Последний довод королей

Юрка лежал и мечтал, батя обещал подарить ему на день рождения обрез старой трехлинейки, вот будет игрушка, покруче, чем у всех пацанов с улицы. Окно предательски скрипнуло, прервав мечты Юрки, и показалась физиономия соседа Вальки.

— Ты ещё спишь Юрок? Забыл? Сегодня с Ларкиным воюем за дебаркадер!

— Помню, — нехотя ответил Юра.

— Тогда вставай, Санька с Жекой уже пошли туда.

Делать не чего, тем более битва должна состояться серьезной, те кто проиграет больше не будут появляться на этом дебаркадере. А он хоть и заброшен, но очень удобен как их секретная база.

Юрка пулей выскочил из постели, быстро оделся и не появляясь перед родичами решил сигануть в окно. Маневр не получился, бабушка, услышав разговор вошла в комнату.

— Валька, сорванец, и ты уже тут, поди тоже, не завтракал? А ну заходи в дом, поедите с Юрой и потом помчитесь по своим делам.

— Баб, нам некогда. — Возмутился Юрий.

— Не убежит от вас улица, марш оба мыться и за стол. А то деду скажу, никуда не пойдешь.

— Ну, баб.

— Ни каких "ну".

Деваться было некуда, пришлось быстро сполоснуться и идти на кухню.

— Валька, бутерброд с колбасой будешь?

— Не, баб Лен, я пирожок с молоком съем.

— А ты Юр?

— Я тоже пирожок и молока.

Бабушка налила им по стакану молока, оно было свежее жирное, после утренней дойки, и поставил им тарелку с пирожками. Пацаны схитрили, осушив сразу молоко, схватили по пирожку и выбежали во двор. На все крики бабушки они уже не обращали внимания, только сверкали пятки вдоль по улице.

— Вот ведь пострелята, сладу с них нет. — Ворчала Елена Прокопьевна не очень строго, убирая со стола тарелку с пирожками и накрывая её полотенцем.

А ребятня тем временем пробегая через двор, схватила пару прищепок с бельевой веревки и не останавливаясь понеслась дальше, на песчаную косу, где стоял старенький полузатопленный дебаркадер.

— Валь, ты изоленту взял?

— Да, у бати спер. Целый каток.

— А резинки?

— Резинки у Жеки, а ножовку обещал Сашка прихватить.

— Хорошо, главное успеть самострелы сделать, пока Ларкин со своей компанией не приперлись.

Лёнька Ларкин со своей компанией жили на соседней улице, и были вечными соперниками Юрки и их ватаги. Вот и сегодня должен был решиться вопрос по владению дебаркадером игрой четверо на четверо. Кто кого перестреляет из самострелов. Горох они купили ещё три дня назад, целый килограмм, круглого не шелушенного, удобного для стрельбы из самострелов и трубок. Им оставалось сделать пару самострелов для самого младшего из их компании Сашки. Так случилось, что ровесников его возраста в районе не было, вот и приняли они его к себе, чтоб присмотреть и научить своим премудростям. А Сашке было в радость, что старшие пацаны, берут его с собой, и доверяют серьёзные дела. Они нещадно эксплуатировали мелкого Саню, куда залезть, или что-то сделать, или зацепить незнакомых пацанов, а потом заступиться за него. А когда их ловили на очередной проказе, Саню всегда миновали все беды, доставалось, как правило, старшим. Но это ничуть ни кого не напрягало, вся компания была дружна и довольна таким положением дел.

Жека и Сашка ждали ребят возле трапа на старый причал.

— Чего так долго, мы уж думали, вас не отпустили.

— Задержали маленько, завтракать заставили, — ответил Валька.

— Ну, робя, ни чего не забыли? Что у нас есть?

— Пошли в каюту. — Сказал Женька, — мы там всё приготовили.

В кают-компании на длинном столе лежали сломанные клюшки, несколько прищепок, ножовка по дереву и клубок новой резинки от трусов.

— Так, — сказал Юра. — Жень, ты давай пили две одинаковые ручки от черенка клющки, мы Сане сделаем, что-то типа пистолетов. Валь, у тебя на самостреле прищепка стоит неправильно, надо под нее выемку вырезать, тогда косить не будет, займись. А мне надо резинку на своем поменять, уже вся вытянулась. Санек, и ту Жеке помогай, отмотай на его самостреле резинку, ему тоже надо её поменять.

Работа закипела, все были при деле, кто пилил, кто строгал ножом пазы для прищепки, а кто регулировал и натягивал резинки. И когда всё было закончено, осталось только испытать свое оружие.

