Танковый экипаж "Валькирии".

Этим молодым человеком, плакатно-картинной арийской внешности, оказался некий Эрих Хартманн, выпускник одного из аэроклубов Германии. Его картинная классическая арийская внешность сразу же привлекла внимание ведомства Геббельса, и молодого человека было решено использовать как фотомодель для репортажей о героических подвигах люфтваффе. Для этого Хартманна зачислили на штат одного из гешвадеров, но естественно, что в боевых действиях он участия не принимал — пропаганда важнее, чем рядовой и весьма посредственный люфтвафист. Главной задачей этого молодого человека было героическое позирование на фоне обломков вражеских флюгцойгов, а поскольку ближайшие к съемочной группе обломки, были обломками польского ягдера, сбитого Маргаритой, то этого молодого псевдолюфтвафиста возле них и стали фотографировать, несколько изменив положения этих обломков на местности, чтобы внушить будущим читателям мысль, что данный репортаж, о героических подвигах аса Хартманна сделан в другом районе Польши.

По замыслу кинорежиссера, одну половину польских флюгцойгов, уничтожили панцеркампфвагенистки из экипажа "Валькирии", а другую голубоглазый очаровашка Эрих Хартманн.

— Интересно, что напечатают в завтрашних газетах? — пожевывая в зубах травинку и развалившись возле панцеркампфвагена, задала вопрос своим подругам Катажина.

— Возможно, мы даже успеем их прочесть, — посмотрев на часы, ответила Маргарита, — Я тут слышала, что третьей атаки польских позиций сегодня уже не будет.

— Здорово! — обрадовалась Марта, — значит, после ужина есть шанс уединиться и предаться любви!

— Если в какой-нибудь дозор не пошлют, — хмуро бросила Катажина, выплюнув травинку, — Мне кажется, что командир панцерауфкларунгзуга нас туда и отправит, за то, что мы не участвовали в послеобеденном наступлении.

— Но это же абсурд! Для дозоров есть пехота, а наше дело разведка при наступлении!

— Командир панцерауфкларунгзуга помешан на теории нависающих флангов, и оперативной тени наступления, — заметила Маргарита.

— Да, у фельдфебеля Борис Соколофф в голове полно тараканов, — согласилась Марта, — Этот его бред про автобанные панцеркампфвагены, фелдхаубитц — каноны агрессии, откуда он нахватался этого бреда, и куда смотрит медицина?

— Он фанатик учения Виктора Резунски, — ответила Маргарита, — Это британский теоретик, который построил целую военную теорию, в основе которой лежит угол заточки штабных карандашей.

— Это как? — ошарашено, и в один голос спросили Марта и Катажина.

— В настоящий момент в мире существует три стандартных величины угла заточки карандашей — 60, 45 и 30 градусов. Заточка под углом в 60 градусов применяется в торговле — галочки, крестики в товарных накладных ставить, или цену написать на торгах на бирже, заточка в 45 градусов применяется в живописи, студентами, школьниками, теми, кто использует карандаш для письма, заточка в 30 градусов применяется чертежниками. В Англии и США наиболее распространена заточка именно в 60 градусов, в остальной Европе — 45 градусов, в СССР — 30 градусов, ибо большевики сейчас заняты масштабным строительством заводов, зданий — и закупают у нас Германии различное оборудование — станки, прессы и прочее. Однако, по мнению Виктора Резунски, чем острее угол заточки, тем агрессивнее государство. Самое агрессивное СССР, а самые миролюбивые Англия и США.

— Это же полнейший бред! — заявила Марта, — Он бы еще длину мужского пениса в свою теорию включил!

— Включил!— улыбнулась Маргарита.

— Что!!!????— хором воскликнули ее подруги.

— Ну не длину пениса, а использование мужчинами при сексе презервативов — чем меньше они их используют, тем агрессивней государство. Поэтому самыми агрессивными по его теории являются СССР и Германия.

— Подожди, но ведь в СССР после 1917 года остались только бедные люди, у которых нет денег на презервативы, а у нас после прихода к власти Гитлера пропагандируется деторождение.

— А его это не волнует, ему поставили задачу прикрыть задницу Англии и США, изобразить из них мирных овечек — вот он и старается.

— И в этот бред верят?

— Конечно, например наш фельдфебель.

— Ну, с этим мужланом все понятно — мозгов как лоботомированного петуха, — ответила Марта, — А другие? Неужели тоже?

— Если президент США и лорды Англии, а также Чемберлен говорят об этом в газетах, то, как ты думаешь, верят или нет?

— М-да... — задумчиво произнесла Катажина, — угол заточки карандашей... кто бы мог подумать...

— Давайте готовиться к ужину, — поднялась с травы Маргарита, — А то мне кажется, что командир панцерауфкларунгзуга, времени на данную процедуру отпустит очень мало и отправит нас изображать оперативную тень наступления или нависающий фланг.

— Мошонка у этого клоуна нависает над штифель, а не фланги, — буркнула Катажина, поднимаясь вслед за Маргаритой.

