| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Итить! — воскликнул я от удивления.
В земле, поблизости со мной, торчали с десяток острых колов.
— Вот жуть! Да я чуть не помер!
Взвыло чувство опасности, и я тут же отпрыгнул влево. И не зря. Туда где я был мгновенье назад, в зёмлю вошёл кол.
Почему филин не визжал перед "плевком"? Мой взгляд метался туда-сюда, пока не зацепился за странную рощу. Точно. Среди деревьев по мне будет сложнее попасть, а там глядишь, чего и поумнее придумаю, тем более ограда между кладбищем и чащей исчезла. Стрелой домчался до голых, белых деревьев и затерялся среди стволов, но углубляться далеко не стал — сам не знаю почему...
Послышались хлопки крыльев. И тут я не поверил своим глазам — даже протёр их! От земли отлепились тени веток и опутали что-то. Между белыми ветками, в воздухе словно рассеялся туман, и оттуда появился филин, опутанный чёрными жгутами. Тени тянули жуткую птицу к земле. Филин бился, вырывался и визжал так — что я чуть не оглох! Однако его притянули к самой земле, где жидкая тень вмиг поглотила того живой волной. После чего рябь на тени прошла, и лишь перья ещё летали в воздухе — напоминали о мрачном пиршестве...
Гром и молния! Да эта чаща будет пострашнее жуткого филина! Хватит испытывать удачу, пора выбираться отсюда — а лучше вообще из кладбища!
Как только я выбежал из белой чащи, — то уже был вынужден остановиться! Путь мне преградила длиннющая рыба, которая извивалась, как змея. Она проплывала по воздуху над землёй на уровне пояса. С виду чёрный угорь с ярко-алыми плавниками. Да они же из огня! И сверху по всей спине — тоже проходил огненный плавник, а когда рыба беззвучно раскрывала рот, то оттуда вырывался язычок пламени... Итить! Обычно это человек жарит рыбу, а тут — она сама кого хочешь поджарит! Создаётся такое впечатление, будто бы внутри угря бушует огненный шторм — и так раскалил чёрную плоть, что та пошла трещинами! Сквозь них вырывались злые искры. А угрю всё нипочём! Я боюсь даже представить, что будет — если тот захочет выпустить всё это пламя! Последствия будут не меньше, чем при извержении вулкана!
Оглянулся назад, щупальца теней ползли ко мне по земле. Ещё немного и я буду схвачен!
А угорь всё извивался длинной лентой — не давал пройти! Для него же не существовало преград: своей головой он, словно раскалённой спицей, пронзил уже не одно надгробие, и когда касался металла туловищем, то оно оплавлялось, как свеча.
А живые тени уже совсем близко, промедлю сейчас — не спасусь! Больше не сомневаясь нырнул вперёд, стал проползать под рыбой. Сверху нещадно дышало жаром, и я сразу весь взмок. Жгло уши, шею, и рубашка нагрелась. Хотел посмотреть назад, приподнял голову, да как затрещало, да как запахло палёным. Ёшкин кот! Моя шевелюра! Пригнулся к самой земле и ощупал волосы. Слава богу, только опалились немного.
Снова пополз, быстро-быстро перебирая руками и ногами, и как только вырвался из-под угря, то побежал. Мимо мелькали надгробия, под ногами хрустели камешки, что покрывали неширокую дорожку, а всё бежал и бежал не оглядываясь назад...
Наконец-то, показались кованые ворота, открытые нараспашку. Я влетел в них и вырвался на простор.
Фу-у-ух, запыхался, да и в боку колит! Стал приходить в себя — согнулся пополам и руками упёрся в ноги. Когда перевёл дыхание, то разогнулся и вытер пот со лба.
Это что такое?! Вокруг кладбища лежала серая пустыня. Где цветочная равнина, что была здесь раньше? Куда не кинь взгляд — одни барханы! От родной местности осталась только одна натоптанная дорожка с деревни на кладбище. По ней-то я и пошёл, но внутренне приготовился к очередной каверзе.
