Почти пустой. Как ни мучили его грустные мысли, за дорогой приходилось следить. Там, впереди, маячил еще один всадник на железном коне. На черной "Судзуки" нестандартной сборки. Черный рокер несся прямо посередине полосы, не давая возможности обогнать себя на этом узком участке серпантина. Мамору прибавил газу... Р-рокер...

О, Гуаннинь милосердная! Что он здесь делает? Банни до отказа выжала газ, прибавляя скорости, хотя и так превышала дозволенное. Как же ей быть... Черная "Хонда" Мамору не отставала. Похоже, он твердо намерен обогнать ее. Как бы ей хотелось поговорить с ним... Но что она ему скажет?! Он, наверное, не узнает ее...

Он не узнает ее! Озорная мысль, достойная Банни Цзукино, завертелась в голове, как назойливая муха. Хмель авантюры и озорства пьянил, смешиваясь с адреналином. Девичьи руки вывернули руль, лишив "Хонду" возможности обгона. Что-то ты теперь скажешь, Мамору Джиба?!

Да что эта сумасшедшая о себе думает?! Теперь Мамору ясно видел, что за рулем мотоцикла впереди него сидит девушка. Мамору снова и снова пытался обогнать ее, но каждый раз ему приходилось глотать выхлопы "Судзуки". Чертовка! Нарочно не дает ему проехать! Ну, я тебе покажу! Здравая мысль оставить гонщицу в покое даже не мелькнула у него в голове. Мамору был охвачен азартом погони, встречный ветер, разбивавшийся о стекло его шлема, пьянил хуже того самогона, что он пил на практике в России.

Три минуты... Одни из самых длинных в ее жизни. Вот, наконец, обзорная площадка с парковкой. Банни резко повернула и ударила по тормозам. Стоило ли удивляться, что следующая за ней "Хонда" сделала то же самое.

— Эй, ты что, с ума сошла? — сорвав с головы шлем, Мамору в два прыжка оказался возле "Судзуки" и навис над все еще сидевшей на мотоцикле девушкой, — Ты...

— Здорово покатались, правда? — Она сняла с головы шлем, и черные, как ночь, тяжелые локоны рассыпались по плечам.

Мамору молчал. Что он мог сказать...Что никогда прежде не видел таких красивых глаз — темно-синих, как ночное небо, таких глубоких, что на их дне могла скрываться не одна тайна?..

— Да. Здорово. Но вообще-то я не собирался устраивать гонки по горной дороге, — но я рад, что сделал это.

— Тогда ехал бы себе спокойно, — она улыбнулась.

— Ты превысила скорость, — что за чушь я несу?

— Ты тоже. А ты не полицейский, часом? — черноволосая бестия смерила его взглядом от растрепанных черных волос до носков ботинок.

— Нет. Я студент. Меня зовут Мамору. Мамору Джиба.

— Моя фамилия Найт. Найт Скай. Можно просто Скай.

— Красивое имя. Это ведь "ночное небо" по-английски?

— Да.

Он молчал, не зная, что сказать дальше. В голове роилась куча мыслей, но ни одной нужной. Только всякая ерунда о том, как было бы здорово дотронуться до этих волос...

— Пить хочешь?

— Что?

Скай протягивала ему бутылку с водой.

— Я говорю, пить хочешь? У меня всегда после гонок в горле пересыхает.

— Да, спасибо, — он приник губами к бутылке. Что с ним? — Ты давно ездишь?

Она смущенно улыбнулась:

— Нет. Меньше месяца. Но зато почти каждый день.

— Ты действительно сумасшедшая... И тебе не страшно? Это ведь опасно.

— Жить вообще опасно. От этого умирают. Знаешь, — она посмотрела прямо ему в глаза, — я уже не могу без этого. Когда садишься в седло и ныряешь в поток ночного города...

— Или летишь по ночному шоссе... И кажется...

— Что вот-вот полетишь, а асфальт поет у тебя под колесами...

— И небо распахивается тебе навстречу.

— Видишь, ты понимаешь, — ее глаза смотрели прямо в глубину, его самого. Чем-то этот взгляд был ему знаком.