Маргарита, оказалась права, что и не удивительно, ведь самыми проницательными являются блондинки. Восьмой инфантери дивизион без особого труда удалось продвинуться вперед и занять передовые польские позиции, брошенные уцелевшими поляками, но затем на второй линии обороны их продвижение застопорилось — жолнеры вывели из строя несколько панцерспашвагенов и два панцеркампфвагена, а гренадеров прижали к земле плотным огнем машиненгеверов. Встретив сопротивление, немецкие войска откатились на занятые позиции первой линии и вызвали огонь канонов, а также флюгцойговую поддержку. Все повторилось снова, с той разницей, что пришло время ужина, поэтому наступление на вторую линию польской обороны перенесли на завтрашнее утро — как говориться война-войной, а прием пищи по расписанию.

В конце ужина появился фельдфебель Борис Соколофф, в руке он держал звиебакбеутель, на дне которого Маргарита заметила три фельдпорционен. Фельдфебель швырнул звиебакбеутель под ноги девушкам и заявил, что они отправляются в ночной боевой дозор обеспечивать нависание наступающего фланга восьмой инфантери дивизион на позиции противника и расширения дифференциальной градиенты оперативной тени наступления.

— Идущим в ночной дозор положено выдавать гросскампфпакен, а не фельдпорционен! — резонно возразила Маргарита.

— Не хватает калорий для выполнения приказа командира? — усмехнулся фельдфебель, и, расстегивая брюки добавил, — Можете получить недостающее отсюда, — кивнув взглядом на извлеченный член.

— Спасибо, но мы на диете, — сдерживая гнев, процедила сквозь зубы графиня, и рявкнула — Экипажу в панцеркампфваген!

Ева, гревшаяся на теплой броне, мяукнула и юркнула внутрь первой, следом за хвостатым талисманом забрались внутрь и девушки. Панцеркампфваген Pz II Auf C взревев надежным мощным ста сорока сильным шестицилиндровым двигателем водяного охлаждения "Майбах" HL62TR отправился на передовые позиции.

— Чтоб этого урода при очередной проверке на арийность в евреи записали! — зло бросила Марта, — закончится война, напишу кляузу Геббельсу на этого урода! Небось, он и Железный Крест получит, за сбитый Маргаритой польский ягдер!

Ночной дозор

В польскую историю боевые действия на данном участке местности войдут как двухдневные ожесточенные бои за лесной массив Выры и высоту N341. Такой взгляд можно считать в принципе верным, но только с польской стороны. Для поляков данные бои были действительно ожесточенными, но для немцев это было обычное продвижение вперед. Главными противниками немцев были неорганизованность и отсутствие боевого опыта — именно поэтому немецкие войска несли неоправданные и достаточно глупые потери. Механизм взаимодействия между родами войск еще не был достаточно отлажен, и приходилось учиться на ходу. Впоследствии в своих мемуарах, чтобы хоть как-то оправдать низкий темп продвижения вперед восьмого панцеркорпс Эрих Манштейн тоже напишет про тяжелые приграничные бои, но в реальности все обстояло несколько по-другому. Бои были самые обычные. И согласно канонических правил Первой мировой войны немцы не могли прорвать на данном участке оборону, ибо обладали только двухкратным превосходством — две инфантери дивизион — восьмая и двадцать третья против польской 55-я дивизии, тогда как для успешного прорыва обороны необходимо трехкратное превосходство над противником.

Данное правило вполне могло сыграть, но для этого полякам нужно было сделать совершенно самую малость — командовать своими войсками. А этой малости и не было совсем. План "Захуд", разработанный польскими военными был невнятен и расплывчат, польский генералитет предпочел уповать на помощь Франции и Англии. В результате этого героические действия польских полковников, капитанов, поручиков и их подчиненных, которые держали оборону и контратаковали наступающие части вермахта, оказались не нужны польскому руководству — "заграница нам поможет" без устали твердили фразу, как мантру, польские руководители, крутя ручки радиоприемников и прислушиваясь к передачам из Лондона и Парижа. А ведь был у поляков шанс, и был не один! Если бы годы, затраченные на план захвата территорий СССР — "Всхуд" ("Восток"), были потрачены на план войны против Германии, если бы укрепления строились не вдоль границы с СССР, а вдоль границы с Германией, и если бы половина польской армии, сосредоточенная возле советской границы, оказалась на германской границе, то ничего у Третьего Рейха бы не получилось! Завязла бы германская армия в приграничных сражениях среди польских укрепрайонов. Но вот эти укрепрайоны были не на западе, а на востоке. И половина польских войск была там же. А той, что осталась, как впрочем и всей армией никто не управлял. И не один из локальных успехов, достигнутых поляками в этой войне не получил развития по причине отсутствия руководства войсками. Но понимание и осознание этого придет гораздо позже, а сейчас все польские соединения, вступившие в бой были уверены, что все под контролем, и там "наверху" умелые и умные генералы, которые знают что и как, и поэтому польская армия еще существовала, как больной, но как целый организм.

