Паладин из иного мира

Эрнеста побледнела. Сидя на полу, она попятилась назад... но вскоре спиной уткнулась в кровать.

Директор повысил тон и всё тем же замогильным голосом произнёс:

— Ты что — не слышала меня!..

Девушка заикаясь спросила:

— Ч-ч-чего?..

Ичизару перестал претворяться восставшим мертвецом и уже обычным голосом пожаловался:

— Я говорю: больно было, — почесал он правой рукой ушибленное место на голове.

И тут директор увидел на полу половину сэндвича, который выронил во время падения.

— Ух-ты, счастье-то какое, что я на него не упал! — обрадованно воскликнул он.

Нагнулся за ним и уже было начал разгибаться, когда его глаза оказались на одном уровне с Эрнестой.

В них он увидел пылающий ад...

Будущий шторм, который был готов вот-вот разразиться, директор остановил одними единственным предложением:

— Знаешь, тебе — моему заместителю, должно быть стыдно за то, что хочешь отнять последний кусок хлеба у своего начальника!

Девушка обескураженно уставилась на него, хлопая глазами...

Именно такого эффекта и добивался Ичизару. Он преспокойно встал и с довольной моськой откусил большой кусок от бутерброда.

Эрнеста, глядя на то, как он поедает её сэндвич, быстро пришла в себя и разозлилась настолько, что от неё целыми клубами повалил пар гнева...

Вскочив на ноги, она быстрее ветра оказалась рядом с ним и выпуская всю накопившуюся злость воткнула локоть в солнечное сплетение.

Директор, выпучив глаза, согнулся пополам, стал хватать ртом воздух...

Девушка с чёрными волосами, заплетённые в косу, подбоченилась. С сердитым взглядом отчитала его:

— Это из-за вас в холодильнике пусто, хоть шаром покати! Раз вы директор, то найдите в конце концов спонсоров для нашей Академии! — она выхватила у него из рук бутерброд и, развернувшись на месте, пошагала к чёрному кожаному креслу с высокой спинкой.

Усевшись за него, Эрнеста уже более не сдерживая себя от голода (всё-таки тренировки отняли у неё много энергии) начала есть...

Спустя минут пять в распахнутую дверь легонько постучали костяшками пальцев. На пороге стояли двое — девчушка в костюме белки-летяги и комендант общежития Кисара Домингес.

Стройная и знойная Кисара любила ходить в ковбойской шляпе и в длинном до пола плаще, который никогда не застёгивала. Под ним приковывал к себе внимание облегающий топик леопардовой окраски. Вернее, не сам топик, а вырез на нём, сделанный в виде сердечка, который обнажал прелестные округлости и, словно магнит, притягивал к себе взгляды мужчин.

— Привет, подруга, — поздоровалась Кисара с Эрнестой. — Смотрю, вы как всегда развлекаетесь, — ехидным голосом поддела Эрнесту комендант.

Зам. директора на этот словесный выпад ответила острым, колючим взглядом.

Комендант приложилась к банке с газировкой, которую держала в руке, и отпила немного. Её ещё никто на летающем острове не видел без алюминиевой банки в руке, настолько сильно она любила газировку.

— Знаешь, подруга, по-моему, ставить директора на колени, это уже перебор! — Кисара для видимости осуждающе покачала головой, хотя у самой в глазах плясали шаловливые искры (мол, так держать, подруга!).

Эрнеста аж подавилась и закашлялась... постучав несколько раз по груди, ей удалось прогнать кашель.

— Дурочка, не болтай всяких глупостей! — покраснев, возмутилась она. — Уж лучше я изобью его до смерти, чем буду издеваться над ним таким образом.

Кисара наигранно удивлённо взметнула тонкие брови.

— О-о-о... вон оно как, мечтаешь избить его! — понятливо покачала она головой. — Значит, тебе нравятся такие взрослые игры, — с намёком произнесла комендант и подмигнула.

