Самый быстрый

  Но, если мальчики только и делали, что ворчали на трудности, Гермиона подошла к вопросу по-научному и пыталась найти закономерность в движении лестниц и дверей. К её глубокому огорчению, не нашла.

  Преподаватели в Хогвартсе были вообще отдельной песней. Вот здесь наша ожившая и помолодевшая мисс Марпл разгулялась по полной и собрала на каждого отдельное досье. Когда Рон спросил её, зачем, она очень удивилась и сказала:

  — Как зачем? Между прочим, опрос старшекурсников очень помогает — знаешь, чего ждать от того или иного преподавателя...

  Надеюсь, ты не спрашивала его братьев, — я имел в виду тех двоих шутников, пламенную любовь которых школа стойко выдерживала вот уже на протяжении нескольких лет.

  — Ой! А ведь они охотнее всех со мной разговаривали!

Бедную сыщицу ждал ещё один прокол...

  К моему облегчению, многие преподаватели остались теми, кем и были. МакГонагалл, вечно поддерживающая директора, была узнаваемо строга ко всем, даже к своему факультету. На первом занятии она легко вбила в головы детей, что их ждёт за нарушение дисциплины, и больше не возвращалась к этому вопросу. Чудесное превращение стола в свинью с выставки тоже произвело определённое впечатление на публику. Правда, свинья получилась не совсем настоящей — слишком тупой даже для обычной свиньи.

  Бинс был типичным нудным лектором, не особо стремящимся поделиться своими обширными знаниями. На его уроках можно было славно отоспаться, и, обладай я такой возможностью, так бы и делал, вместо того, чтобы лихорадочно записывать за ним пересказ учебника. Первокурсникам же понадобилось больше времени, чтобы понять всю прелесть лекций по истории магии.

  Флитвик был одним из самых вменяемых преподов, а заодно и деканов, действительно обожающим свою работу и радующимся успехам учеников, как своим собственным. По-моему, он был единственным, кто любил отвечать на вопросы учеников, даже самые идиотские.

  Квиррел, такой же пугливый и сумасшедший, как в каноне, вызывал больше жалости, чем страха. Тем не менее, я предупредил ребят, чтобы были всегда начеку рядом с ним. Всё-таки было в нём нечто странное, и дело было вовсе не в тюрбане. Вот тюрбан-то как раз и не вызывал должных опасений. Дисциплина на уроках этого субъекта была нулевой. Впрочем, слушать особо нечего было — Квиррелл не спешил делиться с первокурсниками познаниями в области Тёмных Искусств и защиты от них, а может, и не знал ничего стоящего.

  Зельеварение стало у гриффиндорцев нелюбимым предметом. Общая нелюбовь двух факультетов сказалась и на первокурсниках, начиная с "великого противостояния" Малфоя и Поттера и заканчивая снисхождением и поблажками Снейпа по отношению к своему факультету.

  По словам близнецов Уизли, профессор был человеком с орлиными глазами и слухом старой девы-экономки в доме молодожёнов, в свободное время увлекающимся призывом демонов. Вряд ли это соответствовало истине, но на первом же занятии он всё равно повёл себя не так, как я ожидал.

  Знакомясь с учениками, Снейп слегка задержался на фамилии Гарри, но без доли яда в голосе бросил нечто вроде "Посмотрим, соответствуют ли ваши способности вашему статусу" и больше не обращал на него внимания. Местный Снейп выглядел уставшим человеком, ко всему относящимся философски и без лишней желчи.

  Правда, на первом занятии случился небольшой инцидент, прославивший, как ни странно, Невилла.

  Ученики готовили зелье от фурункулов, а Снейп, словно тень из загробного мира, скользил по классу и следил за их работой, как внезапно в котле Невилла и Симуса Финнигана, сидевших впереди Гарри с Роном, произошла необычайно странная химическая реакция. Дети в ужасе повскакивали с мест, наблюдая за зеленоватым дымком, кружащим на котлом, Невилл уснул мертвецким сном, а Симус запьянел и начал нести чушь про квиддич. Впрочем, он всегда её нёс, подбадриваемый единомышленником Уизли, но теперь это был поток сознания, а не осмысленная речь. Снейп в мгновение ока очутился у котла, убрал дым небрежным взмахом палочки и приказал Гарри с Роном отвести однокурсников в больничное крыло. Волоча за собой Невилла и не желающего уходить Симуса, мы услышали комментарий зельевара, сопровождающийся смешками слизеринцев:

  — В этот раз нашлись люди, переплюнувшие Уизли. Да уж, есть чем гордиться!

  А потом так тихо, что услышал только я, добавил:

  — Хм, годная настойка получится...

  С тех пор Невилл стал известен своим мастерством из любого зелья делать пьянящий напиток с наркотическими эффектами.

