Ленинград-43 (Мв-7)

...советский строй — это деспотия, экономически самый дорогой и непроизводительный порядок, хищническое хозяйство. Гитлер будет разбит, и союзники сумеют, может быть, оказать на нас давление и добиться минимума свобод...

...союзники плохо оказывают свое влияние, если бы они нажали по-настоящему, то можно было бы надеяться на кое-какие облегчения, на раскрепощение...

...у меня вся надежда на Англию и Америку, которые нанесут немцам решающий удар. Но очевидно, что и Англия, и Америка не хотят целиком поддерживать сталинское правительство. Они добиваются "мирной революции" в СССР. Одним из ее звеньев является ликвидация Коминтерна. В случае, если Сталин не пойдет на все требования Англии и Америки, они могут бросить Россию в руки Германии, и это будет катастрофой...

...Я готов терпеть войну еще хоть три года, пусть погибнут еще миллионы людей, лишь бы в результате был сломлен деспотический, каторжный порядок в нашей стране. Поверьте, что так, как я, рассуждают десятки моих товарищей, которые, как и я, надеются только на союзников, на их победу и над Германией, и над СССР...

И вся это мерзость — не из времен "перестройки" (которой, подумал Сталин, в этой истории не будет, очень надеюсь!). А из доклада НКГБ, "об антисоветских настроениях среди писателей и журналистов" (прим. — документ подлинный — В.С.). Прорабы перестройки, бациллы, в малом количестве присутствующие даже в здоровом организме — мать их за ... , вот только отчего, говоря вроде бы даже правильные слова о засилье бюрократии и необходимости перемен, все надежды связываете с Западом? И как по-вашему должны "помочь" союзники — изменив у нас общественный строй? Мы ведь не колония и не протекторат — значит, речь идет или о войне, или о том, что случится в девяносто первом? И вам при этом безразлично, что станет со страной, с народом — вы или глупцы, или предатели, не видящие, или не желающие видеть!

Сталин почувствовал, как в нем поднимается гнев. Эти, избавленные народом от труда на заводах, в колхозах и шахтах, даже от обязанности защищать свою Родину с оружием в руках, но получающие паек и зарплату, еще смеют быть недовольными? Жалуетесь на "несвободу", "деспотизм", а сами, какие люди в списке — "бывший троцкист", "бывший эсер", "бывший участник троцкистской группы", "бывший кадет", снова эсер, "примыкал к эсерам", даже "внук фабриканта Морозова" — и никто из вас не арестован, все вы пишете и с трибуны возглашаете славословие Советской Власти — а в кулуарах говорите вот это? А отчего, интересно, стенания о "страданиях народа в колхозах" исходят от этих "творческих интеллегентов" много чаще, чем от самих колхозников? Не повторяется ли семидесятилетней давности история с "Землей и волей", когда прекраснодушные идеалисты совершенно не представляли реалий жизни народа, но готовы были сломать, свернуть все? И ведь не только какие-то безвестные — среди прочих, в этом документе и такие имена, как Тренев, Федин, Пастернак, Новиков-Прибой, Михаил Светлов, Пришвин, Алексей Толстой, Довженко, Сергеев-Ценский. И даже наш детский поэт Корней Чуковский — который сказал про союзников, "они нас научат культуре". (прим. — имена из подлинного документа. И никто из них после репрессирован не был. Оцените "гнет сталинской диктатуры" — В.С.).

И что с этим делать? Разогнать Союз Писателей, и сформировать "памяти Союза Писателей батальон"? Чтобы поняли, что наше государство готово платить им, избавляя от прочей службы, не за талант сам по себе — а за то, что они, посредством этого таланта творят, на благо Советской страны и дела социализма. Как когда-то он сам сказал Михаилу Кольцову, "у вас есть пистолет, но вы же не собираетесь из него стреляться?". А этот романтик мировой революции даже не понял намека, что его бесспорные талант и заслуги, это конечно хорошо, и жалко терять такого человека — но если товарищ Кольцов по уши увяз в интригах с троцкистским подпольем в Испании, и стал связным между ним и единомышленниками в СССР? Как там у Гумилева, "пассионарий", который за идею готов жизнь положить, что свою, что чужую — вот только если этих идей много, то выйдет еще хуже, чем в басне лебеде, раке и щуке, их стараниями наш воз даже на месте не останется, на части разорвут! А за ними и безыдейные подпевалы полезут, массовкой, готовые предать.

А вот хрен вам после, а не "оттепель"! Нам не нужно абстрактное творчество ради самого себя — лишь то, которое идет во благо СССР. Талант, это всего лишь инструмент, и не больше — никто не платит слесарю или столяру, лишь за наличие инструмента, а только за вещи, изготовленные им. Причем нужные нам вещи — а не куда заведет "творческая натура". Теперь это подтверждено экспериментально — когда после событий девяносто первого была дана полная свобода, какие высокодуховные шедевры, книги, фильмы, живопись были рождены ею? А этот, Солженицын, в котором видели нового Льва Толстого, готового вот-вот осчастливить человечество чем то уровня "Войны и мира" — с триумфом приехал, получил особняк, и за четырнадцать лет не сотворил ни черта! Никитка, конечно, дурак — но ту выставку он бульдозерами разогнал совершенно правильно. Хотя и грубо — тут ведь такое можно было раскрутить?

