Теряя надежду

— Отлично, тогда поднимай свой тощий зад и пойдем со мной, поможешь мне кое-что подготовить для нее. Ну знаешь, там шарики, свечи, закуски.. ну что вы там девчонки любите..

— О Господи, не говори, что ты романтик, меня сейчас стошнит. — Я изобразила рвотные позывы и парень улыбнулся. Просто очаровательно, какая ирония, демон с ангельской улыбкой.

— Я не собираюсь тебе помогать, так что зря ты проделал весь этот путь. — Я указала рукой на окно.

— Это единственная просьба, я больше никогда в жизни у тебя ничего не попрошу. К тому же, это не для меня, это для Альбины. Я бы никогда в жизни не опустился до того, чтобы просить у тебя, что-то для меня.

Вот, козел, даже кажущимся таким милым, он обязательно испортит момент и укажет мне на мою никчемность, как бы невзначай.

— Я не буду тебе помогать.

— Это для твоей сестры. Подумай, как ей будет приятно. А если я скажу, что мы подготовили все это вместе, она упадет от счастья.

— Ладно, хорошо. — Черт, что я делаю? Господи, пригвозди меня к кровати.

— Отлично. Я думал, это займет больше времени.

— Что? Я все еще могу отказаться.

— Я жду тебя в машине, через десять минут.

Я быстренько искупалась, оделась и вышла на улицу. "Рука дьявола" сидел в своем черном "Ниссане". Я подошла к машине и открыла переднюю дверь.

— Я поеду на своей, показывай куда ехать, я буду следовать за тобой.

— Да брось, садись, так гораздо проще на одной.

Я немного пожалась, но согласилась.

— Хорошо, тогда я поеду сзади.

Андрей пожал плечами, а я пошла на заднее сидение "Ниссана" .

Мы ехали в тишине, если не считать болтающего радио, которое "дьволщина" выключил минут через пять, как мы отъехали от заднего двора моего дома. Я тыкала в свой смартфон, обновляя страницу "Вконтакте". Одногруппник — невидимка, которого, я трахнула однажды, написал мне "Привет" и улыбающийся смайлик. О, господи, чувак, я не собираюсь больше трахаться с тобой, найди подружку. Этого я конечно не написала, мне было его жаль, в каком — то плане мы были похожи, поэтому я тоже написала ему "Привет" и подмигивающий смайлик.

— Ээ.. — прерывающее блаженную тишину, заставило меня поднять голову от телефона. Я обратила внимание на водительское зеркало. Андрей смотрел на меня, и это бесило.

— Как дела на работе? — Продолжил он. — Вроде, никто пока не жалуется на тебя. Это.. ну, знаешь, прогресс.

— Нам не обязательно разговаривать. — Буркнула я.

— Я.. просто..

— Никаких "просто", ясно? Следи лучше за дорогой.

— Я думал, ты повзрослела.

— Вау.. — С иронией произнесла я. — Твоя черепная коробка, действительно чем-то наполнена и это что-то умеет думать?

— Я пытаюсь начать разговор, а ты как всегда, портишь все своим тупым сарказмом.

— А я пытаюсь дать тебе понять, что нам не о чем разговаривать, и что единственное, что от тебя требуется это вести машину и смотреть на дорогу, потому что я не хочу.. — На этом моменте, я заткнулась. Я вспомнила аварию, и что она сделала с Альбиной, я бы не хотела оказаться в инвалидном кресле или еще хуже, умереть. Хотя не факт, что смерть хуже, чем то, что произошло с сестрой.

— Однажды, наступит день, когда ты останешься совсем одна и тебе даже будет не с кем поговорить, все отвернуться от тебя.

— Отлично, уверена, что это будет лучший день в моей жизни.

— Ну, ну. — Парировал "антихрист" и наконец притих.

Неужели, он не знает, что этот день уже наступил? День, когда все отвернулись от меня. А может он и никогда не наступал, потому что, никто ко мне толком и не поворачивался. В ком я точно была уверена, так это в Альбине, я знаю, что она никогда от меня не отвернется. Мои псевдо-друзья из универа было весело курить со мной и заливать в рот пиво, на какой-нибудь развратной тусовке. Никто не хотел поговорить со мной по душам, да и я ни с кем не хотела делиться, своими мозговыми "тараканами". Родителей волновала только моя успеваемость. Никто из них, даже, не задумался купить мне новые нормальные очки, прекрасно зная, что из-за них меня обзывают. Такое ощущение, что им это нравилось.

