Охранников как ветром сдуло, а офицер поморщился. Командир, конечно, должен держать подчинённых в строгости, но не слишком ли он перегнул палку? Впрочем, учёные доходяги правы: если бы придурки убили единственную самку какого-то вида, пришлось бы снова посылать корабль-разведчик к той планете, а это недопустимое разбазаривание энергии и времени. У катэри не так уж много того и другого, иначе они бы здесь, в этой дыре, не оказались... Обормотам, если инцидент повторится, грозит нешуточное наказание. Изгнание мужчины из армии или лишение научного ранга означает лишение права на владение домом. После этого можно только ютиться в государственных общежитиях. А ещё лишение права на жильё означает лишение права на продолжение рода. И, как следствие, принудительную стерилизацию. Хорошая острастка. Пусть у дураков коленки потрясутся.
В этой ситуации господина офицера радовала только одна вещь: срок его захолустной службы заканчивается через два месяца. Именно через пятьдесят стандартных суток сюда придёт основной корабль, чтобы забрать отслуживших и увезти накопленный биоматериал. Минусом он считал то, что ждать ещё целых пятьдесят суток, а общество тупых солдафонов, много о себе мнящих учёных и инопланетного говорящего зверья — не совсем то, что нужно истинному катэри для самосовершенствования... Мысль об "инопланетном зверье" показалась неприятной. Конечно, учёным виднее, кого из этих животных для чего приспособить, но его бы воля — он бы и близко не подходил к чужим. Не потому, что боялся, нет. Брезговал. Мысль о том, чтобы "покувыркаться" с инопланетянкой, вызывала у него омерзение. Ладно ещё — потомки беглых "неполноценных". Их самки способны вынашивать эмбрионы истинных катэри, жаль только, что мало их. Это, конечно, унизительно, однако они хотя бы похожи на настоящих женщин. Но другие... Та зубасто-когтистая красная зверюга едва способна два слова связать. Животное без всяких скидок. Две другие — какие-то дохлятины с холодных планет. Взять от них можно разве устойчивость к критическим температурам, и то не факт, что удастся привить эту способность высшей расе. Но вид у них... Бррр, мерзость какая. Вожделеть самок таких животных может лишь безумец, накурившийся раха. Контингент охраны оставляет желать лучшего. Сплошные тупицы и неудачники. Себя господин офицер относил к последней категории. Мог бы сидеть на родной планете и не думать о чужих, так нет же, решил выслужиться. Конечно, здесь год службы за два идёт, быстрее сделаешь карьеру. Но стоит ли быстрая карьера тех нервных перегрузок, что приходится испытывать на этой заштатной планетке?
В конечном итоге он пришёл к выводу, что поступил совершенно правильно. И наказал идиотов, и не перешёл границу. Если бы те обошлись подобным образом с женщиной-катэри — да, тогда бы они о принудительной стерилизации сами умоляли, и не факт, что военные судьи согласились бы на столь возмутительное смягчение приговора. Ну, а в этом случае... Раз эти двое такие извращенцы, они сами себя в конце концов погубят. Его задача — вовремя сделать остолопам внушение — исполнена. Умный поймёт, а дураку закон не писан...
8
— Им влетит, — Аня, пользуясь тем, что камера в "экзотариуме" была отключена, рассуждала вслух. — Мы им дорого обошлись, учёные визг поднимут. Начальство этим двоим такой пистон вставит — мало не покажется. Не знаю, как ушастые, а люди с тем же уровнем интеллекта затаят обиду и постараются её выместить. На нас.
— Нелогично, — засомневалась Да-Рэй. — Их уже наказали, зачем повторять проступок и нарываться на ещё более суровое наказание?
— Вы, тари, никогда не принимаете одурманивающие вещества, что ли?
— Мы иногда пьём напитки, сваренные из зерна, но тари никогда не напиваются до потери рассудка!
— А люди напиваются. И эти — не буду ругаться — тоже последние мозги готовы отдать за дурь. У них мозгов-то... Извилина одна на двоих, и та от ...головного убора. Логика там и не ночевала. Гнев начальства поутихнет, придёт их очередь дежурить в нашем районе, они накурятся своей травки и пойдут вершить страшную месть. Только выберут кого-нибудь покрепче, чтобы всё выдержала и не окочурилась... Лично я и с одним-то не управлюсь, не то, что с двумя. А ты?
— Я могу поднять и нести груз, равный своему весу, даже при этой, повышенной для меня силе тяжести, но тари — не бойцы. Мы уже больше тридцати поколений не воевали.
