Эльфантина. Обреченная любить

  Застегнутый на пуговицы под горло даже в жару. Строгий, подтянутый, с идеально прямой спиной. Всегда на чеку. Такой никому не доверяет, и ему довериться нет желания. В синих глазах коктейль мудрости и печали. Словно ему известна главная тайна мира. И заключается она в том, что все обречены. Возраст Криста затруднялась определить: тридцать пять — сорок. У него были резкие черты лица: подбородок, нос, скулы и даже губы — сплошные прямые линии и углы. И вел он себя под стать внешности столь же резко.

  Для мага у него были слишком темные волосы. Где же вездесущий рыжий? Лишь увидев мужчину при свете дня, она заметила в каштановых волосах красный отлив. Вот она рыжина свойственная магам. Хорошо замаскировалась.

  Криста посмотрела на собственные волосы. Они были черны как безлунная ночь. Но проверку она прошла. Причем, всех поразила. Даже того с пронзительным взглядом, от которого мороз по коже.

  Она думала, путешествие будет ужасным. Его действительно нельзя было назвать приятным, но время пролетело незаметно. Старик, представившийся старейшиной Амброузом, просвещал насчет магии. Его спутник помалкивал, за что Криста была ему благодарна. У нее пальцы холодели от его голоса с хрипотцой.

  — Магия, — поучал Амброуз, — завязана на эмоциях и мыслях. Энергия лишь удобрение. Маг вкладывает ее в желаемое, вызывая его к жизни. Вот, например, — он взмахнул рукой, и в воздухе появилась стайка разноцветных бабочек.

  Криста ахнула от восторга. Широко распахнутыми глазами она наблюдала за полетом бабочек, пока одна не села на рукав спутника Амброуза.

  — Бабочки? Серьезно? — он смахнул несчастную, развеяв магию. Бабочка превратилась в пыль, как и хорошее настроение Кристы. — Мы не на ярмарочном балагане.

  — Дай порадовать девочку, она и так натерпелась, — произнес Амброуз, а затем повернулся к Кристе: — Я вызвал бабочек силой мысли. Когда мысль четко оформилась, я вложил в нее Энергию, сделав реальной. Вроде все элементарно, но в этой кажущейся простоте хватает подводных камней.

  — Расскажите о них, — попросила Криста, открывая окно и выпуская бабочек из дормеза, пока всех не прикончили.

  — Все дело в эмоциях. Они катализатор. Эмоции помогают магии ожить, но если они слишком сильные, маг теряет контроль и рискует навредить себе или другим. Вот поэтому мы забираем одаренных детей в общину. Им небезопасно жить с родными. Даже видеться с ними риск. Радость от встречи, боль расставания — очень сильные эмоции. Семь лет посчитали подходящим возрастом для начала обучения. Ребенок уже не так сильно привязан к матери и в состоянии обслуживать себя сам. Да и способности просыпаются примерно в это же время.

  — У меня не проснулись, — заметила Криста.

  — Все индивидуально. В общине мы провоцируем раскрытие дара, если он дремлет слишком долго. Чем быстрее начнется обучение, тем больше шансов у неофита освоить важнейшее качество для мага — умение контролировать свои мысли и эмоции.

  Криста вздохнула. Из нее хорошего мага не получится. Няня говорила, она очень эмоциональна и совершенно не умеет держать себя в руках. Поразительно, как ее дар не проснулся раньше.

  Когда добрались до столицы, Криста вздохнула с облегчением. Новые впечатления отвлекли от тяжелых дум. Прежде она не бывала в Эльфантине и теперь, высунувшись из окна дормеза, с удовольствием разглядывала город. Когда еще выпадет шанс погулять по улицам. Из рассказов Амброуза стало ясно, что учеников редко выпускают из общины.

  Кристу поразило обилие фонтанов. Невероятно расточительное отношение к воде! Она выросла на юге, где засухи обычное дело, и привыкла беречь каждую каплю. Оказывается, так живут не везде. Для некоторых вода не источник жизни, а развлечение.

