— Смеетесь? У меня их постоянно от четырех до семи.
— Я имею в виду другое. Не мимолетные, ни к чему не обязывающие связи, а что-то более серьезное.
— Я люблю Терезу. Вы разве не знали?
— Знаю. Но неужели ты в надежде достучаться до ее сердца наглухо закрыл свое собственное для других женщин? Это ведь может растянуться на долгие годы. И даже может закончится ничем. Например, она честно скажет тебе, что твои старания бесполезны, вступит в какой-нибудь орден, принесет обет целомудрия...
— Нет, ваше величество, не пугайте. Вы как скажете иногда... Тереза тоже меня любит, но... как бы вам сказать... в общем, как умеет.
— То есть, по-христиански? Как ближнего? — невесело усмехнулся король.
— Нет, сильнее. Но как-то платонически. Не получается у нее большего. Не может. А касательно обета целомудрия коллеги-целители, которые мистики, растолковали ей популярно, что для нее это не имеет смысла. Давая обет, человек отрекается от чего-то, что ему нужно, а в ее случае это будет что-то вроде "на тебе боже, что мне негоже". Пустой обет получится, если отрекаться от того, что тебе самой противно.
— Понятно. И долго это у вас тянется? Года полтора? А прогресс есть?
— Есть.
— Ваше величество! — раздалось откуда-то из-под потолка. — Какие будут указания?
Жак тихо вскрикнул от неожиданности.
— Это мэтр Истран, — успокоил его король и распорядился: — Мэтр, еще пять минут, и пусть за мной кто-то явится. А вы там займитесь, пожалуйста, нашей гостьей. Жак не придет, он плохо себя чувствует, а Элмар не особенно хорошо разбирается в таких делах.
— Моя помощь не нужна? — тут же спросил маг.
— Не срочно. Вполне подождет до завтра.
— Тогда я буду заниматься, а вы не задерживайтесь.
Голос под потолком смолк.
— Жак, нервы у тебя никуда не годятся, — укоризненно сказал король. — До чего ты себя довел? Тебе следовало обратиться к кому-нибудь сразу, как только это началось.
— Как-то неудобно было... — развел руками Жак.
— Неудобно дракона трахать — хвост мешает, — сердито ответил король и спрятал трубку в карман. — Что ж, пойду, подумаю, как оградить тебя от домогательств потенциальных королев.
— Очень просто, — посоветовал Жак. — Женитесь, наконец, и они от нас сами отстанут.
— Сам женись, — огрызнулся король. — Как вы меня достали! И ты туда же! Тебе-то какое дело?
— А вы разве не знаете? — Жак посмотрел на короля и вздохнул. — Наверное, не знаете. Наверное, у благовоспитанного господина Флавиуса не поворачивается язык вам доложить.
— О чем?
— Что при дворе вовсю болтают, будто я ваш любовник. Оттого вы, дескать, и пренебрегаете женщинами, — посещаете своих фавориток раз в две недели для порядку. Только не уточняйте, кто именно болтает, все болтают.
— И тебя это очень огорчает?
— А вас?
— Мне как-то безразлично, — пожал плечами король.
— А вот мне нет. Потому, что мне, разумеется, отводят пассивную роль. И, кроме того, поскольку все знают, что я женщинами не пренебрегаю, считается, что я вас ублажаю из корысти и подхалимства. Вам было бы приятно, если бы о вас так думали?
— Обо мне думали все, что только может вообразить человеческая фантазия, даже нездоровая, — его величество слегка помрачнел, видимо, вспомнив некоторые избранные шедевры нездоровой человеческой фантазии. — Так что теперь, из кожи вон лезть, чтобы доказать неизвестно кому, что ты не... верблюд, так, кажется, называется это животное? Извини, я нахожу подобные попытки что-то доказывать ниже своего достоинства. А что касается дурацких слухов, то на этот счет есть одно хорошее правило. Чем больше внимания ты им уделяешь, чем агрессивнее ты на них реагируешь, тем охотнее люди будут в них верить.