  *

  Когда Невилл проспался и пришёл в себя, дети вчетвером нагрянули к Хагриду. Утром перед зельеварением Гарри пришло письмо от него. Первое письмо за всю неделю. Остальные ребята удивлялись, почему он не получает письма, но Гарри только отмахивался и говорил, что дядя Вернон скорее застрелит сову, чем отправит её куда-то с письмом. Да, а нам потом платить за порчу школьного имущества! Так и жил мальчик без писем и сов, особо не расстраиваясь по этому поводу.

  Лесничий, рассчитывавший на одного Гарри, слегка удивился, но был очень рад и потчевал ребят чаем с кексами, состоянию которых позавидовал бы сам Плюшкин.

  У Хагрида же дети откопали газетную вырезку с новостью о мнимом ограблении банка "Гринготтс" и зацепились за неё, отчасти благодаря стараниям Гермионы. А когда Гарри рассказал про то, как они в тот же день с Хагридом забирали что-то очень важное из сейфа, девочка мёртвой хваткой вцепилась в это дело.

  В тот же вечер они устроились в библиотеке — единственном месте, где пока что ошивалось мало народу, и Гермиона объявила о создании нового клуба.

  — Ребята, мы просто обязаны выяснить, что здесь творится! Поэтому с сегодняшнего дня мы открываем Клуб Любителей Разбираться Со Всякими Непонятными Вещами.

  По-моему, Герми, одна ты здесь это любишь, — заметил я под одобряющие кивки мальчиков.

  — Молчи, подопытный номер 1! Мы ещё не распределили обязанности. Уверена, вместе мы разгадаем множество загадок, да и весело это!

  Ну-ну. Я уже стал первым подопытным. Надеюсь, никто не подвергнет меня распилу. Но мальчики, кажется, прониклись её энтузиазмом. Во всяком случае, у них появился ещё один повод закосить от домашки.

  В итоге на Гарри взвалили обязанности секретаря.

  — А что? — ответила Гермиона на возмущения мальчика. — Ты же писателем хотел стать. Вот и пиши отчёты по собраниям, практикуйся.

  Рону и Невиллу повезло больше — от них требовалось только присутствие и поддакивание. Кто стал главарём, думаю, понятно.   В общем, дети, даже если они — будущие волшебники, всегда остаются детьми, способными создать игру из ничего. Мне лишь оставалось наблюдать за ними и временами направлять в нужное русло их энергию.

  *

  Мне тоже неплохо жилось в Хогвартсе. Призраки, конечно, на первых порах донимали меня вопросами в духе "А как вас, батенька, угораздило попасть в снитч?", но потом привыкли и общались со мной на равных.

  Так что ночью я развлекался тем, что шатался по замку и беседовал на всякие пространные темы с такими же лишёнными сна — величайшего блага в жизни — существами.

  Были ещё портреты, но я их недолюбливал. Как и всякие обычные портреты, приукрашивающие оригинал, эти были собранием лишь лучших качеств тех людей, что позировали когда-то ушедшим в века художникам. С ними было скучно. Привидения же отличались большей реалистичностью и правдоподобностью.

  Вместе со мной ночными прогулками по замку страдал завхоз. И, хоть он признал во мне старого знакомого, но виду не подавал. Его кошка, миссис Норрис, милейшее создание, у которого Маргарет следовало бы учиться хорошим манерам, предпочитала считать меня частью интерьера, и это радовало.

  Кстати, о Маргарет. Она была единственной кошкой в башне гриффиндорцев, поэтому быстро стала безраздельной правительницей гостиной, пользуясь всеобщей любовью. Всё-таки, котят любят все, и в ласках и тисканьях Маргарет не чувствовала недостатка.

  Глава 6. Время праздников

  Пока детишки усердно спали после учебных деньков, наполненных спорами о том, как правильно произносить "Вингардиум Левиоса" и другие псевдолатинские абракадабры да как правильно держаться на метле, я изучал ночной Хогвартс и обнаружил несколько занятных вещей, требующих более пристального изучения...

  Пушок, этот трёхголовый родственник Цербера, пребывал спокойно на своём законном месте в одной из комнат запретного коридора, никем не тревожимый. Дверь, за которой он находился, не открывалась обычной Алохоморой, в чём я убедился, подговорив Гермиону помочь мне в этом деле. Были, правда, у Квиррелла, тоже мучимого бессонницей, поползновения в сторону коридора, но они внезапно прерывались появлением назойливого Пивза (чаще всего с моей подачи) или вездесущей миссис Норрис, проявляющей особое внимание к этому месту. Тролля я так и не нашёл ни в каком виде — вероятно, Дамблдор здраво рассудил, что это существо, с трудом помещающееся под мостом, в школе, полной учеников, большая часть из которых ещё ни разу не применяла боевые заклинания, будет явно лишним.

  Поэтому, в день Хэллоуина я с чистой совестью отправился на праздник призраков, оставив живым их пиршество в Большом Зале.

