Изгой 5: Пылающий лед.

— Нет. В деревни заходить не стоит. Мне нужен город. На худой конец — небольшой, но оживленный городишко. Место, где можно найти Исцеляющего.

— Тогда нам вон туда — здоровяк ткнул пальцем мне за спину — Ежели пойдем вдоль берега, то через пятнадцать-двадцать лиг уткнемся прямиком в Коску — портовый город. А других крупных поселений поблизости и нету. Ближайшее — лиг за пятьдесят, а то и больше будет. И самое главное — в Коске крепостной стены нет и в помине. С любого бока незаметно зайти можно, если знаешь как.

— Вот и решили — ответил я, отводя в сторону настырно маячившее перед лицом щупальце — Отправляемся в Коску...

Отступление первое:

Придержав коня, отец Флатис бесстрастно оглядел открывшуюся его взору картину — на придорожном камне навзничь лежал мертвый мужчина с раззявленным ртом и раскинутыми в стороны руками. На груди виднелась глубокая колотая рана, некогда добротная купеческая одежда пропиталась кровью, превратившейся в лед.

— Сегодня ночью падал снег, не так ли? — ни к кому конкретно не обращаясь, поинтересовался отец Флатис, но ответ был получен незамедлительно.

— Истинно так, святой отец. Снегопад закончился только под самое утро, с приходом благословленного Создателем нашим солнца, что своими лучами развеяло...

— Я понял — недовольно поморщившись, отец Флатис прервал цветистую речь молодого черноволосого монаха, что спешился и внимательно оглядывал закостеневшее от мороза тело — Прибереги свое усердие в риторике для паствы. Мне достаточно услышать "да" или "нет".

— Мы догоняем носителя "Близнеца", отец Флатис. Мы совсем близко - эти слова произнес отец Морвикус из ордена Привратников и в его обычно спокойном голосе слышалась возбуждение гончей, наткнувшейся на еще совсем свежий лисий след.

— Нас разделяет самое больше полдня пути — согласно кивнул отец Флатис, поправляя перепоясывающий белую меховую шубу красный пояс — В это время года тракт относительно безлюден, к тому же мы практически на окраине страны, у самого южного побережья Ядовитого моря. Отец Морвикус, вы знаете эти края лучше чем я. Если следовать этой дорогой, то куда она нас приведет милостью Создателя?

— Впереди есть несколько небольших деревушек и хуторов, но они достаточно далеко от тракта — наморщив лоб медленно ответил священник — Если проехать еще тридцать лиг, то мы окажемся в прибрежном городе Коске.

— Коска... — задумчиво повторил отец Флатис, устремляя холодный взгляд на юг — И там несомненно есть порт...

— Порт, верфи, множество мелких рыбацких суденышек и корабли покрупнее. Туда часто заходят купеческие судна — пополнить запас воды и провианта, дать отдохнуть команде... Вы считаете что "Близнец" пытается ускользнуть из наших рук по морю?

— Я в этом почти уверен — сухо ответил священник, пришпоривая коня — Если бы этот проклятый артефакт хотел затеряться, то отправился бы в самый центр страны, но никак не стремился бы столь упорно к ее границе. Нам следует поспешить. Не забудьте позаботиться о теле и самое главное — разбейте оскверненный нечистивым жертвоприношением камень на мелкие куски и прочтите изгоняющую зло молитву. Негоже оставлять поганый жертвенник целым.

У мерзлого куска мяса некогда бывшим человеком засуетилось трое монахов, а небольшой отряд продолжил свой путь по совсем истончившемуся торговому тракту, направляясь все дальше на юг, к портовому городу Коска.

Глава вторая.

Коска.

Первое что я испытал при виде широко раскинувшегося перед нами портового города Коски — ощущение жутковатой нереальности происходящего. Казалось, что я сплю, грежу воочию.

