— К концу следующего дня с сопротивлением в замке покончили. Последняя группа воинов забаррикадировалась в помещении для стражи ворот и ордынцы ни как не могли добраться до них. Тогда враги привезли "машину похожую на цаплю". Меня поразил контраст между совершенством лазерной пушки и грубой примитивностью деревянной тележки, на которой она установлена. Через несколько минут всё кончилось. Смертельный луч поражал людей даже через завал мебели, бревен и камней который преграждал путь захватчикам. Я почему-то считала, что это Сахаб поразила людей своей злой магией. Баррикада горела. В этот момент сзади послышался шорох, сердце чуть не выскочило у меня из груди. Это пришел Ерик, раненый, изможденный, но живой. Какое счастье я испытала! Я бросилась к нему, и начала его целовать, поить, кормить, расспрашивать и перевязывать раны — одновременно.

— Это счастье, что хоть один человек, да ещё мой друг, рядом. Но лучше бы он не приходил, как выяснилось потом.

У входа в замок засуетились враги. Проскакал один богато одетый воин, что-то гортанно прокричал. Дикари начали растаскивать трупы своих и чужих воинов. Появилась предводительница этих извергов. Ерик сказал мне: — Я убью её. Прощай Эль.

— Погоди, ты ничего не добьёшься.

— Нет. Я отомщу, прощай.

Он пошел на другую сторону крыши, и когда Сахаб оказалась под ним, бросился вниз с криком: — Умри проклятая!

Сахаб, одетая в кожаные доспехи, подняла голову, потом правую руку. Ерик, вдруг, исчез, только что-то крошечное упало под ноги коню королевы варваров. Наверное, она применила свою магию. Несколько воинов бросились к Сахаб, возникла суматоха. Я не могла понять, что творится внизу. Солдаты принесли на руках пушку, которая обстреливала замок каменными глыбами. Установили её во дворе, и трое из них что-то делали с нею. Вдруг, в руках врагов появился Ерик. Он сильно ранен, и кровь заливала его лицо. Казнили его, страшно. Я чудом не сошла с ума, и только клятва тетушке Лионе удержала меня, чтобы не броситься вслед за Ериком. Очень долго я не мола забыть картину казни. В живых не осталось ни одного обитателя замка, кроме меня. Вечером звери упились до свинского состояния, и я смогла ускользнуть из своего тайника. Почти два месяца я шла к дому на перевале, где жила тетя Демире...

Пароход стал швартоваться к пристани, мы с Рерой стали пробираться к выходу. Она так заговорила меня, что я забыл, да и не мог, пока она вела рассказ — рассказать ей про кольцо. Мы вышли на лестницу, потом на набережную.

— Если хочешь дослушать, приходи вечером к нам. Да и бабуля тебя хотела видеть. Зайдешь?

— В любом случае я хочу тебя увидеть, Ты, когда обратно?

— У меня много дел. С родителями нужно поговорить, с друзьями попрощаться — мне ведь совсем скоро уезжать. С Виктором встретиться.

— А это зачем?

— Не ревнуй. Нужно. А ты куда?

— Да, зайду на рынок, куплю блок сигарет — там подешевле, потом, свободен.

— Меня не жди, я не знаю когда освобожусь. Как тебе мой сон?

— Не очень-то он похож на сон. Он похож на чужую жизнь.

— Может и так. Когда приедешь обратно, зайди к нашим. И ещё. Этот сон имеет к тебе прямое отношение, это — я знаю. Только не знаю, точно, какое.

Подняла руку, проезжающий мимо, частник дал по тормозам и приоткрыл дверь.

— Вам куда? — Услышал я его вопрос.

Она просто села в машину и они поехали. М-да, не ревнуй такую.

Глава 9. Беседа в беседке.

Купил на рынке блок болгарских сигарет и одноразовую зажигалку. Денег ни черта не осталось. Сколько можно тянуть у матери, пора, наверное, куда-нибудь устраиваться на работу.

На пароходике, когда возвращался, читал детектив, а по дороге на дачу думал о Рере и её рассказе.

