— Все когда-то бывает впервые, — раздраженно выдала я банальную истину. — И что дальше? Так и будешь стоять и пялиться? Или же выдашь своему дружку?
— Нарл мне не... — начал было парень, но тут в переулке раздался топот и послышались злые голоса.
Обреченно пискнув, я мышкой юркнула в щель между двумя деревянными ящиками и даже дышать перестала. От ужаса не сообразила, что мои метания, по меньшей мере, смешны — стоит только белобрысому указать, где именно я прячусь...
— Опять ты! — Услышав голос Нарла, я обреченно зажмурилась. — Не видел здесь мелкую деваху? Худющую, беловолосую?
— Не видел, — лаконично ответил парень и посоветовал таким тоном, что у меня вдвое прибавилось мурашек: — Шел бы ты отсюда, Нарл, не дай боги, еще мое задание по твоей милости сорвется...
Громила досадливо сплюнул и, судя по быстро стихшему топоту, убрался из тупичка.
— Эй! — тихо позвал блондинистый спаситель. — Вылезай, они ушли.
Я завозилась и, опасливо втянув голову в плечи, выползла из-за ящиков. Как ни странно, они действительно ушли. Боюсь только, что недалеко...
Грустно вздохнув, я нерешительно осмотрелась вокруг. Увиденное, даже с учетом сгущающихся осенних сумерек, ничуть не вдохновляло, но идея переночевать здесь нравилась мне гораздо больше, нежели перспектива попасть в лапы обозленным хулиганам.
— Ты чего? — поразился белобрысый, когда я мрачно и гордо уселась на перевернутый ящик.
— Ничего, — буркнула я, искоса глянув на него.
Сейчас, когда страх отступил, удалось разглядеть гораздо больше — худощавое лицо, длинноватый прямой нос, ямочка на подбородке, необычного разреза темные глаза. Странное сочетание, но отнюдь не отталкивающее. Парень озадаченно нахмурил темные брови, а потом понимающе хмыкнул и неожиданно протянул руку:
— Ясно, боишься. Идем, провожу.
— С чего бы это? — насторожилась я, ибо твердо усвоила, что никто и пальцем для тебя не пошевелит за простое "спасибо".
Парень тяжело вздохнул, смотря с откровенной жалостью:
— И как ты на свете-то живешь, такая недоверчивая?
— Потому и живу, что недоверчивая, — поправила я.
— Что ж, — он усмехнулся и отвесил поклон, — не смею настаивать. Спокойной ночи, ребенок. Постарайся не простудиться — наши целители всегда рады замучить неосторожно заболевшего пациента!
Я хмуро показала язык его удаляющейся спине.
На душе было мерзко. Хотелось плакать. От жалости к себе и обиды на весь мир.
Становилось все темнее и темнее. Холодало, тонкая куртка не могла согреть, но я упрямо куталась в нее, сжавшись на облюбованном ящике в маленький дрожащий комочек. Ничего, ничего, уговаривала я себя. Не в первый раз, в конце концов. Доводилось на улице спать, и ничего, до сих пор жива... Наверное, это оттого, что меня не баловали. Я всегда была сама по себе. Как сорняк, который и выбросить бы надо, да все руки не доходят...
Я всхлипнула, зло вытерла глаза рукавом и упрямо закусила губу. Не буду плакать! Не из-за чего. Подумаешь, понадеялась, что здесь все будет по-другому... С чего я вообще это взяла?! Я всегда была одиночкой, одиночкой и останусь. Да, я не доверяю людям, так ведь не без оснований! От людей ничего хорошего ждать не нужно. Иначе вряд ли бы я сидела сейчас в холодном грязном тупике, чувствуя, как постепенно замерзают промокшие в попавшейся на пути луже ноги...
Когда стемнело окончательно, я все-таки не выдержала и решила вернуться в Школу. Вряд ли эти ненормальные до сих пор бродят по улицам. Наверняка сидят в теплых комнатах, попивая горячий чаек...