  Зато столичная община магов почти не отличалась от общины в родном городе. Та же высокая стена, мрачные сырые коридоры. Камень и плесень. Холод и неприветливые лица магов разных возрастов. Словно тем, кто переступал порог общины, запрещали улыбаться под страхом смерти. И в этом месте Кристе предстоит жить? Она заранее трепетала.

  К ее ужасу Амброуз покинул их, едва они очутились за стеной. Пришлось идти за вторым магов, имя которого Криста до сих пор не выяснила. Она с трудом поспевала за мужчиной, не зная, как его окликнуть.

  Чуть не подвернув ногу на очередном повороте, Криста решилась:

  — Простите, вы не сказали, как вас зовут? Как мне к вам обращаться?

  — Мое имя Сетгор, но ты можешь звать меня наставник или Сет.

  Кристе категорически не понравилось слово 'наставник'. С какой стати ей так его называть? Уж лучше быть опаленной огненными перьями небесного орла, чем попасть к нему в ученицы.

  Лабиринт коридоров привел к маленькому внутреннему дворику. Колодец — единственное, чем он был примечателен. Сет встал около него и поманил Кристу.

  Осторожно приблизившись, она взялась за покрытый мхом камень и заглянула в колодец. Вода наполняла его до краев, грозясь вот-вот вылиться. Темная, неподвижная. В ней отражение Кристы проступило четко, как в зеркале.

  Тяжелая рука легла на затылок. Вдоль позвоночника пробежал озноб. Что он делает? Сердце забилось как зверь в капкане. Никто никогда не применял к ней силу. Няня и та ни разу не шлепнула за шалости.

  Она дернулась, но мужчина держал крепко. Небольшое усилие, и Криста с головой ушла под воду. Она забилась, упираясь руками в края колодца. Камень был скользкий как жаба. Пальцы съезжали, ногти ломались.

  Она распахнула глаза, но ничего не увидела кроме бесконечной черноты. Вода, переливаясь через край колодца, намочила платье, от чего оно стало тяжелым. Криста теряла силы. Какой смысл было везти ее через пол континента, чтобы по приезду утопить в колодце, как слепого котенка?

  Легкие разрывались от желания вдохнуть. Еще секунда и она сдастся, мышцы начали расслабляться. Рот открылся для вдоха. И в это мгновение рука, держащая ее под водой, отпустила. Давление исчезло, и Криста, из последних сил оттолкнувшись, вынырнула из-под воды. Поскользнулась на луже и упала в размоченную до состояния жижи землю.

  Широко раскрытым ртом она заглатывала воздух. С волос и лица стекала вода. Но до чего же прекрасно было снова дышать!

  Проморгавшись, Криста поняла, что глядит на мужские ноги. Запрокинув голову, натолкнулась на взгляд Сета.

  — За что? — выдавила она с трудом.

  — Никому не позволяй диктовать тебе, кто ты есть. Даже мне, — он бросил ей невесть откуда взявшееся полотенце. — Только ты решаешь, кем тебе быть.

  Сказав это, он обогнул ее и скрылся в коридоре. Наверное, надо было идти за ним, но Криста не могла встать. Прошло не менее десяти минут, прежде чем она поднялась на ноги. В голове все еще звучали слова наставника, но их смысл оставался загадкой.

  Она промокнула лицо полотенцем, а когда перешла к волосам, застыла. Вместо привычного черного цвета был золотисто-рыжий. Криста ощупала голову, пробежалась пальцами по волосам. Ей необходимо увидеть себя. Срочно! Но зеркал поблизости не наблюдалось. Был лишь колодец.

  Борясь с животным страхом, который он ей внушал, Криста подкралась к колодцу и с опаской заглянула в него. Из воды на нее смотрела девушка с рыжими волосами, голубыми глазами и веснушками. Она не сразу узнала себя. Это было так странно, так чуждо, но вместе с тем так правильно, что из глаз хлынули слезы.

