Мечты и реальности

— Рина, давай повыше, а? Ой, ты бы его хоть обрезала сначала, он же мокрый...

— Простите...

Я смахнула со щеки покатившуюся каплю и вдруг увидела, что это никакая не вода.

— Рина, это кровь! Ты поранилась?

Девушка ойкнула и рефлекторно сунула оцарапанный палец в рот.

— Ну и шипы у вашей гиары, прямо километровые! Тебе очень больно?

Она махнула рукой и виновато улыбнулась.

— Напугала я вас, госпожа Лериэла... Гиара цветёт редко, чуть ли не раз в десять лет, я и забыла про шипы. Хорошо, что я вовремя вернулась, а вот если бы вы поцарапались...

— Тоже никто бы не умер. Возьми чистый лоскуток, перевяжи...

— А причёска?

— Я, пожалуй, передумала носить такую шипастость близко от лица. Пусть стоит себе в вазе, а мы будем любоваться, хорошо?

— Конечно. А то вдруг она сползёт куда-нибудь в глаз...

Тут вошёл слуга с сообщением, что пора идти на ужин, и я выбросила этот эпизод из головы.

Сегодня накрыли в парадной столовой по случаю приезда иностранной делегации из соседнего королевства. Пока шёл разговор о политике, мы с Лорианом тихонько шептались о своём. Я на всякий случай извинилась, что явилась без гиары, и вдруг увидела на его лице откровенное непонимание.

— Подожди... Ты хочешь сказать, что кто-то прислал тебе гиару?

— И ещё записку... Разве не ты?

— Нет. А что было в записке?

— Что-что... Что может быть в любовной записке?

Лориан ревниво сощурился.

— Там была моя подпись?

— Нет, но у меня и мысли не могло возникнуть, что её писал кто-то другой. И, главное, зачем?

Мы как по команде подняли глаза — и если Лориан подозрительно разглядывал сидящих за столом мужчин, то я почему-то сразу посмотрела на Иллару. И тут же поймала её ответный напряжённый взгляд. Показалось, или она что-то знает? Если это её попытка заставить Лориана усомниться в моей верности, то она чрезвычайно глупа. А ведь "Ира" отнюдь не глупая девочка...

Тут дверь со стуком распахнулась, пропуская Рину. Девушка, не обращая внимания на предостерегающий жест дворецкого, отыскала меня глазами и, подбежав, рухнула на колени.

— Госпожа, простите меняяя!

— Рина, всё хорошо, потом поговорим...

Под многочисленными удивлёнными взглядами я почувствовала себя неловко. Что могла натворить бедная девушка, чтобы так потерять голову? Не иначе взяла втихаря мою заколку и сломала её... Что ж, переживу!

Но Рина захлёбывалась слезами и ни в какую не желала вставать. Бормотала что-то про зависть, про то, что не всегда старательно делает свою работу, а два раза и вовсе проспала, какую-то чушь о своих родителях, и что она не хочет замуж за конюха Фикору... Тут сама королева не выдержала и подошла к нам, и Рина с энтузиазмом вцепилась ей в подол и, периодически стуча лбом об пол, продолжила каяться в своих нелепых грехах. Все, особенно иностранцы, были в шоке от такого представления и спрашивали соседей, является ли это местной традицией. Я опасалась, что Лориана в гневе влепит девушке хорошую королевскую затрещину и прикажет тут же выставить вон, но она вдруг махнула тому самому носатому дедуле — верховному идилю. Насколько я понимала, эта должность представляла собой нечто среднее между первосвященником и придворным колдуном (да уж, какая "сказка" без колдовства!)

Старичок резво закосолапил к нам, подозрительно воззрился на виновницу переполоха и, кивнув королеве, положил скрещенные руки Рине на лоб. Она сразу же умолкла, а потом подняла голову и с изумлением огляделась.

— Как я здесь оказалась?!

— А ты не помнишь, милочка?

Рина помотала головой, одновременно приходя в ужас от всеобщего внимания к своей скромной персоне.

Верховный идиль заметил замотанный лоскутком палец.

— Ты поранилась? Когда?

— Совсем недавно, о шип гиары. Госпожа хотела сама её взять, но я не дала...

