— Нет. То есть, с одной стороны я удивлена. Я чувствую себя так, как чувствовала после смерти Елены, я думала, что не смогу жить. Но с другой стороны, я не была так же близка со Сью... не знаю! — она снова захотела что-то ударить. — Столько всего навалилось!

— Ты сумасшедшая.

— Да, я сумасшедшая, — вдруг Бонни поняла, что за чувство не покидало ее весь день. — Убийство Сью — это что-то неправильное, что-то злое. Действительно злое. И кто бы это не сделал, так просто ему не уйти. Иначе это будет... если в мире все устроено так, что можно убить кого-то и остаться ненаказанным... если это так...

Она не смогла закончить.

— Тогда что? Ты не хочешь здесь жить? Что, если в мире все действительно так?

В его глазах было столько горечи. Бонни вздрогнула.

— Я этого не допущу, — твердо сказала она. — И ты тоже.

Он посмотрел на нее, словно она была ребенком, убеждающим его, что Санта Клаус существует.

— Если мы хотим, чтобы остальные отнеслись к нам серьезно, — заговорила Мередит, — мы должны сами отнестись к себе серьезно. Елена общалась с нами. Она хотела, чтобы мы что-то сделали. Теперь, если мы действительно верим в это, мы должны выяснить, что это.

Лицо Мэтта перекосилось при упоминании Елены.

"Бедный мальчик, ты любишь ее все так же, как всегда", — подумала Бонни. — "Интересно, что может заставить тебя забыть ее?"

— Ты нам поможешь, Мэтт? — спросила она вслух.

— Я помогу, — тихо сказал Мэтт. — Но я все еще не знаю, что вы делаете.

— Мы собираемся остановить эту тварь, прежде чем она убьет еще кого-то, — сказала Бонни. Впервые в жизни она поняла, что делает именно то, что должна.

— Одни? Потому что вы одни.

— Мы одни, — поправила Мередит. — Это и хотела сказать нам Елена. Она сказала, что мы должны использовать вызывающее заклинание, чтобы позвать на помощь.

— Это простое заклинание, там всего два ингредиента, — Бонни вспомнила свой сон. — Она сказала, что уже называла их... но на самом деле это не так.

— Прошлой ночью она сказала, что кто-то мешает ей говорить, — сказала Мередит. — Теперь это похоже на сон. А ты уверена, что пила чай именно с Еленой?

— Да, — кивнула Бонни. — Вернее, я не считаю что мы действительно пили чай в Ворм Спрингс, но я знаю, Елена пыталась что-то сказать мне. Потом, кто-то выгнал ее. Она сражалась и на несколько секунд вернула контроль.

— Хорошо. Значит, мы должны сконцентрироваться на начале сна, когда с тобой говорила именно Елена. Но если, что-то пыталось помешать ей говорить, ее слова могут ничего не значить. Может, она не говорила, а делала что-то...

Бонни дотронулась рукой до своих рыжих кудряшек.

— Волосы! — крикнула она.

— Что?

— Волосы! Я спросила, кто делал ей укладку, и она сказала: "Волосы очень важны". И Мередит... когда она хотела сказать нам это вчера ночью, первой буквой была "в"!

— Точно! — глаза Мередит сверкнули. — Теперь нам нужно подумать, что же может быть вторым ингредиентом. — Но я тоже это знаю! — внезапно Бонни засмеялась. — Она сказала мне об этом, сразу же после волос. Я еще подумала, что это очень странная фраза. Она сказала "Кровь тоже очень важна".

Мередит закрыла глаза, припоминая.

— Вчера ночью спиритическая доска показала "кровь кровь кровь". Я думала, что это кто-то другой пытается нас запугать, получается, это было не так.

Она открыла глаза.

— Бонни, а ты уверена, что это именно те ингредиенты? Или нам пора задуматься о грязи, бутербродах, мышах и чае?

— Это они, — мягко сказала Бонни. — Они, по крайней мере, очень похожи на составляющие вызывающего заклинания. Думаю, я смогу найти это заклинание в магической книге кельтов. Нам нужно подумать о том, кого нам вызвать...

