Мне нравятся чёрные дыры

Эндрю раскачивало и мутило. Во рту стояла какая-то горечь, в ушах звенели колокола, а в черепной коробке, по всей видимости, поселилась бригада сбежавших от Белоснежки гномов. Они без устали лупили своими крохотными кирками по вискам и затылку, словно и вправду хотели пробить ход наружу, и от этих горнопроходческих изысканий голова буквально раскалывалась.

— Тяжко? — участливо поинтересовался искин.

В ответ Паркер лишь судорожно кивнул и промычал что-то невразумительное.

— Справа на тумбочке. Там вода и пузырёк с антидотом, — сообщил Тэс страдающему похмельем хозяину.

Эндрю пошарил справа, нашёл бутылку с водой и, открутив дрожащими пальцами пробку, с жадностью приложился к горлышку. Вода немного облегчила страдания. Звон в ушах стал чуть потише, а "гномы" отправились на плановый перекур.

Полностью избавиться от последствий интоксикации помог антидот. Примерно через минуту после его приема Паркер, наконец, почувствовал себя сносно и разлепил глаза.

Он сидел на койке в капитанской каюте. Голый, небритый, с всклокоченными мокрыми волосами, дрожащий от холода из-за включенного на полный "кондишена". Вытянув из-под себя простыню, Эндрю одним концом обернул ее вокруг чресел, а второй использовал в качестве полотенца. Протёр сначала лицо, а затем и всю голову.

Местами простыня была липкой, и кроме того на ней кое-где виднелись красные пятна. Присмотревшись, капитан понял, что это всего-навсего следы от губной помады.

"Что за фигня?" — Эндрю честно попытался припомнить события прошедшей ночи.

Сперва он, как водится, просто пил. Потом, после четвертой стопки, долго искал собутыльника, даже искину порывался налить. Дальше — всё смутно. Какие-то непонятные сновидения или вообще — глюки. Вроде звучал голос с небес, затем звенели серебряные колокольчики, появилось радужное сияние, и из него выскочила какая-то фея, вся из себя блестящая и мёдом от неё как будто попахивало. Она ещё около головы довольно долго летала и всё примерялась: то ли за шею схватить, то ли за волосы дёрнуть.

"Кажется, у нее был с собой бочонок нектара, и она очень хотела меня угостить, а потом... Н-да. Дальше не помню..."

Взгляд упёрся в валяющиеся на полу обёртки от леденцов.

Паркеру вновь стало плохо.

— Тэс! Кто был здесь кроме меня? Что здесь происходило? — мучимый ужасными подозрениями, вопросил он искина.

— Сейчас покажу, — безмятежно отозвался тот.

Включился висящий на стене видеомонитор. По экрану поплыли картинки. С каждой секундой челюсть Паркера отвисала всё ниже и ниже, а когда видеоряд завершился, он только и смог, что обхватить руками голову и выдавить из себя горестный стон:

— Господи! Неужели я столько выпил?!

— Ну, выпил ты и вправду прилично. И не только своё, — сообщил Тэс.

— Я что? Сам впустил сюда эту... эту... — Паркер не смог подобрать нужных слов.

— Ты в тот момент и лыка не вязал. Мисс Бэдфорт впустил сюда я, — ответил искин.

— Но... зачем? — изумился Эндрю.

— Во-первых, она была очень настойчива. Во-вторых, надо было понять, какую роль играет она в этом деле. А в-третьих, тебе требовалась своего рода шоковая терапия.

— С шоком у тебя получилось, — скривился Паркер. — Насчет терапии не уверен.

— А ты прислушайся к своим ощущениям, — посоветовал Тэсс.

Эндрю "прислушался". И неожиданно понял, что искин прав. Патриция его больше не волновала. Ни в сексуальном, ни в эмоциональном, ни в личностном плане. У него словно шоры упали с глаз. Теперь он думал о ней, как о совершенно посторонней женщине, с которой, конечно, можно закрутить легкий романчик, но чтобы иметь общие финансовые дела, а тем более, связываться узами брака — боже, упаси! Он был и вправду дурак, когда женился на этой хитрой и жадной стерве. Однако теперь — всё кончено. Мосты сожжены, больше он ей не муж. Пусть делает что хочет и трахается с кем хочет, его это уже не касается.