Старик перевёл взгляд на меня.

— Любопытно... Надо во всём разобраться.

— Тогда не будем откладывать? — я встала. — Может, пройдём в мою комнату? Я, кажется, начинаю кое-что понимать...

Он одобрительно кивнул.

— Мы скоро вернёмся и всё доложим вашему величеству. Думаю, повода для беспокойства нет, и всем лучше забыть этот маленький эпизод и продолжить ужин. Я настоятельно прошу вас остаться, — повторил идиль, персонально обращаясь к вскочившему было Лориану.

Он самолично помог Рине встать, подал мне руку и неторопливо направился к выходу. Я успела ободряюще улыбнуться жениху, и тут заметила, что место Иллары свободно. Как давно она ушла? А, значит, есть ли нам смысл спешить, или магическая улика уже покинула мою комнату?

Так и оказалось: дверь стоит нараспашку, на столе — ни цветка, ни письма. Иллара оказалась девушкой предусмотрительной. И быстрой. Я догадалась, в чём состоял её план: пропитать какой-то колдовской дрянью шипы, услать на время прислугу и постараться устроить так, чтобы я сама взяла пресловутую гиару. И тогда — как раз во время ужина, да ещё при иностранцах — вещество начнёт действовать, и все тут же узнают обо мне, "ведьме", всю подноготную.

М-да, "весело" бы получилось... Положим, никакая я не ведьма, тут Ира просчиталась, но с учётом моей питерской биографии в этом можно было бы порядком усомниться. Не отягощённая приличиями простолюдинка "наколдовала" портрет принца и таким образом посмела "притянуть" его любовь — никто и не поверит, что нечаянно. Даже королева — она так трясётся над своим мальчиком... Что тогда меня ожидало — спешная ссылка или прилюдная казнь? Я ещё не разобралась, как в Обероне относятся к магии, и вообще, кроме верховного идиля, не видела ни одного колдуна. Но раз есть "верховный" — значит, должны быть где-то экземпляры и помельче... С одним из них, видимо, и связалась принцесса.

Что же ещё она может мне устроить? То, что Иллара не собирается сдаваться, было теперь очевидно, но удастся ли мне выкрутиться в следующий раз? Или она просто подошлёт наёмных убийц? От таких мыслей становилось как-то совсем нерадостно...

Между тем бодрый дедуля тщательно осмотрел стол, задал несколько вопросов Рине и велел ей размотать палец.

— Угу, я так и знал.

Ранка и в самом деле несколько отличалась от обычной царапины — была густого фиолетового цвета. Девушка не на шутку перепугалась, но верховник успокоил её, пообещав, что завтра к утру всё пройдёт. На том он отпустил Рину и принялся за меня. Какие у госпожи предположения, какие подозрения?

"Госпожа" заколебалась. Прямых улик против Иллары у меня не было, а даже если б и были — откровенно наговаривать на королевскую дочь мне не хотелось. Я лишь сказала, что, похоже, укол отравленного шипа предназначался именно мне, но понятия не имею, кто и за что имеет на меня зуб. Заодно спросила, трудно ли в принципе достать подобные колдовские вещества или они в свободном ходу?

— Люблю сообразительных девушек, — улыбнулся идиль. — Ты права — такое зелье не встретишь в первой попавшейся лекарской лавке. Слишком оно сложное. И дорогое. Такие вещи могут изготовить только могущественные колдуны — вроде меня, но я этим, конечно же, не занимаюсь.

— А другие?

— Я подумаю над этим. Есть у меня пара способных учеников, есть где-то в глуши одинокая сбрендившая старушка-колдунья — вот и всё, собственно. Наша "профессия" очень редкая, должно совпасть множество факторов, чтобы в итоге получился грамотный колдун. В Обероне таких немного, в других государствах, насколько я знаю, ещё меньше. Разве только...

Он поневоле нахмурился, но тут же отрицательно мотнул бородой.

— Нет, ему вроде бы незачем...

— Кому?

— Неважно.

— Но я хочу знать, — решилась настаивать я. — Если вдруг опять произойдёт что-то подобное, будет ли у меня шанс не поддаться колдовству? Ну, или хотя бы вылечиться?

