Хроники вечной жизни. Проклятый дар

— Местным монахам поручено писать летопись Франции. А в крипте хоронят королей.

Солнце уже клонилось к закату, когда вдали показались мощные стены аббатства и башни базилики. Сердца их затрепетали в предвкушении необыкновенного приключения.

— Ты знаешь, где стоит Мрачный дом? — спросил Рене.

— Нет. Обойдем аббатство, он должен быть где-то рядом, — ответил Филипп. Он непроизвольно перешел на шепот.

Величественное аббатство было все ближе и ближе. Над мощными стенами из темно-серого камня тут и там возвышались башни и шпили. Лучи заходящего солнца блестели на разноцветных витражах центральной базилики. У друзей перехватило дыхание от этой строгой красоты.

Дойдя до ворот, они повернули направо, обходя стену по кругу. Перед входом в аббатство простирались обработанные поля и луга, однако позади него лес подступал вплотную к стене. Вдоль стены, в нескольких шагах от нее, вилась узкая тропка.

Обойти стену оказалось делом нелегким. Аббатство было огромным и скорее походило на маленький город.

Они обогнули уже полкруга, но ничего похожего на дом им пока не встретилось. Вокруг был только лес, сквозь который слева виднелась мрачная стена аббатства.

— Ты уверен, что это не просто легенда? — засомневался Рене.

— Уже и не знаю, — уныло ответил Филипп, — мы прошли почти всю стену по кругу, и ничего нет.

Обойдя все аббатство, они вернулись к воротам.

— Что делать будем? — приуныл Филипп. — Смотри, солнце уже садится.

Друзья присели у дороги.

— Давай думать, — проговорил Рене. — Ведь дом не повозка, он должен занимать много места, так?

— Так, — кивнул Филипп.

— Значит, между тропой и стеной его быть не может: он там просто не поместится. Получается, дом может быть только в лесу. Вряд ли деревья подходят к дому вплотную, вокруг него должно быть какое-то пространство. Значит, нужно искать что-то типа поляны.

Филипп нетерпеливо вскочил.

— Точно, Рене, молодец! Пошли скорее, пока не стемнело.

— Подожди, есть другая мысль. Вряд ли тут рядом есть еще одна тропа, кроме той, по которой мы шли. Значит, к дому подходили с нее, так что нам нужно искать какое-то старое, заброшенное ответвление от основной тропки.

И они снова двинулись вдоль стены, шли медленно, один пристально вглядывался в чащу леса, другой внимательно смотрел под ноги, стараясь отыскать тропинку к дому.

Они закричали одновременно:

— Смотри, поляна!

— А вот и старая тропка!

Друзья счастливо переглянулись. Рене был горд тем, что его рассуждения оказались верными. Они осторожно двинулись к поляне по почти незаметной, затерявшейся от времени тропинке.

Когда деревья стали реже, они увидели чернеющий на поляне двухэтажный деревянный дом. В лучах заходящего солнца, проникающих сквозь листву, он выглядел огромным и страшным.

— Вот уж действительно Мрачный дом, — прошептал Филипп.

Здание было наполовину разрушено, часть стены обвалилась, черные глазницы пустых окон смотрели на них жутким взглядом. Рене зачарованно смотрел на дом, чувствуя, как взволнованно бьется сердце.

Немного придя в себя, они попробовали войти через дверь. Не получилось: она перекосилась так, что открыть ее было невозможно. Мальчишки полезли в окно.

Оказавшись внутри, они с интересом огляделись. Одна стена почти отсутствовала, и в помещении было довольно светло. Комната, в которую они попали, использовалась, по-видимому, в качестве сеней. Каменный пол, вдоль стен расставлены деревянные скамьи с резными спинками и кованые сундуки. На всем лежал толстый слой пыли. У дальней стены виднелась ветхая лестница на второй этаж.

Друзья непроизвольно перешли на шепот.

— Вот это да, смотри, какое все старое.

— Интересно, а что в сундуках?

— Слушай, — предложил Рене, — давай поднимемся наверх и оттуда начнем все осматривать. Вот только скоро стемнеет, и могут появиться призраки.

