Протокол вскрытия

— И без ордера, — согласился он, сосредоточенно ковыряясь в замочной скважине перочинным ножом. — Цель оправдывает средства.

— Не боишься, что поймают?

— Не поймают! — самоуверенно пообещал Эринг. — Если быстро. Не отвлекай. Ну, вот!

Замок согласно щелкнул и раскрылся.

Я быстро осмотрелась. Благодаря тому, что дом Кари стоял на отшибе, у скалы, местные жители наблюдать не могли.

— Все чисто, — доложила я, невольно понизив голос.

— Регина, — усмехнулся Эринг, — не переигрывай!

— Ладно, — хмыкнула я, уже не таясь.

— Чем больше ты оглядываешься, тем подозрительнее выглядишь, — объяснил многоопытный инспектор. — Наглость — второе счастье.

— Иногда даже первое, — согласилась я.

Эринг осторожно толкнул от себя калитку. Она не поддалась, только негромко скрипнула.

— Заперто, — констатировал он, недовольно сжав красивые губы. — И не на обычный запор. Попробую перелезть.

Эринг с сомнением покосился на каменный забор. Перебраться можно, если эриль наложил заклятие только на дверь. Рассчитывать на такое разгильдяйство не стоило.

— Постой, — попросила я, в свою очередь внимательно рассматривая калитку.

Присела на корточки, провела пальцами левой руки по замку. Затем сдвинула ладонь ниже, еще ниже. Погладила обычные на первый взгляд царапины. Попробуем...

Не отнимая руки от защитных рун, я другой рукой вынула из кармана скальпель и одним движением раскрыла футляр. Хоть для чего-то сгодится унаследованный от папы талант!

Эринг позади присвистнул.

— Ничего себе, маникюрный ножичек, — одобрительно проговорил он, склоняясь ко мне так близко, что волоски на затылке зашевелились от его дыхания.

— Рабочий инструмент, — поправила я недовольно, передергивая плечами. Терпеть не могу, когда мне дышат в шею! — Например, для рассечения спинного мозга. Отодвинься немного, мне неудобно.

— А в кармане-то он тебе зачем? — удивился Эринг, отстраняясь.

— Я слабая девушка, — объяснила я рассеянно, — которую всякий может обидеть.

— Сам виноват, — хмыкнул он. Его живой интерес я ощущала даже спиной. — В смысле, спинной мозг можно рассекать не только у трупов, да?

— Разумеется, — согласилась я. Руку с ножом закололо, и я поморщилась: — Не мешай.

Эринг послушно умолк, а я аккуратно подправила ножом начертанные на дереве руны, шепча вызубренные в детстве строки: "Руны на роге режу, кровь моя их окрасит. Рунами каждое слово врезано будет крепко!"15

Чужая магия поддавалась неохотно. Чуть-чуть поднажать...

— Другое дело, — я полюбовалась делом своих рук. — Попробуй теперь.

И, отряхнув выпачканные на коленях брюки, поднялась на ноги. Эринг, задев меня плечом, снова толкнул калитку. Она открылась, протестующе заскрипев.

— Регина, — с чувством проговорил Эринг. — Ты — чудо!

— Я знаю, — согласилась я нескромно. — Пойдем уже!

— Пойдем, — кивнул он и шагнул в сад, негромко насвистывая "Раз пошли на дело мы с коварным Локи..."

Дом был похож на испуганную черепаху. Он отгородился от мира запертой дверью и закрытыми ставнями. Для порядка Эринг обошел вокруг, подергал надежные запоры, нагнувшись, ковырнул пальцем защитные руны на пороге.

— Регина, можешь что-то сделать? — поинтересовался он без особой надежды.

Я покачала головой, потом спохватилась и объяснила вслух:

— Вряд ли. С камнем работать сложнее, и вообще...

— Вообще — что? — спросил Эринг, обернувшись.

— Я не хочу вламываться в этот дом, — призналась я честно, надеясь, что он не станет расспрашивать меня о причинах. — И хотелось бы знать, кто здесь ворожил.

Вот чем мне всегда нравился Эринг, так умением схватывать на лету.

— Тот бродячий эриль... как его?