Какое отношение он имеет ко мне? Нет, ну какова девка?!! Два месяца жила, меня в упор не видела. Как шкаф в прихожей — есть он, и есть, может можно получше, поудобнее или покрасивее, но стоит и пусть себе стоит. И вдруг — "на тебе". Ведь ходили мы с ней несколько раз за молоком, но отношения, с её стороны, как к тому шкафу. Правда, из всей их семьи, самые теплые отношения у меня были с бабушкой. Я её про себя Елизаветой третьей или Королевой окрестил. Та действительно интересовалась мной, моими делами, взглядом на мир и на жизнь. Самому мне, с ней, тоже очень интересно; она не стесняется иметь свою точку зрения на многие вещи, и умеет отстоять её.

Второе место занимает Алина, с ней, мы часто обсуждали разные техники художественных работ. Она конечно баба опытная, кое-какие работы мне показывала на фото и на даче у них есть скамейки вазон и ещё какая-то ерунда (для красоты). Алинины работы, если честно, не очень мне понравились, хотя, конечно, вызывают уважение. Талант и опыт — этого у меня маловато, да и ни разу я не профессионал. Ей я показывал мой "пенёк", мой "статуй".

На нашей даче наши решили спилить одно старое дерево, и я упросил наших разрешить вырезать из него деревянную скульптуру. Получилась гимнастка, стоящая на руках, вернее на локтях. В общем-то, вроде бы, какую-то художественную ценность получившийся предмет имеет. Ко всему прочему, расположение объекта тоже оставляет желать лучшего — за туалетом.

Следующий — Ник-Ник. Мужик хороший, но уж очень умный и самодовольный. Цену себе знает, и слушать его очень интересно. Алжир, Мозамбик, Катманду, Лаос, ЮАР, Эмираты — это где он был. Слова то, какие, звучат то как, "Кат — Ман — Ду". Как бой барабанов. Вот бы съездить посмотреть, потрогать руками. А то, только "Клуб кинопутешествий".

Рера — последняя. Да, и знал я, что Виктор с ней серьёзно. Мысли опять возвращаются к её рассказу. Интересно чем её рассказ закончится. А губы помнили поцелуй...

Вот я уже почти и дошел до дач. Время четыре, к Вороновым рановато. Решил пойти почитать до вечера, а потом уже сходить к ним. Кстати, мне сегодня тоже особенный сон приснился, довольно странный.

Я поднимаюсь, ползу, карабкаюсь по отвесной скале, кое-где даже с отрицательным уклоном, один, без страховки. Мне очень нужно. Альпинистские принадлежности у меня фирменные. Во сне, я хорошо знаю, как ими пользоваться.

Забиваю костыли, фиксируюсь карабинами. Солнце уже заходит, конца-краю стене не видно. Я сильно спешу и уже сильно устал. Стемнело. Я, болтаясь на карабине, достал из рюкзака фонарь и закрепил его на шлеме. Теперь, лезу со "светом". Забил костыль, протянул фал, подтянулся, перенес свой вес на следующий костыль. Достал новый, забил его каким-то хитрым молотком. Костыль входит в скалу за два-три удара и держит достаточно хорошо. Я знаю, что костылей у меня неограниченное количество. А скала всё не кончается. Мелькает круг света перед глазами, не вижу ни низа, ни верха. Просто знаю, впереди ещё долгий путь, тяжелый, а внизу пропасть. Оступиться и отступить нельзя, а сил уже нет. Всё дольше отдыхаю, зависнув на костыле. Уже начинает светать, вижу в метре надо мной конец скалы, а сил уже не совсем. В глазах темнеет, последний раз подтянулся и вывалился на вершину. Подняться не могу. Поднял голову, в этот момент взошло солнце и ударило мне в глаза, ослепило. На душе вдруг стало легко, усталость прошла, а сердце заликовало. Я поднялся. — Значит не зря.... В этот момент я проснулся.

Солнце действительно светило мне в лицо. Душа пела. Я счастлив и горд. Никогда раньше мне ничего подобного не снилось. Вроде бы и кошмар, а конец хороший, достойный.

