— Ха! — гаркнул дикарь. — Да будь между нами вражда, мы бы разрушили город грязи до основания. Но на их счастье, воля Великого Змея, владыки Подземелий... Шаги. На сей раз в третьем туннеле — не том, что привел сюда Таршу и Ани'Херита, а в третьем. Тарша попыталась вспомнить, что располагалось в том направлении и, через мгновение, с величайшим недоувольствием поняла, кто сейчас появиться в Шанг-Адуре.

— Нет владыки подземелий кроме Мелиссы, — раздался из туннеля женский голос.

"Ки'ва'хал", — подумала Тарша, созерцая рослого воина в броне, с достоинством представшего пред тусклым светом жил эфира. — "Так я и думала".

Теневой эльф был немного ниже, чем синекожий дикарь, однако компенсировал это шириной плеч — наверное, если распилить его надвое, то получилось бы сразу две Тарши. Ей даже стало интересно, как он ухитрялся перемещаться по туннелям — в некоторых ведь и ей было тесновато. Но воинов было трое и видимых трудностей с перемещением по тропам Глубин, они явно не испытывали. Вслед за вторым трутнем появилась их хозяйка, которую третий прикрывал со спины. Сама теневая эльфийка была миниатюрной, едва ли на голову выше Тарши, однако символика на ее платье указывала, что недооценивать ее могущество не стоит.

— Если жалкая пчела и существует, то лишь в фантазиях ее безумных служанок, — фыркнул ре'акхет, на удивление быстро сладивший с удивлением.

Обстановка накалялась. Трутни замерли вокруг жрицы, а зомби встали полукругом перед дикарем. В руках служительницы Мелиссы появился жезл, а плети ре'акхета, уже восстановившие свою длину, воинственно зашипели, видимо готовясь броситься в бой.

— Да прекратите вы или нет?! — повысил голос Малькольм и его стена, изогнувшись, отрезала темных эльфов друг от друга.

— Нет иного владыки под сводами, кроме Змея! — взорвался тогда ре'акхет, очевидно решив уязвить соперницу если не делом, то словом.

— То, над чем простерла крылья Мелисса, — мрачно и с расстановкой произнесла жрица. — Принадлежит Мелиссе.

— Шанг-Адур — это часть Хад-Шеола, — неожиданно для самой себя вставила Тарша.

Дикарь и жрица посмотрели на нее точно на убогую и воительница пришла к выводу, что с привычкой вставлять "остроумные" комментарии, которой ее заразил Рейнольд, определенно нужно бороться.

— Подземный Мир Валье принадлежит Императору Валье, — с неожиданной торжественностью объявил Малькольм. — Прекратите эти нелепые свары, иначе... я буду вынужден принять меры.

— Не переоценивай себя, человек, — произнес жрица. — Может быть с дикарем и подстилкой ты и справишься, но Таниэллу рам-Меллиссу тебе не победить.

— Мне и не нужно побеждать вас, господа и дамы, — произнес Геллер. — Но я могу отправить послание господину Зоннеру и тогда Избранный Змеебога Ани'Херит, жрица Арминэль тар-Меллиса и высокий князь Резериф Катлего Тиагара узнают о некомпетентности своих эмиссаров!

"А причем здесь я"? — нахмурилась Тарша. — "Если пчеловод и змеелюб устраивают свару из-за своих богов, это проблема того, кто решил свести их вместе". Однако, как ни странно, слова Малькольма оказали на парочку почти волшебный эффект. Они присмирели и замолкли, точно испуганные детишки.

"Стоп. Они ведь и есть испуганные детишки" — подумала она с удивлением и почему-то смехом. — "И как я раньше этого не заметила?".

Появление ре'акхета не способствовало к тому, чтобы изучить его внешность, но вот в случае со жрицей можно было винить только собственную невнимательность. Маленький рост, откровенно детские черты лица... Тарша бы не дала им и десяти зодиаков на двоих.

— Великий Камень, да что же это? — новый голос ознаменовал появление еще одной личности в Шанг-Адуре. — И это ВАС я должен провести в Топазные Копи? Не будь я изгнанником кланы бы вышибли меня подальше во второй раз.

