Еще один шанс. Часть 1

— Ничего себе приключения! Да ЭТОГО просто не может быть! Бред какой-то! А может быть — сон! — пришелец недоверчиво попытался потянуться и встать. Не получилось! Что-то мешало и сковывало его движения. — А почему я лежу? Я что связан? — Рязанцев начал елозить. Осмотрел веревки. Попытается развязаться. — Непорядок! Кто так вяжет? Нет — кто так вяжет? Особенно меня? Упс, уже не связан!

Странник обвел глазами место своего расположения. Кругом неизвестные люди. Рядом подавленный Прохор, который одеревеневшими, синими губами шепчет молитвы. Полные печали глаза купца и его отрешенность говорят о том, что дела наши плохи. Грабят нас.

— Нет! Рразве так грабят? Сплотились возле повозок какие-то незнакомцы, копаются в наших вещах, чего-то ждут. А эти двое недалеко от меня — похоже, охрана. Стоят спокойно ко МНЕ спиной и мирно переговариваются, — странник растер затёкшие руки. Поудобнее повернулся. Приподнялся. Огляделся по сторонам. — Ребята, совсем не воспринимать Рязанцева! Да ещё повернуться к нему спиной! Это же... — невыполнение устава караульной службы! Да ещё и не уважение старшего по званию... и возрасту! О-о-о... за это надо наказывать... — Жестко!

Путник незаметно подкрался сторожам. Резко замахнулся и нанес два удара. — И раз... И два... — упали два столба, — Алексей оглушил охранников, после чего внимательно оглядел поляну. — Вот, теперь всё хорошо вижу. И... Кто у нас тут самый страшный, самый мрачный и ужасный? Правильно! — Я.

Вояжер внимательно осмотрел место происшествия. Прикинул возможные варианты развития событий. Принял взвешенное решение.

— Ну, что Рязанцев — работаем! Кстати... Сколько вас тут? — Прозвучал резонный вопрос. — Да какая разница! Я что считать ещё должен? — Алексей недовольно возмутился. — Хотя, нет. Пожалуй, посчитаем...

Первый, кто быстрее всех добежал до освободившегося путешественника был заросший, рыжий красавец с подбитым глазом. Бедолага споткнулся о выставленную ногу и, падая головой, попал в обод телеги.

— Вах! Намба фри! — лесной математик — счетовод начал расчет. Он повернулся, левой рукой отбил в сторону летящий удар, а правой, с прыжком, врезал прямо по мясистому бородатому подбородку.

— Какое несчастье! Нельзя быть таким неосторожным, особенно на прогулке в лесу. Да и под ноги надо смотреть! А вдруг там.... — камень!

Четвертый, сделав страшное лицо, выпучил глаза. Он хотел достать невинного заложника ножом. Герой закричал и промахнулся три раза, затем внезапно продолжил движение и, обняв березу, счастливо заснул.

Вот, теперь обидчика увидели все. Повернулись и сразу побежали в его сторону.

— Какая душевная, приятная сердцу картина! — потерпевший путник начал весело рассуждать. — Как в старые, добрые времена! Все на одного! И все мешают друг другу! Ребята рассредоточиваться надо! И с разных сторон заходить. Так нет! Один за одним.

— Вот, ты толстый — который номер пять с квадратным подбородком и колом в руках. Сдвинь брови и зубы сожми. Кто сказал, что прямой удар ногой в лицо это негуманно? Я такого не говорил. Одним словом за незнание получаешь... наказание. — Дыхание полного борова внезапно пресеклось. От полученного удара у него вырвался хриплый звук изо рта, словно он с силой взмахнул топором. Человек зашатался, широко раскинул руки в стороны и опрокинулся навзничь.

— Ну, а ты шестой и бородатый, знаешь, где у человека "солнышко"? — странник увернулся в сторону от крупного кулака. Перехватил руку и резко дернул её в сторону движения удара. Одновременно не забыв выставить вперед колено. — Молчишь, дышать трудно? Так ты потерпи! Не дыши минут пять, а там, если, что повторим процедуры.