Обиженно шмыгнув носом, я спрыгнула с насиженного места и едва кулем не свалилась на землю. От долгого пребывания в одной позе тело занемело, и сейчас застоявшаяся кровь бодро бежала по сосудам, неприятно покалывая их. Морщась и ругаясь вполголоса, я кое-как растерла затекшие руки-ноги и медленно, кривясь при каждом шаге, побрела к Школе. Вроде бы до полуночи еще далеко, ворота должны быть открыты. А если нет... Значит, судьба такая.
Несмотря на опасения, мне повезло. То и дело казалось, что за мной следят, но на улицах меня никто не подстерегал, а ворота и не думали закрываться. На радостях я приободрилась и, потеряв всякую осторожность, почти вприпрыжку подошла к крыльцу жилого корпуса.
Там-то меня и ждали. И, судя по просиявшей физиономии, с большим нетерпением. Дружок Нарла улыбнулся мне, как родной, и поднялся со ступеньки, неторопливо разминая руки. Я испуганно застыла, не зная, что делать — бежать или кричать. Когда подручный неприятеля подошел почти вплотную, а я решила, что не возбраняется одновременно делать и то, и другое, ситуация резко изменилась. За спиной колыхнулась какая-то тень, и лицо отморозка заметно побледнело. Процедив сквозь зубы грязное ругательство, он метнул на меня недобрый взгляд — и испарился.
Я медленно выдохнула и обернулась.
Никого не было. Лишь за углом на мгновение мелькнуло что-то светлое. Пожав плечами, я торопливо скользнула в приоткрытую дверь. Думать, что меня спасло на этот раз, не хотелось.
Глава 6. Лантэлия
Бывают люди, при встрече с которыми представление
о мире переворачивается вверх тормашками...
Из размышлений попавшегося разбойникам
философа, висящего на дереве вниз головой
Завтрашний день обещал быть поистине великим. Мало того что первый учебный, так еще и волнительный для новичков, не знающих, во что умудрились впутаться...
Первое занятие по некромантии. Наглядно-ознакомительное, как загадочно значилось в вывешенном в холле расписании.
— Лион Ривенс, мастер второй ступени посвящения, — прочитала я накануне в том же расписании, в графе "Преподаватель".
Воображение радостно встрепенулось и живо набросало портрет худощавого, подтянутого старикана с хищным профилем, цепким взглядом темных глаз, сверкающих из-под кустистых бровей, конечно же седых, как и длинные волосы, ниспадающие на черный балахон.
Нервно сглотнув, я поскорее срисовала расписание себе в тетрадь и присела на ближайший подоконник, размышляя о грядущем событии. Со старшим наставником, курирующим некромантов, наш курс познакомили сегодня. Мастер Милон Малик не произвел на меня впечатления, разве что своим роскошным серебристым хвостом, стянутым на затылке кожаным ремешком. Ну какой из него некромант? Эльф — он и есть эльф, как его ни назови. Молодой, циничный, непрошибаемый, правильный до кончиков ухоженных ногтей. Скучно! Так что все надежды, смешанные со священным ужасом, возлагались на непосредственного наставника, коий еще нам не показывался. Наверное, чтобы не пугать раньше времени. Вторая группа, существование которой стало для меня неожиданностью, тоже не видела своего мастера — и точно так же строила предположения, одно страшнее и притягательнее другого.
Старшекурсники на робкие расспросы лишь снисходительно посмеивались, храня таинственное молчание. Лукавые взгляды ясно свидетельствовали, что наши муки любопытства были им хорошо знакомы.
Мимо моего подоконника прошла группа студентов, судя по вышитым на форменных куртках воронам с тремя крошечными пентаграммами под ними — некроманты, третий курс. Важные и загадочные до невозможности. Окинув парней недовольным взглядом, я вздрогнула, когда один из них задорно мне подмигнул и махнул рукой. Ах да, вчерашний белобрысый. Надо же, запомнил. Понять бы еще, хорошо это или плохо...
