Я честно исповедалась и в том, что видела, и что чувствовала...
Надя не перебивала. А когда я закончила, тряхнула головой.
— Вот оно как! Черт побери! Я даже подумать не могла, что ты... вот так...
Я кивнула.
— Да. Оказалось — что именно так.
Надя задумалась. А потом посыпались вопросы.
— А рисовать ты не прекратила?
Я улыбнулась. Взяла салфетку — и несколькими штрихами изобразила девушку-официантку. Получи-лось забавно, легко и совершенно не зло.
— Не прекратила. Уже проверено. Знаешь, наука как-то в голову не лезла...
— А что ты сейчас чувствуешь по отношению к Даниэлю?
— Не знаю. Это... это как лишиться чего-то вроде старой болячки. Вроде и больно, но ты так к ней привыкла, что теперь даже и не хватает этой боли...
— и тебе хочется, чтобы болело, как раньше?
Я прислушивалась к себе.
Не хотелось. Куда-то ушла давящая тоска. А произнося про себя имя 'Даниэль' я не испытывала глухой тянущей боли. И это радовало.
Надя повертела в руке ложечку.
— Юлька, а к Мечиславу ты что чувствуешь?
К Мечиславу?
Я вдруг представила себе вампира таким, как видела его последний раз — он сидит за столом, чуть склонив голову набок, я вхожу — и он поворачивается и смотрит на меня глубоким взглядом зеленых глаз. И меня вдруг пронзило такое острое желание, что скорее это было ближе к боли.
Надя, внимательно наблюдающая за мной, улыбнулась.
— Что и требовалось доказать...
— Исчез мой иммунитет? Паршиво...
— Юлька, что за чушь!? Какой иммунитет!? Просто теперь ты можешь отпустить себя на свободу.
— Это так называется?
Надя шваркнула ложку в бокал.
— Блин! Юлька, как где — ты умная женщина. А здесь вдруг отупела и одурела!? Осеннее обострение, что ли сказалось!?
— Надька, договоришься!
— Вах, баюс, баюс...
— Вижу...
— Юлька, ну подумай сама, что странного в твоем влечении к Мечиславу?
— А если оно — наведенное?
Надя фыркнула.
— Чего поглупее скажи. Ты же сама знаешь, что это — чепуха. Если тебя тот демон не смог подчинить, то Мечиславу-то куда с ним тягаться?
Я мрачно кивнула.
— Думаешь, я хочу его просто так? Сама по себе?
Взгляд Нади стал насмешливым.
— И что в этом странного? Вроде как не крокодила в постель получить мечтаешь. А очень даже сим-патичного мужчину.
— И что? Симпатичных мужчин много, на каждого теперь бросаться?
— Не на каждого. Но с этим конкретным мужчиной тебя многое связывает, разве нет?
— Разве да, — буркнула я. — Но все равно это как-то неправильно...
Подруга только головой покачала.
— Знаешь, иногда я тебе просто поражаюсь. Юля, а лет тебе сколько?
— Много.
— Я тебе как медик скажу — ты здоровая молодая женщина. На которой пахать и пахать надо.
— Надька!
— Я имела в виду тяжелую работу. А ты что подумала?!
— С тебя что угодно станется.
— И даже в этом смысле, все равно оно — правда. Когда у тебя последний раз с кем-то было?
Я покраснела.
— Еще когда Альфонсо да Силва не подох.
— И что ты хочешь?! Юлька, то, что я тебе скажу, не пишут в романах. И родители молчат об этом. Но — секс необходим женщине для здоровья. Там, внутри, такие же мышцы, как и снаружи. И без уп-ражнений — они у тебя атрофируются к чертям! Думаешь, это приведет к чему-то хорошему?
— И что дальше? Срочно закупиться в секс-шопе?
— Юлька, не зли меня!
Я тоже сверкнула глазами.
— Надь, я не могу просто так...
— Тогда сделай это сложно. Хочешь мой совет — пожалуйста. Иди сегодня к Мечиславу. Одень юбочку покороче. Плавки посимпатичнее. И соблазни его. Имеешь право! Ты столько времени держалась...
