Выверты Магии или балом правят девушки

— Ученицы школы Шармбатон и их директриса — мадам Максим!

В зал изящно вошли красавицы-француженки. Их движения были легки, невесомы. Девушки словно и не касались земли. Они были самим воплощением утонченности, они дышали красотой. Хогвартские парни не могли оторвать от них взгляда. Во главе прекрасных созданий шла Флёр Делакур — полувейла, по словам сплетниц Хогвартса.

Гермиона обратила внимание на то, как смотрят на нее Гарри и Рон. То, что взгляд рыжика был полон похоти и вожделения, совсем не возмутило Грейнджер. Но Гарри... в его глазах было не виданное доселе Гермионой восхищение. В Гермионе вдруг что-то забурлило и ощутимо обожгло сердце что-то неясное. Верно, это и есть ревность... В ней проснулась собственница. Словно бы она вернулась в детство, и у нее отнимали игрушку или — еще хуже — книжку. Но Гарри не игрушка, не книжка — живой человек. Правда, от этого заключения Гермионе не многим меньше хотелось удавить француженку.

— Итак, все собрались, — начал Дамблдор, — Объявляю начало отбора чемпиона на Турнир Трех Волшебников официально открытым. Этот Кубок, — указав на пылающий синим пламенем предмет, директор продолжил, — определит чемпиона для каждой из трех школ. Напоминаю, что ограничение по возрасту — семнадцать лет. Я сегодня лично установлю возрастной барьер. Надеюсь,никому не придет в голову попробовать обойти его. Подать заявку на участие вы можете в течение трех последующих дней. Удачи вам.

Комментарий к части

1. Новое время. Хронологические рамки: середина XVII века — начало Первой мировой (1914)

Критика, отзывы.

Глава 4.

Три дня.

Для для одних много, для других — крайне мало. У каждого свой ход времени и свои внутренние часы. Для Гарри первый же день прошел мгновенно. Начиная с того вечера, когда они с Гермионой принесли заявления на отказ от Зельеварения до... Впрочем, обо всем по порядку.

Их заявления были на столе директора ровно в восемь вечера. Точно, как и просил их Дамблдор в маленькой записке, отправленной с птичкой к ребятам. После Гермиона поспешила заполнить освободившиеся учебные часы новыми факультативами. Даже не предметами, а именно факультативами. Гарри она, естественно, потащила с собой.

— Слушай, а давай мы запишем тебя ко мне на руны. У нас же теперь уйма времени. А если ты откажешься еще и от прорицаний, — вдохновленно тараторила Гермиона, — Можешь не беспокоиться, в рунах я тебе помогу. Мы быстро нагоним программу, вот увидишь, — от открывшихся перспектив она даже подскакивала вокруг Героя Магического мира.

Впрочем, Гарри и сам понимал, что его выбор на третьем курсе был поспешным и контрпродуктивным. Сам он не хотел долго гадать, выбирая из перечня незнакомых предметов самый звучный, и, конечно, ему хотелось поддержать Рона. В конечном итоге это сыграло с ним плохую шутку. Правда, идея разучить материал целого курса по такому непростому предмету была не менее удручающей, чем мысль о еженедельных встречах с профессором Трелони до конца обучения в Хогвартсе. Да и нет никаких гарантий, что ему позволят сменить предмет.

Словно прочтя в глазах Гарри, какими трудностями могут обернуться ее пылкие планы, девушка задумчиво потерла кончик носа и, схватив своего друга за руку, потащила его в сторону кабинета декана Гриффиндора. В этот час их строгая профессор всегда сидит у себя и проверяет работы. Уж Гермиона это знала, вот уже три года частенько посещая своего декана.

После недолгого плутания в лабиринте коридоров на шестом этаже, девушка постучалась в неприметную дверь, которая тут же отворилась. За ней ребятам явилась достаточно обыденная картина: Макгонагалл проверяла работы своих нерадивых, но любимых студентов. Шестидесятилетняя дама, которая вот уже почти на протяжении тридцати лет руководила алым факультетом, с легкой улыбкой рассматривала некоторые работы, радуясь как успешным, так и смешным или просто наивным работам. Какой бы МакКошка не была строгой, но своих студентов она всегда любила чисто материнской любовью.