Она в тревоге замолчала.

— Я думал об этом с тех самых пор, когда ты сказала, — Мэтт заговорил впервые за долгое время. — Вы не знаете кого вызвать, так ведь?

Глава 4.

Мередит бросила ироничный взгляд на Мэтта.

— Хм-м, — протянула она. — Давайте-ка подумаем, к кому бы стала обращаться Елена в момент опасности?

Усмешка Бонни уступила место гримасе сожаления, когда она посмотрела на Мэтта. Это было нечестно по отношению к нему.

— Елена сказала, что убийца слишком силен, поэтому нам нужна помощь, — сказала она Мэтту. — Я знаю только одного человека, кто смог бы с ним справиться.

Мэтт медленно кивнул. Бонни не могла сказать, что он чувствовал. Стефан был его другом, даже несмотря на то, что Елена предпочла его Мэтту. Но это было до того, как Мэтт узнал, кем на самом деле является Стефан и каким жестоким он может быть. Из-за чувства ярости и тоски от смерти Елены, он чуть не растерзал Тайлера и еще пятерых парней. Разве Мэтт мог это забыть? Разве он мог смириться с тем, что Стефан вернется в Феллс Черч?

Лицо Мэтта ничего не выражало.

— Итак, — сказала Мередит, — все что нам нужно это немного крови и волос. Ты же не будешь скучать о паре прядей Бонни?

Бонни задумалась настолько, что чуть не пропустила эту фразу мимо ушей.

— Нет, нет. Нет, — покачала она головой. — Нам нужны кровь и волосы того, кого мы хотим вызвать.

— Что? Это же смешно. Если бы кровь и волосы Стефана были здесь, его бы не нужно было вызывать!

— Об этом-то я не подумала, — призналась Бонни. — Обычно составляющими вызывающего заклятия запасаются заранее, а потом их используют. Что же нам делать, Мередит? Это же невозможно.

Мередит нахмурилась.

— Почему тогда Елена попросила сделать то, что сделать нереально?

— Елена часто просила невозможное, — мрачно сказала Бонни. — Мэтт, не смотри на меня так, она не была белой и пушисто. Ты это знаешь.

— Может, это не так уж и невозможно, — сказал Мэтт. — Я знаю одно место, где мы смогли бы найти кровь Стефана и его волосы. Склеп.

Бонни вздрогнула, Мередит просто кивнула.

— Конечно, — сказала она. — Пока Стефан был там связан, он наверняка залил кровью весь пол. А в драке он вполне мог потерять несколько волосков. Если, конечно, там все оставили так же...

— Не думаю, что кто-то решился туда спускаться после того, что случилось, — сказал Мэтт. — Полиция обследовала это место, а потом оставила все как есть. Есть один способ узнать.

"Я ошибалась", — подумала Бонни. — "Я думала, Мэтт не переживет возвращение Стефана, а он старается сделать все, чтобы вернуть его".

— Мэтт, можно я тебя поцелую? — сказала она.

На мгновение ей показалось, что что-то промелькнуло в глазах Мэтта. Удивление, да, и что-то еще. Интересно, а что бы он сделал, если бы она его действительно поцеловала? — Все девушки это говорят, — тихо ответил он, пожав плечами.

Мередит, однако, была серьезна.

— Пойдемте. Нам много чего предстоит сделать, и вылазка в склеп после наступления темноты — последнее в этом списке.

Склеп находился под разрушенной церковью на вершине холма на кладбище. Бонни пыталась убедить себя, что еще достаточно светло, но гусиная кожа все равно покрывала ее руки. Новое кладбище с одной стороны было плохим, но старое было жутким даже в дневном свете. Наклонившиеся и полуразрушенные надгробия в высокой траве напоминали о молодых людях, погибших в гражданскую войну. Не нужно быть медиумом, чтобы чувствовать их присутствие.

— Неупокоенные души, — пробормотала она.