— Я сильная! — Кошка мало что понимала в разговоре двух гуманоидных соседок, но уразумела главное: составляется план побега. Грех не поучаствовать в таком святом деле. — Я притвориться слабая. Они открывать — я убивать. Не есть. Плохое мясо.
— Киса, ты видела у них на руках такие браслеты?
— Что есть — браслет? Не понимать.
— Ну, украшение такое на руке. На мой похоже, — Аня вытянула руку, на которой болтался аметистовый браслетик начала двадцатого века.
— Теперь понимать.
— Надо сразу отобрать такой. Он двери открывает.
— Понимать.
— А если они сунутся к детям? — Да-Рэй своим прагматизмом испортила им всё удовольствие от составления коварных планов. — Что мы тогда запоём?
— "Мурку", — хмуро отозвалась Аня. — Есть вероятность, что они полезут к детям. Это если у них вообще мозгов нет или жить надоело. Но если есть хоть капля — они постараются и развлечься, и никого не прибить.
— Согласна, — кивнула тари. — Тогда наша с тобой задача — выглядеть если не умирающими, то больными. И надеяться на охотничьи навыки нашей подруги.
— Я сильная охотница! — поддакнула Кошка. — У меня когти и зубы! — и продемонстрировала своё природное вооружение. Львицы Серенгети передохли бы от зависти при виде такого богатства.
"Вот оно! — запоздалая догадка стала для Ани настоящим озарением. — Вот эта неправильность! Киса на эльфячем эсперанто двух слов связать не может, малолетние "эльфийки" изъясняются, как неграмотные крестьянки из самой забитой деревни, а мы с Да-Рэй шпарим, будто на своих родных языках, с околонаучной терминологией и прочими украшательствами. А ведь язык один и тот же! Так это что получается, язык общения — тест на уровень развития? Или это побочное явление, не учтённое "эльфами"?.. Господи, сделай так, чтобы это не было тестированием!"
— Очень хорошо, — со вздохом сказала тари. — Однако наша затея может рухнуть, если мы не на планете, а на большом корабле.
— Это верно. Но ты сама говорила — лучше крошечная надежда, чем её полное отсутствие, — возразила Аня, сразу забыв об идее поделиться своим открытием. — Корабль? Хорошо. Не сможем его угнать, так погибнем при попытке к бегству.
— Мне не хотелось бы умирать молодой, но альтернатива смерти выглядит ещё хуже. Нас могут не убить, а поймать.
— Вот тогда нам действительно лучше бы подохнуть...
Красивые слова, бравада — для кого они? Для этой длинной? Для Кисы? Для детишек, которые мать оплакивают? Кого я хочу обмануть? С меня же толку как с козла молока! Допустим, мы из клеток вырвемся. Дальше что? У нас все шансы заплутать в коридорах, нарваться на внешнюю охрану. А уж как будем захватывать наверняка хорошо охраняемый корабль и вести его — вообще представляю с очень большим трудом... Что ж, тут действительно лучше будет сдохнуть при попытке к бегству. Лучше гроб, чем...
Лучше для меня. А для них?
...Время потянулось как на продуваемой всеми ветрами трамвайной остановке, когда нужного номера фиг дождёшься. "Экспонаты" кормили, время от времени приходил учёный "эльф"-дедок и, под охраной двух мордоворотов, естественно, брал у пленниц образцы крови, тканей. Разговаривать с "биоматериалом", выясняя культурные особенности каждой из представленных здесь рас, никто и не собирался. Девочки-"эльфийки" ни с кем не общались, очень медленно отходили после гибели матери: эта раса оказалась менее стойкой к психическим травмам, чем люди. Да-Рэй и Аня часами болтали друг с дружкой. Любопытная Кошка внимала их беседам с интересом ребёнка. Вряд ли что-то понимала, но когда — вернее, если — охотнице удастся вернуться на родину, мифология её народа весьма обогатится... Пару дней спустя в свободную клетушку подселили ещё одну... одно существо. Восемь коротких толстых столбоподобных ног, бочкообразное тело, мешковатая кожа, медленно менявшая цвета и узор, крупная голова с "крышкообразным" наростом сверху, и... с целым "букетом" щупальцев вокруг того места, где должно быть ротовое отверстие. Две пары больших выпуклых чёрных глаз вызывали у Ани ассоциации с животным, но, присмотревшись, она поняла, что не права. Новенькая... или новенький... или новенькое... В общем, это существо, как и все, собравшиеся здесь не по своей воле, смотрело на мир глазами, полными разума. Только звуковой речью было напрочь обделено. Да-Рэй резонно предположила, что если цивилизация этих существ имеет социальную основу, то общаться между собой они как-то обязаны. Два с лишним часа ушли на попытки наладить контакт с негуманом, после чего гуманоиды дружно махнули руками и продолжили общение между собой.
