| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
А вот кое-кому совсем не повезло... снизу вверх — под прямым углом, белое костяное копьё попало в зад!
— А-а-а!!! — смуглый воин, по прозвищу Шоколадка Дэни, от страха побледнел, как девушка, которая увидела приведение, и стал БЛЕДНОЛИЦИМ!..
Его голова в шлеме, которую он выронил, лежала на земле и рыдала кровавыми слезами!!!
— Только не на кол, только не на кол!!! — в ужасе кричал несчастный Дэни и, отдав команду телу, изо всех сил пытался вынуть инородный предмет из... но у него не получалось!!!
Чёрные латники, увидев такую жестокую расправу, запаниковали...
Кто-то, схватив свои головы под мышки, умчался вдаль... улепётывая со всех ног, обгоняя ветер и поднимая столб пыли...
Другие, самые умные, попадали на землю... и старательно изображали мёртвых.
У остальных же подкосились ноги, и они с лязгом бухнулись на колени.
— Сдаёмся!!! — кричали "бесстрашные" латники, подняв руки вверх.
Волчий клык Джа-Джанг недоумённо приподнял правую бровь
— Хэй, кильки в банке, вы совсем ополоумели?! Мы ж только начали! — он возмущённо пошевелил кончиками волчьих ушей, что стояли торчком, пронзив чёрную широкополую шляпу.
Чёрные латники от ужаса чуть ли не попадали в обморок... всей толпой!
— Помилуйте нас! Пощадите!!! — крикнул один из железнобоких (который всё просился домой!) и на коленях просеменил вперёд. — Пожалуйста, отпустите нас... мы больше так не будем! — жалобно прохныкал чёрный латник, самый "маленький" среди них... размером со шкаф!!!
Только после слов латника, я вспомнил, что это они напали первыми... искали какую-то там жертву. Но Джа-Джангу на это плевать. Он сам на всех нападает! Чтобы "повеселиться"...
Тем временем чёрные латники громко били поклоны, прося пощады...
Волк-копейщик озадаченно чесал затылок, и широкополая шляпа потихоньку съезжала ему на глаза. По его лицу было отчётливо видно, что ему мало! Хочется ещё! Но и противников ему стало ...жалко!
Его желания, чувства хаосом роились, меняли полярность... И он — то злобно ухмылялся и выпускал изогнутые когти... то задумчиво поднимал лицо к ночному небу и чесал подбородок... то расстроено взмахивал рукой — мол, глаза бы мои вас не видели, и когда они вскакивали на ноги, он неожиданно вспоминал, что это его добыча! И негоже их так просто отпускать!
Вот так вот Джа-Джанг метался в поисках верного решения, а чёрные латники то бухались на колени, то радостно, что их отпускают, вскакивали на ноги...
Неизвестно сколько бы это длилось и чем в итоге закончилось, но неожиданно послышался шум от топота множества ног...
Из проулка выбежала очередная "партия" чёрных латников.
Бедняги, что стояли на коленях перед волком-копейщиком, облегчённо вздохнули... Теперь-то их оставят в покое! На какое-то время...
Джа-Джанг, когда увидел ещё одну группу безголовых, аж подпрыгнул от радости! Веселье продолжается!!!
Новоприбывшие не успели и глазом моргнуть, как их пришпилили к стенам домов, словно бабочек...
Один из них, раскинув руки в раскорячку, застыл в нелепой позе.
— За что!!! — возмущённо воскликнула голова в рогатом шлеме, висевшая у него на поясе, точно брелок. — Мы же ещё ничего не сделали!
Послышались гулкие шаги. Неизвестный, что был укутан в плащ-дождевик, проходя мимо Джа-Джанга, на миг остановился и осуждающим тоном произнёс:
— Хватит забавляться, пошли. Нам надо найти принцессу, — отдал ему чёрные очки и медленным шагом направился по брусчатой дорожке вдоль длинной улице.
Волк-копейщик напоследок обвёл взглядом всех латников, и звериные жёлтые глаза скрылись за солнцезащитными очками. Неспешным шагом он последовал за незнакомцем.
