Прода "Багровые небеса"

— Гетам не нужно есть. Гетам не нужно спать. Они не устают, достаточно зарядить топливный элемент. Им не нужны клубы и рестораны. Они не тратятся на губную помаду и собачьих парикмахеров. Им не нужны виллы на лазурном берегу. Нет смысла в парках и памятниках. Им не нужны скафандры и оптимальный состав атмосферы. Они могут жить и работать, не теряя эффективности, в ледяной метановой пустоши или раскаленных добела песках. Они не размениваются по мелочам. Все эти триста лет они могли строить флот!

Выдержка Тевос рассеялась, как утренний туман. Ее тело колотила легкая, почти незримая дрожь. Спаратус продолжал стоять каменным изваянием, а Валерн раскачивался из стороны в сторону. Ящерица даже мигать прекратила.

— И я спрашиваю вас, советники, что дальше?

Молчат гады, да, собственно, я и не хочу давать им говорить.

— Что дальше, советники? Геты прилетят сюда и займут ваше место?

Азари отшатнулась от моих слов, как от пощечины. Лицо стало белее мела, вроде так в умных книжках пишут? Ой, не врут графоманы. Не врут. Не белее мела, конечно, но как грязная простыня, это точно.

— Мой народ прошел через множество испытаний, полных крови и бессмысленных жертв. Вся история человечества — череда беспрерывных войн и конфликтов. В двадцатом веке случились наиболее страшные из них, унесшие жизни десятков миллионов моих соотечественников. Это тяжелая утрата. Но она многому научила нас. Я приведу цитату одного человека. Он умер, почти два века назад, но его слова по-прежнему мудры и актуальны. Его зовут Мамртин Нимёллер. Он всего лишь священник, а не философ. Так вот, стоя на руинах собственной страны, после шести лет чудовищной бойни, отсидев несколько лет в концентрационном лагере, он произнес: "Когда нацисты пришли за коммунистами, я молчал, я же не коммунист. Потом они пришли за социал-демократами, я молчал, я же не социал-демократ. Потом они пришли за профсоюзными деятелями, я молчал, я ведь не член профсоюза. Потом они пришли за евреями, я молчал, я же не еврей. А потом они пришли за мной, и уже не было никого, кто бы мог протестовать".

Тишина. Только потрескивают в воздухе мои биотические молнии.

— Но у этого человека был шанс. Ему его подарили. Нашлись те, кто не испугался и не отступил. Нашлись те, кто спас себя и свою страну. Нашлись те, кто не удовольствовался малым, но пришел и помог другим, не испугавшись смерти и лишений. Ему дали шанс подумать над своим прошлым, переосмыслить его и сказать что-то умное.

Если бы мои глаза умели воспламенять предметы, я б уже испарил стоявших передо мной разумных, столь сильно я их ненавидел и презирал в этот момент. И они это почувствовали, я уверен в этом.

— А есть ли такой шанс у нас?

Тевос не выдержала. Она прекрасно понимала, что большая часть сказанного — это камень в огород азари.

— Но это война!!! Вы хотите устроить войну!!! Хотите втянуть нас в войну с гетами!!! Погибнут миллиарды!!!

Думаете, у политика со стажем в несколько столетий не может быть истерик? Ошибаетесь. Наглядный пример прямо передо мной. И тому есть причина. Очень весомая. Азари панически боятся большой войны. Все дело в них. В них причина "слепоты" Совета. В их физиологии. В том, что они живут по тысяче лет. В отличие от нас всех, от всех ныне здравствующих представителей наших рас, они сами, лично, воочию наблюдали, к чему может привести война космических держав. Они понимают, что в такой мясорубке, не имеет значения, какой сильный ты биотик, насколько развит физически, умен и хорошо подготовлен. Не важно, насколько качественно твое снаряжение и экипировка. Под орбитальной бомбардировкой не выживет никто! Тем, кто чудом спасся, добавят градом ядерных зарядов, боевыми аэрозолями и генетическими вирусами. А если вам и этого покажется мало, на вашу планету скинут астероид массой в несколько сотен мегатонн, который выжжет все, невзирая ни на какие укрытия. После победы, тем, кто все же умудрился пережить этот ад, придется вернуться домой. На пепелище. Бескрайнее море праха и тлена — все, что осталось от всех, кто был вам дорог. И вот тогда, ты — живой, позавидуешь мертвым. Им все равно, а тебе с этим жить несколько веков!

— Война идет триста лет. От того, что вы прячете голову в песок, закрывая глаза на очевидное, она никуда не денется. Геты сами не рассосутся. Просто несколько дней назад, к миллиардам погибших кварианцев, добавилось несколько десятков тысяч человеческих колонистов. Не случилось ничего нового. Это были очередные жертвы войны, которую вы не хотите видеть. И они не последние.