Сейчас уже нет сомнений, что Гитлера мы победим, вопрос лишь, какой ценой? Поскольку эта война оказывается лишь дебютом, а вся партия еще впереди. Потомки очень ошиблись в своей пропаганде и в идеологии, что дальше будет вечный мир, он может быть лишь с полной победой коммунизма. Просто война бывает и без стрельбы. И на стороне врага могут оказаться и наши, советские люди, лишенные ориентиров. Значит, идеология, пропаганда, все формы искусства, обретают первейшее значение — и думать об это надо уже сейчас. А вплотную заняться, сразу после Победы. И всякие инакомыслящие, колеблющиеся, "вольные художники", будут категорически не нужны — иначе проиграем. В тридцатые мы сумели избежать гибели, совершив индустриализацию. Теперь же нам предстоит битва за умы и души наших людей.

Озадачить товарища Пономаренко. Найти и вызвать Ивана Ефремова, творца мира "Андромеды", и Льва Гумилева. И работать, работать, работать!

Ведь товарищ Сталин еще никогда и ничего не забывал!

А в это время, в США. Этот же день.

Кто в современном капиталистическом мире является самым-самым влиятельным?

Президент? Отчасти да. Но только отчасти. Президент Соединенных Штатов все же не безвольная марионетка перед лицом "денежных мешков", как изображали на карикатурах — хотя так тоже было когда-то давно, в эпоху изначального, дикого капитализма. Президент устанавливает и охраняет порядок, и именно в этом качестве может приказывать любому Рокфеллеру — поскольку неподчинившемуся придется идти не против человека в президентском кресле, а против всего класса капиталистов, чьи общие интересы выражает президент. Как правило, президент сам является выходцем из одного из богатых кланов — и не верьте в миф о "лесорубе Эйбе Линкольне, пришедшем в Белый Дом, бросив топор", на деле папаша Эйба был крупнейшим лесоторговцем в своем штате, ну а тот, чей портрет украшает пятидолларовую купюру, в молодости и в самом деле держал в руках топор, но вообще-то был преуспевающим адвокатом, до того как пошел в политику. Но именно выходцем, а не главой клана. Именно потому, что истинному главе совершенно не надо быть публичной фигурой и брать на себя ответственность.

Господа вроде Дюпонов и Рокфеллеров, чьи портреты на первых страницах газет? Основатели этих династий, безусловно, да. Но с тех пор очень много изменилось. Крупная фирма, такая как "Стандард Ойл", "Дженерал Моторс", "Дженерал электрик" — как правило, не собственность одного лица или семьи, а акционерное предприятие. Это ведь выгодно — продавая свои акции, ты привлекаешь в свое дело чужой капитал, и остаешься хозяином если у тебя контрольный пакет. В идеале, пятьдесят один процент. Но выгоднее же, продать больше — важно лишь, чтобы ни у кого не было больше, чем у тебя. Тогда и десять процентов могут быть контрольным пакетом, если все остальные доли совсем мелочь.

Так вот, в газетах и биржевых сводках любой может прочесть, кто владеет контрольным пакетом, например, "Стандарт ойл". Если вы очень любопытны, то можете найти и список прочих акционеров. Но узнать, являются ли они подлинными владельцами, или чьими-то подставными лицами... а есть еще такая вещь как "холдинг", это компания, которая сама ничего не производит, а лишь владеет чужими акциями — и у нее есть акции свои, которыми тоже владеют... в общем, разобраться во всем этом хитросплетении постороннему человеку решительно невозможно. Так посторонний и не должен разбираться.

И в итоге оказывается, что фактически большинство акций всемирно известной корпорации принадлежит например, не Рокфеллеру-десятому, а совсем другому человеку. И ему же может принадлежать контрольный пакет корпорации-конкурента, но это не волнует никого. И совершенно необязательно, чтобы этот "мистер Икс" был публичной фигурой, скорее наоборот. Так что американцев (и не только их) можно поздравить, вами правит не демократия а криптократия, тайное общество безликих, для публики, разумеется — те, кто надо, отлично знают, кто есть кто. Ведь им же надо как-то договариваться друг с другом?

Так что в престижном гольф-клубе во Флориде был самый обычный день. Удивляли конечно, беспрецедентные меры безопасности, количество охраны — но после ажиотажа с "белым радием", когда любой человек, подозреваемый в том, что имеет хоть какое-то отношение, мог стать мишенью для похищения или шантажа... Ученые авторитетно уверяли, что эликсира бессмертия не существует, и никто не спорил — о, конечно, это миф, если уж официально заявлено. Но имейте в виду, если вам удастся достать хоть миллиграмм, плачу любые деньги, окей? И находились отдельные ушлые личности, кто предлагал этот радий — вот только это было очень опасным занятием, потому что покупатели часто тоже были людьми не последними, и уже нескольких таких ушлых после нашли мертвыми, причем иных в весьма поганом виде, или вовсе по частям, а еще больше продавцов пропали неизвестно куда, и оставалось лишь гадать, успели они сбежать быстро и далеко, или пока останки не нашли? И любая богатая и влиятельная персона спешила окружить охраной себя, свою семью, и свой бизнес — а у частных детективных и охранных контор настали золотые дни.