— Александр! Ну, что же вы! Мы ведь вас ждем! — Вот так, три фразы и все три с восклицательными знаками. Это с веранды меня окликнула Королева Елизавета. Есть в ней, всё-таки, что-то королевское, хотя сегодня она в брюках. Во даёт бабуля. Девяносто шесть лет, а в брюках, и всё вроде бы нормально.

— Елизавета Андреевна, сейчас рюкзак сброшу, и зайду.

— Мы ждем вас.

Жарко. Я заскочил к себе на дачу, сбросил рюкзак, выпил, почти полную, литровую кружку воды. Взял новую пачку сигарет и отправился к Вороновым. Сразу пробило "на пот" и стало прохладнее.

Они сидели во дворе, в беседке, почти полностью заросшей виноградом и хмелем. Ник-Ник поднялся.

— Проходите Саша. Хотите холодного кофе? — Пить, я уже не хотел, но кофе у них всегда особенный, и пили они его холодным. Ник-Нику присылает его кто-то из друзей, не то из Аравии, не то из какой-то Америки, южной или северной.

— Не возражаю. Только сладкого и с молоком, если можно — ну люблю я такой. Ник-Ник ушел за кофе.

— Мы тут сидели и делились впечатлениями, и вы знаете, — начала разговор Елизавета Третья, — без Вас, эти изыски абсолютно не имеют смысла. Вы беседовали с Валерией?

— Да. (Дальше привожу беседу поимённо).

ЕЛИЗАВЕТА 3: Как вы отнеслись к её рассказу? — Ник-Ник, принёсши мне кружку кофе и сахарницу с ложечкой, курил. Его левая рука лежала на столе, на руке Алины.

Я: — Она мне сказала, что видела сон. Но, честно говоря, то, что она мне рассказала на сон не похоже вообще. Такими сны не бывают.

АЛИНА: — Рера рассказала весь свой сон?

Я: — Я не знаю. Но видимо не весь, потому, что обещала продолжить.

АЛИНА: — На чем она остановилась?

Я: — Девочка — по имени Эльсинор, отправилась к тетке Демире, на какой-то перевал. А вы, что в курсе её истории?

НИК-НИК: — Примерно. Но у каждого из нас, есть своя, и они, в какой-то мере стыкуются между собой. Вы уж извините, что мы оторвем у Вас время, вы никуда не спешите?

Я: — Да нет, ничего такого у меня нет. — После таких оборотов, попробуй, скажи — "Да я занят. Мне некогда. Меня детектив интересный ждет". Умеет он, стервец, людьми манипулировать.

АЛИНА: — Ну, тогда слушайте. В конечном итоге выводы делать Вам. Моя история Вам, наверное, тоже, покажется странной. — Да, что они меня все на вы, да еще вроде как с заглавной буквы? Ведь общались уже на "ты", со всеми кроме Королевы. Она, кстати в ответ, тоже почти всегда обращается на "вы".

Глава 10. Алина.

— В раннем детстве, я не сознавала всей сложности политических и религиозных отношений на Арденне. Я росла в обеспеченной, культурной семье. Отец работал в государственной структуре. Должность моего отца называлась так: — Второй консул Пресвитера Наобы. Это — религиозно-политический центр на нашей планете, типа Ватикана. — Я подумал: — Похоже, что-то инопланетное, судя по рассказу Алины, дело происходит не на Земле. Что они роман фантастический пишут, что-ли?

Алина продолжала. — Мои способности к "нетрадиционным метода лечения" и "экстрасенсорике", как сейчас стали называть такие вещи, выявились, когда мне исполнилось десять лет. И не только лечение. У меня обнаружились, довольно сильные парапсихологические способности в других разделах пси. Для Наобы, это не особенно редкое явление, особенно в последние годы. Участь моя решалась без моего участия. Меня отправили в Лигу Оккультных Мастеров Истинного (ЛОМИ). Со мной занимались опытные учителя. За несколько лет, мои способности отточили, и обучили многим практическим приемам магии. Особенно сильно у меня проявлялся дар предвидения. Мои способности позволили мне, не особенно напрягаясь, выучить несколько языков. К своему двадцатилетию, я стала "Учителем Воли", — признанным мастером Искусства. Меня ввели клерком-переводчиком в дипломатическую миссию Наобы, отправленную в год Желтой Сливы в империю Джелли-алла, к этому времени уже просочившуюся на наш континент.