— Мисс Грейнджер, мистер Поттер, — переводя взгляд на пришедших, сказала она, — добрый вечер. По какому поводу вы решили меня побеспокоить?

— Добрый вечер, профессор, — начала Гермиона, — У нас с Гарри к вам есть небольшая просьба. Вы как декан, наверное, сможете ее выполнить, — она осеклась под вопросительным взглядом Макгонагалл, — если, конечно, посчитаете ее уместной.

— Слушаю.

— Вы наверняка в курсе о нашем с профессором Снейпом конфликте? — получив утвердительный кивок, девушка продолжила: — Так вот. Мы тут с Гарри посовещались и решили, освободившиеся часы заполнить факультативными занятиями, если это, конечно же, возможно. И еще, если, опять же, это возможно, — она пыталась хоть как-то смягчить жестковатую суть, — поменять прорицания у Гарри на руны.

С минуту декан задумчиво смотрела на ребят, словно обдумывая их прошение, а затем вымолвила:

— Боюсь, у меня нет таких полномочий... — на лицах друзей промелькнуло разочарование, — факультативные занятия всегда проводятся после четырех часов дня по четвергам и пятницам. Мисс Грейнджер, у вас, насколько я помню, пары зельеварения проходили по понедельникам и средам с самого утра. В это время не проходит ни один из факультативов, — она замолчала, возвращаясь к работам, как вдруг вспомнила, — А по поводу Рун... Я поговорю с профессором Бабблинг. Думаю, она не будет против. Надеюсь, вы понимаете, мистер Поттер, — она строго взглянула на парня, — вам предстоит самостоятельно разучить весь третий курс. Меня радует, что ваша успеваемость возросла, однако это будет очень не просто, — ее взгляд потеплел, — К слову, если мне не изменяет память, то профессор Флитвик с утра в понедельник свободен: у него окно. Хотите факультатив — пожалуйста, но вы сами должны будете уговорить вашего преподавателя чар на сей подвиг. Мы уже вот на протяжении всей истории преподавания оставляем ему окно в понедельник, с которым он вряд ли охотно расстанется. Попытаетесь, если у вас будет желание, — невольно стерла с лиц ребят улыбки Макгонагалл. — По поводу рун: я вам завтра на своей паре сообщу результат переговоров.

— Спасибо вам, профессор.

Друзья уже собрались выходить, как услышали мягкий голос за спиной:

— Пятница, полпятого, — улыбнулась их декан, — У меня как раз будет свободное время. И не разочаруйте меня, молодые люди. Впервые буду брать такую маленькую факультативную группу за все годы, что преподаю в школе. Свободны.

Повеселевшие Гарри и Гермиона направились в грффиндорскую гостиную — составлять планы на день грядущий.

Ни одна живая душа в тот момент не видела, как новый преподаватель по защите от темных искусств опустил светящуюся странным светом бумажку в Кубок Огня и, довольно ухая, отправился восвояси.

Гермиона

Девушка поворочалась и открыла глаза. Это ее кровать. Ее комната в гриффиндорской башне. Все как обычно. Еще одно новое утро еще одного нового дня. Сегодня она получит новые знания в старых кабинетах. Откинув одеяло, Грейнджер встала. Убедившись, что все ее соседки, как обычно, спят, она отправилась в душ. Стянув через голову ночную сорочку, Гермиона вошла в кабинку. Теплая вода заструилась по коже. Девушка блаженно улыбнулась, подставляя струям лицо. Она любила горячий душ ранним утром, когда вокруг, словно сороки, не трещат ожидающие своей очереди соседки. Омывая себя, она невольно коснулась груди. В ее голове промелькнула мысль, долгие четырнадцать лет обходившая ее сознание стороной: как на нее реагируют парни. Гарри с Роном были не в счет. Хотя Гарри... Ее бросило в жар. Она готова была поклясться, что дело не в горячей воде. Жар шел изнутри, низ живота наполнила странная тяга — желание, безумное, маниакальное желание. Странно, что при мысли о ее лучшем друге, она так необычно себя почувствовала. Но, вспомнив, как Гарри провожал взглядом полувейлу, Гермиона зло рыкнула.