— Оказывается, моя стойкость была наведенной...
— Вот. Поэтому лучше выбери время сама. И место. И вообще — если желаешь узнать подробнее о сво-их чувствах — очень советую. Да и о его. Если захватишь его врасплох.
— Надька, а если все еще больше усложнится?
— Если бы, да кабы, да еще бы и грибы, то какой бы интерес нам тогда ходить бы в лес?
Я фыркнула. И занялась вовремя принесенной пиццей.
Иногда лучше жевать, чем говорить. Факт.
Мне надо было все серьезно обдумать. Надюшка не препятствовала, занимаясь своей порцией. Она свое черное дело сделала.
А вот что теперь делать мне?!
Злобно зазвонил телефон. Я щелкнула кнопкой.
— ДА!?
— Юля, привет. Приезжай, потренируемся...
Валентин. Я дожевала кусок пиццы. Что может быть лучше для расхода лишнего адреналина?!
Тренировка и еще раз тренировка! Чтобы перестали беситься надпочечники, и заработала голова.
— сейчас приеду.
Я допила коктейль и встала.
— Ты со мной поедешь?
— еще чего не хватало, — отмахнулась Надя. — У меня еще практика в больнице...
Я кивнула — и отправилась в спортзал.
Лучшее средство от переживаний — два удара ногой. По животу — и по голове. Лишь бы уши в угол не улетели...
* * *
К концу тренировки я была великолепна. Растрепанная, красная, злая, а потом разило так, что мухи дохли. Валентин не спрашивал, что случилось, я не рассказывала. Вместо посиделок в баре за стака-ном сока попрощалась — и удрала домой.
Шарль куда-то ушел. Нет, не куда-то. Вот, записка на холодильнике.
'Юля, решил погулять, проехаться до 'Минивэна'. И время. Так, пять тридцать, где-то за час до моего прихода. Можно его не ждать еще часа два.
'Минивэн' — это один из гипермаркетов. У нас их вообще уже двенадцать штук. Кому это надо — черт их знает. Продуктовый набор примерно один, только расположение разное. И названия. 'Минивэн' расположен аккурат в часе езды на общественном транспорте. А ведь пока дождешься. Пока там про-гуляешься...
Я плюнула — и полезла в ванну.
Скоро вечер. И мне хотелось быть во всеоружии. Принятое решение откровенно не радовало. Но... мне казалось, что оно необходимо. Поэтому я капнула в воду жасминового масла, вымыла голову, а пока волосы сохли, отправилась на кухню. Но проглотить ничего не удалось. Пришлось плюнуть — и заняться всем остальным. Одежда, макияж...
Я достала из шкафа комплект белья (явно работа Мечислава), который не надевала раньше даже под джинсы. М-да.
Выглядело это так. Бюстгальтер. Белый. Без лямочек. Застежка спереди. Трусики. Тоже белого цвета. Пояс. К нему пристегиваются чулки. Ничего не забыла? А, да. Одна деталь. Хоть все белье и было бе-лого цвета, но комплект был выполнен из такого прозрачного кружева, что сквозь него было видно — все. Вообще все.
Но — сегодня мне это и надо было.
Сверху я натянула короткую юбку. Свитерок, куртка — и я готова на подвиги. Осталось только на-брать номер и вызвать такси.
Почему?
А вы пробовали поздней осенью, почти зимой уже, поездить в общественном транспорте фактически — с голым задом. И в туфлях на двенадцатисантиметровом каблуке?
Нет?
И я не хочу. Мне еще все части меня дороги. Не хочется отморозить половину.
И надо написать Шарлю записку. Что я до утра у вампиров. Можно бы и позвонить, но дракоша слишком хорошо меня знает. Заподозрит неладное, примчится разбираться, а зачем ему лишние пе-реживания?
Я разыскала карандаш и бумагу, сосредоточилась...
'Бзыннн!!!'
Ненавижу телефоны!!!