День уже клонился к вечеру, но солнечного света вполне хватало чтобы разглядеть окраины Коски в мельчайших подробностях. Разнокалиберные домишки стояли безо всякого видимого порядка, нависая над узкими улочками и переулками. На развешанных веревках сушилось, а вернее вымораживалось, белье. Над крышами вились многочисленные дымы из кухонных печей и просто очагов. И люди. Повсюду были люди. Непривычно много людей. Для меня, впервые осознавшего себя в безлюдных Диких Землях, видеть столь много людей было крайне непривычно. За тот час что я провел закопавшись в сугроб и не сводя глаз с Коски, я увидел самое малое несколько сотен жителей, занимающихся своими привычными делами. Домохозяйки вытряхивали половики, суетились у покосившихся сарайчиков, задавая корм животным. Мужики пилили дрова, через забор перекидывались шуточками с соседями и прохожими. Дети помогали родителям, совсем мелкая ребятня разделившись на две группы обкидывались снежками из-за возведенных из снега укреплений. По хозяйски вальяжно прошли стражники, зябко дуя на замерзшие ладони, лениво поглядывая по сторонам и небрежно отвечая на приветствия местных жителей.

По ведущей в город раскатанной дороге в обе стороны неспешно тянулись сани нагруженные вязанками дров, туго набитыми мешками, поблескивающей чешуей рыбой и прочими грузами. И самое дикое и невообразимое моему привыкшему к вечной настороженности сознанию — ни у кого при себе не было оружия. Если конечно не считать вооруженных короткими мечами и копьями стражников, да несколько неказистых топоров для колки дров. Никто не оглядывался поминутно по сторонам в поисках опасности и не прислушивался с подозрением. Все занимались своими делами и плевали на окружающую их обстановку. Эти люди не осознавали своего счастья — они жили, а не выживали подобно нам. Судя по внешнему виду домишек, застиранных тряпок и бродящих по дворам тощих кур — жили не богато, но именно жили, не боясь прихода завтрашнего дня. К тому же здесь городские окраины, по сути трущобы, а более зажиточные люди жили дальше, поближе к центру. Даже отсюда я отчетливо видел покрытые снегом островерхие крыши солидных каменных домов, увенчанные широкими дымовыми трубами.

Единственным безжизненно выглядевшим местом были засыпанные снегом каменные руины на вершине нависающего над морем утеса. То ли развалины крепости, то ли остатки некогда величественного замка.

— Эх... — прогудел примостившийся рядом Рикар, с размаха хлопая лежащего рядом молчаливого ниргала по железному плечу — И мы вот так жили-поживали, горя-беды не знали...

Заметив, что я искоса взглянул на него, здоровяк поспешил исправиться:

— То есть еще лучше жили, господин. Не чета этим голодранцам. И дома посправней были и достатку куда как больше было... — видя, что мой взгляд не стал мягче, Рикар опять сменил ход своих мыслей — Но скучно было! А теперь хоть и потяжше жизнь, но веселее!

— Не напрягайся — буркнул я и Рикар с облегчением вздохнул.

— Все равно они хорошо живут — колокольчиком прозвенел голос Аллариссы, лежащей по другую сторону от меня — Ничего не боятся. А у нас каждый день ждешь что нежить в дверь постучит...

— Хе! — хмыкнул здоровяк, видя что я не намерен поддерживать начавшуюся беседу — Это тебе только кажется так, по молодости да несмышлености. У нас куда как проще жить, баронесса. Пришел шурд — топором ему промеж ушей. Приполз мертвяк неупокоенный — и ему топором туда же. Прискакал паук костяной скажем...

— Топором промеж ушей ему! — не сговариваясь, хором произнесли мы с Аллариссой, я невольно улыбнулся и добавил — Только вот ушей у него нет.

— Вот-вот! И я туда клоню! Ну, или молитву прочесть, тоже неплохо действует! А тут звери посерьезней будут — те же сборщики податей. От них топором не отмашешься, молитвами не изгонишь. Ежели денег нет — из дома все выгребут подчистую, да в сарай и курятник заглянуть не забудут. Вот и думай теперь, какая тварь пострашнее выходит — мертвяк ли, что живьем тебя сожрать готов, либо сборщик податей, что и тебя и семью твою по миру пустит с сумой побираться. Едва сборщик за порог, священник тут как тут, мошной для пожертвований трясет... Так-то вот, баронесса. У нас жить может и пострашнее, да все проще выходит!