Вдалеке показался большой цветок у дороги. На тонком стебле тускло светился закрытый алый бутон, а по бокам у него красовались широкие фиолетовые листики с красной прожилкой. И чем ближе я к нему подходил, тем сильнее убеждался — дело нечисто! Ветра-то не было, а цветок раскачивался — потом неожиданно замирал и вновь начинал раскачиваться...
С опаской стал проходить мимо него... Вдруг бутон повернулся ко мне, раскрылся и выпустил огромное облако пыльцы.
От неожиданности глубоко вдохнул и... почувствовал какой-то терпкий запах и ничего более! Но... что это такое! Я с трудом могу двигаться! Воздух загустел так, что пришлось приложить просто невероятные усилия, дабы шагнуть. Тело отталкивает назад!
Согнулся, опустил голову и пошёл, как на таран. Шаг... Короткая передышка... Ещё шаг... Стою уже чуть ли не в полуприсядь! Меня не только отжимает, но и сверху что-то давит... Если по-быстрому не выберусь отсюда, то превращусь в круглый ком! Напрягся так, что в ушах зашумело, а перед глазами поплыли разноцветные пятна, но сумел шагнуть ещё один раз. Всё больше не могу! Сил нет...
Лицом уже упирался в колени, а сверху всё давило и давило... От бессилия стал царапать руками землю. Я что здесь так и умру? Ну уж дудки! Мне ещё Милу нужно найти и спасти! Уперся ладонями в землю и прыгнул вперёд, словно лягушка.
Наконец-то вывалился из пыльцевого облака и растянулся на земле... Весь взмок — хоть рубашку выжимай! А тело отяжелело раз в сто, и не отдышусь всё никак. Хорошо, что этот цветок попался мне только сейчас, а не на кладбище — ни то точно бы кормил червей в земле! Ведь там и жуткий филин, и прожорливые тени белых деревьев, и длиннющий угорь, который может запросто поджарить одним дыханием, а прикосновением и вовсе расплавить!
Такие мысли враз меня подстегнули, и я встал (хоть и с трудом!). Шатаясь от страшной усталости, побрёл в деревню Весёлая Лужайка...
Вся улица, огороды, деревья купались в ярко-солнечных лучах — пропала багровая мгла! А когда — я и сам не заметил... словно она мне в кошмаре приснилась! Да и левая рука стала обычной. Вот только случай на кладбище произошёл наяву. Доказательством служила порванная рубаха на плече и порез — пусть и неглубокий, однако болючий!
Пыльная дорога с небольшими ухабами убегала вдаль... Привычный мир вернулся — а мрачный остался позади. Справа, на главной площади, как и ожидалось, весьма оживлённо. Возле торговых палаток толпятся, шумят люди, где-то блеют овцы, мычат коровы. Слева от широкой дороги жмутся друг к дружку особняки купцов. Я никогда не мог этого понять: почему их дома стоят так близко? Им нравится соседство? Или же они настолько скупы и считают, что свободный участок земли для них — это непозволительная роскошь?!
Вдали яркими красками умилительно цвёл Благоухающий Сад — наша гордость! Все жители за ним ухаживают, оберегают. В саду полно разных цветов. Там есть и Ляканы с ярко-алыми бутонами в чёрную крапинку — как божья коровка, и Радужный Огонёк с длинно-острыми лепестками, и Фиолетовые Мохноёжики...
Всякий любит посидеть на лавочке посреди красочного буйства Благоухающего Сада, а уж мило беседуя провести целый день в беседке — это мечта каждого! Жаль беседок и скамеек мало...
Повернул голову вправо, на торговую площадь. Ух, надо же как повезло! В толпе увидал знакомый головной платок.
— Тётушка Добрана, тётушка... — радостно воскликнул я и как можно скорее побежал к единственному близкому человеку, который у меня остался.
Увы, но добрая женщина не была мне роднёй. Она приютила нас с сестрой ещё давным-давно. Я не помню, как это было, но в детстве нас оставили возле двери её дома, и тётушка приняла нас, стала заботиться, как о племянниках. В доме она жила одна, и как только мы подросли, то старались всячески помочь ей по хозяйству.
— О-ля-ля, это же мой Среброкрылушка, — обрадовалась тётушка Добрана, когда заметила меня, и тепло улыбнулась. Возле её губ и глаз появились морщины, такие добрые — лучиками.