  Она — маг. Всегда им была. Родные красили ей волосы, пытаясь уберечь от того, кем она являлась. Но это не сработало. Истинная сущность прорвалась наружу.

  — Никому не позволяй диктовать тебе, кто ты есть, — шепотом повторила она.

  Родители не желали ей зла. Они думали, что действуют в ее интересах. И все же... все же они забрали ее суть. Куда это их всех привело?

  Ноги еще дрожали, когда она выбралась в пустой коридор. Криста испытала странную смесь чувств: с одной стороны она выдохнула с облегчением. Этот ужасный человек ушел. С другой — он бросил ее одну неизвестно где. Не исключено, что община полнится людьми подобными ему. А знакомое зло все-таки предпочтительнее.

  С платье на каменный пол капала вода с тем звуком, с каким она капает из кувшина в жестяной таз для умывания. Наряд был безнадежно испорчен. От воды он просохнет, но землю, въевшуюся в ткань и застывшую коркой, не отчистить. Быть может, няня справилась бы, но отныне Кристе предстояло делать все самой. А она имела весьма размытое представление о стирке, как о некоем загадочном процессе, после которого вещи как по волшебству становятся чистыми.

  Не зная, куда податься, Криста свернула направо. Это направление было не хуже других. Долгое время она не слышала ничего, кроме собственных шагов, эхом отдающихся в коридорах.

  Холод пробирал до костей. Мокрое платье неприятно липло к коже, отбирая последнее тепло. В отчаяние Криста набрала полные легкие воздуха, позвать на помощь, но тут услышала приближающийся гул. В ее сторону будто несся табун лошадей, грохоча копытами по полу. В страхе она прижалась к стене и как раз вовремя — из-за поворота появилась толпа молодых людей. От обилия оттенков рыжего зарябило в глазах.

  Не обращая внимания на Кристу, они быстрым шагом проходили мимо, обдавая ее сквозняком.

  До слуха долетали обрывки фраз.

  — А я тебе говорю, вместительность можно попытаться увеличить, — сказал какой-то парень.

  — Чепуха! — отмахнулся его собеседник. — Нельзя из чашки сделать кастрюлю. Никому еще не удавалось повысить уровень. Если сфера показала, что твой уровень зеленый. Быть тебе зеленым до конца дней.

  — Зеленый вполне приличный уровень по нынешним временам, — пискнула девица.

  — Ну да, у тебя-то синий.

  Поток сходил на нет, а Криста, совсем окоченев, так и не решилась заявить о себе. Лишь когда в коридоре почти никого не осталось, ее увидел молодой человек примерно одного с ней возраста, с волосами такими красными, что, казалось, они объяты пламенем.

  — Откуда ты? — спросил он без предисловий. — Я тебя раньше здесь не видел.

  — Я новенькая, — Криста старалась, чтобы зубы не стучали. Это было не просто, учитывая, насколько она продрогла.

  — Перевели из другой общины?

  — Нет. Я только начинаю обучение.

  — Не может быть, — поразился он. — Неофитов набирают в возрасте семи лет. А тебе сколько? Двадцать?

  — Девятнадцать, если точно.

  — Ты должна заканчивать обучение, а не начинать.

  Парень смотрел на нее как на диковинку. Так разглядывают экспонаты в витрине музея. Криста смутилась под пристальным взглядом и еще сильнее сжалась.

  — Что с твоей одеждой? — спросил он. — Сегодня не было дождя.

  — Я упала в колодец.

  — Ты странная, ты в курсе? — улыбнулся он.

  Именно из-за этой улыбки — открытой и доброжелательной, к тому же первой после ее приезда в общину Эльфантины — она ни капли на него не обиделась. Вряд ли он хотел ее задеть. Просто констатировал факт. И ведь был прав. Последняя неделя жизни Кристы была именно странной, не удивительно, что она сама производит схожее впечатление.

  — Как ты попала в южное крыло? Кто тебя привел?