— Долго мы тут кувыркались? — спросил он, покончив с "самокопанием".

— Достаточно, — усмехнулся искин. — Мисс Бэдфорт принесла с собой кое-какие лекарства. Спектральный анализ показал, что она давала тебе пентастатин-гамма.

— Что это ещё за фигня?

— Сильнейший афродизиак. После него даже полные импотенты бросаются на всё, что шевелится. Короче, с мисс Бэдфорт вы спаривались почти полночи.

Паркер с трудом подавил рвотный рефлекс.

— Ну, спасибо тебе... друг. Нечего сказать, удружил.

— Чего не сделаешь ради общего дела, — философски заметил Тэс.

— И как? Стоила овчинка выделки? — едким голосом произнёс Эндрю.

— Да, стоила. Интеллекта мисс Бэдфорт вполне хватило на то, чтобы попробовать уговорить тебя выбрать ее в напарницы, но понять, что её используют втемную, она не смогла.

— Откуда такие выводы?

— Я внимательно слушал всё, что она говорила. Она внушала тебе мысль о том, что в четырех парсеках от Сторции есть чудная планета Канабия.

— Это та, у которой наркотическая атмосфера?

— Она самая. Все, кто туда попадают, обретают, по мнению нашей докторши, истинную любовь. Поэтому она всячески уговаривала тебя отправиться на Канабию вместе с ней.

— Вот ведь... дебилка, — смачно ругнулся Паркер.

— Согласен, — подтвердил Тэс. — Однако это ещё не всё. Я заново просмотрел маршрутную схему и обнаружил в ней поправку, ведущую на Канабию. Самостоятельно Мэгги внести бы ее не смогла — у нее просто нет таких знаний. Её консультировал кто-то достаточно грамотный. Причем, как я полагаю, этот человек рассказывал не только о принципах космической навигации, но и о способах управлять мужчинами, то есть, о "приворотных зельях" и местах, где навязанная "влюбленность" никогда не проходит.

— Уже догадываешься, кто этот доброхот?

— Пока нет. Но думаю, мы это скоро узнаем.

— Будем ждать, когда он раскроется?

— Естественно. Поэтому я советую тебе сейчас одеться, умыться и заняться своими капитанскими обязанностями. Будем ждать новых визитов. Только бриться пока не надо. Вид у тебя должен быть немного помятым. Пусть все думают, что ты еще не отошёл от встряски.

— Попробую, — процедил сквозь зубы Эндрю, поднимаясь с кровати.

Предсказанные искином "визиты" начались через час.

Эндрю с некоторым удивлением обнаружил, что "на прием" к капитану просится Томас Голдбой. Препятствовать ему Паркер не стал. Дверь отворилась, навигатор ввалился в рубку.

— Командир, я не виноват, — начал он прямо с порога. — Твоя жена сама на меня запрыгнула. Пригласила в каюту, сказала, что хочет сообщить что-то важное. Только вошел, а она как набросилась на меня. Ну а я что, не мужик что ли? Почему бы и не удовлетворить дамочку, раз ей приспичило. Сам знаешь, с бабами в космосе напряжёнка, у меня, бывало, даже на Мэгги стоял, не то что на Пат. В общем, пришлось соответствовать...

В руках Голдбой вертел бутылку вина, соображая, куда бы ее пристроить.

Эндрю мысленно усмехнулся. Нажал клавишу на панели. Прямо из пола выдвинулся небольшой столик.

Навигатор с явным облегчением опустил на него бутылку.

— Вот. Типа, чтоб без обид.

Эндрю достал два запыленных бокала и указал на соседнее кресло.

Голдбой сел, откупорил стеклянный сосуд и аккуратно разлил вино.

— Хорошее, марочное. Специально берёг для важного случая.

— Думаешь, он настал? — спросил Эндрю, беря в руки бокал.

— Думаю, да, — кивнул любовник Патриции. — Хочу поговорить с тобой как мужчина с мужчиной.

Паркер приподнял бровь.

— Да ты пей-пей. Чего зря время терять? — неожиданно засуетился Голдбой.