Повисла тишина. Воины-трутни, синекожий дикарь, жрица... да что там, даже сама Тарша медленно обернулись к источнику звука. Воительница успела мимоходом отметить, что новый гость определенно был хорош в скрытном перемещении, раз ни она, ни Малькольм с его безделушками его не заметили, но затем эта мысль была сметена вольной чистейшего изумления. Борода, завитая в косы, боевая мотыга на плече, маленький рост...

"Это гном", — наконец сознание пережевало то, что видели глаза. — "Выживший из ума богатей собрал команду из имбецила в маске, сопливой жрицы, дикаренка, меня и нанял гнома в качестве проводника".

Тарша рассмеялась. Ей неожиданно стало очень легко. Да, миссия только что превратилась из непростой в практически невозможную.

"Интересные дни, отец", — проскользнула сквозь идиотское и совершенно неподобающее веселье неожиданно ясная мысль. — "Почему ты всегда бываешь прав?"

Глава 2.

7-ой год от основания Империи.

Королевство Бзад-Арон.

Сломанная Кирка шел вперед. Тело гнома терзали голод, усталость и жажда, а потому каждый шаг давался ему с трудом. Его путешествие длилось уже почти двести пятьдесят часов. Пища закончилась двести часов тому назад. Последние капли воды были выпиты сто пятьдесят часов назад. Восемьдесят часов назад, ему удалось урвать немного сна у своих кошмаров, но с тех пор он так и не сомкнул глаз. Было чудом, что ему еще удавалось переставлять ноги. Даже по меркам королевской гвардии Бзад-Арона такая выносливость заслуживала восхищения.

Но сейчас это не имело значения. Лишь две вещи были важны для Сломанной Кирки. Миссия и свет в конце тоннеля. Отнюдь не метафорический (собственно, нифлунгам такая фигура речи вообще не была знакома), а вполне реальный. Впереди была одна из пограничных застав королевства. Сил, чтобы дойти не оставалось, но это было и не нужно. Замерев на месте и оперевшись на стену, гном позвал на помощь, медленно сползая вниз.

И усилия его не пропали втуне. Сломанная Кирка был не в силах открыть глаза, но уже через пару мгновений услышал топот ног. Его состояние было красноречиво и задавать вопросов никто не стал — гном почувствовал, как с него снимают поддоспешную рубаху, а чья-то рука нарисовала на груди руну исцеления. Почти сразу стало легче дышать, а с плеч точно свалился невероятно тяжелый груз. От облегчения его сознание едва не соскользнуло в сон, но гвардеец сумел взять себя в руки.

— Дурные вести, — его голос был хрипл — слова приходилось буквально выталкивать из глотки. — Король Стальной Кулак... погиб.

— Как это случилось? — пробился сквозь недоверчивое и испуганное аханье приятный женский голос. — И что произошло с вами с вами, достопочтенный гвардеец?

— Они пришли, как лавина... — целебная магия туманила рассудок — неприятное побочное действие руны затрудняло осмысленную речь. — Как черный поток...

Сломанная Кирка открыл глаза и посмотрел своих спасителей. Стайка молодых парнишек в броне, да девчонка-маг — видимо, хранительница этих врат.

— Наша армия разбита, — произнес он, когда ощутил, что туман в голове разъясняется. — Наголову.

Они не желали ему верить — это было очевидно. Война с Мc'Аадой должна была стать величайшим триумфом в истории королевства со времен его основания. Десять тысяч закаленных в боях ветеранов, лучшее снаряжение, которое кузнецы города могли сковать, могущественная магия, призванная на помощь Писцами Рун... И конечно же, Стальной Кулак. Герой, которого открыто сравнивали с великим Тяжелым Взглядом, первым королем Бзад-Арона. Не будь Сломанная Кирка участником этих событий, даже ему было сложно поверить в поражение. Чего уж говорить о сопляках, оставленных нести патрульную службу?