На этом месте разговор был прерван требовательным стуком в дверь, и бедный Жак вместо того, чтобы что-то возразить в ответ на последние слова его величества, испуганно вскрикнул, съежился в своем кресле, посмотрел с некоторой опаской на дверь, затем виновато на короля.
— Жак, так же нельзя, — укоризненно заметил тот, между делом расстегивая верхние крючки камзола. — Я понимаю, человек может бояться. Не знаю, что это такое, сам я не умею, но примерно представляю. Ну, ладно, ты боишься того, кто за дверью, и мне понятно твое нежелание ее открывать, но вот зачем при этом издавать такие крики, я понять не могу... Кто там?
— Это я, — откликнулся женский голос. — Жак, открой.
Жак, мгновенно забыв о своих страхах, сорвался с кресла и бросился к двери.
— Тереза? Что случилось? Ты пришла одна, ночью, пешком?
Это действительно была Тереза. И мало того, что она пришла одна и пешком. Она бросилась к Жаку и они обнялись, чем повергли в изумление его величество, которого трудно было чем-либо удивить. А Тереза, даже не обратив на него внимания, взволнованно объяснила:
— Я не знаю... Я сидела, занималась... И тут меня словно подбросило... Я почувствовала, что с тобой что-то случилось... Знаешь, с некоторых пор я чувствую такие вещи... Не знаю, почему... мистики говорят, что...
— Здравствуйте, — сказал, наконец, король. Только тут девушка его заметила и опомнилась. К счастью, на этот раз она была настолько удивлена, увидев его среди ночи в доме Жака, что забыла испугаться.
— Ой... Добрый вечер, ваше величество... — она сделала полагающийся реверанс и недоуменно перевела взгляд на Жака. — Что все это значит?
— Ничего-ничего, — поспешил успокоить ее король. — Я сейчас удалюсь и не буду вам мешать. Поговорите, разберитесь...
Жак пододвинул девушке кресло, в задумчивости прошелся по комнате и вдруг спросил:
— Ваше величество, вы не будете возражать, если я расскажу Терезе все?
— Все — это что именно?
— Все. Что со мной происходит, каковы причины этого всего, чего я боюсь, кто я такой и почему меня среди ночи можно застать распивающим самогон в обществе короля... И все такое. В конце концов, мы с ней не чужие, и она имеет право на ответную откровенность с моей стороны.
Король пожал плечами.
— Смотри сам. Это твоя тайна. Если ты уверен, что она будет сохранена...
— Можете быть уверены, — серьезно пообещала Тереза.
— Тогда я пойду, оденусь, — сказал Жак и направился в спальню.
Всяко оно, конечно, бывает, но чтобы так... Чтобы из смертельных объятий маньяка, в одну секунду — прямиком в какой-то там дворец... Это уже, знаете ли, психушкой отдает. Вот только что тебя держали за горло и заносили над тобой нож, и вдруг вместо темноты родных улиц — незнакомая комната, освещенная неестественным желтоватым светом, вместо таинственного злодея — незнакомый мальчишка, который сидит напротив и крепко держит тебя за руки, так что вырваться получается только со второго раза, да и то потому, что он сам испугался и руки отпустил. Не надо было, конечно, на него с доисторическим мослом кидаться, может, он и не хотел ничего плохого, но с перепугу же не думаешь, что делаешь. Только когда бедный пацан в панике скрылся за дверью, до Ольги вдруг дошло, что уши-то у парнишки... того...