Войдя в торговый центр, я предложила "дьяволу" разделиться, ссылаясь на то, что так мы купим все быстрее и нам даже не придется лицезреть друг друга, больше десяти минут, но тот отказался, сказав, что с таким раскладом мог бы и сам все купить. Ему видите ли нужно девчачье мнение. Ладно, упырь, черт с тобой .

— Ты понимаешь, что почти все закрыто, кроме гребаного супермаркета?

— Я предполагаю, нам нужны свечи и шарики..Пойдем, поищем.

— Что ты вообще хочешь сделать? — Спросила я.

— Не знаю, я новичок в этом. — Он пожал плечами.

— Ладно, я предлагаю "Романтический пикник".

— Что?

— "Романтический пикник", дурень. Можно организовать это в нашем саду.

— Ладно, что думаешь нужно купить.

— Нам нужны шарики, ты можешь сделать плакат с поздравлением и привязать к нему шары. В конце всего мероприятия, можете запустить их в воздух и загадать желание.

— Ага, пойдем за шарами.

— Ты собираешься купить гелиевые шары и ходить с ними по торговому центру. Знаешь, ты еще тупее, чем я думала.

— Просто заткнись, и помоги мне.

— Нам нужно купить фрукты, кроме апельсинов, лимонов, грейпфрутов.. — Я начала зажимать пальцы на руке, перечисляя цитрусы, на которые у сестры аллергия. В этот момент, я почувствовала прикосновение, "исчадие ада" сжимал мою руку, я окинула его не одобряющим взглядом, и он убрал свою клешню.

— Кхм.. Не парься. У Альбины аллергия на цитрусы, я знаю. Ты так усердно зажимала пальцы, и я .. В общем, не подумай ничего такого.

— Я и не собиралась.

В течение часа мы набрали два пакета с едой, купили гелиевые шары, на один больше, чем Альбине исполнилось лет, купили цветы и отправились домой. Мы с "исчадием ада" почти не разговаривали, я молча кидала в корзину нужные продукты, а он лишь изредка посматривал на меня, но я не обращала особого внимания. Было чувство неловкости в совместном хождении по магазинам. Мы выглядели, как женатики после пятнадцати лет жизни, которые устали друг от друга, ненавидят друг друга. Мы действительно ненавидели друг друга, думаю, многие так и подумали, это было заметно.

Я вынесла из дома покрывало и некоторую посуду, остальное оставила на Андрея, надеюсь, с фруктами, пироженками и вином, он разберется сам. Через десять минут, когда все было готово, я вернулась в дом, чтобы привезти Альбинку в сад.

На первом этаже никого не было, я вошла на кухню, заглянула в папин кабинет, — никого. Со второго этажа тоже не доносилось ни единого звука. Я поднялась наверх, в комнату сестры. Открыв дверь, я обнаружила там Жанну, сиделку Альбины. Она нервно закидывала какие-то вещи в сумку.

— А где все? — Спросила я. Женщина обернулась в мою сторону, впиваясь в меня сумасшедшим взглядом.

— Извини, я не сразу тебя заметила. — Буркнула сиделка и продолжила собирать сумку.

— Я спросила, где все. Где моя сестра? — Женщина снова уставилась на меня.

— Мне велели не говорить. — Тихо произнесла она.

— Я член семьи, в отличии от некоторых. Что значит велели не говорить? Они куда-то уехали?

— Извини, Женя.

— Почему ты собираешь вещи моей сестры? — Я подскочила к Жанне и вырвала у нее сумку, привлекая к себе внимания. — Можешь просто сказать, где моя сестра?