— А? — переспросила Мередит, переступая через груду щебня, бывшего ранее стеной церкви. — Смотри, крышка гробницы все еще открыта. Это хорошие новости. Не думаю, мы смогли бы поднять ее.

Бонни задумчиво задержала взгляд на мраморных фигурах на плите. Хонория Фелл лежала рядом с мужем, ее руки были сложены на груди, а лицо было таким же мягким и грустным. Но Бонни знала, больше им никто не поможет. Обязанности Хонории по защите города, который она создала, были закончены.

"Взвалила всю ответственность на Елену", — мрачно подумала Бонни. Вглядываясь в прямоугольное отверстие. Железные прутья уходили в темноту.

Даже с фонариком Мередит спускаться вниз было сложно. Внизу было так же темно и тихо, а стены были облицованы гладким камнем. Бонни старалась не дрожать.

— Смотрите, — тихо сказала Мередит.

Мэтт навел фонарик на ворота отделявшие основную часть склепа от входа. Камни внизу были залиты кровью. Глядя на лужи и ручьи засохшей крови, Бонни почувствовала головокружение.

— Деймон пострадал больше всех, — Мередит подошла ближе. Она говорила тихо, но Бонни прекрасно слышала твердую уверенность в ее голосе. — Значит, он скорее всего лежал в том месте, где крови больше всего. Стефан сказал, Елена была посередине. А это значит, что Стефан сам был... здесь, — она наклонилась.

— Дай я, — грубо сказа Мэтт. — Подержи фонарь.

Он поскреб камень маленьким пластиковым ножиком. Бонни сглотнула, радуясь, что на завтрак она пила только чай. Кровь была само собой разумеющимся, но когда ты сталкиваешься с таким ее количеством... особенно, когда знаешь, что это кровь твоего друга, которого жестоко пытали...

Бонни отвернулась, изучая стены, и подумала о Катрине. И Стефан, и его старший брат — Деймон любили ее, когда жили во Флоренции пятьсот лет назад. Но они не знали, что девушка, которую они любят, не человек. Вампир в немецкой деревне сделал ее другой, когда она умирала от болезни. Катрина в свою очередь сделала обоих парней вампирами.

"Потом", — вспомнила Бонни, — "она разыграла свою смерть, чтобы заставить Стефана и Деймона перестать драться из-за нее. Не сработало. Они возненавидели друг друга еще больше, а она возненавидела их за это. Она вернулась к вампиру, создавшему ее, и на протяжении долгих лет становилась такой же злой, как и он. В конце концов, она решила уничтожить братьев, которых когда-то любила. Она заманила их в Феллс Черч, где решила их убить. И в этой комнате ей почти это удалось. Елена умерла, остановив ее".

— Вот, — сказал Мэтт, Бонни моргнула, возвращаясь к реальности. Мэтт держал в руках салфетку с хлопьями крови Стефана.

— Теперь волосы, — сказал он.

Они обследовали пол руками, перебирая пыли, листья и вещи, происхождение которых Бонни предпочла не знать. Среди осколков они нашли несколько золотых волосков.

"Волосы Елены... или Катрины", — подумала Бонни. Они были очень похожи. Там же были темные слегка волнистые волосы. Стефан.

Они кропотливо стали собирать волосы в салфетку.

Большую часть работы проделал Мэтт. Когда все было сделано, они поняли, что очень устали, а свет, падавший сквозь проход, стал бледно-голубым.

— Мы это сделали, — улыбнулась Мередит. — Тайлер очень хотел, чтобы Стефан вернулся, доставим ему удовольствие.

Бонни, слушая это в пол-уха и почти не обращая внимания на то, что делала, похолодела.

Конечно, ее мало волновали эти слова, таков был Тайлер, но его имя пробудило в ней воспоминания. Что-то, чему она не придала значения на парковке, а потом и вовсе забыла в пылу ссоры. Слова Мередит воскресили этот момент в ее памяти. Как он узнал? Ее сердце бешено забилось.

— Бонни? Что случилось?

