Хороший ученик

— Мы не можем оградить весь Запретный лес, — продолжал Нордманн. — И не можем контролировать то, что в нем происходит. Отношения с кентаврами оставляют желать лучшего, и если кто-то захочет зайти к нам с тыла, он найдет способ.

— Что скажешь? — спросил я у Шварца.

— Согласен, это разведка, — ответил тот. — И попытка вскрытия гробницы, и нападение на авроров больше похожи на оценку и анализ наших сил. Можно ожидать дальнейших провокаций: они распылят наше внимание, и когда мы погрязнем в мелочах, охотники начнут действовать по-настоящему. Если мы имеем дело с наемниками или террористами, у них не слишком много шансов, но на террористов это не похоже, не такие они расчетливые. Если это Стражи, я бы оценивал опасность как высокую. При всем уважении к мистеру Поттеру, — он бросил взгляд на Лонгботтома, — в рукаве у Стражей есть то, о чем никто из нас не знает. Если они действительно захотят иметь палочку, они ее получат.

Я не был склонен к таким радикальным оценкам, но промолчал.

— Взломщики использовали простые заклинания, — говорил Шварц, — которыми гробницу не вскроешь. Но наша защита не универсальна, и если они могут больше, чем показали сегодня, то рано или поздно найдут в ней брешь.

— Значит, сперва они захотят добыть палочку, а потом... — начал Невилл и тут же оборвал себя. Все мы подумали, каким образом палочка переходит от одного хозяина к другому.

— Скорее всего, — вынужден был согласиться я. — Удобнее иметь ее под рукой и диктовать условия, если это террористы, или дождаться подходящей ситуации для победы в дуэли. В любом случае, претендентом должен быть сильный колдун, иначе затея бессмысленна.

Нашу увлеченную беседу прервала директор.

— Молодые люди, — недовольно сказала она, и я, наконец, услышал ту профессора Макгонагалл, к которой привык. — За всеми вашими безусловно интересными версиями остается один практический вопрос — как мне охранять Хогвартс? Предложите какое-нибудь продуктивное решение, кроме полной изоляции или роты авроров вокруг гробницы!

— Прежде всего, не пускайте детей в лес, — ответил капитан Шварц. — Мы можем поставить вдоль опушки элементарные чары...

— Ни в коем случае, — мигом возразил Нордманн. — Тогда кентавры совсем озвереют.

— А что не так с кентаврами? — спросил я. — Они не могут с нами сотрудничать?

Нордманн покачал головой.

— В последние годы между нами слишком много споров, в основном территориальных и климатических.

— Климатических? — удивился я. — Они хотят над лесом персональный климат?

— Хотят, — сказал Нордманн без тени усмешки. — Но ты же знаешь, как сейчас обстоят дела с погодой. Все окончательно дестабилизировалось, а наши вмешательства только усилят хаос. Проблема в том, что человеческие дела кентавров не интересуют, они изоляционисты.

Кентавров я решил взять на себя, полагая нагрузить Ларса хоть какой-то работой помимо организации моих встреч.

Когда все поднялись, собираясь расходиться, Невилл сказал:

— Надо сообщить детям Гарри, что их отец в больнице.

— Я могу отпустить Поттеров на выходные, — предложила Макгонагалл.

— Сообщить ты можешь, — ответил я Невиллу, — но отпускать их нельзя. Дети — самый легкий доступ к родителям. И если за ними кто-то придет, то как бы он ни выглядел, прежде, чем пускать его в замок, не поленитесь использовать Темные Очки.

— Разумеется, — фыркнула Макгонагалл. — Кремер всегда проверяет посетителей.

Следом за Шварцем, Лонгботтомом и Нордманном я направился к дверям в холл, однако директор мягко взяла меня за локоть.

— Подожди, Линг, — сказала она. — Задержись на минуту.

Дождавшись, пока остальные покинут Большой зал, она внимательно посмотрела мне в глаза и спросила:

— Ты к нам еще заглянешь?

— Думаю, да, — ответил я. — И не раз.