Примерно неделю спустя — Аня сверяла время по расписанию "дней" и "ночей", то есть, когда включали и выключали свет — Да-Рэй куда-то увели. Вернули её с посиневшими, искусанными губами, остановившимся взглядом и лицом, без всяких слов говорившим: "Скорее бы сдохнуть".
— Они... Я... — тари не без труда протолкнула воздух сквозь скрученные спазмом голосовые связки. Потом сглотнула... и, склонившись над отверстием "санузла", вырвала.
— Умойся, сейчас же, — тихо зашипела ей похолодевшая от страха Аня. — Вот так... Теперь воды попей... Легче?
Да-Рэй, сунувшая голову под кран, выглядела уже не мраморной античной богиней, а мокрой курицей. Только смеяться почему-то никому не хотелось.
— Откуда они узнали? — хрипло выдохнула она, не садясь, а буквально падая с высоты своего огромного роста на лежанку. — Кто им сказал, что я... Что мы, тари, умеем чувствовать... слышать других... без слов?.. Кто?!!
— Ну, уж точно не мы, — Аня еле сдержала облегчённый вздох: вообще-то она ожидала худшего.
— Да уж, этого я никому не говорила...
И Да-Рэй замолчала. Надолго. До самого вечера.
9
Замученная информационным голодом — Да-Рэй по-прежнему молча пребывала в страдальческом самоанализе — Аня легла и неожиданно для себя задремала. Снился ей заснеженный лес, снилась коза Жулька, снился вагон, уносящий её из зимних Карпат в родной город. Снились какие-то странные хмурые люди вокруг. Не снилась только её семья. Вообще. От осознания этого она проснулась... и кожей ощутила, что что-то тут не так. Но что?
Дверь "экзотариума" открывалась бесшумно, и она едва не проморгала визит. Тот самый, которого они ждали. Двое охранников, укурившихся до потери соображения, пришли вершить свою идиотскую месть... При виде этих гибких сильных фигур Ане захотелось взвыть в голос: похоже, дурь сносила "крышу" и отшибала последние тормоза, нисколько не сказываясь на моторике движений. Может, даже улучшая реакцию. И что теперь делать? Кошка, конечно, когтистая, зубастая и быстрая, как сама смерть, но справится ли она с двумя тренированными на убийство солдатами? Что прикажете делать, если она не справится?
Да-Рэй медленно повернула голову и, увидев явившихся мучителей, закусила губу. Её трясло в ознобе. Охранники, переглянувшись, закрыли за собой дверь и подошли к клетушке Ани. Девушка еле удержалась, чтобы не завопить и не забиться в угол. "Только не меня!.." Страх... Нет, не страх — животный ужас выбрался из каких-то очень глубоких пластов её души и заявил о своих правах. Никогда Аня, благополучная городская девушка, не испытывала ничего похожего. Даже когда пришлось со всех ног улепётывать от двоих подвыпивших типов, решивших поразвлечься за её счёт. Эти... Она ведь для них не то, что не разумное существо, достойное общения — вообще животное, подопытная мышь... На миг в глазах потемнело, а когда эта пелена развеялась, Аня громко всхлипнула: пронесло.
"Чтоб тебя так пронесло", — подумал Борман", — ни к селу ни к городу в памяти всплыл отрывок из популярного анекдота "про Штирлица". И Аня невпопад хихикнула, сама понимая, как идиотски это выглядело со стороны. А вернувшийся здравый смысл уже докладывал хозяйке: обормоты ушли от её клетушки и тычут пальцами в сторону Кошки. Ага. Негуманоидная незнакомка не вызвала у них никакого интереса, оно и понятно. Иди знай, где у неё там что расположено, и вообще предусмотрено ли нужное место природой этой расы. Зато испуганно порыкивавшая Кошка — совсем другое дело...