Ребята скрыли следы своей работы и поднялись на верхнюю палубу. Разделили между собой горох, рассыпав его по карманам, и начали испытывать свои самострелы. У каждого теперь было по два, у старших один длинный, и более дальнобойный, а второй короткий как запасное оружие. А Сане сделали два одинаковых, среднего размера. Причем Юра постарался, и подогнал все как надо, чтобы не обидеть мальца, и его самострелы стреляли точно и довольно мощно. Они постреляли немного с верхней палубы по разным банкам и бутылкам и остались довольны. Теперь надо было только дождаться своих противников. И компания уселась на палубе, свесив ноги через перила.

Лешка Ларкин и его компания пришли через полчаса и как всегда начали задираться, высмеивая Мелкого Сашу.

— Седой, а мелкого, зачем взяли, чтобы труднее в него попасть было? — Обратился он к Юрке.

— А ты боишься промазать, или то, что он в тебя быстрей попадет?

— Ни чего я не боюсь. Дебаркадер будет нашим, вы только потом не хныкайте.

— Тогда играем три игры. Согласен?

— По каким правилам?

— Сначала вы обороняетесь в трюме, мы атакуем сверху, потом мы обороняемся, вы атакуете. А третью игру ведем произвольно, мы берем левую часть дебаркадера, а вы правую, или по жребию и встречный бой, можно атаковать и сверху и снизу. Согласен?

— Да, так будет честно. Кто первый прячется в трюмах?

— Давай тянуть спички. — Сказал Юрка и достал две спички из коробка, одну выронил под лавку и полез за ней. Нашел её и резко поднялся, но не рассчитал и сильно ударился затылком о лавку."

От удара по затылку я проснулся, проморгал глаза и увидел перед собой наглую улыбающуюся рожу, какого-то хипстера.

— Хе-хе, перепил бомжара? Хе-хе. А чего это ты там спер и так обнимаешь?

Тут на лавку, рядом подсело еще два молодых парня со стеклянным взглядом. "Наркоты" — подумалось мне — "это плохо, башен у них нет, в смысле вообще нет, бить придется больно и конкретно".

— Хе-хе, — начал опять первый, — ты знаешь? Бог велел делиться.

— Сказала амеба и разделилась пополам. — Довольно громко произнес я.

— Слышь, Гендос, — не обращаясь ни к кому конкретно, произнес первый, — это ... умеет говорить, и похоже грубит дядям.

— А мы его сейчас вежливости поучим, — сказал подсевший справа, видимо Гендос, и щелкнул выкидухой, демонстрируя её лезвием вверх перед моим лицом.

Гляжу на этого придурка, даже с каким -то разочарованием, мало того, что без башенный, он ещё и тупой, видно стереотипы Голливуда плотно в мозг засели. Хотя какой там мозг? Наркота давно всё иссушила. Легко левой рукой захватываю его кисть и давлю большим пальцем на внешнюю часть. Кисть сгибается, и нож выпадает в подставленную мной другую руку. Демонстративно складываю его и убираю к себе в карман. Гендоса перекосило от бешенства он вскакивает на ноги и с криком : — Ах ты падла!!! — замахивается для удара. Мягко ныряю ему головой подмышку, и всей пятерней, с небольшого замаха, да промеж ног ему. Бедняжка выдыхает, выпучивает глаза краба и сгибается пополам. И я ему, конечно, помогаю обрести инерцию. Хрясть, морда его, плашмя бьется о деревянную лавку старого вагона, отскакивает обратно, и Гендос, раскинув руки, падает на спину в проходе между лавок. Красиво упал. Хохотунчик пришел в себя и лезет в карман, видимо тоже за ножом. Придерживаю его руку за локоток, а свободной рукой, открытой ладонью, бью в нос. Вместо "хе-хе" раздается хриплое "хрюк" и он осаживается на лавку напротив меня. Третий пытается ударить ногой, ловлю и тяну на себя. Шпагат, явно не его конек, и он в непонятной позиции садится на ранее упавшего Гендоса. Захватываю его куртку на спине и нахлобучиваю ему на голову. И тут, с визгом, на мою шею, через спинку лавки, прыгает какая-то шалава. Наверное, их подруга, и больно впивается мне в лицо ногтями. Вот тварь, скидываю её через себя вперед в общую кучу и отвешиваю шикарную пощечину. Эта скотина только сильней завизжала и хотела снова кинуться на меня. Но топот армейских ботинок присмирил её. Наконец, явились "соколики" с транспортной полиции, долго же вас ждать пришлось. Двое сразу повисли на моих руках, пытаясь завернуть их за спину, чтобы надеть браслеты. Пришлось поддаться. Но один "ментенок", тьфу ты — "понтенеок" всё же приложил мне резиновым дубиналом вдоль спины. Черт с ним, потешит свое самолюбие. В вагоне послышался ропот старушек и теток.