— Господин Рунфас, — подсказала я. Не удержавшись, фыркнула.

— Ты права, очень нескромный господин, — усмехнулся приятель. — Так что думаешь?

— Не уверена, — пожала плечами я. — Может, тот эриль, а может Кари кое-что умеет. Кстати, он ведь не один живет, верно?

— Откуда ты знаешь? — Эринг склонил голову к плечу. — С сестрой вроде.

Я указала на аккуратные клумбы.

— Он не похож на цветовода.

— Ладно, — махнул рукой Эринг, — давай тут немного осмотримся. А потом...

— Потом — ужинать! — потребовала я. — Уже темнеет.

— Регина, не вредничай. И вообще, можешь идти, я сам справлюсь.

Эринг улыбался с предвкушением. Вот уж любитель совать нос в чужие тайны!

Хотелось так и поступить. В конце концов, я ведь не сыщик! Я вздохнула и пошла следом за Эрингом, который уже рванул по тропинке вглубь сада.

* * *

Через полчаса мое терпение иссякло. Эринг методично обшаривал все вокруг, сантиметр за сантиметром.

— Можешь сказать, что мы ищем? — не выдержала я. — Труп, чистосердечное признание, веревку, идентичную той, на которой был повешен Ханзи?

Какой преступник просто оставит улики в саду?

— Что-нибудь подозрительное, — приятель не отвлекался от разглядывания найденной под кустом тряпки.

— Исчерпывающе, — язвительно заметила я.

Он вынул из кармана лупу. Склонился над линялой тканью, что-то высматривая.

— Регина, ну сама подумай! Не зря же он запер калитку. Что-то тут должно быть...

Я вздохнула (может, хозяин боялся, что мальчишки вытопчут цветник?) и присела на валун в стороне. Камень за день нагрелся, и я пригрелась, как кошка на батарее.

Фу, а чем это воняет? Видимо, неподалеку отхожее место. Я обвела ленивым взглядом окрестности. И замерла, разом стряхнув сонливость.

— Эринг, — позвала я. Собственный голос показался мне странным. Откашлялась и повторила громче: — Эринг! Иди сюда!

— Что? — кратко спросил он, в мгновение ока очутившись рядом.

— Я была не права, — призналась я негромко, не отводя взгляда от наполовину засохшего дерева. Завязь еще не успела окончательно высохнуть и сморщиться. — Здесь действительно есть кое-что интересное.

Не уточняя, я жестом попросила его следовать за мной. Осторожно приблизилась к яблоне, опустилась на колени, осторожно разгребла листья. На стволе бурела надпись: "Хаг Алу", а вокруг — трижды повторенная руна альгиз и перевернутая эваз.

— Что это значит? — теперь в негромком баритоне Эринга не слышалось и тени дурашливости.

— Хагалаз, ансуз, гебо — ансуз, лагуз, уруз, — прочитала я задумчиво. — Старая формула для уничтожения враждебных сил, какой-то угрозы. Альгиз — это понятно, защита. Эваз — странствие духа. В перевернутом виде...

Я оборвала пояснения. Еще раз оглядела несчастное дерево, к которому не хотелось прикасаться.

— Так что это такое? — не выдержал Эринг.

Глаза его, обычно безмятежные, сейчас потемнели, как грозовые тучи.

— Это... — начала я.

Договорить мне не дали. Мелькнула тень, и меня пребольно дернули за руку.

— Что вы здесь делаете?! — закричал прерывистый от слез девичий голос. — Не смейте трогать! Уходите, вы!..

Эринг с немалым трудом отодрал от меня плачущую девушку. На ее зареванной мордашке застыло выражение скорби и отчаяния.

— Эй, потише! — велел Эринг, едва удерживая рвущуюся девицу. — Ты сестра Кари, да?

— Да, — она поникла, и слезы полились водопадом. — Я — Бирта.

— Ты зачем напала на Проводника мертвых? — строго спросил Эринг, явно пытаясь поразить ее моей должностью.

Помогло — девица впечатлилась так, что даже рыдать перестала.

— Вы... Вы... Правда?!

— Правда, — подтвердила я раздраженно. Терпеть не могу суеверия, которые напридумывали вокруг моей работы.