И когда она рассказала.. по моему телу пробежался холод. Я схватила ключи от машины, из своей комнаты и побежала на улицу. Я проскочила мимо Андрея и залезла в свою желтую тачку. Трясущимися руками я пыталась засунуть ключ в зажигание, но я была слишком взволнованна, чтобы это сделать, поэтому они просто упали на пол. Мне нужно было успокоиться. "Рука дьявола" резко открыл дверку машины, и я ударилась головой о руль от неожиданности, когда поднимала с пола ключи.

— Что происходит? Где Альбина?

— Садись в машину. — Сказала я.

— Что?

— Ты можешь ехать или не ехать, мне все равно.

— Ты можешь сказать, что случилось? Ты вылетела из дома, как сумасшедшая.

Я молча повернула ключ зажигания, и моя малышка подала "голос".

— Едешь или нет? В последний раз спрашиваю.

После этого, Андрей почти сразу оказался на соседнем сидении.

Мы выехали на трассу и я сильнее начала давить на газ, при этом сильно сжимая руль.

— Расслабься. — Услышала я. — И ты можешь ехать медленней?

— Боишься? — Не отрывая взгляда от дороги, спросила я.

— Если ты будешь так газовать, мы вообще никуда не приедем. Сбавь скорость и расслабься и расскажи мне, что случилось и куда мы едем.

— Как давно у нее эти приступы? — Поинтересовалась я.

— Черт.. Опять. Как она, знаешь?

— Не знаю, именно поэтому мы и едем в больницу, чтобы узнать.

— Что она сделала на этот раз?

— Она упала с лестницы.

— Дерьмо.. Я много раз говорил, что ей стоит сменить комнату, переселиться на первый этаж, но она была категорически против.

— Как давно у нее это?

— С самого начала. Это происходит реже, чем раньше, но происходит. Эти вспышки агрессии, пугают всех.

— Почему мне никто не сказал? — Чуть не слезно, взмолилась я.

— Не знаю..

.Медсестра проводила нас в зал ожидания травматологии. На наши вопросы был один ответ: "Я не знаю, наверняка, доктор вам все расскажет".

Мы вошли в большую квадратную пустую комнату с большим окном и мерзким запахом, в углу я увидела маму, она сидела, склонившись, придерживая руками лицо.

— Мам. — Я подошла ближе, "исчадие ада" плелся за мной.

— Женя. — Мама обернулась, ее глаза были красными и опухшими от слез. В этот момент, мне самой захотелось заплакать, но я сдержалась. — Что ты здесь делаешь? — Продолжила она, глядя на меня, округлившимися глазами, а потом перевела взгляд на Андрея.

— Как она? — Спросил он.

Мама вздохнула.

— Она сейчас спит. У нее сотрясение мозга и сломана рука.

— Господи. — Прошептала я.

Мало того, что Альбина стала неходячей после аварии, так теперь и сломанная рука. Сейчас, я действительно готова расплакаться. В Универе, каждую пятницу нас посещал проповедник и втирал про веру в Бога. И если этот Бог действительно существует, то вероятно, по какой-то причине он забыл о нашей семье. И я уверена, что моя сестра не сделала ничего плохого чтобы с ней это происходило. Кто заслуживал этого дерьма, так это я.

— У нее сегодня день рождения. — Мама всхлипнула. — Я пошла в магазин, чтобы купить торт, а когда вернулась у дома уже стояла скорая.

— Что говорят врачи? Она будет в порядке?

— Они говорят, что ничего серьезного не произошло. Но я то знаю, что это вранье.

— Почему мне никто не сказал?

— Не сказал, что?

— Что у Альбины, периодически крышу сносит?

— Не смей так говорить. — Прошипела мама. — У твоей сестры все в порядке с головой.

— Да? А как называется, когда человек ни с того, ни с сего решает прокатиться с лестницы на инвалидном кресле?

— Это временное, мы обязательно избавимся от этих приступов. После аварии это происходило чаще. Иногда, она даже бросалась на меня. Мы сменили три сиделки за пол года, первые из них сбежали уже в первую рабочую неделю, Жанна оказалась самой стойкой и понимающей.

По маминым щекам катились слезы, и мне хотелось обнять ее, но я не смогла, мы не были близки, было бы странно обнять ее.

— Почему мне не сказали раньше?