— Мол не того вяжете, это гопкампания пыталась его ограбить.

Но, старший наряда, сказал, что разберутся в отделе и сковали наркотов попарно, намереваясь их высадить вместе со мной на ближайшей остановке.

— Сумочку мою не забудьте — напомнил я полицейским, — из-за нее весь сыр бор начался, да и документы мои там. — Соврал о последнем я. Сержантик связался по рации, и как я понял, высадят нас в Реутово, в тамошнее отделение. Вот и прекрасно, там не так далеко до моего дома.

Поговорив с начальством, Сержант сказал своим, чтобы сняли с меня наручники, мол, и свидетели есть, что я пострадавший, и вон, результаты потасовки на лице, типа били сильно.

Хотел я влезть со своим языком, но подумал, что лучше не надо, намек сержанта понял и заткнувшись в тряпочку, подхватил свою сумочку и приготовился следовать за полицейскими.

На станции в Реутово, нас встретили. Транспортники передали нас с рук на руки другому наряду, сержант что-то шепнул на ухо, принимающей стороне, и мы отправились на вокзал, в обезьянник, все, ну, только в разные клетухи. В общем сидение мое сильно не затянулось, документы на руках были, составили протокол, типа свидетельские показания и попросили , вежливо подписать. Подписал. А чего терять, мож с улиц эту безбашенную шатнропу уберут, нет у меня к ним светлых человеческих чувств.

Короче после обеда, я был свободен как вольный ветер. Закинул сумку за спину и решил пройтись. Прошел ровно триста метров и меня принял другой наряд с намерение отвести меня обратно в вокзальное отделение. Все мои доводы, что я только что, отсюда не действовали, решил не спорить и пошел с ними обратно.

Надо было видеть их рожи, когда они огребали люлей от своего дежурного. Молодые патрульные явно недоумевали, почему на них так сорвались. Я только хихикал и приговаривал:

— Парни, я вас предупреждал, вы не послушали.

Итогом всего этого стало, что меня на ментовозе доставили до моего дома, аж до самого подъезда. Вежливо попрощались, и быстро уехали.

Квартира у меня служебная, в офицерском военном доме, даже мебель была казенная, единственное, что было мое, это домашний кинотеатр и ноутбук. Я легко взбежал по ступеням в подъезд, и зашел внутрь, сегодня дежурила Мария Сергеевна, увидев меня, она крикнула в окошко:

— Юр, загляни ко мне.

Пришлось зайти к ней в каморку:

— Здрасте, тёть Маш, что-то случилось?

Увидев мое личико, женщина охнула и спросила:

— Где это тебя так избили? В милицию заявлял.

— Теть Маш, блин, я был на учениях на полигоне, там и шибанулся.

— Чё, окопы чтоль мордой капал?

— Типа того, так, что ты хотела сказать?

— Ах, да, Катерина твоя забегала, искала тебя, вот записку оставила, просила передать.

— Спасибо, тёть Маш, пойду я, устал очень.

— Ох, не благодари меня раньше времени.

— Что, что-то нехорошее в записке?

— Я не читала, но думаю, радостного мало. Нервная какая-то Катька была, сердитая.

И тут я вспомнил, что обещал сегодня в обед, съездить с ней к её родителям, вот дела, если б не эти наркоты, то наверняка успел бы.

— Всё равно спасибо тебе Теть Маш, побежал я, — выпалил как скороговорку и помчался на третий этаж, в свою однокомнатную каморку. Открыл дверь, бросил сумку в коридоре, и сразу пошел наполнять водой ванную. В шифоньере нашел чистое бельё, приготовил и, заперев входную дверь, полез отмокать в горячую воду. Забрался в ванную и только здесь понял, как я устал. Выбрал мочалку потолще, подложил ей под шею и расслабился, вода прогревала хорошо, я блаженствовал и как обычно бывает в таких случаях закемарил.

"Сегодня у нас выпускной после восьмого класса, многие из ребят и девчат, не придут в девятый, кто выбрал техникум, кому вообще учеба, просто уже не нужна и чтобы иметь аттестат уйдут в "рогачевку". А сегодня вечеринка нашего восьмого "б" и в другом крыле школы гуляет восьмой "а".