— Так теперь вы — двое, — Рязанцев приблизился к паре пятившихся разбойников. — Я что до утра вас ждать должен? И чего вы друг другу постоянно мешаете. В очередь быстро построились. Встать по порядку. Так примите... и распишитесь. Ха! Стало быть... восемь!

— О-о-о... Классика жанра! Самый умный с ножом подкрался сзади. Иии... Акелла вновь промахнулся.

По скуле змёныша словно проехала кувалда. Он сделал шаг вперёд, выплёвывая зубы, и рухнул, глухо ударившись лбом об землю. Однако просто так умник сдаваться не собирался. Он полежал немного, собираясь с силами. Резко вскочил, выставил голову, как бодливый бык, ринулся напролом по прямой, целясь Рязанцеву в грудь. Тот изящно развернулся, пропустил голову смельчака под рукой, зажал шею в замок и, разгоняясь вместе с противником, устремился вперед. Голова разбойника, утяжеленная весом обеих тел, тараном, с гулким стуком врезалась в дерево. Перед глазами несчастного закрутилися звезды.

— Прости друг, второго раза у тебя не будет. Девять — почти круглое число.

— А вот и супер приз... Крупный шкаф! — навстречу Рязанцеву вышел парень (Косая сажень в плечах). Каждый кулак детинушки был размером с большой качан капусты.

— Сейчас будет звон! — Алекей выдал анонс предстоящего поединка. Пока падает мебель, разучим детский стишок...

Замахнулся шкаф на мишку...

— Уход от прямого удара пудовой гири. Шаг вперёд. Правой рукой в челюсть. Резко с оттягом левой ногой в голень.

Хрясь...У него погнулась ножка.

— Снова уход. Финт. Нырок под руку. Крюк правой в лицо и сразу же левой в корпус, — вояжер мощно впечатал кулак в подмышку противника, да так что у самого зубы лязгнули.

От удара мишки шкаф...

Скок на землю, стук да бряк...

— Всю силу тела, с разворота, внёсти в удар правой по печени, — соперник Рязанцева внезапно сильно выпучил глаза, нелепо взмахнул руками, а потом словно медведь отгоняя пчёл, рухнул на спину.

Дальше не успел придумать

Сильно быстро он упал...

— Да, фальшиво... Музыкальный слух так и не появился... И поэт из меня — ещё тот! И... тем не менее, расчет закончен. Леха — Ямайка — десять ноль.

Новоявленный пацифист ещё раз внимательно осмотрел место, где произошло избиение "безобидных", несчастных, брошенных на произвол судьбы разбойников.

— Активного движения в выделенном секторе не наблюдаю, — подражая терминатору путник "просканировал" пространство. — По поляне вокруг повозок лежат или ползком передвигаются какие-то стонущие личности без документов и знаков различия. Связанный купец с мужиками на прежнем месте, где я их и оставил... Можно оправиться и покурить.

Наконец-то расслабившись, Алексей спокойно, не торопясь пошел в сторону связанных караванщиков.

— Так... Стоп! — он остановил себя на половине пути. — Так поступать нельзя! Надо с людьми поговорить. Поддержать их в трудную минуту... Все-таки многим, кто в сознании, очень больно... Великодушный освободитель залез на телегу и оттуда обратился к потерпевшим...

— Граждане бандиты! — пришелец, парадируя Глеба Жиглова из знаметитого фильма "Место встречи изменить нельзя", громко обратился к потерпевшим. — Выходим по одному с поднятыми руками...

— Нет, пожалуй, не так... — поправил он себя. Перешел на другую сторону повозки. — Внимание! Ползем все ко мне. Кто ползти не может — лежит на месте... Кто за главного?

— Ванька Разбойник, — донеслось откуда-то сбоку. Кряжистый мужик очумело моргая глазами, затряс широкой, как лопата, бородой.

— Так пусть выходит, поговорим! — пришелец деловито выставил ногу вперед.

— Нетути его тут. Утёк за подмогой, как только заваруш-шка на-щалась, — тощий мужик в лаптях и рваной рубахе произнес шепеляво сквозь "свежа" выбитый зуб. Он прикладывал руку к подбитому глазу. Вытирал кровь.

— И что? Много приведет? — Рязанцев забеспокоился.