И уж тем более ни у кого не возникало вопросов при виде группы оживленно беседующих джентльменов. Персонал клуба давно усвоил, что излишнее любопытство и длинный язык как минимум, будет стоить потери места — а работа была непыльная, и платили очень хорошо. Сознательная же утечка информации легко могла привести к тому, что виновный становился жертвой несчастного случая, или просто бесследно исчезал, были уже прецеденты. Да и мало ли какие дела могли быть у этих, без всякого сомнения, достойных людей? Хотя разговор временами носил очень напряженный характер.

-Что происходит? — резко спросил человек в ковбойской шляпе, похожий на техасца — я полагал, что предмет нашей встречи, это что должен будет наш президент предъявить русским. И вдруг слышу какие-то обвинения, в свой адрес?

-Пока никто никого не обвиняет, иначе мы бы здесь не собрались — ответил лощеный джентльмен, похожий на истинно английского аристократа — но очень похоже, что кто-то, возможно один из нас, ведет свою игру, не согласованную с остальными. И этому кому-то очень мешает известный всем остров в Нью-Йорке. Хотя мы вроде как договорились, и разделили доли в будущей прибыли.

-Ну а я тут при чем? — спросил "ковбой" — и кстати, ваша доля в "Стандарт ойл" лишь ненамного меньше моей! И вам не кажется, что нас выводят на ложный след — вы верите, что в ближайшие двадцать, тридцать лет атомный котел может встать на автомобили, самолеты, даже корабли — основные потребители нефти? Разве что на электростанции — но там в большинстве, и сегодня сжигают не нефть а уголь. Так что закрытие проекта точно не выгодно мне — настолько, чтобы ради этого затевать войну!

-Вношу ясность, как лицо, имеющее некоторое отношение к расследованию — вмешался в разговор третий джентльмен с военной выправкой — считаются доказанными три случая явных диверсий. Ровно половина — про остальные три инцидента даже умники не могут дать однозначный ответ, что и отчего пошло не так! Однако установлено, что явного взрыва или поджога там не было — из чего следуют выводы: или это действительно неудачный эксперимент и теория яйцеголовых в чем-то ошибочна, или же те, кто играют против нас, имеют свой проект, опережающий наш. И я бы дал девять шансов из десяти за первое — но один за второе все же остается.

-Точно ли диверсии? — спросил четвертый, толстяк с сигарой, похожий на британского премьера — если даже сами ученые не могут знать, что происходит в "котле", какие реакции. Это не мог быть какой-то неучтенный эффект?

-Следы взрывчатых веществ и термита на обломках можно считать доказательством? — усмехнулся "военный" — но в половине случаев их не обнаружено, а в лаборатории клянутся, что ошибка исключена. Также, к диверсионным актам я бы отнес распространение слухов, идущих во вред. Причем четко отслеживается зависимость: сначала диверсии, или "неудачи". Как только мы резко ужесточили полицейские меры, начались эти слухи, в кулуарах и в газетах. Когда же вся информация была запрещена и распространение ее строжайше пресекалось... Тут я снимаю шляпу перед нашим противником, мгновенно отработавшим запасной вариант. Как можно запретить то, чего нет? В слухах про "белый радий" нет ни одного прямого указания на остров в Нью-Йорке, ни одного конкретного имени. Лишь намеки — и, ищите там, где больше всего засекречивают. А дальше, я подозреваю, лавина пошла уже сама.

-И не удалось узнать, кто был первым? — произнес толстяк — зная ваших мальчиков, вот уж не поверю!

-Удалось — сказал "военный" — самым первым был репортеришка одной газетенки в Чикаго. Но вот незадача, он пытался продать "эликсир" некоему боссу мафии — в общем, тела так и не нашли. Вторым был, как выяснилось позже, знакомый этого репортера. Тоже исчез, причем незадолго до того его видели с высоким блондином, говорящим с британским акцентом.

-Ну, если это "кузены", то беда невелика — хищно усмехнулся "аристократ" — как раз наш Фрэнки едет вместе с их Уинни, и объяснит по дороге, как нехорошо они поступают? Хотя странно, как они могут знать о предмете больше нас? И они ведь тоже, в некотором роде, заинтересованы, раз передали нам всю информацию?

-А мы разве собираемся выполнить обещание, прибыль поровну? — спросил "военный" — и что если Уинни догадался или узнал? Что до информации — то британцы не раз уже поступали с нами ну совершено не по-джентльменски. Они честно сообщали нам все, за исключением малой части. Правда, после оказывалось, что это была ключевая часть, меняющая весь смысл. Если они знали что-то уже тогда, но не сказали нам? Или решили проверить, за наш счет?

-Фрэнки разберется — сказал "аристократ" — но если самое худшее? И против нас играют гунны? Ведь пропавший уран так и не нашли?