Прибытие

Зато теперь вера, а не религия. Хотя и другие веры есть. Многие стали обращаться к вере предков. Только это не язычество называется, потому как язычник — это языче никакой, то есть, по сути тот, кто не знает языка, инородец. А вот многобожие или вера предков устоялись.

А я вообще разуверилась в любой вере. Во всяком случае, пока.

Но вот ради такого дела, могу и сходить куда надо. Шутка это, никуда я не пойду.

На связь Бурелом до суда не выходил. Настроение было ниже плинтуса. Пусть боли не было той, разрушающей, от которой болело сердце, но тревога всё равно была. Юбка чёрная до колен, белая блузка, босоножки на высоком каблуке. Жарища. Мухи проносятся мимо, другие насекомые летают. Хоть бы ветерок какой. Словно по заказу облетел вокруг меня прохладный ветерок. Как интересно, а если я закажу тучку, то тоже исполнится?

“Ещё скажи, что Луну тебе с неба достать!”

Буря!!! Как же приятно его слышать. В ответ слышится смех.

“Благодарю!”

“Всегда к твоим услугам”, — и картинка в голове, как он кланяется, снимая шляпу, ну, то есть капюшон. Вновь хохот.

И вот я поднимаюсь по бесконечным ступенькам в здание гражданского суда. Никогда тут не была, спорных вопросов у меня ни с кем не возникало, которые нужно было решать в суде.

Захожу в здание с белыми колоннами. Поджилки трясутся, ноги не держат. Чтоб хоть как-то переключить внимание, начинаю разглядывать обстановку.

Обычное правительственное здание. Внутри чистенько, полы намыты до блеска. Стены светлого оттенка, но не белого, а скорее как заварной крем. На них висят картины местных художников. Приятно и глаз радуется. Лес, а вот и вид на речку этого городка, мост. Здоровско! Всё ж молодцы местные управцы. Поддерживают своих художников. Хотя ещё бы не поддерживали, ведь границы по сути закрыты. Запахи какой-то дезинфекции. Не могли открыть окна да проветрить. Прохладно, доносится равномерный гул кондиционеров. Чьи-то голоса, народ кучкуется и каждый своё обсуждает.

Прохожу в коридор в поисках нужного номера зала. Возле зала никого нет, хотя дверь открыта. Бросаю взгляд на часы, пять минут до заседания. Уже внутри есть народ. Одного заглядывания хватило, чтоб запомнить, где кто сидит. Надежда тихо умерла в самом зачатке. Значит, без старых знакомых не обойдётся. А ещё и родители… Не хочется, чтоб всё выносили на их обозрение. Только не для них. я не хочу, чтоб они это слышали или видели.

Облокачиваюсь на вторую створку двери и начинаю тихо оседать.

Ко мне подходит маг в жёлтом балахоне.

— Вам плохо?

“Да.”

Но он ждёт ответа. Он меня не слышит?

— Девушка, вам плохо?

“Зачем он спрашивает?”

“Он не может лечить, пока не получит твоего согласия.”

“Почему он меня не слышит?”

“А должен?”

“А как же ты?”

Меня подхватывает маг в Тёмном балахоне. Буря?

“Да.”

— Ей плохо, — отвечает вслух.

— Откуда…, — но тут же Жёлтый осекается. — Я вылечу.

Он ко мне прикасается и пытается проникнуть в меня, но я не пускаю. Не хочу… Больно…

Кричу от боли. Задыхаюсь. По щекам текут слёзы.

— Я сам, — маг меня отпускает, а Буря сажает на скамейку, что стоит в коридоре. Вокруг нас сгущается марево…

Руку не отпускает, и проникает в меня. На этот раз всё проходит без боли. И вскоре ощущаю подъём сил. Боли нет. Никакой. Апатия.

“Что со мной?”

“Это интересно...”

“Что?”

“На тебе защита стоит. От лечения. Тебя нельзя лечить...”

“Но ты...”

“Тебе повезло, что мы встретились. Иначе б тебе никто не помог.”