— Да. Я понимаю. Спасибо.

— За что?

— Это была хорошая гонка. Надо будет повторить. Ты не против? — он не мог, просто не мог отпустить ее насовсем.

— Можно, — она нахмурилась, — а что скажет на это твоя девушка?

— Что?

— Такие парни, как ты, всегда заняты.

— Скай, у меня нет девушки. Клянусь тебе.

Значит, я была права... Он не любит меня.

— Так что ты скажешь?

— Что? Прости, я задумалась... — но, может, еще не все кончено?

— Вот — он протянул ей карточку, — здесь мой домашний телефон и сотовый. Звони в любое время.

— А если я позвоню в три часа ночи? У меня, знаешь ли, бессонница.

Он грустно усмехнулся.

— У меня тоже. Приятно было с тобой познакомиться, Найт Скай.

— Мне тоже, Джиба Мамору.

— В следующий раз я тебя сделаю.

— Не думаю.

Два черных мотоцикла, "Хонда" и "Судзуки" разъехались в разные стороны. Наблюдавшая за этим с верхнего витка серпантина женщина улыбнулась и шагнула в сумрак.

Токио, квартира Мамору Джиба, 16:00

Хлопнув входной дверью, он вошел и швырнул куртку и шлем на диван. Все его существо наполняла какая-то странная легкость... Ничем не омраченная радость. Скай... Он никогда не встречал подобной девушки... Пожалуй, Банни могла бы стать такой, когда вырастет...

Банни. Господи, Банни... Он же совсем забыл о ней. Из-за этой гонки, горячего асфальта, адреналина. Не лги. Из-за девушки. Девушки с глазами цвета ночного неба и таким же именем. С волосами черными, как ночь, с лицом, которое врезалось ему в душу, стоило ей снять шлем. С голосом, так похожим на тот, что являлся ему во снах... Из-за нее он перестал думать о Банни.

Банни. Что он наделал... Тогда все казалось таким правильным... Она, воплощение его прошлой любви, его мечты... Вся словно солнечный день, золотые волосы и яркие, чистые, как летнее небо глаза. Наивная... мечтательная... влюбившаяся в него со всем пылом четырнадцатилетней девушки...

Ты не любил ее. Неправда! Ты любил ее, как воплощение своей мечты... как ребенка, который со временем превратится в прекрасную женщину... ты опекал ее, пытался воспитывать... защищать... но ты ни разу не спросил, нужна ли ей такая твоя любовь... ты не любил ее саму. Да. Я не любил ее. Хотя я скучаю по ее смеху, по улыбке... Ты чувствуешь скорее вину, чем боль от разлуки. Да. Я причинил ей боль. Я солгал ей. А она поняла это. Не могла не понять.

... Ты должен был сразу сказать мне, что не любишь меня... я больше не хочу видеть тебя. Никогда...

У нее хватило смелости сказать ему правду, которую он боялся сказать себе сам... Банни. Да, Банни, я видел в тебе ребенка. А в Скай я вижу женщину.

Телефон отозвался долгими гудками. Наконец отозвался автоответчик...

Университетский городок, 20:00

— Банни, мне очень нужно с тобой поговорить. Пожалуйста, возьми трубку или перезвони.

— Банни, это Рэй. Ну, прости дуру, возьми трубку... Банни, возьми трубку! Ладно. Слушай, я не знаю, что с тобой случилось, но, пожалуйста, перезвони мне!

— Банни, это Ами. У нас серьезные проблемы. Пожалуйста, позвони нам.

— Банни, перезвони мне, как только сможешь. Мы очень скучаем по тебе, и... пожалуйста, позвони, — послание от Мако было последним. Банни перемотала кассету автоответчика.

Она была не права. Злость всегда плохой советчик. Но тогда все казалось таким правильным... Нет, ей действительно стоило уйти. Побыть некоторое время одной, разобраться в себе, повзрослеть. Не зря же мама подала документы в общежитие...

Пусть так. Но теперь она уже может вернуться в команду! И она нужна им. А девочки нужны ей самой еще больше! И Малышка... Ох, прости меня, маленькая... Но я должна была уйти, чтобы кое-что понять. Вернуться...

