3. Бог в машине

— Начнем с простого. Гипотезу об эволюции я отметаю. На Морфии есть лишь один вид живых существ — морфиты. Если кто-то предшествовал им в эволюционном процессе, то все более простые виды вымерли начисто. Включая одноклеточных.

— Это единственный аргумент?

— Нет. Даже не главный. Главный — здесь.

По приглашению помощника, Лидер Науки склонился к монитору атомарного сканера. Трехмерный снимок электронного микроскопа показывал клетку морфита, увеличенную в миллионы раз.

— Видите — зоны однородных атомов чрезвычайно малы. От миллионов атомов вот здесь и здесь, до... при таком разрешении не видно... до тысяч и сотен атомов вот здесь, в ядре. Клетка собрана из сотни кирпичиков молекулярного размера. И не забывайте — это не органика, только металлы! Какова вероятность, что металлы смешаются так тщательно и упорядоченно — по случайности?

Лайон кивнул.

— Согласен с вами. Это не случайное зарождение жизни, и не эволюция. Машины, способные к воспроизводству?

— Это не роботы, Ваша Мудрость, — с некоторым оттенком обиды проворчал магистр.

— Я бы усомнился.

— Уж поверьте слову ксенолога... Внешне может и похожи, но примите во внимание социальные вопросы. У морфитов нет строгой специализации, нет приспособленности для какого-то определенного вида работы, и главное — нет ярко выраженной цели! Зачем создавать роботов, которые не выполняют какой-либо явной функции?

— Откуда знаете? Возможно, у них есть цель, неясная нам.

— Лингво-психический анализ... Записи коммуникативных полей нашими робошпионами... Глухие дебри, анализаторы вскрыли только самую поверхность — но кое-что уже ясно.

— Однако вы привели меня не к анализаторам, а к трупу. Что хотели мне показать?

Альма эм Юния широко улыбнулся за лицевой панелью шлема.

— Сладости оставил на десерт. Вот она, вкуснятина!

Магистр ткнул пальцем в грудь Лайона. Броня на груди сияла голубым светом отраженной радиации. Крошечный дозиметр на запястье сходил с ума.

— Ну и?.. Он радиоактивен — что удивительного? Тело морфита на четверть из трансурания.

— Ходят слухи, вы на днях общались с живым морфитом. Причем, говорят, без скафандра. — Магистр подмигнул Лидеру. — Если бы он излучал так же как этот, с вас бы слезли волосы вместе с кожей.

Его Мудрость оторопел.

— Живые морфиты не излучают радиацию...

— Ага! Именно! А почему — не скажете?

Бледнея от стыда, Лидер Науки промолчал.

— Посмотрите на снимки внимательнее. Вот здесь, вот здесь! В их клетках есть микроскопические нити, переизлучая телесное поле они могут ускорять или тормозить процессы распада трансурания! Морфиты управляют радиоактивными процессами в своих телах. При жизни, конечно — после смерти контроль отключается.

Даже на снимке электронного микроскопа нити-катализаторы были еле видны. Их толщина составляла единицы атомов. Его Мудрость пораженно глядел на монитор.

— Но это ядерный синтез...

— Вот и ответ на вопрос, Ваша Мудрость: морфитов создал бог. И этот бог неплохо смыслил в ядерном синтезе.

* * *

Вместе с Хранителем Святыни в наблюдательную комнату вошла атмосфера холодного покоя и вечности. Разговоры разом стихли, рояне затихли, склонив головы перед Первым Мистиком. В сознание Лидера Науки проскользнуло удивление: за прошедшие после бегства Стража двое суток Первый Мистик впервые поинтересовался этим делом.

— Ваша Мудрость, позвольте побеседовать с вами.

Разумеется, он не нуждался в позволении. Оба лаборанта и дежурный офицер выбежали из комнаты, диафрагма затянулась за ними. Двое великих остались наедине, в окружении голограмм и моделей, зависших в воздухе над проекторами.

Его Светлость сел в кресло, чуть склонил голову набок, приготовившись слушать. Вопросов он не задавал.