  — Наставник Сетгор.

  Имя ее мучителя произвело на парня впечатление. Он присвистнул и по-новому на нее взглянул. С уважением, что ли.

  — Сетгор твой наставник? — уточнил парень.

  — Он велел так себя называть.

  — Значит, ты — неучтенный маг с юга! — глаза парня загорелись азартом. — Я так тебе завидую! Последние дни только и разговоры о том, как тебе повезло.

  — В чем мое везение? — мрачно поинтересовалась она.

  — У тебя уникальный уровень. Я слышал, что красный. Это правда?

  Она кивнула, не вдаваясь в подробности. Почему-то не хотелось признаваться первому встречному, что уровень у нее черный. Словно это тайна.

  — Я себя везучей не считаю, — призналась Криста. — Меня забрали из семьи, отца и мать едва не посадили, пришлось согласиться переехать сюда в обмен на их помилование. Мой наставник полчаса назад едва не утопил меня в колодце. Мне придется видеться с ним каждый день, а я боюсь его до дрожи в коленях.

  — Утопил? — парень нахмурился. — Сетгор не самый приятный в общении человек, но такой уровень как у него накладывает отпечаток на характер. Многие сильные маги те еще сволочи.

  — Спасибо, успокоил.

  — Я, кстати, Блэйн.

  Криста тоже представилась, и они пожали руки в честь знакомства. Прикосновение теплой ладони парня было приятным. Век бы не отпускала.

  — Да ты ледяная, — опомнился Блэйн. — Тебе надо срочно переодеться. Идем, я провожу тебя в крыло с личными комнатами. Где-то там и твоя есть.

  Блэйн вел себя так, словно они знакомы тысячу лет. Хоть он и был почти состоявшимся магом — по его заверению учиться ему осталось пару месяцев — Криста не чувствовала от него угрозы. Если рядом с Сетом, она тряслась, не зная, чего ожидать в следующий момент, то Блэйн вел себя как обычный парень. Не будь рыжих волос, сошел бы за горожанина.

  Он довел ее до крыла личных покоев — здесь жили все маги от младших неофитов до старейшин — и помог найти комнату.

  — Спасибо, — Криста прижала руки к груди. — Ты меня выручил.

  — Обращайся, если что. Моя комната через семь от твоей налево, — кивнул он напоследок.

  Лишь закрыв дверь на засов, Криста ощутила себя в относительной безопасности. Слава Аквариусу (или ей теперь полагается молиться Игнису, богу магов?), комната была на одного человека. Никаких соседей, как, впрочем, и никаких излишеств. Кровать, письменный стол, шкаф, камин для обогрева — все нехитрое богатство. Вид из окна открывался на задний двор, и это единственное, что Криста мгновенно полюбила в новом жилье. Зеленая лужайка и клумбы впечатлили южанку, привыкшую к пыли и зною.

  В углу стояла сумка. Кто-то собрал ее вещи и доставил сюда. Криста переоделась в сухое и еще раз просушила волосы полотенцем. Прежде чем забраться под одеяло, поставила портрет родителей на стол. Вот теперь она дома.

  ПРОДОЛЖЕНИЕ 8.11

  Глава 6. Тот, кто внутри

  День начался с ненавистного — с собрания старейшин. Старики непременно хотели принять участие в судьбе новой ученицы. Куда без них!

  Сет сжимал и разжимал кулаки под столом, слушая их пересуды. Пальцы ныли, так хотелось применить Энергию и развеять их по ветру. А что, они свое отжили. Мерзкий шепоток в голове убеждал его: это будет не убийство, а избавление.

  — Сетгор!

  Он вздрогнул, услышав свое имя. Реальность, утратившая четкость, вновь ее обрела. Лишь неприятный холодок вдоль спины, напоминал, что он едва не потерял контроль.

  Тинан — любимый ученик старейшины Мастермана — как обычно говорил от имени своего наставника. Сам старик был настолько плох, что вряд ли осознавал, где находится.