— Остроухие? — магичка выгодно отличалась от своих подчиненных. Она тоже боялась, но не давала ужасу взять над собой верх.

— Хуже, — произнес Сломанная Кирка. — Великий Ужас сошел с поверхности и принял их сторону.

Картины боя сами всплывали в его памяти во время скорбного рассказа. Поначалу, события складывались в пользу Сыновей Камня. Безбородые переростки сражались отчаянно, но нифлунги побеждали. Один за другими, узловые пещеры оказывались в их руках. Вскоре, теневые эльфы были вытеснены в центральную пещеру и основательно обложены. Недели осады и концентрации сил для прорыва пролетели незаметно. А затем прогремел финальный бой. Гномы атаковали Мс'Ааду изо всех туннелей и казалось, что нет силы способной остановить натиск нифлунгов, но затем... Один человек, нет, не человек, а настоящий Демон Небес, выступил на стороне остроухих, грядущий триумф обернулся ужаснейшим поражением и гномы были вынуждены бежать, спасая свои жизни.

— Скольким удалось уцелеть? — вопрос помог ему выскользнуть из бурлящего хаоса пугающих видений.

— Большая часть нашей армии уже была мертва, когда мы начали отступление, — ответил гвардеец. — Нам удалось добраться до туннелей, но...

Гвардия Бзад-Арона была лучшим из воинских соединений города. Даже когда поле битвы превратилось в мессиво из крови и черной магии, им удалось отступить, сохраняя боевой порядок. Раненный Стальной Кулак был с ними и они бы могли спастись, ведь остроухие не могли их преследовать. Но чудовище, защитившее фиолетовокожих ублюдков, сделало свой ход. Создания Тьмы, кошмарные Потрошители ринулись в погоню за Стальным Кулаком. Твари не нуждались во сне и отдыхе и, в конце концов, окружили гномов. Король совершил самоубийство, чтобы не попасть в руки врага, успев перед смертью приказать своей гвардии добраться до Бзад-Арона и предупредить город.

— Что же нам теперь делать?! — один из солдат не выдержал. Ужасный рассказ сломил его — он побледнел, руки затряслись, а в уголках глаз, кажется. блестели слезы. Сломанная Кирка хотел устыдить сопляка, но Хранительница Врат успела первой.

— Мы будем драться, — произнесла волшебница, тоном, не терпящим возражений, — в отличие от пугливого воина, она сохранила выдержку достойную истинной Дочери Камня. — Для начала, заприте ворота и отнесите уважаемого гвардей...

Она не договорила, замерев на полуслове и устремив встревоженный взор в мглу. Сломанная Кирка с трудом повернул голову и увидел уродливую гномоподобную фигуру, сотканную из темноты, медленно бредущую по тоннелю. Создание Тьмы. Неужели, Дух следовал за ним, чтобы тот привел его к Бзад-Арону кратчайшим путем?

— Ты не пройдешь! — волшебница отреагировала первой, начертав руну своим посохом.

Изумруд в навершии амулета вспыхнул и пол вздыбился стройными рядами сталагмитов, преградивших путь Потрошителю. Но существо преграда не смутила — Кирка услышал грохот камня и понял, что Дух проделывает себе дорогу. Испуг остальных воинов был очевиден и гвардеец, плохо соображая, что делает, подскочил, пытаясь выхватить свою боевую мотыгу (даже забыл о том, что бросил оружие, чтобы идти быстрее сорок пять часов тому назад) и встретить врага лицом к лицу. Это была ошибка. Целебная магия справилась с его ранами, но не с усталостью и гном рухнул на пол, отчаянно ругаясь в адрес всех богов — от Андвари-Ремесленника до Альвиса-Мудреца. Увы, богохульство не прибавило ему сил.

— Унесите его отсюда! — магичка продолжала рисовать руны в воздухе, все увеличивая и увеличивая число сталагмитов. — Бегите! Предупредите город!