Филипп поежился.

— Тогда пошли быстрее.

Они поднялись на второй этаж. В просторной комнате, куда привела их скрипучая лестница, стоял полумрак. Друзья нетерпеливо оглядывались, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. Постепенно стали видны очертания большого конторского стола и стула за ним. В углу комнаты стояла печка, вдоль стены — резные деревянные кресла, рядом скамья, и на ней кувшин. На полу лежал старый, в дырах, ковер. И, как и внизу, все было покрыто пылью.

Мальчишки с опаской сделали несколько шагов. Прогнившие доски скрипели и прогибались под их весом.

— Как тут жутко, — прошептал Рене.

— Да уж, и впрямь чудесное место для призраков.

Вдруг Филипп присел и показал на дырку в ковре.

— Посмотри!

Рене подбежал к нему и сквозь слой пыли увидел на полу едва различимый рисунок, нанесенный белой краской — две встречные стрелки, соприкасающиеся острием.

— Что это? Какой-то тайный знак?

— Точно! Интересно, что он обозначает?

— Может, какую-то встречу?

Они возбужденно топтались возле рисунка и перешептывались. Вдруг снаружи раздался резкий крик совы. Друзья вздрогнули от неожиданности, Рене оступился и нога его попала на знак. В ту же секунду гнилые доски с жутким треском проломились, и он полетел вниз, истошно крича.

Рене показалось, что он на минуту потерял сознание. А когда очнулся, вокруг него было абсолютно темно, лишь из дыры над его головой шел слабый свет. Воздух отчетливо пах сыростью.

— Рене! Ты жив? Скажи что-нибудь! — в панике кричал Филипп, его голова смутно была видна в дыре далеко вверху.

Рене перевел дыхание.

— Вроде да, — неуверенно ответил он, потирая ушибленный бок.

— Держись, приятель, я сейчас спущусь к тебе, — с облегчением воскликнул Филипп, и через секунду послышался скрип лестницы.

Рене вертел головой, надеясь что-нибудь разглядеть вокруг себя. Странно, он должен был свалиться в комнату, через которую они забрались в дом, но в ней было гораздо светлее.

Над головой послышались шаги Филиппа и его растерянный голос:

— Где же ты?

— Да тут я.

В дыре появилась голова Филиппа, он возбужденно зашептал:

— Слушай, ты пробил пол первого этажа! Похоже, ты свалился в подвал.

— Пробил каменный пол? — недоверчиво переспросил Рене.

— Да нет же, тут что-то типа деревянного люка, закрывающего лаз, вот ты его и пробил своим весом. Больно ударился?

— Да вроде не очень. — Рене вдруг запаниковал. — Посмотри, там лестница есть? Как мне отсюда выбраться?

Нырнув в дыру по пояс, Филипп пытался нащупать лестницу.

— Похоже, ничего нету. Подожди, сейчас я тебе веревку скину. Но сначала посмотри, что там есть, ужас как любопытно.

— Да не видно ничего, тут темно! — Рене помолчал и виновато добавил: — Я по веревке залезть не сумею.

— Тогда я сейчас к тебе спущусь.

Филипп деятельно топал наверху, ища, куда можно привязать веревку. Он отодвинул задвижку и поднял люк. В подвале стало немного светлее.

— Свечу прихвати, — крикнул Рене.

— Угу.

Наконец приготовления были закончены, ухватившись за веревку, Филипп протиснулся в люк и стал медленно спускаться. Через несколько мгновений ноги его коснулись твердого пола. Вытащив из сумки две свечи, он зажег их и протянул одну Рене.

— Осторожно, смотри под ноги.

Мерцающее пламя свеч осветило огромный, явно больше самого дома, подвал. В сыром, спертом воздухе было трудно дышать.

— Ничего себе, смотри, тут, похоже, тренировались рыцари.

И в самом деле, пол был усеян обломками мечей и алебард, в углу стояло прогнившее соломенное чучело для тренировок, рядом с ним — стойка для оружия. Осторожно ступая, друзья двинулись в разные стороны. Рене шел вдоль стены, с любопытством разглядывая все, что попадалось на глаза, боясь пропустить любую мелочь. Вдруг раздался приглушенный возглас Филиппа. Легран метнулся к нему, и через несколько секунд оба стояли перед прямоугольным каменным сооружением, накрытым плитой. Плита была сдвинута в сторону.