Неожиданно Джа-Джанг остановился и почесал затылок.
— Хэй, а ведь битва с Среброкрылом была горазда веселей, чем с этими "консервными банками"! Повторить бы... — он обернулся через плечо и посмотрел на моё окно.
Да ну тебя на фиг!!! Не надо мне больше такого "веселья"! Я резко отошёл от окна и простоял так несколько минут, а когда снова подошёл и взглянул на улицу, то Джа-Джанга там уже не было. Фу-у-ух... слава богу, ушёл!
Чёрные латники начали освобождаться от копий. Тем, кто был пришпилен, помогали те, кто не пострадал или уже освободился.
Какое-то время я за ними понаблюдал, но потом зевая во весь рот отправился спать. Улёгся на тёплый и мягкий ковёр (кровати-то были заняты!) и вскоре уснул.
На вершине могучего и высокого утёса темнела мрачная цитадель. От неё исходили такие волны непередаваемого ужаса, что мелкие грызуны, пытавшиеся приблизиться к ней, умирали от разрыва сердца, от страха... Своего часа ожидали многочисленные стервятники, что кружили в вышине... но и они держались на расстоянии, подлетая лишь к хладным трупикам.
Непроницаемая, тяжёлая туча, накрыв вершину цитадели, словно покрывало из тьмы, не давала ни единому лучику света пробиться и попасть на каменные округлые стены. Из узких оконцев, заделанных толстыми прутьями решётки, раздавались крики, полные боли и отчаянья... Узники, которых держали в подвалах цитадели Ордена Изменённых, не выдерживали непереносимых мук от этих бесконечных опытов, проводимых на них. Они кричали во всё горло от боли... бились затылком о твёрдое, железное изголовье... пытались вырываться из стальных оков, но всё было тщетно...
ОТЧАЯНЬЕ... ОТЧАЯНЬЕ... ОТЧАЯНЬЕ царило в цитадели Ордена Изменённых для тех, кого поймали из различных городов, деревень и стран, которых выбрали не случайно, а по воле Профессора Горыныча, чей злой, непредсказуемый и дьявольски гениальный ум, работал лишь на то, чтобы осуществить ранее невозможное, но путём запрещённых опытов, причиняя непередаваемые страдания людям, которых поймали. Его жертвы под острым скальпелем желали смерти, как избавление от мук, но он им этого не давал, а достигал своей цели...
Глубоко в недрах цитадели, на одном из самых нижних этажей — под землёй, в одной из лабораторий Горыныч проводил очередной опыт.
— Не надо! Прошу... умоляю!!! — с ужасом на лице жертва — полноватый мужичок средних лет, слёзно взывал к милосердию, стоя на пороге лаборатории. Он, растопырив руки, упирался в дверной проём, сопротивлялся помощникам профессора, которые толкали его в спину, чтобы тот зашёл во внутрь помещения.
Горыныч в ответ на просьбу жертвы лишь улыбнулся змеиной улыбкой... а толстячка кто-то сзади очень сильно толкнул, так что он влетел в лабораторию и распластался холодном кафельном полу. К нему подошли два здоровых помощника в тёмных балахонах, лица которых скрывали накинутые капюшоны, и одновременно, рывком подняли того на ноги.
— Прошу, отпустите! Не мучайте меня!.. Я больше не выдержу этой боли!!! — закричал толстячок и начал вырываться из цепких, сильных рук.
Помощники в балахонах, на спинах которых изображался знак Ордена Изменённых — фруктовое дерево, растущее на вершине холма, и множества человеческих костей, черепов, что были обильно усыпаны на земле над вспученными корнями, без особых усилий тащили сопротивляющуюся жертву к операционному столу.
Толстячок в полосатой робе упирался пятками в скользкий кафель, вырывался изо всех сил... кусал помощников, но те из-за толщины балахонов совсем не ощущали укусов и непреклонно вели его к прямоугольному столу.
— Стойте, не надо!!! — заорал он во всё горло, когда они уложили его на операционное ложе и защёлкнули на руках и ногах круглые стальные фиксаторы, тем самым крепко приковав к плоской поверхности.
