Играющий душами (Законченно)

— Я знаю. — Спокойность, я бы даже добавил, железобетонность голоса меня напрягала. — Но ты же понимаешь, что меня достало сидеть в этой ледяной глыбе?! — все так же спокойно продолжил он. — И вот мы имеем все шансы избавить меня от сидения в этой глыбе еще одной сотню лет. Но... ты говоришь 'нет'! Забыл, кто тут главный, забыл, кто тебя поставил по правую сторону трона народа Минотавров...

-Я сам, — перебил я владыку. — Да и потом, я ничего не говорил о том, что экспедиция для вашего освобождения не будет отправлена... Нет, что вы, все будет организовано и... — Ухмылка Сомбры быстро переубедила меня дальше спорить. Так он ухмылялся тогда, когда я вынужден был посадить собственный народ на этот проклятый наркотик.

— Я не против посидеть в этой ледяной тюрьме еще лет пятьдесят, но не больше. Время до моего освобождения, судя по ослабевшему заряду замка, где-то сто пятьдесят лет. Мне нужно сто лет форы. Ведь есть дела, которые вам не поручишь.

— Какие? — спросил я жадно, это очень интересная информация, какие дела он затеял, помимо интриг у трона Зебронии и создания своей преступной организации, коей главой я являюсь, одновременно с этим я так же являюсь мужем дочери короля Минотаврии.

— Знаешь перевертышей, их еще Чейнджлингами называют?

— Кого? — Удивлению моему не было предела.

— Деревня, — презрительно проговорил король теней. — Хотя да, у вас они не появляются, не тот ареал обитания, и замаскироваться под вас они не могут, но все же... Хотя... Эти твари питаются любовью. Знаешь таких?

— 'Жуки любви', конечно знаю... Они на пони похожи. Не очень сильные воины, хоть и магией владеют так себе, зачем вам эти инвалиды. Они бесполезны...

— Знаешь такое выражение, как маскировка, шпионская сеть и прочие малозначимые для тебя слова... — Конечно, знаю; мафия тоже же скрыта от разумных глаз, и догадываюсь, зачем ему понадобились Жуки любви. Просто охота убедится в своих заключениях и разрядить обстановку. Сомбра отчего-то получал моральное удовольствие, унижая собеседника. — Эти твари нужны мне для того, чтобы обеспечить в случае чего армию пушечным мясом. — Вычленил я нужные слова из его бурной речи, точнее помоев, что он выливал на меня, а потом до меня дошло.

— Что?! То есть, как это мясом?! А маскировка? А шпионская сеть?

— Лучший шпион тот, кто живет в том социуме, в котором он обитает... понимаешь меня? Ну, может, и буду использовать как шпионов, но я предпочитаю предателей. Их в живых редко оставляют, когда они попадаются.

— Да... — Вот же хитрый понь! А ведь и правда, они что-то навроде жуков и соответственно плодится могут быстро, главное обеспечить их едой. Стоп. Еда — любовь, а это значит...

— Вижу, ты просек, зачем я заставил тебя взять под контроль такое прибыльное дело, как проституция?

— Да! Другие ваши приказы тоже несли в себе двойное дно?

— Не все... Не все... Но я разочарован, — покачал он головой.

— Чем...

— Ты зациклен на нелегальном бизнесе, а есть же и легальные, и полулегальные предприятия

— Они приносят смехотворную прибыль...

— Но приносят же!

— Вы хотите организовать легальный бизнес, но не как прикрытие? — спросил я.

— Тут уж решать тебе... и еще кое-что, отремонтируй наше предприятие. Оно должно работать как единый механизм, ведь если он сломается, я сломаю тебя...

— Ясно.

Сомбра исчез из моего сна, а я открыл глаза. Совершив утренний моцион, я тут же вновь посмотрел на отчет, что лежал в сейфе. Сотня фамилий, сотня разумных, что были либо излишне инициативны, либо захотели предать теней... И первые были опаснее. Инициатива наказуема, иногда даже смертельно наказуема...

Отложив отчет, я потянулся к магическому передатчику, чтоб отдать распоряжения, но рука остановилась...