— Что это, Господи Боже? — изумленно прошептал Рене и перекрестился.

— Гробница...

— Чья?

— Не знаю, давай посмотрим, — предложил Филипп.

Рене не поверил своим ушам.

— Ты хочешь заглянуть внутрь?? А вдруг там... кто-то лежит?

Он с изумлением смотрел на друга, поражаясь его храбрости. А тот, подойдя к саркофагу, вздохнул, словно набираясь мужества, и с решимостью отчаяния опустил руку со свечой внутрь гробницы. Пересохшими губами Рене прошептал:

— Ну что там?

— Пусто, — облегченно выдохнул Филипп.

Осмелев, они внимательно осмотрели гробницу. Это было прямоугольное сооружение из шлифованного камня с полтуаза глубиной, абсолютно пустое.

— Зачем она здесь, как думаешь?

— Возможно, хозяин приготовил ее для себя?

— А почему не использовал? Слушай, — заволновался Рене, — а вдруг он все еще жив и сейчас где-то здесь, в доме?

Филипп испуганно отпрянул, но тут же расслабился.

— Да ну, перестань, ты дом видел? Он же совсем развалился. Тут давно никто не живет. А почему гробница пустая... ну мало ли, как бывает.

Потоптавшись, они продолжили осмотр подвала. Рене шагал осторожно, опасаясь еще какого-нибудь сюрприза. Он дошел до угла, поднял глаза... и во весь дух помчался назад. Подбежав к другу, он посмотрел на него выпученными от ужаса глазами и с трудом прошептал, тыкая пальцем за угол:

— Там... там.. человек... хозяин!

Тот недоуменно хлопнул глазами.

— Не понял.

— Тише ты! Говорю, там господин какой-то сидит... в кольчуге и шлеме... наверняка хозяин дома... и гробницы.

Филипп побледнел, но тут же взял себя в руки.

— Если в доспехах, значит, рыцарь, благородный человек, и нам его бояться нечего.

— А вдруг это призрак? Сторожит сокровища дома...

Решительно тряхнув головой, Филипп потянул друга за рукав.

— Пошли.

Рене глубоко вздохнул и отправился за ним. Они осторожно выглянули из-за угла, пытаясь что-нибудь разглядеть в глубине подвала. Из темноты не доносилось ни звука. Потоптавшись немного, друзья медленно двинулись дальше.

В дальнем углу подвала стояла низенькая деревянная лавочка. За несколько шагов до нее колеблющийся свет свечи выхватил из темноты фигуру человека, который полулежал, привалившись к стене. Ребята замерли, потом Филипп сделал шаг вперед и с поклоном сказал:

— Здравствуйте, сударь.

Никакого ответа. Они недоуменно переглянулись, и Рене, у которого сердце бешено колотилось в груди, хрипло прошептал:

— Он спит, что ли?

Оба растерянно уставились на незнакомца. Рене приблизился, чтобы получше рассмотреть его... и волосы у него встали дыбом.

— Господь милосердный! — воскликнул он, выронив из рук свечу.

Рыцарь был одет в полный доспех, включая шлем с закрытым забралом, не хватало лишь перчаток. А из рукавов кольчуги торчали длинные, тонкие кости пальцев.

Им хотелось бежать, но ноги стали ватными и не желали слушаться. Прошла минута, другая — ничего не происходило. Мало-помалу они немного успокоились и стали внимательно разглядывать страшную находку.

Накинутый поверх проржавевшей кольчуги полуистлевший плащ, когда-то, очевидно, был белым, на груди отчетливо выделялся красный крест. На полу, у ног скелета, лежал меч.

— Тамплиер! — восхищенно прошептал Филипп. — Понимаешь? Это самый настоящий тамплиер!

— Точно! Слушай, а давай поднимем забрало?