Под цветастой косынкой прятались рыжие волосы; глаза, не смотря на возраст, сверкали озорным блеском; а в длинном платье с рисунком из жёлтых цветов тётушка выглядела гораздо стройнее, красивее и моложе.
— Знаешь, а я сегодня потеряла кольцо! То самое, которое велено всегда носить. Надеюсь, ничего страшного не произойдёт... — тётушка Добрана выглядела немного озадаченной и испуганной, но вот уже через мгновение собралась с духом, улыбнулась. — А ты пришёл помочь мне нести плетёнки с овощами? Как я счастлива, что ты у меня такой заботливый!
Неожиданно я почувствовал холод в глазах. Какие-то знакомые ощущения... Догадка была рядом и нагло крутила хвостом, но я никак не мог её схватить. Тётушка Добрана ещё что-то щебетала, как вдруг откуда-то сверху на сверкающей нити спустился огромный паук, размером с бычью голову, на чёрном брюшке золотые линии — такие замысловатые, как расписные узоры на доме богача Стригуна.
Хищно щёлкая жвалами, паук повис возле лица тёть Добраны, и вдруг стал быстро-быстро опутывать её голову паутиной.
В сильнейший ужас меня вогнало то, что тётушка продолжала что-то рассказывать — как ни в чём не бывало! Что происходит? Я думал кошмар закончился!
Взглядом пробежался по серебряной нити вверх. А там, высоко в небе всю деревню накрыла куполом паучья сеть. Но почему? Ведь нет той кроваво-красной луны! К тому же, солнце, как обычно, нежилось в лазурном небе.
Спустился ещё один паук и жвалами вцепился в сердце тётушки. Да что вы творите — насекомые-переростки! И уже собрался голыми руками расправиться с ними, но... не смог сделать и шагу! Да что здесь происходит-то, а?! Глянул вниз — а там полчище мелких паучков приковали белесыми нитями мои ступни ног к земле...
Без раздумий нагнулся и начал обрывать паучьи нити. Пусть и с трудом, но всё же удавалось от них избавляться. И тут мелкие паучки приклеили паутиной одну мою руку к ноге, другую к земле. А перед лицом повис огромный паук. Два ряда мрачных глаз уставились на меня...
Приписка от автора. Часть 1.
Как-то днём ко мне прилетела Муза, похожая на лесную феечку с прозрачными крылышками. А влетела она в приоткрытую форточку.
— Встречай, я привела к тебе нового персонажа, — указала рукой на форточку феечка.
— Хья-ха-ха... И я должен пролезть в такое маленькое отверстие? — сказал кто-то за окном (четвёртого этажа!!!). — Ну уж нет, лучше сделать вход пошире!
И с криком "Удар полумесяца!" кто-то шарахнул по окну. Острыми осколками стёкла влетели в квартиру, полетели куски рамы, щепки...
— Хья-ха-ха, так-то лучше! — радостно произнёс некто, стоящий на подоконнике, держа в руках огромный меч, больше похожий на сильно увеличенный нож.
Одежда — белоснежная. Кожа белая, как мел. И даже волосы, которые торчали острыми шипами, — тоже белые!
— Ну, я полетела дальше! Мне ещё стольких писателей нужно посетить, — сказала феечка и вылетела в окно.
"Приплыли... И что мне с этим персонажем делать!!!" — подумал я.
Незнакомец спрыгнул с подоконника, направил на меня кончик лезвия огромного меча и пошёл угрожающей походкой.
— Ха! И насколько ты силён? — вопрошающе вскинул левую бровь белый мечник. — Сейчас и проверим, — и бросился на меня, пытаясь разрубить пополам.
Я схватил швабру, прислонённую к стене, и принялся ею отбиваться. Однако с каждым ударом мечника она становилась всё короче и короче...
Подхватил с пола пустое ведро и швырнул в буйного персонажа.
— Хо-о-о... неплохой шлем, — сказал мечник и поправил ведро на голове. Затем вновь кинулся на меня...
"Вот же буйного персонажа привела ко мне Муза", — только и успел я подумать перед очередной атакой мечника.