Давящая, скользкая тишина. Обвинения предъявлены. Карты открыты, а маски сорваны.

— А что вы предлагаете, Джон Шепард? Что вы хотите от нас? Вы не хуже нас знаете, что у Совета нет сил, чтобы помочь вам. У вас есть конкретные предложения или вы пришли стращать нас, обвиняя в трусости наших предков? Что можете вы?

Саларианец. Он снова первым пришел в себя, бросившись в контратаку, отплевываясь наполненными злобой и обидой словами.

— Да, знаю. Я знаю, советник, что вы ничего не можете. Флот Цитадели слаб. В свете последних событий, его недостаточно даже для уверенного контроля над системой Вдовы — политического центра всей галактики. Сил Специального Корпуса не хватит для качественной и систематической разведки территории гетов. Спектров слишком мало для этого. Не смогут помочь даже ваши страны. Вы триста лет уверяли собственных граждан, что все хорошо, что кварианцы сами виноваты в своих бедах и не достойны вашей помощи. А несколько десятилетий назад, ваша пропаганда переключилась на Альянс Систем, выставляя людей жадными агрессивными варварами. Если прямо сейчас, сегодня, ваши правительства объявят о помощи нам, вас не поймут ваши же граждане. Вы довели ситуацию до того, что все мы, а не только вы — расы сидящие у штурвала галактики, не можем пойти на переговоры с гетами! После геноцида кварианцев и пощечины на Иден Прайм, мы не можем пойти на диалог, пока не покажем, что с нами вообще есть смысл договариваться. Что у нас есть силы, чтобы защитить себя! Слабых бьют. С ними не договариваются. Не ведут переговоров. Не делают уступок и снисхождений. Их не слышат и не слушают.

Валерн молчал. А что ему говорить-то? Все так и есть. За что боролись, на то и напоролись.

— Но выход есть.

Я обернулся назад, тяжелым взглядом окинув Удину. Он был зол и сосредоточен. Его мощный ум, позволявший много лет подряд занимать самые высокие посты в человеческой иерархии, работал без задержек и остановок. Что ж, сейчас тебе придется думать очень быстро.

— Посол, готов ли Альянс Систем уступить право на колонизацию одной планетной системы? Готов ли Альянс предоставить оружие, снаряжение и гуманитарную помощь, в обмен на несколько тысяч боевых кораблей с опытными экипажами? Готов ли Альянс, в обмен на разведывательную информацию и участие в боевых действиях, предоставить гарантии защиты Мигрирующему флоту и вступить в союз с кварианцами?

Удина выглядел так, как будто его ударили дубиной по голове. Он был совершенно не готов к такому развитию событий. Посол был ошарашен. На старости лет, все же нашелся тот, кто сумел его удивить. Ну же, Доннел, думай быстрее! Ты меняешь деньги, ресурсы и права на кусок скалы, болтающийся в космосе, на жизни солдат, готовых воевать вместо нас! В твоих силах сделать так, чтоб нашим адмиралам пришлось подписывать как можно меньше похоронок.

И Удина думал! Думал очень быстро, реализовывая весь тот опыт, что он накопил за свою жизнь. Момент истины, наступивший нежданно-негаданно, заставил его выложиться по полной. И он меня не разочаровал.

— Это неожиданное предложение. Решение таких вопросов выходит за рамки моих полномочий. Но! Я уверен, что Альянс Систем готов к такому шагу. Нам нужны войска прямо сейчас, а кварианцам необходима любая помощь и гарантии безопасности для их женщин и детей. Наше общественное мнение не настроено враждебно по отношению к их расе. Им сочувствуют. Сближение с ними не вызовет отрицательной реакции в массах. Мы пойдем на это! Лучше поступиться малым, чем потерять все, — сделав небольшую паузу, он продолжил. — Как посол Альянса Систем, я даю гарантию, что это вопрос будет решен в течение ближайшего времени. Уверен, это решение будет положительным. Во всяком случае, наши военные, имеющие значимые голос в политике государства, однозначно будут "за".

Советники стояли, как громом пораженные. Второй раз за несколько дней, их уютный мирок перевернулся с ног на голову. Сначала прилетел громадный дредноут, который наглядно показал, что их дубина не так увесиста, как им хотелось бы. Потом, флот Альянса в один момент, буквально из воздуха, пополнился несколькими тысячами боевых кораблей с опытными экипажами, всю жизнь прожившими в космосе. Это катастрофа. Баланс сил, выстраиваемый и лелеемый десятилетиями, рухнул в одночасье. И, самое главное, они никак не могут этому помешать.

— Но это невозможно!!!

Я обернулся на истерический вопль Тевос.