Эрнеста ошарашенно раскрыла рот.

— А... э... ты... — не могла она подобрать слова.

Директор, которого, похоже, все девчата держала за предмет мебели, наконец-то, пришёл в себя от неслабого удара в солнечное сплетение и тут же вмешался в их перепалку:

— Здоров, Чуткое ухо! — всё так же стоя на коленях, он, обернувшись, приветливо помахал рукой Кисаре. — И тебе привет, Летяга! — директор посмотрел на малышку нежным взглядом и тепло улыбнулся.

Девочка засмущалась... посильнее натянула на голову капюшон с милой мордочки белки и стала прятаться за Кисару Домингес.

А вот комендант, в ответ на прозвище Чуткое ухо (которое в своё время и придумал директор) начала "дымиться".

— Ты... ты... — процедила она, еле сдерживая себя от гнева.

Девчушка в костюме белки-летяги задёргала её за край плаща как бы успокаивая.

Кисара Домингес взглянула на неё... и её злость улетучилась, почти. Она повернулась к директору с натянутой улыбкой на лице и ласковым голосом, от которого, словно от скрежета металла, всех передёрнуло, произнесла:

— Ну уж извини, что у меня такая способность — дальнослышанье!..

Ичизару видел перед собой не лицо обворожительной девушки, а лик демона... и от самой Кисары прямо-таки исходила пылающая жаждой убийства аура.

Девчушка опять дёрнула её за край плаща и прошептала:

— Госпожа комендант, там Яростная Рика умирает... — напомнила она ей о том, зачем они и пришли к директору.

Кисара тотчас вспомнила об этом и, вонзив взгляд в директора, с прищуром произнесла:

— А знаешь, именно благодаря моей способности, я первая услышала череду странных взрывов, доносившиеся с края острова, — она взглянула на малышку в костюме белки-летяги, у которой была особая перепонка между передними и задними лапами, помогающая ей парить в воздухе не хуже планера. — Найдя Алёну, я попросила, чтобы она со своей способностью дальновиденьем, разведала с высоты, — комендант показала Ичизару кулак (мол, только попробуй придумать ей какое-нибудь прозвище!).

— И что она увидела? — вмешалась Эрнеста в их безмолвную перепалку.

Комендант перестала делать жест, означающий что она свернёт кое-кому шею, если тот осмелиться дать малышке прозвище, и продолжила:

— Алёна увидела, что на Рику напало целое полчище врагов...

Директор лениво встал на ноги.

— Ну ты же знаешь её, это ведь Яростная Рика! — он сладко потянулся, зевнул. — Поэтому нам остаётся лишь пожалеть тех, кто на неё напал.

Ичизару подошёл к девчушке и успокаивающе погладил её по головке.

— В общем, не о чем беспокоиться.

Комендант шёпотом добавила:

— Она проиграла.

Директор, поглаживая малышку по голове, резко изменился: черты его лица заострились, и Ичизару тихим вибрирующим голосом (от которого у всех пошли мурашки по коже) произнёс:

— Продолжай! — повелел он ей.

Кисара не выдержала его тяжёлого взгляда, начала рассматривать рисунок ковра на полу.

— Не известно, жива ли она, но, по словам Алёны, её положили в какой-то стальной саркофаг с прозрачной крышкой и, похоже, хотят увести с острова.

Ичизару шагнул в коридор и не оборачиваясь приказал:

— Немедленно к ней!

Но его остановила Эрнеста:

— Может быть, сначала переоденешься, — девушка встала из-за стола и взглядом указала на пижамные штаны и белую майку. — А заодно постарайся взять себя в руки, — посоветовала она. — Ты ведь и сам знаешь, на что способен в гневе... Весь остров может пострадать!

Директор с силой вонзил пятерню в свою лохматую шевелюру и согласно вздохнул:

— Да... ты права, — он вернулся в кабинет и, подойдя к платяному шкафу, начал выбирать одежду.

