мысль есть же фойе где стоит общий телевизор. Я повернулся к охраннику и показал, я пошел на два часа. Тот аж встал. Я махнул рукой мол пошли и через пару минут были в фойе. Здесь уже говорили.
— Я тут решил размяться немного, так пару тройку кат станцую.
— Лады я посижу посмотрю.
— Угу.
И я начал, сначала комплекс на разогрев, потом на растяжку а потом начал танцевать серьезно. Короче когда подошла смена караула зрителей уже хватало.
Я был мокрый как мышь да и дыхалка явно не тянула. Эх видимо с куревом придется завязывать или очень сильно ограничивать. Когда закончил раздались хлопки. Так похоже медсестра обзвонила и пригласила всех до кого дотянулась. Зрители на девяносто процентов женщины. Опять косяк перед Лизой.
— Девушки а душ где нибудь есть?
— Ой да конечно мы вас проводим.
От мадам постарше услыхал что можно не только проводить но и спинку потереть. Так это надо пресекать на корню.
-Не! Не! Не! Девушки я пока больной и сильно уставший, так что без меня.
Потом душ. Зараза шов начал мокреть. Моя докторица точно пришибет.
Растерся оделся пошел в столовую. Так каша манная, два кусочка хлеба и желтый напиток типа чай с сахаром. Девять утра, начался обход. Мой лечащий врач почему то даже не ругалась. Просто осмотрела шов и отменила все процедуры, кроме перевязки. Это чего получается скоро выписка?! Потом добавила.
— Я распоряжусь что бы вам давали утром ключ от зала лечебной физкультуры. И надеюсь что там будет порядок? К тому же там есть и душ и душ Шарко'
-А вот за это превеликое гранд мерси. И порядок будет армейский.
От всей души поблагодарил я доктора. И поставил зарубочку, узнать как её зовут, и после выписки обязательно приехать с цветами и подарком. Заштопала она меня очень хорошо, и крови донорской не пожалела. Сестрички говорят два литра в меня влили, а плазму и физраствор никто и не считал. Я ходил ,лежал опять лежал опять ходил. Как же достало времени всего двенадцать часов, а я уже в дикой тоске. Заняться нечем. Зомбояшик посмотреть, так не смотрю я его. Позвонить кому телефона нет, я же типа задержан и под охраной. Инета в больнице нет. Хоть бы зашел кто. Зашел! Следак. Я его послал!
— Адвоката нет, как будет приходи.
Дотянул до часа. Обед. И чего я это ем? Деньги то есть. Договориться с какой нибудь сестричкой чтобы из ресторана обед носили. Пошел в палату только лег,стук в дверь. Охрана напряглась и распределилась по комнате.
-Иванцов Арсений Иванович в этой палате?
Приторно-слащавым голосом спросил кто то.
Этот голос я бы узнал даже во сне. Это был мой командир. Начальник отдела где я и работал. Генерал-лейтенант 'А' (фамилий и названий отделов не будет дабы не усугублять).
-Заходите господин генерал-лейтенант.
Я дал отмашку охране что все нормально.
Открыл дверь. За дверью стоял мой командир который радостно улыбался. Шеф прошел в дверь развел руки для обнимашек. Дальше не помню. Очнулся в левом углу палаты,шеф был правша. Так чего видим а видим мы ноги в шикарных полуботинках и офигенно дорогие брюки, больше ничего не видим.
-Очнулись полковник.
' Опа как официально это жу-жу не спроста.
-Так точно.
-Ну тогда объясните мне почему вы падаете в обморок как истеричная институтка?
Я подскочил как на пружинах,
— Виноват господин генерал-лейтенант более не повториться.
' Ну ну мудрый Балу не буду пока портить твою игру.' Челюсть ныла как после стоматолога, но я стоял по стойке смирно хотя это выглядело и смешно в больничной пижаме.
— Так полковник выглядите вы как бомж, небрит, с похмелья, синяк на полщеки да еще и ранен. Вы мне можете объяснить как вы командир группы оперативников получили ранение от каких то недоумков?
— Чистая случайность господин генерал-лейтенант.
— Это не случайность, это развиздяйство, отсутствие дисциплины и полное отсутствие руководства. Вы поняли меня полковник.
— Так точно. 'Что же за игра, как бы не влететь, что же он хочет сказать? Крутим, крутим вот 'Полное отсутствие руководства.' Значит по моей последней командировке официально Балу был или в отпуске или в командировке. Крутим дальше вспоминаем кто приказ подписывал? Думай башка вспоминай. А вспомнил приказ подписал кто то из администрации Борьки Алкаша. Так хорошо здесь Балу чист. Но инструктаж то Балу сам проводил. Значит для всех ничего он не проводил, а кто тогда проводил, а вот тот тип кто подписал он и проводил. На этом и будем стоять.'
-Мне ещё раз повторить.
-Никак нет.
-Без вашего руководства всегда так. 'Я почувствовал что Балу отмяк. Значит все попал в десятку'
— Вольно полковник и садитесь вы же все таки ранбольной.
Я сидел смотрел на Балу и потирал челюсть, он сидел и по старой привычке крутил дорогущий 'Паркер' в руках периодически постукивая им по столу. Вот сколько его знаю пользуется только 'Паркером', даже в советское время у него был только 'Паркер' Потом он сказал
-Вы в состоянии держать ручку в руках?
Я поразжимал кулаки и ответил -Так точно. Он поморщился и выдал
-Прекрати поясничать не на плацу.
Потом слегка махнул ладонью и к нам подошел представительный мужчина лет тридцати пяти.
-Вот познакомься Арсений это Паша он твой куратор, до тех пор пока не закончится эта история он будет рядом. Да и самое главное я ему доверяю! Так что полный, ты понял самый полный отчет по последней командировке передашь ему. Ладно лечись а я полетел в Москве дел полно.
Потом встал и ушел даже рукой не махнул. И чего это было? А? Я смотрел на закрытую дверь в которую вышел Балу и ничего не понимал. Потом перевел глаза на Пашу. Тот ответил