— Мы с отцом хотели, чтобы ты доучилась хотя бы год, не хотели тебя расстраивать и отрывать от учебы, да Альбина была того же мнения.

— Ладно, ясно. Тогда, почему я узнаю, о приступах только сегодня?

— Это сложно.. — Буркнула мама.

— Сложно, мам? Что сложно? — Я перешла почти на крик.

— Хватит. — Послышался мужской голос и я не много пришла в себя. — Не дави на нее. — Продолжил Андрей. Думаешь, ей легко?

— Думаешь, мне легко?! — Вставила я, слегка повысив тон.

— Явно легче, чем твой сестре. А ты только и делаешь, что драматизируешь, делаешь из себя жертву.

— А ты только, что и делаешь, так подлизываешься к моей маме, мол "Посмотрите, какой я хороший". Жаль, что мама не знает, что под этой красивой "упаковкой" кусок гнили.

— Прекратите! Оба. — Мама посмотрела на нас. Ее глаза были наполнены слезами. — Тебе нужно научиться следить за я зыком. — Продолжила она, обращаясь ко мне.

— А тебе, мама, нужно перестать верить вот так таким, как он.

— Хватит. Больше не хочу ничего слышать.

— Езжай домой, я побуду здесь.

— В этом нет необходимости.

— Мам, езжай домой, отдохни, Альбина все равно еще спит.

Мать посмотрела на меня, а потом перевела взгляд на Андрея, а потом снова на меня. Якобы, предупреждая нас, чтобы вели себя подобающе. Судя по взгляду, предупреждение, было больше адресовано мне, чем ему.

— Ты позвонишь, когда она проснется?

Я кивнула.

— Жанна должна привезти ее вещи.

— Я бы могла и сама это сделать, но ты просишь чужого человека.

— Она получает за это деньги.

— Я могла бы делать тоже самое, только бесплатно, мам.

— Не начинай, прошу. У меня болит голова. Просто позвони мне, когда твоя сестра проснется. И.. Андрей, я не смею просить, но все же попрошу. Не мог бы ты тоже побыть какое-то время здесь? Просто, на всякий случай.

— Конечно, теть Лор, не беспокойтесь я и сам собирался остаться.

Я и сам собирался остаться, бла-бла-бла. Кусок лживого дерьма. И что значит "На всякий случай"? Что может произойти? Господи, моя мать не доверяет мне даже, просто посидеть на скамейке у палаты. Чувствую себя дерьмово от осознания этого.

Мама ушла, прежде, еще раз напомнив, что я должна буду позвонить. Я присела на скамейку обтянутую чем-то похожим на кожу, "исчадие ада" сделал тоже самое. Между нами было расстояние сантиметров в тридцать, но и это для меня казалось слишком близко. Мы молчали, я прислушивалась к чужим разговорам и вдыхала запах медикаментов и моющих средств.

— Сегодня утром, когда ты согласилась помочь мне с подготовкой к сюрпризу для Альбины, я даже на мгновение подумал, что твоя привычка портить людям настроение, испарилась.

Я молчала, пусть говорит что хочет. Я просто расстроена и жутко хочу спать.

— Не стоит так вести себя с матерью.

Не ему меня учить.

— Это тяжело, когда одна дочь в инвалидном кресле, а другая наркоманка.

По спине пробежал холодок. Ну класс, теперь, я точно уверена, что и этот в курсе моего нового пристрастия. Мне было плевать, но в то же время, мне это не нравилось. Зачем рассказывать, о моих проблемах чужому человеку? Надеюсь, родители хотя бы не в курсе. Стоп..

— Что ты сказал? — Нахмурившись переспросила я.

— Не надо делать вид, что не знаешь о чем речь.

— Чееерт. — Протянула я — Черт, черт, черт! Вот дерьмо. Они знают? — Я снова, посмотрела на Андрея, он кивнул.

— Они знают.. — Повторила я и закрыла лицо руками.

Какой стыд, Господи, я готова провалиться сквозь землю. Не могу поверить, что Альбина сказала им. Они же теперь ненавидят меня.. Теперь, я понимаю, почему мать смотрит на меня как на чужую, потому что я и есть чужая, я не та дочь, которую она растила, я не та, которой меня хотели видеть.