Эндрю пожал плечами и одним махом опрокинул в себя красноватую жидкость. Вино оказалось действительно неплохим. Только немного горчило, будто в него добавили малую толику "специй". Краем глаза Паркер успел заметить, что свою "долю" навигатор не выпил. Лишь слегка пригубил, поставил бокал на столешницу и быстро, чтобы не вызывать подозрений, разлил напиток по-новой.

— Короче, тут дело такое. Пат сказала, что хочет с тобой развестись и что, на самом деле, она хозяйка этого корабля, а ты просто выполняешь обязанности капитана.

— И что с того?

— Ну, она предложила мне стать капитаном "Стрелы" вместо тебя. В смысле, после этого рейса, когда формальности утрясёт.

— А ты? — лениво поинтересовался Эндрю.

— Да нафига мне всё это надо?! Что я, дурак, под бабой ходить? Трахнуть могу, а быть у нее вечным мальчиком на побегушках... — Голдбой развёл руками и похотливо осклабился. — Хотя трахается она классно. А как работает языком! Уууу!

Он даже причмокнул от удовольствия.

— Заткнись! — грубо оборвал его Паркер, чувствуя, что закипает, несмотря на все попытки оставаться спокойным.

— Всё-всё. Умолкаю, — мгновенно сориентировался навигатор. — Я-то совсем о другом хотел побазарить.

— Тогда говори и проваливай, — бросил со злостью Эндрю.

Голдбой хмыкнул и принялся говорить:

— Твоя жена мне всё рассказала. В смысле, про груз. Десять радужных бриллиантов — это, знаешь ли...

— Она обманула. В чемоданчике их не десять, а семьдесят восемь, — не стал скрывать Эндрю.

Навигатор восхищенно присвистнул.

— Вот ведь тварь! Решила и меня развести. Уважаю. Семьдесят восемь кристаллов! На чёрном рынке это... это... около тридцати миллиардов кредов, — он закончил подсчеты и выпучил зенки на капитана. — Представляешь, сколько мы можем срубить, если подсуетимся?

— Пулю мы в лоб получим, а не бабло, — мрачно заметил Паркер.

— Э! Не скажи! — не согласился Голдбой. — Если знать, к кому обращаться, всё пройдет гладко.

— А ты знаешь?

— Знаю, конечно. Иначе стал бы я тебе предлагать.

— Ты предлагаешь...

— Я предлагаю плюнуть на договор и, как только мы выберемся из этой задницы, сразу рвануть на Тентувис. Шесть парсеков от Сторции, маршрут я построю. У меня там неплохие завязки. Толкнём бриллианты и свалим оттуда по-быстрому. Придется, правда, отдать половину посреднику, но это фигня. Денег нам хватит на всю оставшуюся жизнь. Сменим личину и — ищи ветра в поле.

— А что с остальными? — Эндрю махнул рукой в сторону выхода.

— Проблемы индейцев шерифа не волнуют, — ухмыльнулся Голдбой. — Гибернация — штука коварная. Нам даже руки марать не придётся. Маленькая техническая неполадка и просыпаться окажется некому.

Паркер с трудом удержался, чтобы не врезать Голдбою по смазливой физиономии.

— Я подумаю, — ответил он, пересилив себя.

— Думай быстрее, — прищурился навигатор. — А то не успеешь опомниться, а деньги уже тю-тю. Патриция — баба хитрая, может и догадаться.

— Не успеет.

— Значит, решил?

— Решил.

Паркер протянул руку Голдбою.

— Заметано, — хохотнул тот, хлопнув о подставленную ладонь...

Когда навигатор ушел, Эндрю откинулся в кресле и громко скомандовал:

— Тэс. Проверь, что за дрянь была в этом вине.

— Препарат, резко усиливающий негативные эмоции, — быстро ответил искин.

— Зачем Голдбою это понадобилось?

— Это понадобилось не ему.

— А кому?

— Полагаю, Патриции.

— Пункт номер восемь, — задумчиво пробормотал капитан. — Устав космоплавателей, раздел "Права и обязанности капитана при возникновении чрезвычайной ситуации".

— Молодец, — похвалил искин. — Ты мыслишь в правильном направлении.

— Пустое, — отмахнулся Паркер. — Маршрут проверил?

— Проверил. Третья поправка ведёт к Тентувису.