Солдаты подхватили Кирку и потащили его прочь. От удара об землю и усталости, мысли смешались в его голове и он перестал отдавать себе отчет в происходящем. Мир превратился в серию картинок, сменявших друг друга как в детской игрушке со светом и стеклами. Вот перед ним разверзлась величественная панорама Бзад-Арона, освещенного светом тысяч топазов, его несли по лестнице, связывающей город с узловой пещерой. Вот воины заставы вручали его стражникам. Те понесли его в башню, о чем-то спрашивая. Кажется, он что-то ответил, но что конкретно? Его бросили на стол, где над ним склонился пожилой Писец Рун, начавший рисовать на его теле хитроумные колдовские символы.

Наверное, тогда он потерял сознание. В себя пришел лежа на тележке, посреди улицы, неподалеку от башни стражи. Наверное, его пытались отвезти к более умелому лекарю, но затем его пришлось бросить. Гном лежал на спине и потому прекрасно видел — почему.

Вверху на лестницах, связывающих Бзад-Арон с узловыми пещерами, кипело сражение. На таком расстоянии, сражающиеся казались совсем маленькими, чуть больше блох, но все равно гном мог оценить масштабы битвы. Воины Великого Ужаса уже захватили большую часть узловых пещер и сейчас медленно, но верно ломали сопротивление Стражей Ступеней, отчаянно пытавшихся остановить поток темноты. Создания Тьмы могли летать, что давало им неоспоримое преимущество и было ясно, что для гномов бой безнадежен. Но все же, нифлунги не отступали. Пехотинцы безжалостно бросались на врагов, жертвуя жизнями за возможность ранить Духов, маги, способные летать бросались в стаи летавших Тварей, стремясь увлечь их за собой, другие старались сбить Духов, не давая им добраться до города...

"Они не пытаются их остановить", — внезапно понял гвардеец. — "Они жертвуют собой, чтобы замедлить их".

Словно в ответ на его слова из стен каменного мешка, на дне которого находился город, стремительно выросли две исполинские плиты из чистого орихалка, быстро двинувшиеся навстречу друг другу. Они сокрушили вырезанные в камне лестницы — сердце Сломанной Кирки сжалось, когда он увидел, как падают вниз крошечные фигурки Стражей Ступеней, а затем сомкнулись друг с другом, закрывая Созданиям Тьмы путь в Бзад-Арон.

Над городом разнесся рев радости. Нифлунги ликовали — и не зря. Врата Андвари, творение лучших мастеров Топазного Города, надежнейшая защита Бзад-Арона. Орихалк, прочнейший из материалов, усиленный мириадами колдовских рун, был не по зубам даже истинным драконам. Созданиям Тьмы было не добраться до жителей Бзад-Арона. Впервые за три сотни часов, прошедших с момента гибели короля, Сломанная Кирка ощутил себя в безопасности. На мгновение.

Удар чудовищной силы от которого, казалось, застонали сами недра, обрушился на Врата Андвари. Город содрогнулся, земля задрожала, а Сломанная Кирка инстинктивно вцепился в борта телеги, чтобы не выпасть. Это на мгновение отвлекло его от событий сверху, но затем, когда он вновь поднял взор, его обуял ужас. По Вратам змеились трещины.

"Не может быть", — подумал он, но тут еще один удар обрушился на орихалк, опровергая его мысли.

Точно заколдованный, Сломанная Кирка смотрел, как трещины увеличиваются и обломки начинают падать на город. Третий удар уже не вызвал в нем никаких эмоций — все силы ушли, поглощенные ужасом. Бессмысленным и пустым взором, гном смотрел на то, как неразрушимое разрушается, как сквозь пробитую дыру в город влетает фигура, окутанная мраком и колдовством и как обломки разрушающихся врат проливаются на Бзад-Арон дождем из камня и смерти.

А затем была орихалковая глыба и безучастие Сломанной Кирки, Анваила Торгрима, гвардейца короля Стального Кулака, стало вечным.

* * *

497 год от основания Империи.

Подземный Мир, ничейные земли.

— Любопытная история, — вежливо произнесла Тарша. — Но вы ведь говорили, что вашему предку удалось покинуть город во время Кары, уважаемый Истощенный Рудник?