Девушка высвободилась из рук Эринга и начала заплетать растрепанные волосы. Рукав ее просторного платья упал почти до локтя, открывая кровоподтеки на запястьях.

— Кто вас бил? — спросила я резко.

— Никто, — пролепетала она испуганно и вжала голову в плечи.

Мы с Эрингом посмотрели друг на друга. Он едва заметно кивнул и вдруг ласково приобнял Бирту за плечи.

— Не плачь, — заворковал он, осторожно касаясь кончиками пальцев ее щеки. — Зачем портить такое хорошенькое личико слезами?

— Я... Я... — пролепетала она, глядя на него широко раскрытыми глазами.

Слезы мгновенно высохли, лишь загнанное выражение в глубине миндалевидных светлых глаз осталось.

— Чего ты боишься? — продолжил Эринг мягко. — Ну же, расскажи мне.

— Нет. Нет! — она вырвалась из его рук, как верткая форель срывается с крючка. — Я... Не должна говорить!

И рванула с места так, что Эринг поймал только воздух.

— Очень загадочно! — констатировал он, глядя вслед красавице.

— Пойдем. Я голодна, как Хель!16

— Так тебе положено, — усмехнулся он, подавая мне руку. — Ты же ее жрица.

— Стукну! — посулила я. — Знаешь же, терпеть не могу эту чушь.

— Ой, боюсь, — он сделал испуганное лицо и отшатнулся. — Не бей меня, Регина, я тебе еще пригожусь!

— Шут, — вздохнула я. — Почему я все время иду у тебя на поводу?

— Потому что я — хороший! — сообщил он торжественно, прикрывая за нами калитку. Восстановить охранные чары он даже не пытался. Вряд ли Бирта скроет от брата наш визит.

— Очень! — с чувством сказала я.

— Ладно, — посерьезнел Эринг и снова подставил локоть. — Что ты там говорила насчет этого дерева?

— Похоже, Кари страшится злых гостей. Я бы сказала, необычных гостей.

— Необычных? — повторил Эринг и предположил с ноткой недоверия: — Ты имеешь в виду призраков?

— Именно! — усмехнулась я. — Причем боится он панически.

— Ты же уверяешь, что их не существует! — не преминул подколоть Эринг.

— Не существует, — холодно подтвердила я. — Что не мешает некоторым в них верить. И на твоем месте я бы задумалась, почему Кари так сильно их опасается.

— А может, Бирта? — он прикусил щеку. — Слушай, ведь сходится! Она так перепугалась, когда мы нашли ту штуку. И синяки. Может, это ее покойник хватал?

— Не выдумывай — я дернула его за руку. — Судя по виду, кровоподтеки свежие. А Ханзи убили минимум два дня назад.

— А если это — пятна призраков? — Эринг понизил голос. — Он не может найти покоя, вот и пытается привлечь внимание! Может, поговоришь с ним? Тебя же учили!

— Эринг! — рассердилась я, останавливаясь перед погребом. Констебль бдил. — Сколько тебе раз повторять: призраков не бывает!

— А вдруг? — настаивал он. — Тебе что, сложно?

— Сложно! — рявкнула я. — Кто я, по-твоему? Хермод17, отправившийся за Бальдром в царство Хель?

— Ладно! — Эринг навесил на погреб замок и махнул Амунди. — Пойдем ужинать, констебль.

* * *

За ужином Эринг обрушил на семью мэра все свое обаяние. Поначалу госпожа Анхильд хмурилась (видимо, узнала, какое безобразие учинили в ее погребе), однако вскоре оттаяла. Мэр стал ее поправлять и постепенно увлекся.

Эринг умел располагать к себе людей, даже на меня действовало, хотя я знала его, как облупленного. Казалось, он с огромным интересом слушал о проблемах местных земледельцев, о сложностях выращивания хлопка, о работе на общем поле. И умело вылавливал из этого потока нужные сведения.

Амунди уплетал кашу, исподтишка наблюдая за начальством. Его лицо казалось вытесанным из камня, лишь временами на губах мелькала усмешка, а в маленьких глазках под массивными надбровными дугами читалось одобрение.

От усталости и сытной еды я совсем осоловела и клевала носом.