Он явно избегает ответа на мой вопрос. Почему?

— Пойдёмте в зал, — марева больше нет, Буря уже входит в зал, а я встаю и следую за ним.

Окидываю всех присутствующих взглядом, безразличным. Родители… увести б их отсюда.

Буря сидит по правую руку от судьи, Жёлтый по левую. Это что-то значит? Ряды скамей поделены пополам. С одной стороны сидит муж с адвокатом, позади него вся “наша” компания. Слева пустует место в первом ряду, где сидит лишь один адвокат. Значит, моё место. Позади мои родители непонимающе глядят на меня. В глазах страх.

Сажусь на своё место, отмечая про себя, что муж бороду отрастил, а волосы как были короткие и торчащие в разные стороны, так и остались. А взгляд издевательский. Это я всё вспоминаю, уже отвернувшись. Вижу, как Буря шушукается с судьёй. Судья подзывает моего адвоката, потом тот выводит моих родителей.

— Вас пригласят. Извините, но пока вам нельзя здесь находиться, — родители выходят и я вздыхаю с облегчением.

Запирается дверь, а потом марево окутывает зал. Защита какая-то? От подслушивания?

— Мы сегодня собрались здесь, потому что эта юная девушка просит развода у молодого человека. Судя по её заявлению, мужем было нанесение морального и физического вреда, — судья встал, чтоб произнести речь. Все остальные сидят. — Муж опровергает все обвинения и развод давать отказывается. Чтоб решить все спорные вопросы, мы и собрались сегодня тут.

Судья сел. Просматривает какую-то информацию на столе, судя по всему в него встроен компьютер.

— Итак, начнём с опровержения обвинений. На допрос вызывается Виктория Кадышева, — судья показывает на место перед ним.

Вика выходит вперёд, видно, замуж вышла, раз фамилию сменила. И судя по всему за Макса.

Вначале просят рассказать, про наши с Витькой отношения.

— Они дружили. Мы все дружили. Но если мы были компанией, то Ария больше была дополнением к Виктору.

Ну да, так и было. Мне было с ними просто не интересно. Не о чем поболтать, интересы у нас не совпадали. Но если Витька был очень начитанным и с ним общаться было интересно, то с остальными было сложнее. Витька — он душа любой компании, и народ его боготворил.

— Они встречались?

— Да.

Ложь. Встречались, но как друзья, не более.

— Вы видели, что между ними были какие-то отношения?

— Все знали, что они друг друга любят.

— Вы видели между ними какие-то отношения, кроме дружеских. Я спрашиваю не про чувства, а именно отношения.

— Нет. Но Ария она не выносила проявление чувств на люди. Поэтому это ни о чём не говорит.

— То есть, вы считаете, что они ходили на свидания.

— Не знаю, но предполагаю, что да.

— Откуда такой вывод? — а адвокат молодец. Со всем творчеством подходит к процессу. Интересно, а как-то проверяются данные, которые выдают свидетели?

“Да, и записываются не только слова, но и воспоминания.”

На мгновение Вика задумалась.

— Просто Витька, он особый. Все девчонки на курсах были в него влюблены. А Ария пользовалась привелигированным положением. У них с первого знакомства такие отношения, что мама не горюй. Не смотря на то, что Ария не подпускала к себе никого, даже девчонок, его пустила. И всё время они были вместе, на всех переменках. А иногда они убегали вдвоём куда-то после занятий и он её провожал к Перемещателю, поскольку она жила на другом конце города.

— Хорошо. А как развивались дальше их отношения?

— Мы собрались у него дома. Праздновали окончание учёбы в техникуме. Было много спиртного, игры на раздевание, игра в бутылочку. К концу учёбы у нас сложилось несколько пар. Я встречалась с Максом, Настя с Андреем, а Машка была влюблена в Витьку. Хотя все мы знали, что сердце Витьки отдано Арие. Никто не возражал и считал их красивой парой. А ещё Сашка, он был влюблён в Арию.