— Мередит, — тихо сказала она, — ты говорила полиции, что мы были в гостиной, когда все это произошло со Сью?

— Нет. Я сказала, мы были внизу. А что?

— Я тоже не говорила им этого. Викки не могла сказать, потому что она сейчас в ступоре, Сью мертва, а Керолайн в тот момент была снаружи. Но Тайлер знал. Помнишь, он сказал: "Если бы ты не пряталась в гостиной, ты бы видела, что произошло"? Как он узнал?

— Бонни, если ты хочешь сказать, что Тайлер убил Сью, то ты ошибаешься. В одиночку ему такое преступление не спланировать, — сказала Мередит.

— Я не про это. Мередит, в прошлом году на танцах, Тайлер дотронулся до моего голого плеча. Я никогда это не забуду. Его рука была большой, горячей и мокрой, — Бонни вздрогнула, вспоминая. — Как та, что схватила меня прошлой ночью.

Но Мередит покачала головой, и даже Мэтт выглядел не убежденным.

— Тогда бы Елена точно не тратила время, прося нас вызвать Стефана, — сказал он. — Я бы позаботился о Тайлере парочкой хуков.

— Подумай об этом Бонни, — добавила Мередит. — Разве Тайлер владеет телекинезом, чтобы сдвинуть спиритическую доску или может попасть в твои сны?

Он не мог. Честно говоря, Тайлер был таким же лицемером, как и Керолайн. Бонни не могла отрицать это. Но она не могла не верить своей интуиции. Конечно, это не имело значения, но отделаться от чувства, что Тайлер был тогда в доме, было не так-то просто.

— Нам лучше убраться отсюда, — сказала Мередит. — Темнеет, и твой папа будет злиться.

По пути домой никто не проронил ни слова. Бонни все еще думала о Тайлере. У нее дома они тут же прошли наверх и стали рыться в ее книгах о друидах и кельтах. С тех пор, как она узнала, что происходит от древней расы, Бонни интересовалась друидами. В одной из их книг она и нашла вызывающее заклинание.

— Нам нужны свечи, — сказала она. — И чистая вода, нужно купить пару бутылок, — повернулась она к Мередит. — А еще нам нужен мел, чтобы нарисовать на полу круг, и что-то где можно было бы устроить маленький костер. Это я найду это дома. Заклинание нужно произносить в полночь, время есть.

До полночи было полно времени. Мередит купила необходимые предметы. Они поужинали с семьей Бонни, хотя никто не хотел есть. В одиннадцать часов Бонни нарисовала круг на дубовом полу своей спальни и разложила купленные предметы в его центре. Когда часы пробили двенадцать она начала.

Мэтт и Мередит наблюдали, как она разжигает огонь в керамической миске. Возле миски горели три свечи, она прикрепила булавку к свече что была посередине. Потом девушка стряхнула хлопья высушенной крови в стакан с водой. Вода стала розовой.

Бонни развернула другую салфетку. Три темных волоска отправились в огонь, распространяя неприятный запах. Потом туда же, шипя, отправились три капли окрашенной воды.

Она перевела глаза на слова в книге. Приди ко мне быстрее

Трижды вызванный заклинанием,

Трижды встревоженный моим огнем,

Приди ко мне без промедления.

Она прочитала эти слова трижды медленно и вслух. Она села на колени. Огонь чадил. Огоньки свечек плясали.

— Теперь что? — спросил Мэтт.

— Не знаю. Сказано, ждать пока свеча посередине не догорит до булавки.

— А потом?

— Думаю, узнаем, когда случится.

Во Флоренции рассвело.

Стефан наблюдал за девушкой, шедшей по лестнице, одной рукой держась за перила. Ее движения были плавными и медленными, будто она плыла.

Внезапно она покачнулась и крепче схватилась за перила. Стефан подхватил ее за локоть.

— С вами все в порядке?

Она мечтательно посмотрела на него. Она была очень милой. Ее вещи были из последней коллекции, а волосы были светлыми. Туристка. Он знал, что она американка еще до того, как она заговорила.