Когда Эрнеста проходила мимо него, Ичизару тихо произнёс:

— Спасибо, — а затем добавил: — Знаешь, раньше меня так останавливала твоя сестра.

Он грустно улыбнулся и тоскливо посмотрел в глубокое небо за окном.

Эрнеста запнулась и, повернувшись к нему лицом, долгую минуту смотрела на него растерянным взглядом, но так ничего и не сказала.

...Когда девушки вышли, Ичизару стал переодеваться. Он надел тёмную рубашку и джинсы, затем быстро обулся. Глядя в зеркало, которое находилось на внутренней стороне дверцы шкафа, Ичизару постарался взять себя в руки... но у него ничего не выходило, уж слишком сильно переживал за Рику.

Тогда он потянулся обоими руками за коробкой на шкафу. Достав её, Ичизару сдул пыль с крышки и открыл. На дне лежала чёрная металлическая маска, у которой прорези для глаз выглядели как зигзагообразные молнии; они очень точно — как ничто иное — отображали его ярость и гнев... Помниться, несколько лет назад, когда он от горя потерял контроль над собой и в порыве мести стёр в пыль несколько городов, люди начали бояться его сильнее чем что-либо на свете... а чиновники из Белого Дома убегали от него, как тараканы при видя тапка.

Ичизару вздохнул. Ещё год назад ни за что бы не подумал, что снова наденет маску: ведь пообещал Элме измениться ради юных эсперов и перестать быть пугающим!..

Он действительно сделал всё возможное и даже стал смешным и забавным, дабы его не боялись, но в таких случаях как этот, так и не научился сдерживать свою ярость.

Надев маску, Повелитель Ичизару подумал: "Надеюсь, после сегодняшнего случая студенты не станут бояться меня и не будут потом в ужасе убегать прочь".

Сильнейший в мире эспер облёкся в броню гравитации и стремительным броском прыгнул в окно.

Брызнули стёкла в разные стороны, и сгруппировавшийся в воздухе эспер стал падать с последнего этажа высокой, как скала, Академии.

...Ичизару мягко приземлился на каменную брусчатку и тут же высоко подпрыгнул.

Оказавшись на верхушке дерева, осмотрелся по сторонам... слева вдали, на краю острова к небу вздымались чёрные клубы дыма.

"Значит там, да", — взглядом он вцепился в место схватки и прыгая по верхушкам деревьев поспешил на помощь.

3 Глава. НИ-КАЙ!

Мечты, почти видимые глазу, всегда парят высоко в небе и нам мниться, что стоит только протянуть руку, как их коснёшься... и тогда непременно обогатишься нечто чудесным и волнующим...

Верхушки деревья купались в лазурном небе, таинственно шелестели листвой... глубокая синева ласкала взор, манила в горнюю высь... и лишь ветер-проказник шумел и дёргал за ветки деревьев, приминал траву...

Неожиданно на окраине леса с громким хлопком возник радужный овал, и из него, словно выпущенный из пращи, вылетел юноша с коротким ёжиком огненно-красных волос, одетый в тёмно-зелёную камуфляжную майку и такого же цвета шорты, длинною до колен.

Он мягко кувыркнулся несколько раз по мелким камням и остановился.

— Вот ничего себе прогулялся по галактике!.. — Храбролюб, сидя на земле с ошарашенным взглядом, пытался прийти в себя; у него до сих пор перед глазами мелькали разные созвездья и планеты... — Вот предупреждал же меня дедушка, что чрезмерное любопытство не приведёт к добру!

Но уже через секунду забыл о дедушкином наставлении, вскочил на ноги и в позе суслика стал крутить головой в разные стороны, пытаясь осмотреться кругом.

— Интересно-интересно... жуть как интересно! — загорелись его глаза, когда он увидел, край острова.

В мгновенье ока юноша подбежал к скалистому краю и с сияющими звёздочками в глазах посмотрел вниз.