Через три недели.
— Я полагаюсь на тебя, — сказал автор, обернувшись к сильнейшему и ужаснейшему мечнику (Белоснежке Хролу!).
— Ха! Конечно. Оставляй кухню на меня, — поправил мечник на своей голове белый тазик, который носил на манер панамы.
Автор прошёл в прихожую.
— Тогда я отправлюсь на Север! И исполню давнюю мечту: поесть вкуснейшее мороженое, что по слухам делают именно там. Хмм, говорят на севере холодно. Оденусь-ка потеплей! — автор взял с вешалки шубу и надел, а низ заправил в трусы. — Вперёд к мечте! — поднял он палец кверху и выскочил в подъезд.
Захлопнулась входная дверь, из-за которой глухо слышались, как с гиканьем автор шумно спускался на улицу, перепрыгивая через несколько ступенек.
Он так и убежал на Северный полюс в тапочках и семейных трусах, в которые заправил тёплую шубу.
Опаснейший мечник радостно оскалился:
— Хья-ха-ха... уж я-то накормлю читателей! — и прошёл на кухню готовить очередной кусочек пирога, придерживая одной рукой белый эмалированный тазик, словно за край широкополой шляпы.
3 Глава. Соколиные глаза.
В небе солнце всем дарило тёплые лучи, а пушистые облака бродили так низко, что почти касались верха деревьев. В лесу разливался весёлый птичий гам, и отовсюду веяло хвоей, ягодами, цветами.
Мы — я и сестрёнка Мила, которая младше меня на два года, неспешно собирали грибы, когда из глубины леса раздался страшный шум, треск. Сквозь кусты шиповника к нам выскочил белогрудый медведь — морда затянута в страшную костяную маску с изогнутым рогом на носу, а в глазах зловеще мерцал потусторонний жёлтый свет... Он внезапно заревел — так сильно, что стало больно ушам, и бросился на Милу.
С визгом сестрёнка бросила в него корзинку. Посыпались грибы...
Не задумываясь кинулся на помощь, но жуткий медведь мощнейшим ударом лапы отправил меня далеко назад. Пролетев немного, спиной нарвался на дерево — снёс несколько мелких веток и треснулся об ствол. В затылке взорвалась сильнейшая боль.
...Перед глазами прыгали радужные пятна, болела голова — прямо-таки раскалывалась на части! Мне нельзя здесь разлёживаться, надо спасти сестрёнку! С трудом поднялся и возвратился на то место, где должна быть Мила, но ни её, ни медведя не было...
Что произошло? Где она? Поблизости послышался жалобный стон — полный муки и боли. Рванул туда. В небольших кустах лежала сестрёнка. Её шелковистые сиреневые волосы были осыпаны веточками и листиками, на теле виднелись ужасные рваные раны от больших когтей, по светлому платью расползались пятна крови...
Мила дышала прерывисто, с хрипом, изо рта стекала кровь, багровые капли тихо падали на сухую землю, которая их мигом впитывала.
— Прошу не умирай! Мила!!! — мой голос дрожал, — я был в отчаянии!..
Глаза сестрёнки от боли помутнели и приобрели какой-то ржавый оттенок (а ведь они у неё красивого золотистого цвета! порою с огненным отблеском...), лицо сильно побледнело, губы посинели. Она хотела что-то сказать, но закашлялась кровью и обмякла...
От ужаса я превратился в соляной столб. Разум не верил, точнее не хотел верить тому, что видели глаза, но внутри уже зарождалось пламя, которое разъедало душу...
— Мила, не уходи! Не оставляй меня одного, прошу — умоляю!!! — подбежал, поднял на руки и понёс. — Сейчас мы придём в деревню, и тебя обязательно вылечат! Непременно вылечат! — горячо шептал я.
Прошёл совсем немного, когда споткнулся о сук, потерял равновесие и упал на колени. Но Милу не выпустил из рук.
— Ничего страшного, я обязательно донесу тебя, обещаю!..
Пока мучительно вставал, почувствовал неладное: тело сестры начало легчать, истончаться, и с каким-то хлопком сестрёнка распылилась на мириады звездочек... которые растаяли в воздухе.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