— Хорошо, — кивнула директор. — Буду рада встретиться с тобой вновь.

И только выйдя из замка, я подумал, что Макгонагалл, возможно, передавала мне не свое приглашение.

По окончании военного училища я отправился служить в Центральную Азию, потом в Африку, и все это время нарисованная мной в школе картина с монахом висела в доме Мэй. Монах не надоедал ей своим присутствием и большую часть времени проводил в Хогвартсе. Когда меня послали в Норвегию, я взял картину с собой, однако монах, сперва заглядывавший довольно часто, скоро утратил интерес к моей однообразной жизни и пропал окончательно. Я его не вызывал — не было необходимости, — но теперь, после приглашения Макгонагалл, подумал о том, чем же он так увлеченно занимается в школе, хранит ли верность своему создателю и не соблазнился ли чужими посулами.

Вернувшись в Лондон, я покопался во флэшках, нашел подходящую музыку — расслабляющую и концентрирующую одновременно, — и, приведя себя в порядок, улегся на кровати, держа перед собой рисунок Кана. Этот рисунок и сегодняшнее посещение школы приблизило те далекие времена: в сознании всплывали образы, почти забытые сцены, обрывки фраз, фрагменты происшествий, лица, и я понимал, что несмотря на все влияние, оказанное на меня Хогвартсом и встреченными там людьми, память пренебрегала деталями: я знал, что было, но не помнил, как.

— Что это? — Проснувшаяся Мадими выползла из-под ламп и забиралась сейчас на постель. — На что ты смотришь?

Я показал ей рисунок. Устроившись рядом, она свернулась поуютнее и положила голову мне на грудь.

— А что здесь не так? — спросила она.

— Все так, — ответил я. — В том-то и беда.

— Ты что-нибудь придумаешь, друг мой, — негромко произнесла Мадими. — Ты всегда придумывал.

В воскресенье утром, во второй и последний день пребывания Тао в Британии, я появился у своего арендованного дома на морском берегу и застал ее сидящей на крыльце с чашкой кофе.

— А ты, оказывается, вруша, — укоризненно сказала Тао вместо приветствия.

— Вруша? — Я едва не рассмеялся, услышав от нее такое детское слово.

— Ты сказал, что на доме лежит пара заклятий, а тут практически невозможно колдовать.

— Но на доме действительно лежит пара заклятий, — с улыбкой ответил я.

— Зато каких! — воскликнула Тао, вставая. — Теперь понятно, почему здесь нет электроники.

— Она есть в Лондоне. Если хочешь посмотреть мою технику, допивай кофе и вперед.

— Я хочу повидать Мадими, — обиженно буркнула Тао и вошла в дом.

Почему она так любила мою змею? Тао не говорила на парселтанге, как и Мэй с Ин (что касается Кана, мы не знали наверняка), но ее отношение к Мадими являлось очень эмоциональным, как чувства ребенка к домашнему питомцу. Мадими терпеливо сносила ее ласки с тех самых пор, как я впервые привез ее из Африки, где нашел в джунглях во время смертельной схватки с двумя другими змеями ее породы. Пусть я забыл свои разговоры с магматическими питонами из Запретного леса, но прекрасно помнил, что обязан им жизнью, хотя, если бы за мной не числилось никаких долгов, я бы все равно спас ее от более молодых и сильных родственников, которые тогда почти победили. Мадими не говорила, что вызвало конфликт, хотя ее история наверняка оказалась бы интересной — социальная структура змеиных кланов была изучена гораздо хуже, чем сообщества других магических животных.

Из вежливости или по каким-то иным соображениям Мадими проявляла к Тао ответную привязанность, и когда я приезжал в Дахур по делам или в отпуск, они хорошо ладили. Остальные относились к ней вежливо, но не питали особых восторгов по поводу пребывания в доме разумной, но ядовитой змеи. Впрочем, когда у Кана появился Чу, я на всякий случай перестал брать ее с собой.

В Лондоне Тао поздоровалась с Мадими, поносила ее на руках, похвалила новую шкурку, наговорила много приятных слов, которых змея все равно не поняла, покопалась в моих флэшках, а потом изъявила желание посетить Косой переулок.