Прибыли от наркотиков начали падать по мере насыщения рынка. Все так, как говорил Сомбра, а еще он говорил, что, когда бум пройдет, наркотики будут давать прибыль, но не такую, какую они давали раньше... нужны новые рынки... Рабство как вариант, но сейчас владыка нацелен на Эквестрию, а там у нас оно запрещено, проституция тоже, но кто откажется от продаваемой любви, да никто, и потом жуки любви. Так что этот рынок мы берем себе. Остается контрабанда, вот только она не так прибыльна, как хотелось бы. Да, Сомбра прав, нужны легальные рынки... Но что подойдет лучше всего там, где все есть? Пищевая ниша занята, легкая промышленность тоже. Остаётся лишь тяжёлая и химическая промышленность, именно эти ниши не слишком у пони развиты. Сомбра все-таки гений. Так организовать все.

— Дорогой, ты опять сидишь за работой. Не стыдно? Ты же обещал, что мы сегодня пойдем в театр! — Благоверная проснулась. Как же ты меня бесишь... Воздушное создание, у которой мозгов нет! Так бы и убил! Единственное, что тебя спасет, это то, что ты принцесса и красотой не обиженна. Я вновь заглядываюсь ею... И вновь, как и в первый раз, хочу то ли придушить ее, то ли обнять, противоречивые эмоции. За это она мне и нравится.

— Раз обещал, значит, пойдем. — Улыбаюсь ей. — Только сейчас закончу работу.

Она улыбается и уходит из моего рабочего кабинета.

Прикасаюсь к магическому средству связи.

— Мистер Грулл? — спросил меня немолодой уже минотавр.

— Маньяк, как обычно, отчет к тебе придет завтра или после завтра. Немедленного устранение требуют такие личности как: Степь, Шаман, и Фунт.

— Понял! Будет исполнено, — тихо ответил он. Жалко, но Маньяка придется тоже устранить, слишком много знает из того, что не положено ему по иерархии.

Неужели Устранение единственный выход? Черт! Почему я вообще это делаю? Неужели я могу судить, кому дано жить или умереть, неужели по-другому нельзя?

'Можно, — раздается в моей голове голос царя монстров. — Убейся и не еби мне мозг своей моралью, ты подписал контракт! Ты выбрал свою судьбу! А теперь иди со своей женушкой в театр. И развейся! Я так сказал!'

— 'Да, Владыка'.

— 'И еще кое-что, увеличь количество жертвоприношений в честь Селестии'.

— 'Зачем? Ведь все идет согласно плану.'

— 'Конфликт энергий, мой дорогой друг. Светлым богам темные ритуалы неприятны. Слишком бурную и заметную деятельность мы развили, боль и кошмары должны отвлечь ее внимание'.

— 'Но вы сами говорили, что таким образом ее сила растет. Я не понимаю, зачем усиливать врагов... можно же наоборот стать самому богом и...'

— 'И быть зависимым от паствы. Это не интересно; я выбрал другой путь. И уже двадцать лет следую ему.'

— 'И какой же?!'

— 'Это тебе не следует знать...' — Вот как, а ведь Сомбра всегда отвечал на вопросы, не припомню, чтобы он так явно давал отказ. Король не юлит, говорит прямо, а это значит, что мне и правда незачем это знать. Он так считает. Интересно, что он такое откопал. — 'Да и потом, — отвлек меня от размышлений его голос, — отними у бога его паству, он получит такой откат, что его потом по кусочкам собирать придется'.

— 'Милорд, а ваш путь связан с контрактами, что вы заключили с нами?'

— 'Да. Вот только не надо так голову напрягать — лопнет. Хотя можешь поискать где-нибудь информацию о таких сущностях... Будет интересно почитать. — И себе под нос пробормотал. — Искра уже начала меняться; если я прав, то я постепенно становлюсь истинным злом, по мнению фанатиков оттуда...'

— 'Какая искра?' — Мда действительно очень интересно, что за Искру он имел в виду.