А что они скажут? Даже если, примут ее такой, какая она сейчас? Примут ли? Примут. Они же любят ее. Просто они не понимали, как ей больно было от того, что она, Банни, всегда хуже всех... А стоило прийти вовремя, как Рэй сводила все благие начинания на "нет" своими шутками! Не злись... Рэй не умеет иначе. Теперь Банни это понимала. Рэй всегда боялась заявлять о своих страхах вслух. Тем более ей.

Вернуться... Была тысяча причин сделать это. И одна причина не делать. Мамору.

Банни вышла на крышу с мечом в руке. Закатное солнце выкрасило серые бетонные небоскребы в розовый цвет... Она закрыла глаза и поймала дуновение морского ветра.

Этот новый враг... Естественно, я не брошу их в этой драке. Но и себя не раскрою... прыжок, кувырок, удар снизу... Не только Мамору может носить маску. Они уже видели меня в костюме ниндзя. Ручаюсь, никому в голову не пришло, что это я... Решено... стойка, отход, удар, стойка... Кто же этот враг? Ладно, рано или поздно они себя раскроют... удар ногой, прыжок с переворотом в воздухе... Мамору... Совсем не изменился... Но как он смотрел на меня... Никогда в этой жизни он так не смотрел на меня... Разве что тогда, на балу. Но тогда на мне тоже была личина... Это было бы смешно, если бы не было так грустно...

Но как он смотрел на меня... Гуаннинь милосердная, как я мечтала, чтобы он посмотрел на меня вот так... Неужели то, что не удалось сделать Банни Цзукино, сможет Скай?

Банни вошла в комнату и стала изучать свое отражение... месяц назад она так же изучала себя дома. Нет, Луна, это не глупости. Это совсем даже не глупости. Мамору. Вот, кто не давал ей покоя. Он видел во мне ребенка. А я позволяла ему это. Что ему было с того, что мое сердце было старше, чем тело? Это ведь не я пыталась отрубить ему голову... умирала у него на руках... Он не понимал этого... Вот он меня и не узнал. Неужели от меня прежней ничего не осталось?

Я стала выше. Волосы стали черными... Интересно, когда? Я и не заметила. Стрижка делает лицо не таким круглым... Да и похудело лицо, ушла детская округлость. А с тела ушла угловатость подростка... спасибо тренировкам. Глаза потемнели. Ну и что? Все равно я так и остаюсь Банни. Я — это я, какая бы я не была.

Следующий день, 12:00, мототрек

— Привет, Харука!

— Мамору? Привет. Ты что тут делаешь?

— Хочу спросить тебя кое о чем. Ты ведь знаешь всех, кто здесь бывает?

— Ну, почти... — Харука задумалась, — по крайней мере, постоянных гонщиков я знаю.

— Ты знаешь Найт Скай?

— Нет, я не знаю никого с таким именем.

— Ясно. Жаль, — Мамору отвернулся, но в этот миг его настигло озарение, — А ты знаешь владельца черной "Судзуки" нестандартной сборки? Машина средняя по весу, много хрома, годится и для трассы, и для гонок.

— Так бы сразу и говорил! Конечно, она здесь постоянно бывает. Впервые появилась три недели назад. Мотоцикл собран буквально из металлолома, по винтику, но собран, как надо. А как ее зовут, я действительно не знаю. Говоришь, Скай? Да вон она, — на треке — Харука махнула рукой.

— Спасибо, Харука!

— Пожалуйста... — но Мамору уже не слушал ее, он бежал к бортику. Странно. Очень странно.

Вот Мамору подошел к бортику, свистнул. Скай затормозила, подняв тучу пыли, махнула рукой в сторону бокса. Улыбающийся Мамору кивнул ей и пошел. Странно.

Через пятнадцать минут Банни завела в бокс своего "коня". В горле пересохло, как в пустыне, и она с благодарностью накинулась на воду, взглядом показав Мамору, как она ему благодарна.

— Спасибо. Ты просто меня спас.

— Здравствуй, Скай.

— Здравствуй. Как ты меня нашел?

— У Харуки спросил.

— У Харуки?