И тут-то ее и посетила мысль насчет психушки. Не иначе, у нее все-таки сорвало крышу от испуга после свидания с маньяком... хотя стоп, если бы это правда был тот маньяк, о котором говорят, фиг бы она жива осталась, а раз крышу сорвало, значит все-таки жива. Может, это и не маньяк был вовсе, а так, шпана местная подшутить решила? Нет, так не пойдет, одернула она сама себя, от таких размышлений последние остатки мозгов повторно перекосит. Надо спокойно сесть, оглядеться и разобраться, что тут к чему... А может, ее просто похитили? Непонятно, конечно, зачем, у родителей ни денег нет, ни вообще ничего ценного, а версия насчет торговли живым товаром не выдерживает никакой критики. Разве что не разглядели в темноте, какая она красавица, или с кем-то перепутали... Да ну, ерунда какая, ну кому она на фиг нужна, хватать ее на улице, как будто мало на свете девчонок, которых и хватать не надо, сами согласны... Только что же все-таки значит это непонятное перемещение, и сколько прошло времени, и где она, в конце концов находится?.. Наверное, надо попробовать отсюда выйти и посмотреть, что там, за дверью. Или просто подождать, рано или поздно кто-то сюда войдет. Если войдут люди в белых халатах, то все нормально. А если... э-э... а кто, собственно, еще может сюда войти? Опять парнишка с ушами? Или еще покруче что-то?
Когда же это "что-то" все-таки вошло, Ольга тихо обомлела и подумала, что все-таки, наверное, те уши ей не почудились. Если тут обитают такие вот Добрыни Никитичи, то это точно сказка, такие только в сказках бывают. А сказка — место такое, в нем и ушам... всяким... место найдется... нет, бывают же такие мужики на свете! Два метра с огромным гаком, плечи — во, старичок Шварц отдыхает, а глаза, мама моя родная, какие глаза, синие, как небо, посмотришь в них, и голова кружится, словно с обрыва в пропасть посмотрела... Принц, говорит. Понятное дело, раз сказка, в ней и должен быть принц. Непременно прекрасный. И на белом коне. Правда, костюмчик маленько подгулял, не тянет на классику — кожаная куртка без всяких тебе брабантских кружев; шляпа, которой господа мушкетеры обычно подметают пол, отсутствует, вместо нее обычный ремешок-хайратник, и светло-русые, почти белые волосы принца смотрятся с этим ремешком как-то совсем по-славянски. А лицо у него... посмотришь в это лицо, и хочется человеку верить. Как в романах пишут — "открытое и благородное". Нет, действительно, что-то в нем есть такое. Благородное. То ли в лице, то ли во взгляде... Потрясающий мужик этот принц. Настолько потрясающий, что нечего на него и заглядываться. Ну где вы когда видели, чтобы такие вот шикарные мужики ничейными оставались и ждали всю свою жизнь — а не появится ли в один прекрасный день этакая принцесса из славного районного центра Большие Кульбабы, сутулая, косолапая, непричесанная и не накрашенная, в грязных ботинках и помятом свитере?.. Смешно.
— Значит, если я вас поняла правильно, дело обстоит так, — деловито подвела итог девушка. — Я переместилась между мирами, потому, что в следующие несколько секунд меня должны были убить. Тот траханый маньяк, который схватил меня за горло. Верно? Переместиться между мирами можно двумя путями: поменяться с умирающим магом или попасться в руки вашему шкодливому брату. Я так поняла, что тот пацан, которого я приняла за маньяка и приложила вот этим мослом, и есть ваш братец? А куда он исчез?
Элмар с любопытством наблюдал за ней. Несомненно, девушка не была воительницей и сроду не держала в руках оружия, но характер у нее был самый подходящий. Свойский такой характер. Никаких тебе обмороков и прочих соплей, здоровое любопытство и полная готовность к адаптации. И говорок у нее забавный. Как у Жака.
— Он телепортировался, — пояснил принц-бастард. — Испугался и убежал, проще говоря.
— А вы все так умеете? — заинтересовалась Ольга. — А я так тоже смогу?
— Нет, — улыбнулся Элмар. — Так умеют только маги. Я, например, не умею. И вы вряд ли сумеете. Люди вашего мира крайне редко обладают способностями к магии.
Девушка слегка разочаровалась, но тут же задала новый вопрос:
— А почему вы говорите по-русски? От нас, переселенцев, научились?