— Ваша Светлость, как вы видите, я сосредоточил внимание на Реликвии морфитов. Есть весьма интересные наблюдения в отношении нее. Готов представить их.

Модели послушно разворачивались под его руками. В центре каждой из них была синяя световая черта — величайшая ценность Морфии. Черта медленно вращалась на проекциях, в определенной момент становилось видно, что она не имеет ни ширины, ни высоты — лишь длину.

— Начну с малого. Уже давно в лаборатории было зафиксировано нейтринное излучение. Пока там находился морфит, было неясно, является ли Реликвия источником излучения. Теперь этот вопрос решился. Реликвия излучает нейтрино чрезвычайно высокой энергии, причем крайне неоднородно — в одной плоскости. Эта плоскость поворачивается. Если бы Реликвия была некой машиной, а не одним лучом, я предположил бы, что она сканирует пространство вокруг себя.

Первый Мистик задумчиво кивнул.

— Теперь к большому. На первый взгляд Реликвия кажется двумерной — то есть отрезком линии. Я уделил много времени проверке способностей нашего зрения. С помощью мультиволновых излучателей мы поставили опыты по дифракции. Оптические волны всех длин, ультрафиолет и жесткое гамма-излучение огибают Реликвию без отклонения, что означает, что толщина ее — меньше 1 атома.

— Затем мы поместили Реликвию в энергостат и проверили испускание и поглощение ею электромагнитной и мезонной энергии. И то и другое отсутствует — Реликвия ведет себя как абсолютно холодное и абсолютно инертное тело. Результаты этих двух опытов приводят меня к единственному, но совершенно парадоксальному выводу...

Лидер Науки запнулся. Вспомнил слова, некогда сказанные ему Мистиком: "Верьте своим глазам. Мы знаем о мире не так много, чтобы перестать им верить."

— Считайте, что я поверил своим глазам, Ваша Светлость... По вашему совету. Реликвия имеет мерность иную, нежели наш мир. Если быть точным, она действительно двумерна! В силу иной мерности она не имеет ни массы, ни объема, ни энергии в нашем мире.

— Любопытно, — отметил Первый Мистик тоном, лишенным даже намека на любопытство. Лидер Науки немного оторопел.

— То есть я хочу сказать... что Реликвия является объектом другого, не нашего мира, и мир этот имеет другое число измерений.

— Я понимаю вас, Ваша Мудрость. Двумерный мир, как плоскость, пронизывает наше трехмерное пространство. Мы не видим и не ощущаем его, поскольку в наших мерках он лишен массы и энергии. Но в одном определенном месте пространства пересекаются. В этом месте мы видим Реликвию. Я верно понял ваши рассуждения?

— Да, абсолютно верно, но разве это не удивляет вас?

Хранитель Святыни чуть улыбнулся.

— У нас с вами, как и всегда, разные поводы для удивления. Я никогда не слышал твердого доказательства того, что наш мир не пересекается с каким-то еще. Почему я должен удивляться, узнав, что они пересекаются?

— С этой точки зрения, конечно... Для меня, как ученого, поразительна сама возможность доказать, что существуют миры иной мерности. Более того, что они могут контактировать с нашим!

— Для меня же, как для главы религии Роя, важнее всего знать, что Путь будет продолжаться и прийдет к Цели. — Холодно отметил Первый Мистик. — Потому наша безопасность волнует меня больше научных изысканий.

Тонкие губы Его Мудрости сжались, на мгновение обнажив клычки.

— В таком случае Лидер Флота и Лидер Безопасности окажут вам лучшую помощь, чем я.

— Уже оказали. А теперь мне нужна помощь от вас. Если вы не возражаете, Ваша Мудрость.

Лайон пожал плечами и промолчал.

— Что по-вашему толкнуло Стража на побег?

— У него отобрали Реликвию, он обозлился...

— А зачем отобрали?.. Впрочем, больше меня волнует другое. Почему он пошел в ложном направлении? Реликвия осталась за одной стеной, а он прошел сквозь другую.