Яркий свет прожекторов над операционным столом слепил глаза... Толстячок в полосатой робе с трудом разглядел, как над ним кто-то наклонился.
Тёмный силуэт, рассматривая его, поправил очки, и белый свет отразился на стёклах.
— Тро-ло-ло... чего ты так трясёшься?! Боишься? Зря! Ведь благодаря мне ты получил силу Иного! А незначительная боль во время опытах — ерунда, по сравнению с возможностью получить способности Иного! И стать равным им!
Толстячок хотел что-то сказать, но тёмный силуэт заклеил ему рот клейкой лентой.
— И не надо тут кричать, — я и так почти оглох, — пожаловался профессор в белом халате и погладил лысую голову толстячка, на которой после первого опыта начали расти рога, и сейчас они походили на маленькие рожки козлика. — Тро-ло-ло, какой я молодец! — похвалил он сам себя. — Искусно пересадил, и даже жертва в живых осталась!
Профессор Горыныч начал присоединять к нему различные провода, которые тянулись к большой трансформаторной будке возле стены.
— Ты знаешь, Молненосцы — Иные с такими рогами, которые я тебе пересадил, в схватках генерируют электрические разряды и превращают их в смертельное оружие! — просвещал жертву дьявольский доктор. — И конечно же, эти рога дают хозяину полный иммунитет к электрическим разрядам!
Дьявольский доктор присоединил последний провод к телу жертвы и улыбнулся холодной улыбкой.
Толстячка обуял ужас... он задёргался, засучил ногами по белой простыне...
Зрачки змеиных глаз Профессора Горыныча в предвкушении опыта довольно сузились. Он тряхнул головой, и крохотные колокольчики на кончиках его волос звякнули.
Толстячка стало колотить от страха... холодный пот градом покатился по лицу... а глаза от ужаса начали вылезать из орбит... Услышав пугающий звон колокольчиков, он понял — спасенья нет!
Профессор Горыныч с шумом дыхнул, и из его рта вырвались язычки пламени.
— Ну что ж, начнём! — он на секунду в экстазе закрыл глаза со змеиными зрачками... а когда открыл, то опустил рычаг.
Трансформаторная будка загудела... запахло палённой изоляцией и с треском снопы электрических разрядов стали вырываться наружу. Именно в это мгновенье профессор опустил второй рычаг, и смертельно опасное электричество помчалось по проводам к жертве.
Человек, прикованный к операционному столу, выгнулся дугой, сжав руками белоснежную простынь, и из прокушенной губы, заклеенной лентой, потекла кровь... Он кричал от боли, но из-за заклеенного рта раздавались лишь заглушённые вопли...
Профессор Горыныч задумчиво смотрел на агонию жертвы и изредка выдыхал язычки пламени. Ему было не понятно почему эксперимент не удаётся. По идеи, разряд не должен был подействовать на толстячка.
Забывшись, Горыныч задумчиво почесал голову, когда выдыхал, и искры пламени, что вырвались при этом у него изо рта, перескочили на рукав халата.
— Вот же чёрт! Опять?! — изумился Горыныч, глядя на горящий рукав в нескольких местах. — Ай-ай-ай... — затряс он обожжённой рукой.
Спустя несколько минут ему удалось потушить пламя. Но теперь его рукав, прожжённый в нескольких местах, представлял собой жалкое зрелище.
Профессор деловито полез левой рукой в широкий и глубокий карман халата, вытащил оттуда иголку с нитками, ножницы и ткань от бывшего халата. Положив всё это на рабочий стол, возле которого стоял, он привычными движениями начал пришивать заплатки на рукав. И судя по халату, щедро усыпанного разноцветными заплатками, делать ему это явно не впервой.
— Уже всё? — удивился Горыныч, глядя на рукав, на котором более не осталось ни одной прожжённой дырки. — Тро-ло-ло! Хочу ещё чего-нить заштопать!
От усердных поисков дырявых вещей в стерильно-белой лаборатории, наполненной колбами и ретортами, профессора отвлёк громкий и даже какой-то панический стук в дверь.