Вот это да, такие подробности узнаю. А ещё никогда не думала, что Витька в меня влюблён.

Потом Виктория поведала о игре в бутылочку на желания. Ну и в принципе можно было ответить на вопрос, а можно было выполнить желание. Машке выпало желание, поскольку Витька отказался отвечать на вопрос и я тоже. А желание было пожениться нам.

Витька не возражал, а даже наоборот, согласился сразу.

— А Ария?

— Она замялась. Согласилась на ответ, но было уже поздно отказываться. Тогда она согласилась.

— Хотите сказать, что Ария Кузнецова была против этого союза изначально. Вы можете объяснить, почему? Ведь вы говорили, что видели, что они влюблены друг в друга.

— У меня нет ответа на этот вопрос. По мне это было странно. Но однажды, это было курсе на третьем, я её спросила, хочет ли она замуж за Витьку. Она сказала, что нет. Хотя уже тогда их считали парочкой, влюблённой парочкой.

— Скажите, а тогда, когда прозвучал ваш вопрос, Виктор был рядом с Арией?

— Нет. Иначе я б не задавала б такой личный вопрос.

И что мне это даст? Да, был такой разговор. И я правда не хотела за него замуж. Но согласилась.

Допрос продолжился. Потом спрашивали о том, что было дальше. Про нашу свадьбу. Что ребята собрались, поздравили нас, потом мы приехали в ЗАГС. Торжество… И про то, что нас поженили. Подробности Вика не помнила, словно в тумане. Только то, как объявляют нас мужем и женой.

Странно, но сейчас прокручивая всё в своей памяти я заметила одну странность. Я тоже не помнила, чтоб меня спрашивали о том, согласна ли я выйти замуж за Витьку. Просто пришли… провал… и нас объявляют семейной парой.

Потом спрашивали о том, какой вред мог нанести муж мне. Но Вика была не в курсе. Она плохо помнила. Они много пили, веселились. А дальше что было — не помнила. Когда на утро они очнулись, то меня уже не было. А Витька вновь пил. А потом они разлетелись по разным городам, редко когда встречались, но меня ни разу не видели. Никто не знал, что между нами произошло, но тему не поднимали, стараясь не сделать Вите больно. Хотя за спиной гадали, куда я подевалась. А потом пить спиртное запретили вовсе и Витька уже был трезвый, и серьёзный. Больше не смеялся со всеми и хотя оставался душой компании, уже было не то.

На этом Викины показания закончились.

Стали допрашивать остальных ребят. В принципе всё подтверждалось. Как и провалы. У всех были они одни и те же.

Это было крайне странно. Что ж на самом-то деле произошло? Почему с нашей свадьбой не всё чисто? Спокойствие вновь улетучилось.

"Успокойся! Немедленно! Я не смогу тебе сейчас помочь!"

Я взяла себя в руки. Я должна всё выяснить до конца!

Теперь была очередь родителей. Их пригласили.

Маму и папу спрашивали, что они знают о причине моего отъезда. Но они не знали ничего. Про мою свадьбу они тоже были не в курсе. Я уже была взрослой девочкой и не всегда дома ночевала. Они не задавали вопросов. А потом накануне отъезда я просто ушла рано утром и заявилась среди ночи. Долго мылась в душе, а потом пришла к ним в комнату и сказала, что уезжаю. Среди ночи! Они хотели спросить, почему. Но я была очень бледная, и без причины я б не уехала. В глазах были слёзы и родители поняли, что если сейчас будут допытываться, то я расклеюсь. А это надолго. Не просто так я среди ночи уезжаю. А потом я пропала на два года. Они ничего не знали обо мне. Пока однажды я не позвонила. Сказала, что у меня всё хорошо, но просила никому не давать этот номер. Что я буду звонить и общаться с ними. А вот если меня найдут, мне придётся уехать и тогда я уже не буду звонить.

Поэтому родители никому не сообщали обо мне. А соседям говорили, что я вышла замуж и уехала в другую страну.

Потом родителей вывели из зала суда.Объявили перерыв. Появились два офицера и подошли ко мне.