— Спал. Медитировал. Был в энергетическом нересурсе. По одной из этих причин не заметил, куда робот вынес Реликвию.

— Значит, Ваша Мудрость, сперва Страж рассмотрел Реликвию за миллион километров внутри огромного корабля и телепортировался к ней с точностью до метра. А через четверо суток после того не сумел почувствовать ее в трех метрах от себя.

Глаза и уши Его Мудрости стали белыми от стыда.

— Простите, Ваша Светлость... Я упустил это.

— Значит, вы согласитесь со мной, если я скажу, что Страж ушел вглубь Матки преднамеренно, а вовсе не случайно?

— Да.

— Коль так, возможно вы примете и вторую мою предпосылку, а именно: морфит предполагал, что его уничтожат, и очень скоро.

— Суицид? Зачем? Он нарушил свою собственную логику, покинув Реликвию!

— Вероятно, перед ним стояла цель важнее, чем защита Реликвии. — Его Светлость чуть подмигнул. — Временами и я ухожу из Зала Святыни, верно?

— Он надеялся уничтожить Ампалу? Неужто верил, что ему удастся?.. Но...

Его Светлость поднял сведенные ладони, призывая к вниманию.

— Помните наш с вами вывод о том, что Страж может заманивать нас в ловушку на Хаар-Лисе?

— Конечно.

— Пока его план удается, и мы летим на Хаар-Лису. Но внимание нашей науки, оснащенной совершеннейшими приборами, без устали приковано к нему. Страж утверждал, что может читать наши мысли. Возможно, он боялся, что и мы проникнем в его сознание?

— И поймем, что он ведет нас в засаду!.. Потому он стремился умереть!

— Согласен с вашим выводом, хоть и запоздалым. А поскольку простое самоубийство (то есть отключение жизненного поля) вызвало бы наши подозрения, морфит предпочел придать суициду видимость побега и сражения. Что было довольно дальновидно с его стороны.

Лидер Науки немного поразмышлял над услышанным, затем усмехнулся.

— Хорошо, Ваша Светлость, я подивился вместе с вами хитрости нашего противника. Что дальше? Страж был — и умер. Его хитрость мы разгадали... то есть вы разгадали. Лидер Флота в любом случае принял решение выйти из прыжка на безопасном расстоянии от Хаар-Лисы и в случае малейшей опасности тут же прыгать дальше. Зачем еще тратить на Стража время и мысли?

— Согласен, Ваша Мудрость. Следуя вашему желанию, перенесем свои мысли с покойного Стража на парадоксальную Реликвию морфитов. Я хочу увидеть ее.

Лайон распахнул глаза.

— Увидеть? Но она перед вами, на всех мониторах!

— Увидеть лично, Ваша Мудрость. Непосредственно.

— Зачем?.. Впрочем, ее нейтринное излучение неопасно, мы можем пройти в лабораторию.

— Спасибо, Ваша Мудрость.

Спустя минуту диафрагма шлюза затянулась за их спинами, а диафрагма лаборатории развернулась, втягиваясь в стены. Перенаселенная Ампала, ее огромный научный блок остались за герметичной заслонкой, словно в другом мире. А в том мире, куда они попали, была лишь голубоватая черта, висящая в воздухе, и...

Лидер Науки не знал, что именно заставило его до боли придавить ноги к полу и внутренне сжаться в комок: испуг, неожиданность или острейшее чувство дежавю. Перед ним, распахнув лепестки панциря, в позе почтения застыла фигура из желтого металла.

— Я — Страж. — Вымолвил покойный морфит.

Сбежать не было никакого шанса. Морфит мог сжечь их прежде, чем они выйдут из лаборатории. Даже прежде, чем откроется дверь шлюза. Даже прежде, чем они повернутся к двери, чтобы открыть ее...

— Я — Первый Мистик, — невозмутимо произнес Его Светлость.

— Я — Лидер Науки, — повторил приветствие его спутник.

Лепестки Стража, прежде немного приподнятые, теперь откинулись полностью — словно морфит расслабился, довольный началом встречи.

— Я ... видеть вас.