День выдался погожим, дождь, ливший в последние дни, перестал, и люди, предвкушая скорое Рождество, ринулись по магазинам за подарками. Даже сейчас, утром, Косой переулок был полон. Держа меня под руку, Тао неторопливо шла по самой середине улицы.

— Я тебя не скомпрометирую? — хитро поинтересовалась она.

— Я не против такого компромата.

— Ты часто здесь бываешь?

— Довольно часто. Тут неплохой книжный. И банк.

Когда мы проходили мимо лавки Олливандера, Тао спросила:

— А когда ты учился, ты здесь бывал? Кафешки, кино... если, конечно, тут есть кино.

— Нас не особо пускали, — сказал я, покосившись на магазин волшебных палочек. Олливандер был там; хотя я ни разу не заходил в его лавку со времен нашей последней встречи после окончания школы, мы несколько раз видели друг друга на улице. Несмотря на прошедшую четверть века, он почти не изменился, и думать о том, что это означало, я не хотел.

Завернув в Темный тупик и поглазев на старомодные витрины, где на пыльном черном бархате продавцы выставляли черепа в серебряных оправах, наборы для кукол вуду и проклятый антиквариат, Тао решила, что настала пора переместиться ко второй достопримечательности Королевства и взглянуть на Хогвартс. Эта идея мне не понравилась еще вчера, но Тао была непреклонна, и я решил, что чем быстрее она удовлетворит свое любопытство, тем скорее мы отправимся в Ботанический заповедник — парк удивительной красоты, где произрастало и разводилось великое множество волшебных растений.

У ворот школы было пусто, но я знал, что с них не спускают глаз.

— Значит, это и есть Хогвартс... — задумчиво протянула Тао, разглядывая замок. Я тоже осмотрелся. Из трубы дома Хагрида шел дым; неподалеку от озера болтала группа старшеклассников; несколько учеников направлялись в сторону теплиц.

— Ты давно здесь был? — спросила Тао.

— Не очень, — ответил я, надеясь, что на этом тема закрыта, однако мои надежды не оправдались.

— Вот никогда ты не ответишь прямо! — с досадой воскликнула Тао. — Что это за ответ — "не очень"? Не очень — неделю назад? В прошлом году? Ты из-за своей секретности становишься ужасным занудой!

— Согласен на зануду, — ответил я, повернувшись к Запретному лесу.

Тао только вздохнула.

— А это что? — спросила она, указывая на дом Хагрида. — Там кто-то живет?

— Там живет лесник. Его зовут Рубеус Хагрид. Кстати, вот и он.

Появившийся из леса Хагрид левитировал перед собой огромную бочку. То, что ему разрешили пользоваться палочкой, я услышал еще до приветствия, в нашу первую встречу в "Дырявом котле", где Хагрид в тот момент задержался пропустить пару кружек пива, а я шел в Косой переулок.

Завидев нас, Хагрид бросил бочку, покатившуюся с пригорка прямо в огород, и устремился к воротам.

— Линг! — воскликнул он, подойдя ближе. — Опять к кентаврам?

Тао взглянула на меня, вопросительно подняв брови, а я сказал:

— Нет, Хагрид, не к кентаврам. У меня сегодня выходной.

Не успел лесник выразить свое отношение к этому факту, как в разговор вступила Тао.

— Вы мистер Хагрид? Папа мне о вас рассказывал! — с воодушевлением начала она, и я пожалел, что пошел у нее на поводу, согласившись показать Хогвартс. Если Тао подворачивалась возможность что-то затеять, она непременно ею пользовалась, и последствия таких авантюр можно было предвидеть далеко не всегда.

— Ну да, — недоверчиво сказал Хагрид. — А что, ваш отец здесь учился?

"О боже", подумал я, а Тао с удовольствием продолжала:

— Учился, учился, и когда мы с сестрой были маленькими, он нам рассказывал про Хогвартс. Например, про какое-то привидение, которое любило швыряться мусором...