— Ще-ловек двад-шать, — тощий ответил за всех снова.

— Ну, тогда концерт по многочисленным заявкам радиослушателей окончен. Добавки не будет. Все свободны.

Разбойники торопливо разбежались в разные стороны от места нападения на караван.

— Прохор, — обратился Алексей к купцу. — Быстро развязывай людей. Мы срочно уезжаем. А то у этих бравых ребят скоро подкрепление подойдет. Я конечно герой, но один с таким количеством не справлюсь. Тем более фактора внезапности не будет.

Освобожденные мужики спешно стали собирать разбросанные по поляне товары. Прохор бойко раздавал команды. Ощутить повторное нападение разбойников никому не хотелось.

К Алексею хромая подошел крупный парень — "шкаф" номер десять.

— Я поеду с вами, — произнес он и жалостливо посмотрел на Алексея. — Сдобрись, мил человек. Возьми с собой.

— Чего это вдруг? — Рязанцев удивленно фыркнул. — Мы вроде по пятницам не подаем.

— Надоело по лесам шастать, — парень виновато опустил глаза вниз. — Хочу нормальной жизни. Возьми к себе — в услужение.

— А ты, что делать умеешь? — путешественник посмотрел на него, прикидывая, что с таким медведем делать.

— Чему научишь, то и буду уметь. Только обратно не вернусь. Всё равно хотел от Ваньки утечь. Не радостное житие у него. Хуже каторги. Не могу я более. Не по мне это, — склонив голову, причитал парень.

— А может у меня в услужении ещё хуже будет? А может я душегуб... ещё хлеще?

— Да чего уж там, — раскаявшийся лиходей мял в руках шапку и не собирался уходить. — Всё равно с тобой пойду. Сирота я на белом свете. Терять ничего. А ты мне по нраву. Вон, как ладно кулаками машешь. В общем — таперича с тобой я. Куды скажешь — туды и пойду.

— Ладно, — согласился Рязанцев. — Потом не обижайся, что о тяжелой жизни не говорили. Зовут то тебя как.

— Федор, — недовольно проголосил медведь.

— А меня, — путник сделал паузу. — Зови пока... Командир. А дальше... Там видно будет. Ну, что... принят ты Федор. Денег на оплату пока нет... Но ничего — добудем как-нибудь.

Новость о появлении нового человека в караване сильно возмутила Прохора.

— Ошалел, что ля? — купец кричал громко, никого не слушая. — Делать мне нечего как собирать всю голь перекатную! Свят, свят, свят... Чудотворная Матерь божья! Господи, упаси от таких попутчиков! Все они как на подбор — злыдни ягастые!

Но после получения от Алексея подарка в виде перьевой ручки он согласился на ещё одного пассажира. Чуть позже даже признал это событие хорошей приметой. Таким образом, численность каравана до столицы увеличилось ещё на одного человека. Минут через десять вереница подвод двинулась дальше по лесной дороге.

Следующие три часа повозки не останавливаясь, двигались в сторону Москвы. Прохор наконец-то оставил Рязанцева в покое. Он сидел сердитый и думал о чем-то своем. То ли подсчитывал ущерб от нападения разбойников, то ли планировал прибыль от будущих сделок. В итоге путешественнику удалось наконец-то нормально поспать.

* * *

Проснулся Алексей под вечер от жуткого чувства голода. Последние лучи солнца закатывающегося за горизонт уже золотили верхушки деревьев. Начинало темнеть. Над лесом звучала многоголосая птичья симфония. Откуда-то из далека ветер доносил терпкий запах костра.

Караван остановился на ночлег на большой утоптанной поляне. У ближних телег лошади негромко отфыркивались, отмахиваясь хвостами от мошек. Они, похрустывали, перетирали на зубах свежую траву. Недалеко от повозок погонщики сварили какую-то похлебку, запах которой донесся до голодного путешественника. Все сидели вокруг костра, тихо переговаривались, ели не торопясь, степенно дули на варево. Задумчиво смотрели на огонь.

— Бог в помощь, попутчики! — Алексей подошел к костру. — Чем угощают на этой чудо — поляне?