"Иди с ними!"

Меня проводили в какую-то комнату, предложили чай и булочки. Потом офицеры вышли и зашли маги.

— Что с ней, можешь выяснить?

Жёлтый подошёл ко мне и присел на стул напротив. Прикосновений не было. Маг пытался проникнуть в моё сознание, но ничего не выходило.

— Ария, сними блокиратор, — сказал Буря.

Буря отошёл подальше и сделал вокруг нас с Жёлтым какое-то поле. Сняв резинку, я смотрела на Тёмного. Он выглядел нормально. Маг попробовал проникнуть в меня, но я вновь зажмурилась от боли и как ни стискивала зубы, пока могла терпеть, магу войти в меня не удалось.

— Мы не сможем её допросить, если блок не будет снят. Попробуешь?

Буря кивнул. Жёлтый вышел из круга, а Тёмный попытался войти, его отталкивало, я тут же засветилась, свет пытался его вытолкнуть из ограниченного магом пространства.

Но он не сдавался. В итоге оборотился тьмой, стащил свою резинку, и тьма разлилась во всём куполе, я тоже погрузилась во тьму. Сопротивления больше не было. Ощутила его нежные объятия. А потом поцелуй.

"Давай, малышка, нужно вспомнить. Я с тобой, не бойся!"

И мы вернулись на семь лет назад, к моменту моего и Витькиного знакомства. Всё это время я ощущала Бурелома рядом, словно он невидимо присутствовал всегда, когда я была с тогда ещё просто одногруппником.

Подростковая влюблённость, но сопротивление чувству. Непринуждённое общение, но нежелание заводить отношения. Словно во мне было два человека, один любил Витьку, а второй отталкивал. И благордаря этому сопротивлению отношения не переходили дружескую грань.

А потом глупый спор, и вторая половина сдалась. А дальше подавление, жуткое подавление моего второго Я, жуткая боль. Свадьба, незаконная, но имеющая юридическую силу. И много всего другого. Я захлёбывалась в этой боли, но Буря меня вытаскивал на поверхность.

А потом всё закончилось. Тьма всё была вокруг, Буря завязал волосы. А вот света моего больше не было.

"Где моя сила?"

"Там, где и положено — в твоём теле! Блокиратор теперь не нужен, но повяжи его, пусть будет. И метку я снял."

"Что за метка?"

"Мужа. То, что даёт союз. Теперь это всего лишь брак. Его тоже нужно расторгнуть."

Мне дали ещё время, чтоб перекусить. Буря на удивление выглядел посвежевшим. Я себя тоже ощущала полной сил. И что это было? Ну, что наш противоположный спектр отталкивается, но Буря смог преодолеть это. Как? Он поглотил мой свет своей тьмой? Что за метка такая? Столько вопросов, но когда я получу ответы?

Буря уже ушёл. А я доедала булочки и запивала ГОРЯЧИМ чаем. Хотя налили мне его очень давно, он должен был остыть! Интересно, а чай предложили только мне или всем? И охрана… Как по-другому назвать этих бравых молодцев?

Выходила я, а они следовали за мной. Так и проводили меня в зал. Взяла ручку двери. Ну, пора! Я больше не переживала, но некоторый трепет ощущала. Он меня вновь поцеловал!!! И вот как не позволить себе в него влюбиться? На губах бегала улыбка. Так, нельзя улыбаться. Уголки губ сами расползались в разные стороны. Я опустила голову.

— Вам плохо? — серьёзное выражение лица нужно сделать. Мне хорошо, но этого показывать нельзя.

— Нет, всё в порядке.

Отпустила ручку, повернулась и, подняв голову, встретилась взглядом с судьёй. Он приоткрыл дверь и пропустил меня вперёд. В зале по-прежнему был муж и компания, словно никуда и не уходили. Судья прошёл на место. Маги уже сидели на своих местах, адвокаты тоже.

— Продолжим? — судья привстал. — Ария Кузнецова, пройдите, пожалуйста, сюда.