— Терли-терли-бом! Гость пришёл в мой дом! — от радости Горыныч заговорил стихами. — Входи, входи... дорогой! — по-змеиному прошипел он.
С лёгким скрипом белоснежная дверь, которая полностью сливалось со стеной, раскрылась, и в лабораторию вошёл в тёмном балахоне испуганными мелкими шажками подчинённый профессора.
Горыныч очень внимательно осматривал его с головы до пят. Искал взглядом на балахоне ...дыры, которые можно было бы заштопать! А лучше всего пришить заплатку.
Ощущая на себе пристальное внимание змеиных глаз профессора, подчинённый затрясся от страха.
— М-м-мастер, — дрожащим голосом обратился тот к дьявольскому доктору, — образец номер 5874... — его голос сорвался и он на минуту замолчал, — с-с-сбежал!
Подчинённый испуганно сжался, после сказанного.
Всё благодушное настроение Горыныча испарилось вмиг. Он взглянул на вестника вертикально сузившими змеиными очами, и из его рта с дыханием начали вырываться язычки пламени...
— Что ты сказал? — навис он над ним. — один из удачных образцов — сбежал?!
Его огненное дыхание прошлось по накинутому на голову капюшону подчинённого, и тот затлел... Но бедняга боялся даже шелохнуться.
— Немедленно поймать беглянку!!! — рявкнул Горыныч, и если бы не спасительный капюшон, то пламя непременно бы опалило лицо бедняги.
Подчинённый задом попятился к выходу... И когда он, приблизившись, не глядя нащупал рукой дверь, профессор :
— Хотя постой! Нельзя доверять это дело таким болванам как вы! Передай Черепу, чтобы этим занялась его команда. И ещё, если он посмеет вернуться в цитадель без неё, то адский жар покажется всем вам теплым ветерком, по сравнением с моим пламенем! — и он выпустил струю огня.
Подчинённый успел выскочить в дверь и отпрыгнуть в сторону.
Огненный таран с лёгкостью прожёг и дверь, и несколько стен, которые попались по пути... Но парень в балахоне этого не видел, он со всех ног мчался к капитану команды Цербер, чтобы передать приказ.
...По очень крутому и опасному склону утёса, на вершине которого стояла мрачная цитадель, второпях спускалась испуганная до смерти девочка. На лице у неё был ужас, и до сих пор ей не верилось, что удалось сбежать из лап дьявольского профессора.
В изорванной одежде, босая... она, стиснув зубы от боли, спускалась вниз, наступая на острые камни и оставляя за собой кровавый след, который смывал дождь. Девочка на миг остановилась, убрала намокшую прядь с лица и, подгоняемая страхом, чуть ли не бегом продолжила спускаться.
Узенькая тропинка, на которой острыми клыками торчали камни, порой резко изгибалась, меняя направление. На одном из таких крутых поворотов девочка поскользнулась на плоском мокром камне и, упав, прокатилась вниз несколько метров. Она с трудом встала сначала на коленки, потом и на ноги, держась рукой за валун, который её остановил.
Из расшибленного лба у неё потекла кровь... всё её тело было покрыто мелкими ссадинами, порезами. Девочка дрожа от холода и от страха быть вновь пойманной продолжила опасный спуск...
Девочка содрогалась от ужаса, когда вспоминала, как проклятый профессор в белом халате вырезал ей глаз. В ту минуту боли не было, тот ей что-то вколол, но она оставалась в сознании!..
Неосознанно девочка потянулась рукой и коснулась нового левого глаза. НЕЧЕЛОВЕЧЕСКОГО! Это профессор Горыныч пересадил ей его, после того как лишил родного...
На приличной высоте я словно призрак висел в воздухе. Как я здесь очутился? Почему? Зачем?.. Вопросы роем загудели в голове. Почему-то даже капли дождя проходили сквозь тело, словно кто-то заставлял меня быть просто зрителем. Внизу, на вершине утёса стояла цитадель, окружённая скалами. Она была неприступна, и лишь узенькая тропка вела к ней. Мрачная цитадель, будто лик смерти, притягивала взгляд и пугала до чёртиков.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