— Но всё равно не срастается.

— Не срастается, — согласился Тэс.

— Значит, Макс с Гленом тоже участвуют?

— Вероятность почти сто процентов.

— Хреново, — вздохнул Паркер. — Я надеялся, они ни при чем.

— Кстати, тот препарат, что в вине, окончательно подействует примерно через двадцать минут. Предлагаю еще раз принять антидот, — посоветовал Тэс.

— Сделаю, — кивнул Эндрю. — Следующим гостем, скорее всего, будет опять Патриция.

— Постарайся держать себя в рамках, — заволновался электронный помощник.

— Не беспокойся. Всё будет чики-чики...

Пат появилась спустя два часа. Видимо, решила подстраховаться и выждать подольше, чтобы препарат основательно впитался в кровь муженька. Эндрю впустил ее в рубку и, не предлагая сесть, хмуро уставился на супругу:

— Ну? Что хотела?

— Ты не слишком любезен, — одарила его улыбкой Патриция.

Сейчас она была одета не в привычный комбез, а в обтягивающее фигуру короткое, выше середины бедра, платьице с глубоким декольте. Так и не дождавшись приглашения, она плюхнулась в ближайшее к Паркеру кресло и, закинув ногу на ногу, с вызовом посмотрела на мужа. Под оборкой платья обнажился краешек кружевного чулка.

— Как тебе наша докторша, милый? — издевательским тоном поинтересовалась Патриция. — Согласись, хороша чертовка.

— Ничем не хуже тебя, — буркнул Эндрю.

— Что ж, всегда знала, что ты немного с приветом, — усмехнулась супруга, неспешно переложив ноги и оправив "случайно" задравшийся подол сексуальной "ночнушки". — Тебя всегда тянуло на страхолюдин. И это уже не лечится. Я, конечно, могла быть чуток повнимательнее к тебе, но боюсь, ты бы этого не оценил.

— С чего бы вдруг?

— Потому что ты неудачник, — жёстко ответила Пат. — Если бы не я, ты до сих пор тянул лямку на старом корвете и пускал слюни на шлюх из провинциальных борделей.

— Тебе виднее, — глубокомысленно заявил Эндрю. — Ты шлюха элитная, флотский бордель для тебя — всего лишь стартовая площадка.

Губы женщины зло искривились.

— Да знаешь ли ты, говнюк, что мне пришлось переспать с половиной правления банка, только чтобы тебе дали тот дурацкий кредит?

— А почему только с половиной? Остальные побрезговали? — не удержался Паркер.

Лицо Пат побелело. Тело напряглось, кулачки сжались, того и гляди, бросится на "оппонента".

— Ты ещё смеешь меня упрекать, скотина?! — проговорила от дрожащим от ярости голосом.

— Извини. Шутка была неудачная, — пошел на попятный Эндрю, поняв, что переборщил. Он не собирался выводить из себя супругу. Скорее, наоборот, это она "по сюжету" должна была заставить его "совершать промахи". Впрочем, вполне возможно, что именно такой реакции Патриция и добивалась от мужа. Чтобы тот сгоряча нахамил, а она имела возможность прикинуться невинной жертвой "мужского цинизма".

— Ты, Паркер, подлец и ничтожество, — сказала она через десяток ударов сердца, сузив глаза так, словно смотрела в прицел. — Я рада, что наконец избавлюсь от тебя. Этот рейс на "Стреле" станет для тебя последним. Я вышвырну тебя из дома и фирмы, ты уйдешь нищим и будешь завидовать всем уличным попрошайкам, ибо даже они не примут тебя. Кому нужны разорившиеся неумехи?

— Угу. А тебя будут вечно трахать старые маразматики из R'n'G да такие хлыщи, как Голдбой.

— Не тебе с ним равняться, придурок. Мы с Томом вместе уже полгода, и я теперь точно знаю, каким должен быть настоящий мужик. Тебе до таких вершин никогда не подняться. Всё, на что ты способен, это ублажать дурочку Мэгги. Да и то, если стимуляторов наглотаешься.

"Кажется, пора показывать зубы", — сообразил Эндрю.

— Что ты сказала? — прошипел он с угрозой, подавшись вперёд и изобразив "злобный оскал".