Но оказалось, что это звонил дед.
— Мелкая, привет. Как дела?
— пока не родила.
— Плохо стараешься.
— Я исправлюсь. Тебе двойню, тройню?
— мне завтра чтобы пришла в гости с Шарлем. Ясно?
— Дед, а послезавтра?
— Завтра. Ты русский язык понимаешь?
— Понимаю. Зачем такая спешка?
— Юля, послезавтра Томка с Васисуалием приезжать изволят...
— Черт! Я и забыла!
— я бы тоже. Да не получится. Значит так. Завтра, в пять вечера. Ясно?
— Форма одежды?
— Трусы на подтяжках. Еще глупые вопросы будут?
— Нет.
— Тогда — пока.
— Пока. Маме привет передавай...
— Аля, тебе привет. А тебе — пока.
Я положила трубку, накорябала записку — и удрала из дома. Должна успеть вовремя. Закат через полчаса.
* * *
В 'Трех шестерках' как всегда было весело и людно. Я сразу поднялась на второй этаж. И наткну-лась там на Вадима.
— Юлька! Привет!
— Привет! Как дела!?
Меня подняли, чуть-чуть покружили по коридору и осторожно поставили на место.
— прекрасно. А ты... у тебя — как?
Вадим оглядел мой наряд.
— Хорошо. Может и лучше будет. Мечислав сильно занят?
— Да нет. Рутина... А чего ты приехала? Вроде как шеф к тебе собирался, только чуть позже?
Знаю. Поэтому и приехала так рано. Сюрпризом. Распорядок Мечислава мне известен. Сначала он просмотрит все, что накопилось за день. А уж потом поедет ко мне. Так что я успела вовремя.
— Я решила приехать сама.
— В таком виде?
— Тебя чем-то не устраивает мой вид? Я плохо выгляжу?
— Просто потрясающе. И очень сексуально.
— Отлично. Тогда я к нему. И... Вадька...
— Да?
— Если нас в ближайший час хоть кто-то побеспокоит — пришибу на фиг!
Выражение лица Вадима стало ужасно ехидным. И он с издевкой оглядел мой наряд.
— Юлька, а ты уверена, что вам часа хватит?
Я сделала серьезное лицо и пожала плечами.
— В прошлый раз вроде успели...
Вадим мгновенно стал серьезнее протестантского пастора.
— Ты — всерьез!?
Я кивнула. Более чем всерьез. Не знаю. Иногда бывает такое ощущение, что НАДО! И хоть ты себя за локоть укуси, а сделай! У деда так тоже бывает. Намного чаще, чем у меня.
— Юлька, а ты понимаешь, на что ты идешь?
Глупый вопрос. И на что, и к кому, и даже примерно представляю себе последствия...
— И что потом не сможешь отыграть обратно?
Я опять кивнула, как китайский болванчик. Понимаю. Мечислав — как тигр. А где вы видели тигра, который выпустит из зубов свой кусок мяса?
Вадим немного помолчал. А потом выдохнул, отпуская мои плечи:
— Ради всех нас — надеюсь, ты знаешь, что делаешь...
Я молча развернулась — и направилась в кабинет к Мечиславу.
Знаю, не знаю... прыгать надо! Все!
* * *
В кабинет я вошла без стука. Хозяин кабинета приподнял голову, кивнул мне — и опять углубился в бумаги, лежащие на столе.
Мечислав выглядел усталым.
Как выглядит усталое совершенство?
Сногсшибательно! И головокружительно.
Почему-то в такие моменты, в простой джинсовой рубашке из синей ткани и таких же синих джин-сах, вытертых на коленях, он кажется намного более человечным. Нормальным. Обычным. Пряди черных волосы выбиваются из аккуратно завязанного хвоста и падают на лицо. Под зелеными глазами залегают тени, подчеркивая высокие скулы. На щеках горит лихорадочный румянец. Совсем как от-блеск заката на начищенном золотом диске. Алые губы закушены и виден кончик белоснежного клыка.