Я спрыгнула с подоконника и поплелась в жилой корпус, раздумывая, идти на обед или нет. Есть, конечно, хотелось — завтрак я пропустила, с другой же стороны — лишний раз ходить по коридорам совершенно не прельщало. Нарла за этот день я видела раза три, и все три раза ловила такие многообещающие взгляды, что проще и безболезненнее было бы пойти и повеситься самостоятельно, не дожидаясь его помощи. И хотя он почему-то не торопился осуществить свои намерения и даже не подходил ко мне достаточно близко, в безопасности я себя не чувствовала.
Вспомнив о кульке сухарей, запрятанном в недрах сумки, я взбодрилась и прибавила шагу, чтобы мелкий противный дождик не успел промочить одежду и выданные грозным хранителем мудрости книги, не забывая бдительно оглядываться по сторонам.
К счастью, до женского крыла я добралась без приключений.
В комнате было тепло, сухо и уютно. Соседка лежала на кровати, лениво листая какой-то журнал. Мое появление заставило ее отложить чтение и окинуть меня подозрительным взглядом. Ну да, вчера я заявилась довольно-таки поздно, да еще в весьма жалком виде... Боюсь представить, что она подумала. Впрочем, какое мне дело? Я же не лезу в ее жизнь, вот пусть и она меня не трогает.
Я сгрузила книги на кровать и зарылась в сумку в поисках сухарей. Нашла пустой кулек и загрустила. Вот что бывает, когда собираешься в ужасной спешке! Вздохнув, бросила взгляд в окно, за которым мелкий дождь превратился в проливной. Есть хотелось очень сильно, но избежать встречи с Нарлом и Ежом — еще сильнее, а потому я, успокоив себя мыслью о пользе разгрузочных дней, села на кровать, перебирая выданную литературу.
Прикосновения к старым, пожелтевшим страницам успокоили, а ни с чем не сравнимый книжный аромат немного приподнял настроение. Жизнь уже не казалась столь безрадостной и серой. В конце концов, завтра начинаются занятия, а это значит, что места прежним переживаниям и прочей ерунде не останется. Труднее было смириться с отсутствием обеда, но сия проблема тоже не относилась к разряду всеобъемлющих, а потому...
— Пойдем пить чай! — донесся до меня робкий музыкальный голосок.
Я вздрогнула, отрываясь от своего занятия, и только сейчас заметила накрытый стол и сидящую за ним девушку. Она несмело улыбнулась и указала на две чашки, полные ароматного горячего напитка. Рядом, на ярко-желтой скатерти, стояли вазочка с печеньем и тарелка с намазанным вареньем хлебом.
Желудок заполошно дернулся и попытался завязаться узлом, но я решительно пресекла бунт:
— Нет, спасибо! — и вновь уткнулась в книги.
— Зачем ты так? — тихо спросила соседка, и я обнаружила, что она стоит рядом, пытаясь поймать мой взгляд. — Ты вчера осталась без ужина, да и сегодня не завтракала... Ну же, я ведь угощаю!
В ее голосе было столько мольбы, что я подошла к столу и притянула к себе чашку с чаем. Девица просияла и радостно улыбнулась:
— Вот и славно! Мы ведь так и не познакомились... Меня Лантэлией зовут, можно просто Лана, а тебя Виорикой, да?
— Да. Виорика... Вики, — настороженно отозвалась я, немного ошалев от такого напора.
Пытаясь запить удивление, я сделала глоток чая и обнаружила, что он весьма и весьма хорош. А уж тонкий ломоть свежего, с хрустящей корочкой, хлеба, щедро намазанный густым яблочным вареньем, и вовсе был выше всяческих похвал!
— Очень приятно! — прощебетала девушка. — Мы с тобой в одной группе, здорово, правда?
Я неуверенно кивнула. Не привыкла я к такому! Дома меня замечали, если я в очередной раз делала что-нибудь не так, и столь теплое отношение незнакомой девицы воспринималось с недоверием.
— Лантэлия, — начала я, — а с чего ты решила меня накормить?
— Ну, — запнулась девушка, — как же... Ведь мы живем в одной комнате, учимся в одной группе, а значит, можем стать подругами... Разве нет? — совсем жалко закончила она, растерянно глядя на меня дивными бирюзовыми очами.