На карте Арденны, есть такая страна — Дария. Много лет назад, у монарха этой страны — Мсолсоригала, появился военный советник: кто он такой, кем был раньше, и откуда появился — неизвестно. С его помощью, две сопредельные державы вошли в состав Дарии. Потом, после смерти монарха, Джелли-алл, так звали советника, занял трон этой страны, в обход правил престолонаследования. Да и кто б ему мог помешать? Таких, там, уже не оставалось. Отсталая, феодальная страна, через несколько лет, стала развитой промышленной державой, с которой уже нельзя не считаться. Беспечный нрав дарийцев, упомянутый даже в поговорках, укротили с помощью жесточайшей дисциплины. Благосостояние народа росло, сто процентов молодежи Дарии училось в высших военных школах. Преподавательский состав которых, являлся выходцами из Академии Искусства. Руководство же, Академии в свое время обучалось в Корпусе Силы, где преподавал и сам Джелли-алл. В стране существовала четкая иерархия, на самой вершине которой находился Джелли-алл. Началась экспансия Дарии.

Джелли постепенно прибрал к рукам весь континент, и начал просачиваться на наш материк. Именно в это время меня включили в миссию. В это время в военных школах Дарии преподавались уже такие предметы: геополитика, термодинамика, квантовая физика и магия, электроника, военное искусство, психомедицина. Это если брать науки, хотя бы приблизительно, известные на Земле. Но имелись и совсем неизвестные у нас предметы. Еще через несколько лет, железные корабли Джелли-алла уже бороздили небо Арденны и космическое пространство. Абсолютная дисциплина являлась, одной из, важнейших опор власти Джелли-алла. За малейшее неподчинение — смерть. Все остальные народы Арденны стали париями. Особенно активно и тщательно Джелли-алл искоренял религию.

Хитростью, посулами, подачками, а где и силой, эмиссары Джелли-алла проникали и утверждались на нашем континенте. Миссия Наобы представлена во многих государствах материка. Я работала со многими народами Арденны. Проповеди, медицина, материальная помощь, образование и воспитание — вот поле нашей деятельности. Но постепенно эмиссары Джелли-алла вытесняли нас из дружественных государств, и эти государства становились, уже — не совсем дружественными, а потом — совсем недружественными. Перед нами закрывались двери. Религия Истинного искоренялась.

Я вышла замуж. У нас родилась дочь, и до пяти лет она жила с нами. Затем, её пришлось отправить в Метрополию. Ей нужно учиться, а нами рядом, находиться стало опасно. Я любила своего мужа Имгора. Наша любовь не бушевала безумной страстью, но нам, было хорошо вдвоем. Я предвидела, что муж в опасности, но он не хотел выказывать страх и свою слабость перед прихожанами. Однажды он пропал, поиски не дали результатов, и только через полгода мы узнали об его ужасной смерти в руках воинствующих атеистов. Джелли-алл перешел к открытым военным действиям, и нам пришлось эвакуироваться в Наобу. Эмиссары врага вербовали себе приверженцев и их силами покоряли другие народы. Кольцо вокруг нас сужалось. В наших домах, всё чаще, стала появляться какая-то мерзость: домовые, полтергейст, привидения, где-то проявлялись проклятия, причем не только в домах, но и в некоторых вещах и людях. Вещи не слушались нас. А люди..., мне не хочется об этом говорить. Работы, по защите от нечисти, нам, магам прибавилось.

На собрании гностиков, группе прорицателей дали задание — составить долгосрочный прогноз событий. Мы его составили, но сделать что-либо, чтобы спасти Наобу, её народ мы уже не могли. Согласно прогнозу, для того чтобы остановить Джелли-алла мы должны призвать Истинного в наш мир. Сделать это возможно, согласно древним книгам, в главном храме Истинного, на севере Наобы. Помочь сделать это должны Держатели Меча. С ними придет Меч хранителя — основа ритуала. По легенде, Создатель Всего — Истинный, лично, передал Меч Держателю Закона.