Старик машинально покачал головой, на словах, впрочем, уверив, что мне нечего бояться — он теперь всегда будет настороже и не допустит повторения сегодняшнего инцидента. Да, конечно, потому что в следующий раз это будет что-нибудь новенькое!

— Схожу-ка я ещё кое-что проверю, а ты — возвращайся в столовую. Лориан наверняка волнуется.

— А я уже не хочу есть.

Я захлопнула дверь и тщательно заперла её на ключ.

Что-то моя "сказочка" перестаёт быть такой уж слащаво-предсказуемой и начинает действовать мне на нервы! Интересно, доживу я до собственной свадьбы? Ха-ха...

На следующий день королева позвала меня к себе для серьёзного разговора. Она выглядела усталой и опечаленной.

Я недооценила прыткого дедулю — он был настоящим профессионалом и не зря занимал свой высокий пост. Ещё вечером ему удалось обнаружить местонахождение злосчастного цветка — Иллара, не долго думая, спрятала его в шкафу у своей камеристки и поскорее вернулась в столовую, пока её не хватились. Идиль доложил обо всём королеве, и сразу после ужина они устроили девушке допрос с пристрастием. Бедная принцесса не выдержала и "сломалась", признавшись не только в "покушении", но и причине своей ненависти ко мне.

Лориану это признание застало врасплох. Она и подумать не могла, что дочь, которую она давно привыкла считать своей кровиночкой, влюбится в собственного брата. Что теперь делать?!

Королева промаялась всю ночь и наутро приняла непростое решение. Она не скажет сыну о поступке Иллары и попросит меня также молчать об этом. Она не перестанет любить свою бедную маленькую дочку, но понимает, что ей со мной не ужиться, и потому даст согласие на её брак с одним из могущественных соседей. Это будет удачный политический союз, к тому же король Лангус — вполне симпатичный молодой человек и давно испытывает к красавице Илларе нежные чувства. Лориана уже объявила дочери свою волю и занялась спешным сбором её приданого. Дипломатическая делегация Лангуса планировала на днях отбыть восвояси, и королева намеревалась отправить принцессу с нею. Как восприняла эту новость сама Иллара, мне было неизвестно, но навряд ли с большой благодарностью.

До отъезда я так с ней и не увиделась. Когда счастливые послы во главе с подчёркнуто надменной Илларой покинули столицу, я вздохнула с облегчением.

Можно было без опасений готовиться к свадьбе, гулять по саду в обществе Лориана, а вечерами подолгу беседовать с королевой, наверняка грустившей от разлуки со своей "непутёвой малышкой". Я была вполне довольна жизнью, и лишь где-то в глубине души упорно шевелился крошечный неуловимый червячок тревоги. Правильно ли я поступаю, позволив себе "с концами" увязнуть в своей "сказке"? Может, после свадьбы я окончательно потеряю шанс вернуться домой? А когда пойдут дети? Ой, я пока не хочу никаких детей, но кому будет интересно моё мнение?!

Я осторожненько выспросила у верной Рины, через какое время после свадьбы обычно появляются дети. И получила удивительный ответ — по-разному, когда кто захочет. Как это — захочет? А так. Независимо от интенсивности исполнения супружеского долга, дети появляются только тогда, когда оба партнёра осознают, что готовы стать родителями. То есть через полгода после этого.

— Черед полгода? Точно не больше?

— Нет, практически с точностью до дня. Вы, главное, не волнуйтесь — моя старшая сестра говорит, что ребёнок рождается быстро-быстро, и чихнуть не успеешь...

— Упс... Ну, тогда хорошо, не буду волноваться... А...ээ... первая брачная ночь у вас как проходит?

— Ой, это вообще прелесть, вам понравится! Жених приводит невесту в отдельную комнату, где уже собрались его друзья или просто молодые красивые парни, и они...

— Ничего себе! И мне должно это понравиться??

Рина так и покатилась со смеху.

— Что вы, госпожа! Они должны по-очереди исполнять в честь невесты хвалебные песни, и чья песня окажется лучшей, тому королева потом оплатит собственную свадьбу. Представляете, как они будут стараться, особенно если учесть, что и привирать не придётся, расписывая вашу неземную красоту!