— О, нет. Это вы говорите по-ортански. Объяснить этот лингвистический феномен до сих пор никто не смог. Все переселенцы говорят на том языке, который услышали первым, и он им кажется родным. Тереза считает, что мы все говорим по-французски. Господин Хаббард утверждает, что по-английски. Для вас — по-русски.
— А сами переселенцы между собой как?
— Разумеется, только по-ортански.
— И все равно им кажется, что на родном?
— Да.
— А если они знали несколько языков?
— В этом вопросе я, пожалуй, не смогу вам помочь. Вам объяснит мэтр Истран, наш придворный маг. Или король, если он пожелает с вами пообщаться.
— Король? — девушка мгновенно засмущалась. — А это обязательно — с ним общаться?
— А что вас смущает?
— Знаете, я как-то боюсь общаться с такими большими шишками... Стесняюсь, и вообще... Никогда не знаешь, на какой кобыле к ним подъехать, чтобы не дай бог не разобиделись. А то эти великие начальники... Недостаточно низко поклонишься, навеки виноват останешься... Не люблю я их. И боюсь.
Элмар снова улыбнулся, подумав про себя, что бы сказал Шеллар, услышав такое о себе мнение.
— Не обязательно, — сказал он. — Но это уж как король скажет... А вот и мэтр Истран, наш придворный маг, прошу знакомиться. Это Ольга.
— Очень приятно! — радостно возгласила девушка и, вскочив с места, замялась. — Ой, простите, а как у вас принято... приветствовать?
— Почти так же, как и у вас. — спокойно пояснил мэтр и присел на край кровати. — Правила этикета вам потом объяснит Элмар. Как-нибудь на досуге.
— Я? — удивился Элмар. — Почему я? Разве не Жак этим занимается? И не вы?
— Жак плохо себя чувствует и в ближайшие дни работать не сможет. Его величество решил, что этим следует заняться вам. Он считает, что вы страдаете от безделья, и небольшая необременительная работа на благо короны будет вам полезна.
— Спасибо, дорогой кузен! — ядовито произнес Элмар. — Как это мило с его стороны — позаботиться, чтобы я не страдал от безделья!
— Вот и скажите об этом его величеству, — невозмутимо посоветовал маг. — Он ожидает вас в своем кабинете, чтобы дать некоторые инструкции. А я пока побеседую с девушкой.
Недовольный Элмар удалился высказывать свои благодарности его величеству, а мэтр Истран не спеша прошелся по комнате.
— Я буду задавать вам вопросы, — сказал он, устанавливая на тумбочке у кресел голубой кристалл и производя над ним какие-то манипуляции. — А вы должны на них отвечать по возможности кратко и, разумеется, честно. Это частично сбор информации, частично тест, частично просто знакомство. Итак, в вашем мире вы жили в какое время и в какой стране?
— Конец двадцатого века, Украина.
— Ваш родной язык?
— У меня их два. Здесь я говорю по-русски.
— Ваш род занятий и общественное положение?
— Я студентка. Почти закончила филологический факультет университета, еще не работала. Общественное положение... Я не знаю, как вам объяснить, у нас немного не такое общество...
— Хорошо, расскажите чем занимаются ваши родители.
— Папа инженер, мама учительница. Вы знаете, что такое инженер, или надо объяснить?
— Не надо. Вы принадлежите к какой-либо религии?
— Вообще-то, я православная христианка, но я не особенно верующая. Можно сказать даже совсем не верующая.
— У вас есть какие-либо увлечения?
— Музыка, литература, компьютерные игры. Немного занималась спортом, но не всерьез и у меня не получалось. И я давно бросила.
— Каким именно?
— Восточными единоборствами и стрельбой.
— Замечали ли вы за собой какие-либо магические способности?
— Никаких.
— Что вы еще умеете, кроме филологии?
— Практически ничего толком.
— Взгляните вот сюда...
Глава 2
Пьяный русский хакер практически
непобедим.