Я задумалась. Не уверена, что умею дружить... Но раз уж начинаю новую жизнь, почему бы и не попробовать?
— Да! — улыбнулась я, с наслаждением ощущая, как тепло разливается по телу.
Лантэлия улыбнулась в ответ и подлила в мою чашку ароматного чая, от которого растаяли грустные мысли и появилась надежда, что все еще в моей жизни наладится...
Разве нет?!
Глава 7. Наставник
Столкновение мечты с реальностью чревато шишкой на лбу.
Запись на полях в тетради Виорики
— Вики, Вики, да проснись же ты! Мы на первое занятие опоздаем! — надрывно вещали над ухом.
Бо-о-оги, да я же только недавно уснула!..
Застонав, наугад отмахнулась от источника пронзительного звука. Подушкой. В ответ послышался возмущенный визг, и меня самым бесцеремонным образом стащили с кровати. За ногу.
— Лана! — протестующе охнула я, пытаясь подняться с пола, но накрепко запутавшись в одеяле. — Ты чего?!
— Ничего! — Соседка, с которой мы чуть ли не полночи пили чай и болтали, стояла надо мной, одетая в школьную форму — брюки удобного покроя, рубаху из плотной ткани и теплую куртку, и смотрела на меня как древний инквизитор на проштрафившегося мага. — Ты что, решила прогуливать занятия с первого же дня? Даже не познакомившись с нашим наставником?!
— С наставником? — задумчиво протянула я, поднимаясь, и хлопнула себя ладонью по лбу: — Боги всемогущие, с наставником!
С некромантом. С тем самым таинственным чародеем, под чьим чутким руководством нам целых четыре года предстоит грызть гранит магической науки. И который вряд ли будет рад студентке, нагло опоздавшей на первую же лекцию!
Мысли безумным хороводом проносились в голове, пока я металась по комнате, сшибая углы и натягивая полученную еще вчера одежду.
— Бежим! — крикнула я Лантэлии, ожидающей у двери.
— Вик, а волосы?! — ужаснулась она.
Я недовольно мотнула головой, не глядя в зеркало, пригладила пятерней волосы и, скрутив в тугой узел разлохматившуюся косу, закрепила ее длинной шпилькой на затылке. Сойдет, какие бы взгляды ни бросала на меня Лана! Небось бывалого некроманта растрепанной студенткой не испугать — всяко не страшнее мертвяков...
На улице было свежо и мокро, но с неба больше не капало; в мелкой, но широкой луже у общежития самозабвенно плескались воробьи, вереща и забавно топорща перышки.
— Куда идти-то?! — запыхавшись, спросила у Лантэлии, когда впереди замаячил учебный корпус.
— В подвал! — ответила она, ловко огибая широченную лужу, которую я не заметила.
— Тьма! — завопила я, влетев в холодную мутную воду. Темно-синие брюки мгновенно намокли практически до колен, куртку "украсили" грязные брызги, заляпав даже вышитого ворона...
— Виорика! — укоризненно крикнула с другого "берега" Лана, и я, посчитав, что терять уже нечего, не стала тратить время на обход лужи и пошла вброд.
— Замечательно, — сочувственно вздохнула Лантэлия, окинув меня оценивающим взглядом.
— Не то слово, — мрачно отозвалась я, оставляя на чистом полу грязные следы. Одно радовало — казенные сапоги оказались на редкость качественными и не промокли.
— Боги милостивые! — присвистнул кто-то, и я обреченно вздохнула.
На лестнице, ведущей вниз, стоял давешний блондинистый красавчик и смотрел на меня такими глазами... Разозлившись, я вновь напрочь утратила инстинкт самосохранения.
— Ты же некромант, так?! — едва не прорычала я. Лана вздрогнула и нырнула мне за спину. Парень нервно сглотнул и не очень уверенно кивнул.
— Так чего вытаращился?! Неужто нежить краше меня будет?! — оскорбленно подбоченилась я.
— Да нет, — отмер блондин, — краше тебя, мелкая, я не встречал...
Я обиделась. Не надо, ох не надо хамить девушке с самого утра!