Я скептически фыркнула, решив, что первую брачную ночь я бы предпочла провести в гораздо более узком коллективе. А ведь ещё придётся делать вид "королева в восхищении"!

Продолжив завуалированные вопросы, я узнала ещё много интересного. Так, не принято было интересоваться интимным прошлым жениха или невесты, никакого ритуала "вывешивания простыни" не было и в помине, поэтому можно было смело выдохнуть и перестать беспокоиться о своей случайной питерской "ошибке молодости". Больше всего меня убило, что о таком понятии, как "критические дни", тут и вовсе не слыхивали, женщины прекрасно поживали и рожали, невзирая на всяческие циклы. А я-то всё волновалась, не испорчу ли себе медовый месяц...

В общем, жизнь обещала быть "сказочно" приятной и необременительной.

Моё платье, наконец, было готово, и полученный результат меня настолько восхитил, что былые мучения показались совершенно оправданными. Королева подарила мне фамильную диадему, а я ей — свою заколку, и она радовалась, как девчонка. Мы с ней вообще отлично поладили, и я благодарила судьбу за такую золотую свекровь. В порыве откровенности Лориана даже призналась, что, несмотря на свою горячую любовь к покойному супругу и отказ от нового брака, она, как нестарая ещё женщина, не может вести монашеский образ жизни и принимает тайные ухаживания одного благородного рыцаря. Я, конечно, выразила ей своё полное одобрение: этот рыцарь, приятный мужчина, во время своих визитов во дворец так влюблённо смотрел на свою королеву, что даже я это заметила. Ну и правильно, нечего себя хоронить раньше времени, один раз живём!

В отличие от своей темпераментной матери, Лориан казался мне излишне застенчивым. Дальше обожающих взглядов и целования ручки дело у нас так и не дошло, хотя так хотелось! Накануне свадьбы я прямо заявила ему, что надо порепетировать первый супружеский поцелуй, так он чуть не отказался под предлогом, что это не обязательно. Это целоваться-то необязательно?! Я сделала вид, что ужасно рассердилась и обиделась, и тогда, наконец, стеснительный принц решился меня поцеловать. И сделал это неумело как первоклассник... Пришлось учить.

К концу "занятий" Лориан был краснее свёклы, но счастливый, как никогда в жизни. Ему, бедному, даже не пришло в голову ревниво поинтересоваться, кто же, в таком случае, научил меня... Эх, наив, наив!

И вот, наконец, настал день свадьбы.

Я стояла перед зеркалом, одетая и причёсанная, как полагается, и отчаянно грустила. Мама, папа, почему вы не со мной?! Если бы всё это происходило в Питере, если бы Лориан был просто моим любимым парнем, за которого я собралась замуж, хоть бы его и звали менее помпезно и был он простым студентом — как бы я была сейчас счастлива! И родители тоже, а, может, ещё больше. Рядом весело крутятся и хихикают подружки — Маринка, Поля, Света... Где они все, в какой реальности?! Ы-ы-ы...

Я с трудом сдержала слёзы и отвернулась. Скорей бы уж... Я готова сыграть свою роль достойно.

Огромный, празднично освещённый парадный зал. Мы с Лорианом идём, не касаясь друг друга, по широкой узорчатой дорожке, усыпанной цветами. Навстречу важно выступает верховный идиль — борода заплетена разноцветными ленточками, длинный белый балахон и тонкая трость со светящимся жёлтым шаром на конце. Где-то впереди растроганно улыбается королева... Старик доходит до специально выложенной цветами черты на ковре, мы останавливаемся у другой, нас разделяет чуть больше метра. Он весело скалится и панибратски подмигивает Лориану. Мне тоже становится смешно — вот тебе и важная церемония! Резкий взмах руки, и из конца трости сыплются во все стороны яркие золотые искры, сам зал словно погружается в туман. Лориан поворачивается ко мне, на его лице лёгкое недоумение... И тут верховный идиль хватает меня за руку — так сильно, что я вскрикиваю от боли, и в следующий миг окружающий мир стремительно мутнеет. Лёгкие обжигает волна ледяного холода, мне кажется, что я тону и никак не могу вынырнуть на воздух. Темнота, темнота...