Филипп кивнул. Собравшись с духом, он шагнул к рыцарю и медленно-медленно приподнял ту часть шлема, которая закрывала лицо. Раздался скрип, оба вздрогнули, нервы были натянуты до предела. Дрожащей рукой Рене поднес свечу поближе.

Жутким черным взглядом на них смотрели пустые глазницы черепа, опущенная нижняя челюсть открывала два ряда полусгнивших зубов. Филипп испуганно отдернул руку, забрало скользнуло вниз и с лязгом стукнулось о шлем. Мальчишки заорали и кинулись наутек. Добежав до гробницы, они повалились на крышку, пытаясь унять дрожь и отдышаться. Им понадобилось не меньше пяти минут, чтобы немножко прийти в себя.

— Ну что? — все еще тяжело дыша, спросил Рене. — Пойдем снова? Интересно же.

— Ага.

Крадущимися шагами они снова направились в дальний конец подвала. И в этот раз увидели то, чего не заметили раньше: фалангами пальцев скелет держал длинную узкую шкатулку с резной крышкой.

— Неужто он умер, охраняя эту коробку? — уважительно прошептал Рене.

— Наверное, — кивнул Филипп. — Это сколько ж он здесь сидит?

Недавний испуг поутих, и теперь они с благоговейным почтением разглядывали останки тамплиера. Особенно заинтересовала их амуниция рыцаря.

— Смотри, какая кольчуга, сейчас таких уже не делают.

— Да уж, нынешний латный доспех куда надежнее. А шлем какой!

Рене подошел к мечу и осторожно взял его в руки.

— Тяжеленный...

— Дай подержать.

Вдоволь насмотревшись на свою страшную находку, они снова уставились на шкатулку. Филипп шепотом пояснил:

— В таких ларчиках в Ангулем привозят указы короля и папские буллы.

Он помолчал, а потом еле слышно добавил:

— Рене, давай ее заберем.

— Давай, — выдохнул тот.

Он протянул руку к шкатулке и тут же ее отдернул: страшновато было брать что-то из рук скелета. Дыхание его участилось, в горле пересохло.

— Может, лучше ты?

— Бери, не трусь, — настаивал Филипп.

Рене глубоко вздохнул, протянул руку к шкатулке и осторожно взялся за край. Холодея от ужаса, он помедлил немного и резко выдернул коробочку. Гулко стукнули костяшки пальцев скелета, звук эхом прокатился по подвалу. Не сговариваясь, друзья кинулись бежать.

Рене маялся рядом с дырой, пока Филипп взбирался по веревке наверх. Оказавшись на первом этаже, он кинул веревку другу.

— Обвяжись, и я тебя вытяну.

Нервно оглядываясь, Рене крепко обмотался веревкой и крикнул полушепотом:

— Тяни!

Через пару минут он уже стоял рядом с Филиппом.

— Бежим?

— Бежим!

И друзья кинулись вон из Мрачного дома.

На улице было уже темно, и они с трудом нашли заросшую тропку, ведущую на дорогу к аббатству. Добравшись до ворот, они сели на землю и, отдышавшись, устроили совещание.

— Что будем делать?

— Не знаю. Смысла идти в город уже нет. Ночью ходить опасно, да и городские ворота до рассвета закрыты.

Оглядев свой пыльный камзол, Филипп предложил:

— Давай попросимся на ночлег здесь. Монахи люди добрые, не откажут. Скажем, что заблудились в лесу.

— А шкатулка? Давай сначала ее откроем?

— Темно.

Рене кивнул на сумку:

— Свечи.

Они снова зашли в лес, Филипп сел на пенек и попробовал открыть шкатулку. Она была заперта. Испорченный от времени и подвальной сырости механизм не работал. Им потребовалось довольно много времени, чтобы сломать замок. Наконец что-то щелкнуло, мальчишки замерли в предвкушении.

Филипп нервно сглотнул и дрожащей рукой приоткрыл крышку. Мерцающее пламя свечи осветило старый свиток, лежащий внутри. Чуть дыша, Рене осторожно взял его и развернул. Это был манускрипт, содержащий всего пару фраз. Сверху крупными красными буквами было написано несколько слов.