"Ну вот чем эта дрянь смазливая лучше меня? Я умная, культурная, образованная. В какой-то степени, даже красивая, — Грейнджер закусила губу, — Конечно, я не такая красивая, как она".

И с этим было не поспорить. У нее и ноги не такие длинные, и личико не такое миловидное, и еще много всего. Но она не позволит так просто отобрать у нее лучшего друга. Прочесав пальцами влажные непослушные волосы, девушка обернула себя полотенцем и вернулась в спальню. Бросив взгляд на спящих соседок, она наколдовала палочкой заклинание комплексной сушки. Гермиона посмотрела на дверь — Гарри уже явно ждал ее в гостиной. Но Грейнджер не спешила. Она склонилась над тумбочкой взяв расческу и — на секунду смутившись — маленькую косметичку, которую ее мама с упорством кладет в чемодан уже два года подряд. Вернувшись в ванную, Гермиона произнесла подслушанное у других девушек заклинание распутывания и выпрямления волос. Ее пряди дрогнули, сами собой раскручиваясь и укладываясь мягкими волнами. Но заклинание было неидеально — ведь девушка впервые опробовала его. Вооружившись расческой, она с остервенением прочесывала не тронутые заклинанием пряди.

Когда война с непослушной гривой была окончена, Гермиона запустила дрожащую руку в косметичку. Неумело нанося на губы блеск, она раз за разом оглядывалась на дверь. Тот еще поднимется шум, если ее кто-то поймает за этим занятием. "Грейнджер, ты что, красишься?" — звучали голоса девочек в ее голове. Она была не уверена, что в ее возрасте пудра обязательна, но Гермиона уже вошла в раж. Закончив, она скептически осмотрела результат, но осталась вполне довольной. После она с минуту глядела на кисточку, вымазанную в густой угольно-черной туши, но оставила эту идею. Сейчас нечаянно ворвавшаяся в ванну соседка была бы как раз кстати. Сама Гермиона страшилась ослепнуть, если рука вдруг дернется и ткнет ей кисточкой в глаз. Единственное, что не исправит никакая косметика — так это передние зубы, которые совсем не элегантно выпирали из-под верхней губы. С этим непременно нужно было что-то делать. Быть может, мадам Помфри или профессор Макгонагалл помогут.

Нужно было выходить — Гарри наверняка уже заждался. Одевшись в свою обычную неброскую школьную форму, девушка окинула свое отражение взглядом, вздохнула и пошла вниз — в гостиную. Спустившись, Гермиона увидела лишь Гарри, привычно уткнувшегося в учебник по зельям. Только теперь в его взгляде сквозила не обреченность, а любопытство и интерес. Услышав знакомую поступь каблучков, Поттер поднял голову и замер с приоткрытым ртом, уронив учебник на ковер. Лицо Грейнджер оставалось каменным, но душа ликовала. Это был тот самый взгляд восхищения, с которым Гарри провожал красавицу Флёр. Гермиона под ним еще сильнее расцветала. Исчезла скованная походка, стеснение. Она стала уверенней, выпрямила спину, во взгляде проскользнула игривость. Она королевской походкой приблизилась к Гарри и с улыбкой поприветствовала друга:

— Доброе утро, Гарри.

— Привет, Гермиона. Выглядишь классно. Слов нет.

Девушка потупила взгляд, пытаясь скрыть смущение и пылающее жаром лицо. Все-таки Гарри был первым мальчиком, который делал ей комплимент. Ну, не считая ее папы.

— Спасибо большое, мне очень приятно, — она отринула робость и уверенно продолжила, — А теперь — идем завтракать.