— Она моя старая знакомая. Я подумал, она может тебя знать. Оказалось, она действительно знает. Только не тебя, а твой мотоцикл.

— Да, такая машина одна на всем белом свете, — Банни погладила потертую кожу сидения.

— Скай.

— Что?

— Скай, ты очень расстроишься, если я попрошу тебя сбежать с тренировки?

— Ну... не очень. А что случилось?

— У меня есть три часа до семинара. Я хочу провести их с тобой.

Она посмотрела на него своими темными глазами и кивнула.

— Хорошо. Только вещи надо оставить.

— Ты далеко живешь?

— В городке гимназии Джубан. Это рядом. Десять минут туда и обратно. Ты пешком?

— Да.

— Тогда садись, — Банни уселась за руль и кивнула позади себя.

— Никогда еще не ездил за спиной девушки.

— Все бывает впервые...

За пять минут можно успеть многое. Можно успеть съесть десять пирожков, или пятнадцать оладий. Можно пробежать до школы, если опаздываешь... Можно понять себя. А еще можно привести себя в порядок, если внизу тебя ждет парень твоей мечты...

Она выбежала ему навстречу, в ярко-синем сарафане и легких туфлях. Ничем не удерживаемые волосы развевались на ветру. Как она красива... Ни одна девушка не сравнится с ней. Ни одна.

— Ну, пойдем?

— Пойдем. Ты просто замечательно выглядишь.

— Спасибо, — если я буду каждый раз краснеть, то стану похожей на помидор. Спокойно, Банни, спокойно.

Они шли по дорожкам парка, под тенистой зеленой листвой. Свет и тени образовывали причудливые узоры, летнее солнце бросало блики на деревья, зажигало искры в ее черных волосах... Неужели ты существуешь на самом деле? Что за тайны скрывают твои глаза? Почему ты краснеешь, как будто еще никто не говорил тебе очевидного? Откуда ты взялась, Скай? И почему я не встретил тебя раньше...

Неужели это правда... Если это сон, то пусть он станет явью. Ты со мной. Со мной, здесь, сейчас, мой самый близкий человек... Мой возлюбленный... Мамору...

— Я так давно здесь не была... — она вздохнула и провела рукой по узловатому столетнему стволу, — совсем забыла, как здесь хорошо. Спасибо, что пригласил меня сюда.

— Не за что, — он улыбнулся, — мороженого хочешь?

— Что?.. — я не ослышалась?

— Мороженого хочешь? Там есть киоск.

— Хочу. Действительно хочу, — удивленно сказала она, — Боже мой, я не ела мороженного уже... целый месяц! Хотя раньше жить без него не могла...

— Ты будешь смеяться, но я тоже люблю мороженное.

— А что в этом странного?

— Ну, как-то несолидно... Что здесь смешного?!

Скай смеялась, словно ничего более забавного в жизни не слышала. От смеха у нее на глазах выступили слезы.

— Скай! Найт Скай, что здесь смешного?

— Несолидно... Мамору, что плохого в том, что ты любишь мороженное... Ты просто глупый студент! Это же радость, пойми! Просто радость! Как, ну не знаю, как желание петь, когда тебе хорошо, танцевать под дождем, смеяться... Или плакать, когда тебе плохо.

— Как-то по-детски... — он протянул ей порцию мороженного. На лице Скай разлилось блаженство.

— Как хорошо... — девушка облизнула губы, и, не замечая изменившегося взгляда Мамору, ответила, — А что плохого в том, что в тебе живет ребенок? В каждом человеке должна жить часть детства.

Мамору оторвался от созерцания ее губ.

— Дети плохо приспособлены к жизни.

— Ты рано остался один, верно?

— Да. Мне... пришлось быстро повзрослеть.

— Понимаю, — он вскинулся было, хотел возразить, что она не может понимать... но натолкнулся на ее взгляд. Она понимала. Мамору не знал, что происходило в ее жизни, но призраков там было не меньше, чем у него.

— Да. Ты понимаешь.

— Ешь свое мороженное, а то растает, — улыбнулась она ему. От этой улыбки каждый раз что-то сдвигалось в груди. Скай...