— Ого, это же облако... облако! — воскликнул он, разглядывая белую взвесь, которую скальная порода острова вспарывала, словно нос корабля воду.

Присев на корточки у самого края, юноша с заворожённым взглядом стал смотреть вниз... Спустя какое-то время пелена облаков закончилась, и внизу показался город, однако даже небоскрёбы с этой высоты казались крохотными, а пролетающие мимо птицы закрывали собой целые кварталы.

Юноша, удивившись, вскочил на ноги.

— Вот ни фига себе, там что и вправду город?! — изумился он и не веря своим глазам ещё раз глянул вниз. — А я, получается, высоко в небе лечу на... летающем острове?!

Всё ещё неверующим взглядом Храбролюб осмотрелся кругом, но уже через несколько секунд в его глазах засверкали яркие звёздочки, и он радостно воскликнул:

— Ура!!! Я появился в другом мире, где даже острова летают! — от избытка чувств юноша забегал кругами. — Интересно-интересно... этот мир жуть как интересный!..

Спустя минуту он внезапно остановился и, вскинув правую руку к небу, щёлкнул пальцами.

— А теперь на разведку, на разведку!

После чего, оставив столб пыли за собой, умчался вдаль...

Изучая границу острова (вернее её протяжённость), Храбролюб заметил нечто странное впереди... Огромные осы с чёрно-жёлтым окрасом, блестя на солнце металлом, несли какой-то продолговатый предмет, направляясь за край острова.

Юноша с детства не любил насекомых, а летающий и жужжащих — подавно! Однажды дед в качестве тренировки, заставил его сражаться против целого роя шершней, и после этого у Храбролюба появился рефлекс разрубать их одним ударом меча. Вот и сейчас он не заметил, как извлёк из ножен деревянную катану и крепко сжал в руке.

Однако гонимый любопытством он не заметил, как затесался к ним в рой; его так заинтересовал похожий на хромированный гроб с округлыми краями продолговатый предмет, что даже не обратил внимания на их пристальный взгляд.

...В лаборатории, глубоко под землёй в комнате управления учёный в белом профессорском халате сидя в кресле напротив самого большого монитора довольно попивал кофе.

— А это ещё кто? — удивился он, когда на экране появился юноша с коротким ёжиком огненно-красных волос в тёмно-зелёных камуфляжных шортах и майке.

Привстав с кресла и оперившись одной рукой за подлокотник, старик внимательно всмотрелся в парня. Однако никак не мог его узнать... хотя должен был! В электронной картотеке лаборатории есть данные практически на любого эспера, и их лица учёный, не смотря на свой возраст, хорошо помнил. Так вот — этого парня в базе данных не было!

— Странно... — старик погладил куцую бородку, призадумавшись.

"Конечно, есть эсперы, которые, скрывая своё лицо, носят маски!.. Но ни у одного из них нет таких огненно-красных волос", — молча размышлял он.

Как вдруг его внезапно осенило: "Раз парня нет в картотеки, значит он настолько слабенький эспер, что шпионы-механоиды не стали его вносить в базу данных"!

Учёный расслабленно откинулся на мягкую спинку кресла, продолжил попивать кофе... и лишь с лёгкой тенью любопытства стал наблюдать за тем, что происходило на главном мониторе.

...Храбролюб, в наглую отпихивая в сторону ос-механоидов, наконец-то. добрался до своей цели. Хромированные бока капсулы ярко блестели на солнце и выглядели крайне завораживающе.

— Интересно-интересно!.. А что это — что это?.. — захваченный любопытством юноша, подойдя вплотную, стал осматривать её со всех сторон.

Он сразу же увидел под прозрачной крышкой девушку с закрытыми глазами, частично погружённую в странную жидкость, которая от крови в нескольких местах окрасилась в алый цвет.

— Да что же здесь произошло?! — юноша потрясённо завертел головой.

Осы-механоиды, хоть и окружили его со всех сторон, однако не нападали, а лишь громко жужжали, зависнув на одном месте.