— 'Да так, без теории магических потоков, хотя какие это потоки магии. Совсем иная конфигурация структуры, при этом отличающийся от потоков мира, но в пределах родства, причем со всеми видами стихий и энергий, будто... Ах да ты. Мне лень все объяснять, так что ответ ты не получишь'.

— Все понятно... — поспешил прервать я связь, ведь моя 'драгоценная' жёнушка зашла в рабочий кабинет.

— Дорогая, я же сказал, что уже иду...

— Хорошо, — кивнула она и продолжила наступление. В итоге пришлось мне все же идти с ней в театр.

* * *

**

Сомбра думал. Да, именно так он раздумывал над тем, кто и как ему пригодится, и каких кадров он сможет задействовать в борьбе с божествами. И надо же было такой неприятности случится. Двое из пяти конкурентов, выражаясь геймерским языком, контролят его силу тени; магия же не так эффективна по сравнению с божественной энергией, хотя в принципе это одно и тоже, но более концентрированное. Альтернатива Сомброй была найдена.

'А как все-таки забавно получается, — подумал король теней. — Я вскоре стану, по мнению прошлого мира, всемирным злом. В описании некоторых конфессий я буду являться сатаной, дьяволом иль шайтаном — для каждого свое. Правда не сейчас. Мне нужно как-то ускорить изменение "первозданной искры" (именно так Сомбра решил назвать ядро души) и создать свой домен, хотя зачем, я и есть свой маленький план тени, просто мне нужно расшириться, став четвертым или пятым слоем пространства. Я в этом не соображаю. Все уже просчитано. Осталось лишь ждать.'

Время, Сомбре нужно время, вот только план не терпит отлагательств в процессе исполнения. Монструозный механизм пришел в движение. А излишне сложные планы всегда терпят неудачу. Сомбра это знал.

Механизмам свойственно ломаться, и его план обречен на провал. Вот только когда лес рубят, щепки летят. Так что, Селестия, готовься, я затоплю твою страну щепками. Ведь лучше, когда механизм, ломаясь, устроит кровавую викторину у соседа, чем у тебя дома...

Примечание к части

* В данном случае автор имеет ввиду теорию относительности Энштейна. Только вероятности, ну точнее..., вообщем вы поняли.

>

3 глава — Сомбра велик и многолик

Жизнь — всего лишь игра. Истинная ценность жизни — наслаждаться игрой до самого конца.

Пять лет спустя

Все бывает в первый раз. Первая встреча, первая любовь, первое убийство, первый монстр, первая преступная организация... Да..., что-то я зашел в своих рассуждениях в никуда.

Так вот, жизнь полна первых впечатлений, но одновременно с этим и опасностей. Проблемы, все проблемы решаемы, но иногда человек не знает, как решить ту проблему, в которую он попал. И тогда человек или не человек становится простой игрушкой, что пытается бороться со стихией жизни. Вот такая ситуация и произошла с Сомброй. Проблема небольшая, но сулящая большие проблемы в будущем, если ее не решить.

Пространство сна Грулла пошло рябью. Сон, а если говорить точнее, эпическая баталия с минотавром в главной роли, прервался, и перед не ожидавшим такого развития разумным предстал Сомбра собственной персоной. Окружение из небольшой поляны тоже поменялось, став его рабочим кабинетом.

На Грулла мрачно глянули два арбалетных дула. Такое впечатление всегда создавалось, стоило этому единорогу внимательно посмотреть в вашу сторону. Ещё одно подходящее сравнение — глаза мантикоры, капитально свихнувшейся, и теперь питающейся исключительно мясом разумных. Отчего и взгляд такой. Всегда примеривается откусить кусочек пожирнее.

— Ты знаешь? — спросил его король теней.

— Что?