Маргариту в этот вечер, такие глобальные вопросы абсолютно не волновали. Гораздо важнее для нее был вопрос, как ее экипажу выжить в сложившейся ситуации. Для решения данного вопроса необходимо было выбрать наиболее безопасное место выполнения роли нависающего фланга. Проницательный ум блондинки, сразу понял, что делать это нужно не возле высоты N341 — там, их было видно издали, как прыщ на носу от простуды — и вполне естественно, что поляки используют их панцеркампфваген как мишень для тренировки своих антипанцеркампфвагенистов всех мастей. Лесной массив, начинавшийся в стороне, подходил для их задания гораздо лучше. К нему можно было и подобраться практически незаметно, да и в самом массиве можно было укрыть их "Валькирию" ветками от посторонних взглядов. А еще там протекала небольшая речушка — можно было устроить традиционные водные процедуры. Поэтому именно туда, и приказала графиня Марте, направить их панцеркампфваген Pz II Auf C. Вопрос питания личного состава, Маргарита оставила на потом, справедливо считая, что вначале нужно спрятаться получше. Глубоко в лес углубляться они не стали — метрах в тридцати от опушки нашелся небольшой овражек, полностью скрывавший "Валькирию" от посторонних глаз. Конечно же, при такой диспозиции и они ничего не могли видеть, находясь внутри панцеркампфвагена, но наблюдать можно и на краю овражка, что же до нависающего фланга, то что это такое Маргарита не знала. Они обошли окрестности леса и графиня про себя отметила, что место рядом с выбранной ими стоянкой, является отличной позицией для антипанцеркампфвагеновой или полевой батареи канонов. Огневые средства, поставленные здесь могут надолго задержать наступления вермахта и могут поддерживать польских жолнеров при контратаках. Но все это было в теории, а на практике они были одни в этом лесу. Ночной дозор ее экипажа начался.

— Нагрел нас этот мужлан, с продовольствием, — бросила Маргарита, — есть какие-нибудь идеи, как пополнить пищевой рацион?

— Может, приобретем у местного населения, — предложила Катажина, — Или реквизируем.

— Этот район Польши я не знаю, — констатировала Марта.

Маргарита потеребила в задумчивости мочку уха и вспомнила про брошюру доктора фон Гильотена на 842 листах, под названием "Доступны пани "панцертруппен" — удовольствие всем супер!", в которой были подробные карты местности с указанием дорог к борделям. К ее глубокому облегчению, в данном фолианте отыскалось и то, что они искали. Сразу за лесом находилось селение под странным названием Десжат Мале Афро-Полска Члопчи. В котором, если верить брошюре и странице N747, проживала некая Пилсуджина Дыпрженжервыфрежецкая, с габаритами 1200мм/900мм/1200 мм, ростом 1563 мм и весом в 97 кг. Три родинки на лобке, глаза серые, шатенка. Из особых примет — любит возить на себе верхом, любит когда лупят розгами по ягодицам, храпит во сне.

Пышные телеса пани Пилсуджины не привлекали графиню и ее подруг, но карта городка Десжат Мале Афро-Полска Члопчи и окрестностей была довольно подробной. С некоторым изумлением, Маргарита и ее подруги увидели, что на карте отмечена тропинка, проходящая в 100 метрах от их панцеркампфвагеновой засады. Тропинка вела сквозь весь лесной массив — это около километра, затем полкилометра по полю и селение Десжат Мале Афро-Полска Члопчи. Маргарита задумалась и осмотрелась вокруг. А вокруг смеркалось.

— Предлагаю отправиться на пешую разведку всем личным составом! Мы ведь являемся ауфкларунговым подразделением! Еву оставим на хозяйстве — подвела итог своим размышлениям графиня.

— Отличная мысль! — согласилась Марта, — Только давайте без этих дурацких беретов!

— Согласна! — ответила Маргарита, — давайте выложим фельдпорционен из звиебакбеутеля, чтобы было в чем нести закупаемые продукты.

К удивлению графини и ее подруг, указанная тропинка оказалась проселочной дорогой. Получалось, что в селение Десжат Мале Афро-Полска Члопчи ведут две дороги со стороны немецких позиций. Одна дорога вела через лесной массив, а вторая через дальний от них склон высоты N341. И именно по дальней дороге и пытались пробиться части вермахта, так как именно она была обозначена на карте как дорога. Естественно, что у поляков тоже были карты, и наверняка на них, была только одна дорога в Десжат Мале Афро-Полска Члопчи — через склон высоты N341, поэтому именно там и держали они свою героическую оборону.

Маргарита с подругами пресекли лес и двинулись по дороге в сторону Десжат Мале Афро-Полска Члопчи. Солнце уже практически село, поэтому видимость ухудшалась с каждым шагом. И это было им на руку — в темноте меньше будут обращать внимание. Уже с опушки леса, было заметно, что на дальней окраине Десжат Мале Афро-Полска Члопчи что-то горит. Когда они прошли метров 200, Марта всех остановила и настороженно принюхалась к запаху дыма от пожара, который несло в их сторону.

— Что-то кошерное горит! — выдала с уверенностью Марта, — Сдается мне, что в селении начался еврейский погром.

— Еврейский погром? — удивилась Маргарита, — Евреи же из Германии в Польшу бежали, и кричали, что там лучше.