— Так это ж Пивз, зараза! — радостно воскликнул Хагрид.

— ... и про другое привидение, девочку в туалете...

— Плакса Миртл! — кивнул Хагрид, которому явно понравилась игра в "угадай, кто".

— Тао, нам пора, — негромко сказал я, но она не обратила на мои слова внимания.

— А еще он рассказывал про пауков, — продолжила Тао, и я слегка удивился: правда ли она это помнит или просто заранее подготовилась к экскурсии?

— Акромантулы, — ответил Хагрид с меньшим энтузиазмом.

— Нам действительно пора, — сказал я Хагриду, желая прекратить эти игры, и взял Тао под руку. — У нас на сегодня большая культурная программа.

— Папа! — с возмущением воскликнула Тао, и Хагрид, наконец, сложил два и два, уставясь на меня так, словно я поразил его в самое сердце. — Я как раз хотела спросить у мистера Хагрида, нельзя ли нам осмотреть этот потрясающий замок...

— Нет нельзя! — рявкнул я, потеряв всякое терпение. — Здесь не проводят экскурсий! Хочешь гулять по замкам — возвращаемся в Лондон!

— Это твоя дочка? — Потрясенный Хагрид, наконец, обрел дар речи. — И ты молчал?!

— Он очень скрытный, — любезно объяснила Тао.

Лесник развернулся и быстрым шагом направился к школьным дверям. Похоже, он действительно решил узнать, не можем ли мы пройтись по замку. Тао посмотрела на меня, теперь уже спокойно и чуть насмешливо.

— Почему ты так волнуешься? Из-за меня?

— Что ты придумала? — спросил я. — Зачем тебе внутрь?

— Сначала ответь ты.

— Да, из-за тебя. Потому что знаю, к чему приводит лишняя болтовня. Это опасный мир, а у меня опасная профессия.

— Я помню, — проговорила Тао. — Но иногда ты переходишь все границы разумного и становишься похож на психа-параноика. Между прочим, если бы ты действительно хотел, чтобы я не попала в Хогвартс, то давным-давно бы аппарировал.

Я вздохнул и выпустил ее локоть.

— Ладно, сдаюсь. Если Макгонагалл разрешит, покажу тебе Большой зал.

— А мне больше и не надо. Это ведь там убили твоего Риддла?

— Так вот в чем дело... — Оказывается, хитроумная Тао расставила мне ловушку. — Да, там его убили, но ведь не похоронили же.

— Ничего, — усмехнулась она. — Место смерти может многое рассказать.

Я почти не знал ту область магии, которой занималась Тао. Сперва она хотела пойти по стопам Мэй и учиться созданию новых заклятий, совместимых с современными маггловскими приборами, тех, что действовали в узком диапазоне магических частот, не влиявших на работу электроники — к середине 21 века это направление в колдовском мире стало едва ли не самым актуальным. Однако позже она передумала и решила изучать древние магические техники, которые были не такими быстрыми и практичными, как современные, зато гораздо более глубокими.

— Кстати, — вдруг сказала Тао. — А где он похоронен?

— Не знаю. Никогда не интересовался, — ответил я. — Вон Кремер вышел — значит, нам разрешили.

Следуя за старым аврором, чье вытянутое лицо наполовину скрывали Темные Очки, мы направились в замок, в холле которого нас ожидали Хагрид и Макгонагалл.

— Хорошо, что ты зашел, Линг, — произнесла она, пожимая мне руку. — Знаю, в прошлый раз тебе было некогда — кентавры, переговоры... — Она посмотрела на Тао, с детским восторгом разглядывавшую высокие потолки и стены холла. Спохватившись, я сказал:

— Это моя дочь Тао. Она приехала на пару дней, полюбоваться на британские достопримечательности.

— Рада познакомиться, юная леди. — Макгонагалл представилась и тоже пожала ей руку. — Хагрид с удовольствием проведет для вас экскурсию по школе, а мы с вашим отцом немного поговорим. Когда закончите, поднимайтесь в мой кабинет — угощу вас чаем.