— Законопроект, который Селестия в ближайшем будущем захочет предложить другим странам. Так вот, проект этот предлагает узаконить проституцию. Ты представляешь? Вся Эквестрия взбаламучена. Акции протеста, акции поддержки, митинги — ужас просто! Министерства, как и сами министры с дворянами, также разделились на два лагеря. Собственно, главный комитет, в котором состоит сама Селестия, теперь состоит из двух сторон, одни противники проекта, их, кстати, мало. Другие сторонники. Так что, думаю, вскоре эта сука протолкнёт свой проект. Государство получит новую огромную по доходности статью бюджета! Но лично я просто шокирован. Как же можно такое творить? Ты только представь: по всей стране публичные дома, ужас! Селестия совсем не учитывает моральный аспект. Согласен, она во многом остановит распространение таких болезней, как сифилис и другие неприятные инфекции. Обеспечит бюджет новыми прибылями. У полиции будет меньше работы с трупами ночных бабочек и всяческими зверствами, совершаемыми в отношении этих поганых шлюх... то есть женщин. Придёт конец сексуальному рабству, потому как в публичном доме и дешевле и безопаснее. Я, конечно, всё это понимаю. Но моральный, моральный аспект! Узаконить проституцию — это же плевок в лицо любой морали! Это конец всему..., а как ты считаешь, господин Грулл?

— Я... не знаю, по-моему, это... просто неприемлемо. — Грулл не понимал, зачем Сомбра так себя ведет. Тем более так дебильно. Почему бы не сказать прямо — 'мы в дерьме, бизнес рушится'.

— Она даже представить себе не может, на какие деньги собирается меня кинуть. Сука! Она что, не понимает, что, если надо, я положу не только ее, но и все правительство Эквестрии, но не позволю жрать кому-нибудь этот кусок, кроме себя! — очень экспрессивно начал загораться Сомбра. Грулл понял, почему он так себя вел. И кого он взбаламутил своим неровным поведением. Точнее призывом вести себя нормально. Ну что ж, Сомбра ведет себя нормально. Он отбросил маску политика, что все время виляет в репликах своих.

Сомбру охватила ярость, нет — бешенство! Груллу стало не по себе. Таким единорога он никогда не видел. От того этот политик и говорил так расплывчато. Будто он совсем не против этого закона и не он больше всех потеряет от него. Король просто сдерживал внутреннего зверя.

— Ты! Прямо сейчас начинай собирать экспедицию для моего освобождения! Да, именно так! Потом Селестия, с ней нужно что-то делать... Помнишь, что я рассказывал тебе о террористах и возможностях их использования.

— Вы хотите сказать, что...

— Нет, Селестия знает о 'тенях', и это было организовано тобой же, по моему указу. Все для того, чтобы она организовывала борьбу с вами... Ты же это знаешь и без меня? Нет. Террористическими актами займется Леон, ему как раз пора бы взойти на трон Зеброни. Тем более он идеально подходит под эту роль; когда Селестия узнает в террористах зебр, точнее когда в народ просочится информация об этом, то разгорится политический скандал, вот тогда и Леон выловит рыбку в мутной воде. Твоя задача — убрать дворян и некоторых министров, более всех поддерживающих этот законопроект, — Сомбра задумался и, видимо, придя к каким-то выводам, продолжил: — И еще кое-что... Готовь самых лучших убийц, но только из пони. Цель: Селестия!

— Что? — минотавр был в шоке. — Зачем? Ведь...

— Знаешь, победить можно и без козырей, а проиграть и с полным превосходством. — Сомбра улыбнулся, гаденько так.

— Я понял! — как-то механически произнес Грулл. Если покушение не выйдет, это будет крах, причем полный, хотя не все так плохо...

— Хочешь расскажу тебе одну очень интересную историю? По глазам вижу, что хочешь. — Конечно хочет. Истории у Сомбры были либо запутанными, похлеще любого детектива, либо рассказывающие невероятное, либо рассказы из его жизни.

— Жил был пони. Был он самый обычный, ничем не выделяющийся. Семья, учеба. В общем, все как обычно. И друзья у него были обычными; в общем, ничего особенного, но однажды этот пони понял, что так жить нельзя. То есть вообще нельзя... И он решил изменить все. Он знал, что у него нет ничего! Ни денег, ни влияния, ничего. Было лишь желание и воля. Этого оказалась достаточно. Ведь он совершал то, что для самых отпетых негодяев было зверствами. Вот только потом он встретил меня, и я показал этому парню, что такое настоящая воля и он умер, но смог завоевать мое уважение.