— Невозможно что, советник? Люди и кварианцы не имеют права самостоятельно определять собственную политику? Или вы боитесь, что в ответ на помощь кварианцам, геты объявят вам войну? Так они уже ее объявили. Или, быть может, вы опасаетесь, что когда-то, в очень отдаленном будущем, кварианцы смогут представлять угрозу для ваших рас? Боитесь нового конкурента? Зря. Их всего двадцать-тридцать миллионов. Фактически калек, которые не могут жить без своих скафандров и пузырей. Им потребуются столетия, чтобы приспособиться к жизни в условиях новой планеты и восстановить численность населения. Советник, мне жаль вас разочаровывать, но даже вы не доживете до того момента, когда они, чисто теоретически, смогут встать на одну ступеньку с нашими расами. Их слишком мало. Но у них прямо сейчас есть то, что нужно всем нам. Силы и информация. И я предлагаю этим воспользоваться, не только Альянсу, но и вам.

Тевос хотела сказать что-то еще, но в разговор неожиданно вступил турианец. Все это время он стоял молча, не глядя мне в глаза. Я видел, что он о чем-то раздумывает, периодически нервно вздрагивая.

— Достаточно.

Властным жестом он остановил азари, все еще не осознавшую, что говорить тут позволено не только ей.

— Я политик, Шепард. Уже много лет я служу своему народу на разных должностях, в том числе в качестве советника на Цитадели. Я стал дипломатом, хотя никогда не учился этому и не желал быть им в молодости. Я превратился в циника, готового закрыть глаза на любое непотребство, если это идет на пользу моей стране. Я делал такие вещи, что до сих пор просыпаюсь по ночам от кошмаров. Я прирос к этому месту. Но так было не всегда! Я военный, спектр. Генерал Иерархии. Две третьих жизни я провел в казарме или кубрике. Десятки поколений моих предков, все, чью историю еще можно проследить, были солдатами. Мы воины, Шепард. Наш народ никогда не бегал от драки. Мы никогда не прятались за чужие спины. Едва мы вышли на просторы галактики, как нам сразу же пришлось вступить в отчаянное сражение с превосходящими силами врага. Мы стояли на грани. Вся галактика стояла на грани. За ней, за гранью! Вслед за нами, кроганы смели бы с ее лица всех, кто осмелился встать у них на пути. А потом и всех, кто не осмелился. И всех остальных, кто вообще ничего не понял. Мы бились насмерть, как и сотни поколений наших предков до этого. Нам не за что было стыдиться.

Спаратус дернул плечами, сбрасывая одному ему видимый груз.

— То, что случилось триста лет назад — позор МОЕГО народа. Жизни миллиардов кварианцев на нашей совести. Об этом помнит каждый турианец. Каждый настоящий турианец! Триста лет, мы стыдливо прячемся за словами и дежурными фразами. Не говорим об этом вслух. Эту тему не поднимают в СМИ. О ней не принято говорить в кулуарах. Ее не изучают в военных академиях. Стыдно. Нам стыдно, Шепард. Народ-воин поддался на уговоры трусов и политических проституток. Мы предали самих себя. Свою суть и гордость. Мы поступили подло. Мы поступили страшно.

Он повернулся к Тевос, и продолжил, глядя ей в глаза:

— Но так не может продолжаться вечно. Мы больше не можем оставаться в стороне. Я не могу принимать таких решений, спектр. Я не всесилен. Хоть мое слово и значит многое, я не могу решать за всех иерархов. Однако, я могу вас заверить, что я вас услышал. И вместе со мной вас услышали мои соотечественники. Как советник, я заявляю, что считаю ваше требование о докладе перед Советом, обоснованным. Вы поступили верно, Джон Шепард, в отличие от всех нас. Я рад, что нашелся кто-то, кто рискнул сказать об этом в глаза.

Не ожидал. Я не ожидал этого, верите? Не верил, что хоть кто-то из этой своры способен мыслить на перспективу. Что еще остался хоть кто-то, кто не решает сиюминутные сложности, откладывая серьезные проблемы на потеху потомкам. Оказывается, здесь еще остались люди, пусть они и выглядят, как турианцы. Приятный сюрприз, что и говорить. Впрочем, я добился своих целей даже без признаний Спаратуса. Баланс сил в галактике нарушен. Хотят этого советники и их правительства или не хотят, но им придется вмешаться в ситуацию. Маховик военной машины рас пространства Цитадели, начнет раскручиваться, набирая обороты. У нас всех появился шанс, что к моменту появления на сцене новый действующих лиц, в бой со Жнецами вступит не кучка разрозненных флотилий различных государств, не закончивших мобилизацию и живущих по законам мирного времени, но мощный объединенный флот, спаянный общей борьбой с ренегатами гетов.

Риск был оправдан.