— Похлебку сготовили. Толокняная каша. Не каша — просто огонь! — Прохор обратился к Рязанцеву. — Кушать будешь?

— Конечно, буду! — голодный гость произнес деловито и подошел к сидячим в кругу мужикам. Сглотнул слюну. — Ещё спрашиваешь... Эх, хороша каша! Особенно, когда за чужой счет и не наша.

Путешественнику подали миску с какой-то похлебкой, странного вида. Ложку не дали. Рязанцев понюхал зеленоватую жижу...

— Как то неприятно пахнет... Запах тины какой-то или браги! — опоздавший, наклонив миску и как из блюдца, осторожно попробовал на вкус. Поворотил нос. Ощутил во рту непонятное варево.

— Это, что? Это каша? — Он удивленно посмотрел на присутствующих путников. — Она же постная и почти безвкусная. Соли нет и приправы... — тю-тю. Как вы это безвкусие едите?

— Простите, Ваше Величество, — сплоховали! — Прохор ответил, улыбаясь. — Не сготовили фазанов с утрица.

— Да, уж! Бояр тутатачки нет, — заголосили в поддержку купца мужики.

— А чего всё так скромно? — Странник внимательно осмотрел общую "поляну". Увидел сиротливый пучок лука, кусочки сушеного мяса, немного наломанных кусков ржаного хлеба... И всё.

Голодный скиталец непонимающе пожал плечами. Гордо поднял голову. — Нет, хотелось бы мяска, конечно. — Он начал оправдываться. — Колбаски... Там — тушёночки... На худой конец... Хотя бы "Доширак" или "Ролтон".

В ответ на его "громкое" заявление все присутствующие на "поляне" молча стучали ложками по тарелкам, чмокали, сипели, шамкали, клацали зубами и облизывали губы, словно принимали участие в общей азартной игре.

— Прости, мил человек, — Прохор извинился, после того как доел свою порцию. Он аппетитно облизал ложку — Но мы таких деликатесов... "До-сираков" — не ведаем. Каша из крупы на огне, сальца немного, да хлебушка чуть — чуть. Чем богаты, тем и рады. Сядай рядом, угощайся!

— Да не могу я такое.... В таком виде есть! — Алексей сморщился. — У меня же живот заболит или ещё чего будет.

— Ну, извини, дорогой попутчик — другого ничего нет, — начальник каравана уже откровенно смеялся.

— Как это нет? Лес же кругом? Сейчас на охоту сходим! Кого-нибудь добудем. Вот и будет царский пир, — голодный гость начал призывно агитировать как на митинге.

— Ты, что одурел? — тощий мужик в драных штанах влез в разговор. А у самого в глазах заиграли хитрые огоньки. — Куды же ты в такое время, пойдешь? Чай ночь на дворе? Невидно же ни зги?

— Нагого же ты охотник собрался? — раздалось со стороны возниц. — Что за лютый зверь? Ответь ка? Не тоись!

— Небось, на волка али на медведя? — спросил бородатый погонщик, похожий на гнома. Он прижал к груди зачерствевший каравай и начал отрезать горбушку острым, косым ножом.

— На кабана, — заявил авторитетно Рязанцев. Он хищно улыбнулся, во все зубы. — В этих местах, в это время, самая охота на секача. Они должны просто стадом по лесу носиться.

— Вон оно как, — мужики посмотрели на незнакомца как на умалишенного. — Ну, если только на кабана!

— Кстати, а какое у нас есть оружие, кроме этого, — Алексей гордо продемонстрировал нож, отнятый у разбойников.

— Оружие? Вон, у Никодима, — Прохор показал на длинного мужика. — Топор есть. У Василия на последней телеге ружьишко припрятано. Ты с пищали-то пальнуть сможешь?

— Нет, — странник признался честно.

— Погодь, — торговец "прыснул" в кулак. — Есть у меня гостинец, припрятанный в дальней подводе — подарочный меч. Купец Филимонов заказывал для своего шурина. Большой, двуручный, тяжелый — пуда на два. Не знаю, зачем он ему потребовался? Наверно хотел на стену повесить или перед девкой какой покрасоваться... Меч возьмешь? — Шутник переспросил, дурачась.