— Угу — хмыкнул я — Думать не надо. Долбанул топором и проблемы нет.

— Верно, господин — подхватил здоровяк и тут же сник — Вот только топора теперича нету...

— Так! Рикар, ты долго еще будешь мне своим утерянным топором попрекать?!

— Да разве ж я попрекаю? Горюю я неутешно!

— А я что могу сделать? Предлагаешь назад в Твердыню вернуться, да топор твой поискать? Те твари зубастые, что там обитают, нам с радостью помогут!

— Зачем возвращаться, господин Корис? Ни к чему это. Я тут с Тиксой нашим парой слов перекинулся, так он говорит, что в городишке должны быть гномы оружейники...

— Намек ясен — чуть помолчав ответил я и покосившись на напряженно молчащего Рикара, буркнул — Так и быть. Если найдем, то купим тебе топор. Только без позолоты на рукояти и драгоценных каменьев на обухе!

— Та на кой склирс мне каменья?! — воспрял духом Рикар — Лишь бы топор справный был, больше моя душенька и не желает! От спасибо, господин!

Недвижно лежащий ниргал внезапно ожил, со скрипом сочленений приподнялся и, направив на меня темные прорези смотровых щелей шлема, поочередно ткнул пальцем в висящий на поясе меч, тощую сумку с арбалетными болтами и сам арбалет.

— А? Хочешь сказать, что и тебе оружие поменять и подремонтировать надо? — спросил я и ниргал утвердительно ударил себя кулаком в грудь.

— А у меня Древин молоток забрать и еще по макушка кулаком ударить! — запыхтел поспешно подползающий Тикса — Господина! Новый молоток надо покупать! И топор тоже! И два брусок хороший железо!

— Та-а-ак... — протянул я — Если сейчас еще и остальные прибегут и новое оружие клянчить начнут...

— Нет, не прибежать — мотнул всколоченной головой Тикса — Я им не сказать, что вы всем деньги на оружие давать!

— Ах ты склирс хитроухий! — рыкнул Рикар под аккомпанемент смеха Аллариссы — Себе значит кусок урвать хочешь, а другим и словечком не обмолвился.

— Ты мне тоже не сказать! — с достоинством ответил гном — Я сам услышать!

— Еще и подслушиваешь, значит — не сдавался здоровяк и мне пришлось прервать начинавшуюся перепалку:

— До кузницы и оружейной лавки еще добраться надо. Рикар, есть мысли как нам незаметно в город попасть?

— Есть, господин, как не быть? Дело ведь нехитрое. Сначала я с Гирвом и Мукри в городишко наведаемся, по сторонам осмотримся хорошенько. Постоялый двор присмотрим, чтобы на самом отшибе и подальше от церкви, комнаты снимем, а затем и за вами вернемся. Часа за два обернемся думаю.

— Дело говоришь — согласился я — Тогда не теряйте время. Скоро уж смеркаться начнет, стража на ночное патрулирование выйдет.

— Стража ерунда, господин — небрежно отмахнулся Рикар — Пока мы тут в сугробе лежали, я уж насмотрелся их. Одно слово что стража, а на самом деле место пустое. Вона пуза какие отрастили, что и кольчугу не натянуть! Я другого опасаюсь — как бы нам на священника по пути не наткнуться, как вас к трактиру вести будем.

— Это да — бледно усмехнулся я — При виде меня священника удар хватит сразу. Шума будет... Да и от обычных жителей подальше держаться надо — одни мои щупальца чего стоят.

— Вот и я про тоже говорю — хмыкнул Рикар — Такие улочки присмотреть надо, куда и святоши носа не сунут и случайный прохожий не зайдет. Погрязнее и позапашистей.

— Меня возьмите! — встрял Тикса и тут же сник, видя, как я отрицательно качнул головой.