— Можете не бояться призраков! — сквозь дрему донесся до меня жизнерадостный голос Эринга.

Что-что? Я встряхнулась и прислушалась. Эринг молол такое, что хотелось стукнуть его ложкой по лбу.

— С нами же Проводник мертвых! Она не даст вас в обиду, — убеждал он. И невинно осведомился: — Правда, Регина?

Мэр с супругой смотрели на меня с благоговейным ужасом, зато мальчишка отчего-то косился неприязненно.

— Как только увижу призрака — сразу прогоню! — посулила я мрачно. Какую игру затеял Эринг?

— Вы же не верите в духов! — выпалил мальчишка. — Я слышал, вы говорили!

— Главное, что я умею с ними обращаться, — буркнула я с досадой.

Эринг торопливо дожевал и состроил просительную мину.

— Ты главное их сразу не упокаивай, ладно? Попробуй по-хорошему, ага?

— Попробую, — пообещала я. И попросила госпожу Анхильд: — Можно умыться?

— Сейчас, сейчас, — засуетилась она. — Пойдемте, госпожа!

— Спасибо, — ответила я и пожелала мужчинам спокойной ночи.

Мне хором пожелали того же... Сглазили.

* * *

А так хорошо все начиналось!

Хозяева уступили нам дом. В первой комнате устроились инспектор с констеблем, вторую заняла я. Звать Эринга к себе под бочок не стала. Бдительность прежде всего!

Дом затих, только за ставнями завывал ветер. Буколический антураж — с вязаными половичками, подушками и мягкими игрушками — навевал сон.

Свернувшись клубочком под одеялом, я сонно думала, что надо бы заказать новый остеотом18 или хотя бы хорошо заточить старый, когда сверху раздался грохот. От неожиданности я подпрыгнула.

На крыше грохотало так, словно там металась перепуганная корова. Я откинула одеяло. В этот момент в комнату ворвались Эринг с Амунди. Всклокоченные, сонные, в одних подштанниках, зато с револьверами. Незабываемое зрелище!

— Регина, ты цела? — с порога встревожено спросил Эринг, окидывая комнату цепким взглядом. Он держал керосиновую лампу, в дрожащем свете которой по дому метались тени.

Констебль глянул на меня и еле заметно улыбнулся.

— Разумеется, — раздраженно отозвалась я, сообразив, как выгляжу. За неимением собственной ночной рубашки пришлось надеть сорочку госпожи Анхильд. Эдакая плащ-палатка, только в розовый цветочек и с ленточками.

— Амунди, — напряженно позвал Эринг. На его щеках проступила щетина, а из дырки в носке выглядывал палец. — Придется лезть на крышу.

Констебль кивнул, а я выругалась про себя. Приятель всерьез полагал, будто наверху обосновались призраки. Сказки уверяют, что потусторонние существа любят прыгать на крышах, пытаясь их разрушить. А когда добьются желаемого — нападают на людей и избивают до смерти.

Только что Эринг намеревался противопоставить драуграм? Не револьверы же, в самом деле!

— Не надо, — вмешалась я. — Я знаю, кто там резвится. — И добавила громче, чтобы перекрыть грохот: — И этот кто-то схлопочет от меня резекционным ножом19 по надкостнице голени!

Один из малолетних хулиганов отвлекся, пытаясь вникнуть в смысл непонятных слов, в наступившей паузе отчетливо послышалось: "Ой!"

Эринг сориентировался мгновенно.

— Немедленно прекратить! — заорал он. — Или пойдете под суд!

Наверху ойкнули уже на несколько голосов, кто-то панически завопил: "Пацаны, шухер!", прогрохотали торопливые шаги, зашелестела листва.

— Амунди, глянь, что там, — велел Эринг.

Констебль кивнул и вышел.

— За что ты собрался их привлечь? — поинтересовалась я у Эринга, зябко поежившись.

— За препятствия следствию, — хмыкнул он и обнял меня за плечи. — Или за хулиганство. В конце концов, даже настоящих призраков можно судить20!

Устраивать суд в дверях21 не пришлось. Спустя минуту Амунди вернулся и доложил:

— Чисто.

Эринг отчего-то колебался, не торопясь вновь отправляться в постель.