Дальнейшее Аня потом вспоминала с большим трудом, собирая картинку из сотен осколков. Кажется, "эльфы" вытащили сжавшуюся в комочек Кошку из клетушки и для острастки врезали ей из разрядника. Но то, что валило с ног своих сородичей, красную дикарку только озлобило... Челюсти, усаженные острейшими зубами, сомкнулись повыше запястья одного из охранников. Послышался мокрый хруст, а затем по ушам ударил вопль. Вопил, естественно, укушенный. А Кошка одним едва заметным движением руки порвала ему горло. Когти у неё, и правда, были страшные. Товарищ убитого соображал на диво быстро для обкуренного. Сорвал с пояса цилиндрик и попытался направить его торцом на взбунтовавшийся "биоматериал". Кошка оказалась быстрее. Взмах — и цилиндрик летит в стену. Счастье "эльфа", что вовремя отпрыгнул, не то лишился бы обеих рук. Раздосадованная неудачей, Кошка коротко взрычала и, снова взмахнув когтистой рукой, прыгнула...
В дверцу Аниной клетушки ударилась отгрызенная кисть "эльфа". С перепачканным зеленоватой кровью "браслетом"-ключом. Ударилась, упала, и откатилась на полметра влево.
"Чёрт! — мысленно взвыла девушка, ошалев от происходящего. — Как я его теперь достану?"
Весь план летел псу под хвост. Выдрав из волос заколку и поборов приступ тошноты, Аня просунула руку по локоть в одно из круглых отверстий у самого пола. Ни рукой, ни с помощью заколки жуткий "трофей" не доставался, не хватало буквально пары сантиметров. Краем глаза Аня увидела мраморно-белое лицо Да-Рэй, искажённое гримасой ужаса. Кошка и второй охранник гоняли друг друга по "площадке", и явно было видно, что это ненадолго: рано или поздно "эльф" откроет внешнюю дверь, и тогда... Тихо матюкнувшись, девушка сорвала с себя свитер, надеясь просунуть руку дальше. Но в этот момент слева возникло щупальце. Аккуратно подцепив "браслет" и вытряхнув из него мёртвую руку, щупальце на мгновение, показавшееся вечностью, замерло у перегородки... а затем быстро провело трофеем над электронным замком Аниной клетки. Девушка не стала долго думать.
— Спасибо, — выдохнула она, принимая браслет у четырёхглазой бессловесной — бессловесной ли? — негуманки.
Скорее, инстинкты, чем разум, подсказали Ане, что делать дальше. От щупальценосной дамы в драке толку мало, она тяжела и медлительна. Девочек-"эльфиек" надо было любой ценой уберечь от встречи с охранником, которого Кошка уже валяла по полу. Потому следующей освобождённой стала тари. И тут случилось то, чего они боялись.
"Эльф" дотянулся до оружия, висевшего на поясе убитого напарника...
Подстреленная Кошка взревела и занесла руку для смертельного удара, но следом за первым выстрелом последовал второй. И она, хрипя, рухнула на своего убийцу. Это спасло Да-Рэй и Ане жизнь. Пока "эльф", матерясь на своём языке, выбирался из под тяжёлого тела умиравшей охотницы, тари вцепилась в его руку и начала зверски её выкручивать. А Аня побежала подбирать откатившийся в угол "цилиндрик", моля Бога, чтобы оружие "эльфов" не было "заточено" на одного владельца. Пока она занималась этим общественно полезным делом, охранник сумел дать отпор. Оружие он, конечно же, выпустил — тари и правда была очень сильна, чуть руку ему не сломала — но только для того, чтобы вцепиться долговязой инопланетянке в горло. Да-Рэй не соврала, когда говорила, что её народ тридцать поколений не знал войн... Когда Аня, подхватив цилиндрик, обернулась, тари уже повалилась на пол и хрипела, пытаясь оттолкнуть азартно душившего её "эльфа". Некогда было изучать трофейное оружие. Надо спасать жизни, свою и тех, кто поверил в её наполеоновский план. И Аня, не задумываясь, "пробила пенальти" по ушастой голове катэри... В игре её всегда ставили левым полузащитником. Не умела она красиво проскакивать сквозь защиту и суетиться на чужой штрафной площадке, не желала бить по ногам форварду соперника. Но очень хорошо у неё получались "одиннадцать", штрафные и угловые. За то и ценили. Мячу всегда сильно доставалось. Иногда после игры приходилось перешивать разошедшиеся швы, хотя мячик был совсем не старый, и не худшего качества. Но голова ведь не мяч, даже если речь идёт об инопланетном гуманоиде. Охранник успел заметить движение, и даже обернулся. Но это ему не помогло: словил "пенальти" не в висок, а в лицо...