— Ты здесь сиди и носа не высовывай — велел я — Представляю как вы со стороны с Рикаром на пару смотреться будете. Давай, Рикар, отправляйтесь в дорогу, а мы вас здесь подождем. Хотя... Алларисса, может тебе лучше с ними пойти? Чего в сугробе мерзнуть?

— Я с т... с вами подожду — на секунду запнулась девушка — Я не замерзла.

— Ладно — попытался пожать я плечами, позабыв что заключен в массивные доспехи как орех в скорлупу — Рикар, когда комнаты выбирать будешь, позаботься чтобы одна неотапливаемая была и с окнами что открыть можно.

— Понял, господин — кивнул Рикар пятясь назад — Вы главное никуда не деньтесь отсюдова! С сумерками вернемся.

— Не денемся — пообещал я, вновь устремляя взгляд на Коску.

* * *

Как мы не таились и не старались проскользнуть в город тихими ночными тенями, из этой затеи ничего не вышло. Из-за меня. Вернее из-за того шума что я производил, громыхая окованными железом ногами по мощенной камнем улочке. А облаченный в такую же броню ниргал двигался абсолютно бесшумно. Эхо многократно отражалось от нависающих над нашими головами стен и улетало дальше вглубь улиц, оповещая всех и каждого о нашем приближении. И поделать с этим я ничего не мог. Мое ледяное тело и так было гораздо тяжелее тела обычного человека, а если прибавить к этому существенный вес доспехов... да еще и отчасти потерянная мною чувствительность давала о себе знать. В общем, тихого проникновению в Коску не получилось.

Один раз, когда мы уже удались от нищих окраинных трущоб и вошли в застроенную каменными домами часть города, одно из окон с грохотом распахнулось и наружу свесился облаченный в ночную рубашку мужчина, держа в руке горящую свечу. Он явно собирался высказать все, что думает о шатающихся ночью бродягах и пьяницах, но когда его разъяренный взгляд уперся в группу крайне мрачных и вооруженных людей, среди которых я возвышался подобно заиндевевшей стальной башне, слова замерли на его языке и он беззвучно убрался обратно в дом, оставив ставни открытыми.

А мы пошли дальше, пробираясь по лабиринту перепутанных улочек и переулков похожих друг на друга как капли воды. Впрочем, Рикар точно знал куда идти и вскоре мы уперлись в наглухо закрытые ворота, за которыми виднелась островерхая крыша двухэтажного здания. Над воротами косо висела грязная вывеска и пользуясь тем что свободно вижу в темноте, я прочел короткую надпись: У Жирного Пита. Судя по покрывавшей вывеску грязи и почти исчезнувшей краске, надпись не обновляли уже очень и очень давно.

Рикар пару раз врезал кулаком по створке ворот, сказал несколько коротких слов в приоткрывшееся окошко и тут же послышался шум снимаемого с крючьев засова. Створка немного приоткрылась — как раз достаточно чтобы протиснуться по одному, внутри замелькал свет факела. Здоровяк решительно шагнул за ворота и почти сразу оттуда послышался его приглушенный голос:

— Свет убери.

— Так ведь темень какая, уважаемый — проблеял ему в ответ жиденький голосок, но Рикар остался непреклонным.

— Убери, кому сказано! Туши факел!

Во дворе раздалось противное шипение — похоже, факел попросту воткнули в сугроб. Сразу ощутимо потемнело. Только тогда я тяжело шагнул вперед, впервые в жизни заходя в трактир и постоялый двор одновременно. Едва я оказался внутри, широкоплечая фигура здоровяка прикрыла меня от слепо таращащегося в темноту пузатого мужичка, пытающегося увидеть хоть что-нибудь. А я неподвижно застыл на месте, оглядывая относительно небольшой двор и удерживая в руках пучок рвущихся на свободу ледяных щупалец. Сбоку к широкому фасаду трактира пристроена конюшня, откуда доносится фырканье лошадей, вдоль забора тянутся небольшие хозяйственные постройки и поленницы дров. Все до единого выходящие во двор окна первого этажа ярко освещены, внутри мелькают тени и слышно треньканье какого-то струнного инструмента. Веселье в самом разгаре и это посреди ночи.