Он не смог подобрать нужное слово, и Лайон помог ему:

— Ты желал видеть нас?

— Я желание видеть вас, — поправил Страж. Его принципиальная неприязнь к глаголам вызвала на лицах роян улыбки.

— Мы к твоим услугам, Страж. Чего ты хотел?

— Вы на Хаар-Лису. Вы гибель. Я предупреждение.

Рояне переглянулись. Мимоходом подумалось: а откуда он вообще знает, куда мы летим?..

— Почему это тебя волнует?

— А почему это не волнует вас?

Его Светлость молчал до поры, говорил Лайон:

— Скажу честно, Страж: мы не верим тебе. Мы разбили ваш флот трижды, почему в четвертый раз должно быть иначе?

— Кси-Лаи. Синтра. Союз.

— Мы знаем численность вашего флота. Если учесть, что флоты Кси-Лаи и Синтра слабее вас — ваш союз нам не угроза.

Морфит чуть вздрогнул — может в негодовании, может в волнении. Золотистые блики рассыпались по комнате, отразившись от его тела.

— Ксиланцы — ложь. Численность — ошибка.

— Кси-Лаи соврали нам? — Лидер Науки усмехнулся (интересно, кстати, понимает ли он нашу мимику?..) — Готов поверить, Страж, что у тебя появилось чувство юмора. Во-первых, мы контролировали их нейротику — кроме страха смерти никаких задних мыслей в мозгах у амеб не было. Во-вторых, зачем им обманывать нас, помогая вам? Вы — их враги. Мы бьем вас. Мы — польза для Кси-Лаи.

— Кси-Лаи ложь — вы на Хаар-Лису. — Монотонно пояснил Страж. — На Хаар-Лисе битва. Рой — гибель. Флот морфитов — гибель. Вот это — польза для Кси-Лаи.

— Они потеряют и свой флот, если войдут с вами в союз.

— Только часть флота. Это плата. Взамен — нет флота Морфии, нет флота Синтры, нет страшного Роя. Выгода.

Рояне переглянулись вновь. Лайон понял, что Его Светлость также не учитывал этой точки зрения.

— Допустим. Размен действительно выгоден для Кси-Лаи. Их мотивы можно понять... в отличии от твоих. Зачем ты выдаешь планы своей расы?

— Выше понимания вашего.

— Да неужели! Как и твоя двумерная Реликвия, да?

Лайон ждал реакции на слово "двумерная". Реакции не было — Страж висел неподвижно, как и прежде, блестящим корпусом заслоняя от роян свою Реликвию. Лидер Науки отошел в сторону от Мистика, и его взгляду открылся артефакт. Вот она — бестелесная черта, зависшая меж трех робосканеров прямо в воздухе, наклоненная градусов под 30 к полу. Медленно вращается вокруг вертикальной оси. Излучает невидимые глазу нейтрино и видимый голубоватый свет.

— Дефект мироздания. Порез в ткани Вселенной. Щель между двумя мирами. Столь тонкая щель, что ядра не проходят в нее, а фотоны огибают. Лишь нейтрино способно проникнуть через щель в нашу Вселенную, и поток нейтрино совершенно плоский — как плоский и весь тот, другой мир. Два измерения вместо наших трех. Непознаваемо, Страж?

Для Лайона это был миг маленького триумфа. Очень глубоко в душе он все же надеялся, что морфит среагирует хоть как-то: пошевелится, издаст звук или всплеск поля... Но пленник был спокойнее самого космоса. Может быть, как раз назло Лайону?..

— Выше понимания. Иная речь. Иная логика. — Наконец ответил морфит, когда молчание затянулось.

— Логика — та же. Будь логика иной, ты не понял бы ни одного нашего слова, при всей своей телепатии. Речь — ты знаешь нашу, может быть пора и нам изучить твою? Говори радиоволнами, мой телепатор примет их.

— Хранитель Святыни — нет телепатора. — Отметил Страж.

При этих словах Первый Мистик слегка пошевельнулся. Его уши вздрогнули настороженно.

— Позволь задать вопрос, Страж.