* * *

Это утро стало одним из самых необычных и запоминающихся. Все с удивлением оборачивались на слегка преобразившуюся Грейнджер. Да, изменения были незначительны, но сам факт этих изменений произвел эффект разорвавшейся бомбы. Представителя иностранных школ с недоумением спрашивали у студентов Хогвартса, чем те так поражены. Гермиона, обласканная вниманием, сидела за столом и с чувством собственного превосходства наблюдала, как Гарри с симпатией на нее смотрит, что ей льстило. Любая девушка хочет быть желанной и обожаемой. Гермиона тоже не исключение.

Позавтракав, ребята направились к кабинету трансфигурации.

Зайдя внутрь одними из первых, они тут же подошли к своему декану, который за завтраком пообщалась с профессором Рун.

— Все в порядке, молодые люди. Мистер Поттер, я сняла вас с Прорицаний и уведомила об этом профессора Трелони. В пятницу вас будет ждать профессор Бабблинг в своем кабинете для собеседования. Мисс Грейнджер, вы ведь проводите Мистера Поттера?

— Обязательно, профессор. Спасибо вам.

— Не за что. А пока садитесь на свои места, пара начинается. — тут в кабинет залетел явно опаздывающий Рон, который тихо извинился и ушел в конец класса, явно не желая общаться со своими друзьями.

На паре студенты изучали возможность с помощью трансфигурации менять вещи и одновременно придавать им двигательно-моторные функции с заданными командами. Не получилось ни у кого, но само заклинание заинтересовало многих. Только Рон со скучающим лицом сидел на последней парте и явно мечтал о том, чтобы эти муки немедленно прекратились.

А вот в полдень явилась обещанная Директором комиссия. Гарри с Гермионой было напряглись, но все оказалось куда проще. Такие прецеденты были и не раз. Просто не по Зельеварению, уж очень многие студенты боялись даже пикнуть Ужасу всея Хогвартса. И многим просто в голову не пришло отказаться о такого преподавателя. Написав объяснительную, ребята под протокол отказались от преподавательских услуг по Зельеварению до СОВ. После, если у них возникнет желание заниматься Зельеварением, как профильным предметом, они будут обязаны уже снова написать отказ от преподавания у того-же самого профессора, ну или вновь начать ходить к нему на занятия. А пока записав причину отказа в специальный журнал и выдав пропуски в Департамент образования, сотрудники отклонились и тут-же покинули школу.

И все было бы хорошо. Пока не грянул четверг.

Ребята окончательно разругались с Роном, когда тот узнал, что Гарри и Гермиона больше не будут посещать зельеварение. Он орал, крушил мебель и обвинял ребят во всех возможных грехах. Пока не пришла на шум из своих апартаментов Макгонагалл и не вкатила Рону отработку у завхоза Филча на целую неделю.

А после было первое занятие у профессора Макгонагалл. После двух часов занятий Гарри понял, что у него вскоре опухнет голова. А вот Гермиона от полученных знаний аж светилась.

Ужин же стал главной катастрофой дня. Вот три чемпиона уже встали на пьедестал, как Кубок выплюнул последнюю записку, которую ловко поймал Дамблдор. Все с удивлением посмотрели на директора. Развернув листок, Дамблдор в неверии прочел: "Гарри Поттер". В мертвой тишине послышался измученный стон:

— Нет, только не это. Ну почему опять я?

И в следующую секунду со скамьи факультета Гриффиндор картинно упала в обморок фигура молодого человека.

Комментарий к части

Критика, отзывы, все как обычно.

Глава 5

Голова болела... сильно, очень сильно. Волны боли били по вискам так, что Гарри не мог думать ни о чем, вообще. Единственная мысль была спрятаться ото всех, в темный угол, где его никто никогда не найдет. Вдруг в голове пронеслась картинка Большого зала и фраза Дамблдора, оглашающего его, Гарри, Чемпионом турнира, от чего голова разболелась еще сильнее, а по щекам потекли горячие слезы. Опять, вот уже четвертый школьный год подряд его жизнь идет под откос. Ну вот почему так? Чем он так насолил госпоже Судьбе, что он вся его жизнь — сплошное испытание? Что все детство у Дурслей, что в школе. Нет, еще один такой год он не выдержит.