  Впрочем, даже у духов мне было скучно, и весь вечер я провёл в компании Толстого Монаха, тоже весьма скептически относящегося к такого рода праздникам. Я спросил его, как он умудрялся сочетать в себе религию и волшебство, не попадаясь особо рьяным служителям церкви, любящим проводить чистки "неугодных". На что призрак ответил мне:

  — Даже в те тёмные времена, когда люди отказывались верить в колдунов и волшебников, предпочитая сжигать и топить их, жила вера в чудеса. Как я ещё мог прожить, принося пользу обществу? Только представляя своё волшебство в виде чуда.

  Заглянув в Большой Зал, я про себя отметил, что Квиррелл и Снейп, сидевшие рядом, обмениваются более чем неодобрительными взглядами. Первый, кстати, едва не разоблачился, почти сбросив с себя маску пугливого простачка.

  Соревнования по квиддичу прошли нас стороной, хотя мальчики и решили, что в будущем году обязательно попробуют попасть в команду. Невилл их восторгов по этому поводу не разделял и предпочитал отмалчиваться.

  Сборная Гриффиндора обошлась и без особенного ловца, заняв по итогам матча почётное второе место после сборной Слизерина. А тем временем, события шли своим ходом, и хромающий на одну ногу Снейп ещё больше разжёг интерес ребят к тому, что происходит в школе.

  — Как ты говорил, Снитчи? — спросила меня уже не в первый раз Гермиона, когда "клуб" собрался в библиотеке. — В запретном коридоре есть трёхголовый пёс?

  Именно. И я думаю, профессор пожелал познакомиться с ним поближе, за что и поплатился.

  — Но, раз в школе такой монстр, значит, он что-то охраняет... — протянула задумчиво девочка.

  — О, а я, кажется, знаю, что. Тот самый свёрток, который мы с Хагридом забрали из "Гринготтса" в день его мнимого ограбления, — сказал вдруг Гарри.

  Следующая жертва для допроса была намечена — дети собрались навестить лесничего.

  Хорошенько помучив этого добродушного простофилю, они выудили из него информацию о таинственном свёртке, и теперь всецело были поглощены поисками сведений о Николасе Фламеле.

  Осень, между тем, подходила к концу.

  *

  До Рождества оставались считанные дни, но домой собирались только Невилл и Гермиона. Гарри послал Дурслям письмо, в котором говорил, что останется в Хогвартсе, и те не возражали — они сами собирались к тётушке Мардж, с которой мальчик предпочитал пересекаться как можно реже.

  Про Фламеля они так ничего и не узнали, но положили глаз на Особую секцию. Уезжая на каникулы, юная сыщица возложила миссию по исследованию этой секции на Гарри и Рона.

  — И как ты себе представляешь это? Туда нужно разрешение от преподавателей, которое нам никто не даст! — возмущался Уизли.

  — У вас будет вагон свободного времени, — настаивала девочка. — Не дураки, придумаете что-нибудь. А мы с Невиллом поищем информацию во внешнем мире.

  На том они и разошлись.

  Рождественским утром мальчики обнаружили подарки в своей комнате. Теперь мы были обладателями ценной флейты (и я всё гадал, есть ли здесь подвох), нескольких книг, домашней выпечки тети Петуньи (единственное, на мой взгляд, безопасное кушанье) и подозрительно невесомого свёртка. К счастью, без фирменных свитеров обошлось.

  В свёртке же действительно оказалась мантия-невидимка, о чём я и доложил удивлённым детям. Записка от "тайного благожелателя" прилагалась. То есть, директор хочет, чтобы мы использовали эту вещь? Не значит ли это, что вскоре нам придётся столкнуться с неприятными личностями?

  Вопросы свои я, конечно, оставил при себе. Что бы там ни задумывали великие мира сего, а вещь эта может оказаться очень полезной и для простых смертных.

  *

  Всё же мне удалось убедить этих лоботрясов пробраться в Особую секцию. Даже просто так было интересно глянуть, какие книги там хранились. Мы выбрали подходящую ночь для "диверсии" и начали операцию.

  В замке стало ещё безлюднее после того, как большая часть учеников разъехалась, и добраться под покровом мантии-невидимки куда угодно без разоблачения было лишь детской игрой.

  Ничего примечательного и стоящего среди стеллажей этой секции не было. Мы нашли целую коллекцию книг по демонологии и подобной сомнительной, с моей точки зрения, ереси, а также ряд книг, необходимых старшекурсникам для изучения защиты от Тёмных Искусств. Впрочем, мы нашли то, что искали — в одном старом, как мир, алхимическом фолианте была подробно расписана история философского камня, его поиски, создание и, главное, имя создателя. Ребята получили пищу для размышлений.

  — Значит, в том свёртке был философский камень! — сказал Гарри, когда мы вернулись в гостиную Гриффиндора, легко избежав столкновения с Филчем. — Но для чего он нужен?

  Мы же читали книгу. Это ценнейший и редчайший ингредиент. Не знаю, можно ли с помощью него получить золото, но жизнь продлить — на раз плюнуть. Или оживить кого-нибудь...

  — Теперь ясно! — воскликнул Рон. — За ним и охотится Снейп. Он же зельевар и всё такое.

  Интересное предположение, но вряд ли оно близко к истине.