Так и тянет присесть рядом, погладить вампира по волосам и тихо поинтересоваться:
— Жизнь загрызла?
Ну а раз тянет — надо сделать.
Мечислав шарахнулся от меня так, словно подозревал, что я ему высажу в волосы тарантула сред-них размеров.
— Юля, ты в порядке?
Я хлопнула ресницами. А потом до меня дошло.
Конечно. Я столько от него шарахалась, что теперь, когда решила сменить гнев на милость, вампир просто... испугался?
Да, я знаю. Герои не боятся. Но кому они нужны в обычной жизни, те герои. Носки — и то себе не постирают. Хотя... представив себе Мечислава, который упоенно стирает носки, я невольно фыркнула. Вампир подозрительно поглядел на меня. М-да. Запугала я беднягу. А я ведь даже не за феминизм.
— Все в порядке, спасибо зарядке.
— К-какой?
— Для телефона марки 'Филипс'. А ты как? Я же вижу — у тебя уже не круги под глазами, а глаза над кругами.
— Есть такое, — вампир на миг прикрыл глаза ладонями, потер виски, встряхнул головой. Прядь черных волос скользнула по моему лицу, обдавая запахом меда. Его запахом...
— И что случилось?
Голос вроде бы не дрожит. И это хорошо.
— Не знаю. Вроде бы все благополучно. Но... напоминает затишье перед бурей.
Я кивнула.
Что-то подобное ощущала и я. В самой глубине души, там, где живет бюро прогнозов.
— Ты тоже так думаешь.
Мечислав не спрашивал. Он констатировал факт.
— Да. Поэтому я сегодня здесь.
Вампир поднял брови. Кажется, он хотел что-то спросить. Но не успел. Я наклонилась вперед — и на-конец-то отпустила себя на свободу. Через мои глаза глядела та самая женщина с портрета Даниэля. Она — или все-таки я легонько коснулась губами его шеи, проскользила языком по гладкой коже до во-ротника рубашки, вдохнула сводящий с ума аромат и прижалась губами к подключичной артерии.
— Юля?
Голос вампира был неуверенным. Но меня это не смутило. Рука скользнула к пуговицам на рубаш-ке.
Как хорошо! Это всего лишь кнопки. Расстегнутся легче.
Тихо щелкнул металл. Одна кнопка. Вторая.
Вампир перехватил мою руку и сильно сжал запястье.
— Ты понимаешь, что делаешь?
Его лицо было в паре сантиметров от моего. Зеленые глаза смотрели испытующе. Я хотела сказать что-то ядовитое, но... воздуха не хватило. И у меня получилось только опустить ресницы, сдаваясь на милость своего мужчины.
— П-понимаю...
— Ты уверена? Я не позволю с собой играть.
Я опять кивнула головой. Мечислав сдвинул брови. Сильная рука легла мне на затылок, вынуждая смотреть ему в глаза.
— Ты понимаешь, что я теперь тебя не отпущу?
— Д-да...
— Что уже не сможешь уйти? Я давал тебе право выбрать. Но если ты пришла — дороги назад не будет. Я не позволю.
Почему не получается ничего сказать? Почему я могу только слушать — и чуть дыша, глядеть в ярко-зеленые глаза, которые светятся невероятным, почти нечеловеческим светом — вот исчезает зрачок и в глубине дикой зелени начинает разрастаться ярко-красный огонек.
У меня пересыхают губы — и я машинально облизываю их языком. А в следующий миг алый огонь вспыхивает еще сильнее и ярче.
— Ты согласна оставаться рядом со мной на этих условиях?
И внутри меня вдруг тоже вспыхивает огонек гордости. Я пока еще не прошла свой путь развития. Пока еще я не та женщина, что на портрете. Но... я живу, расту учусь и иду к ней. И с губ срывается упрямое:
— Если тебя устроят мои условия!
— Твои условия?
Мечислав смотрит с изумлением. А я стряхиваю его руку с затылка и дерзко улыбаюсь в ответ.
— Пока ты со мной — ты будешь только моим. А если я узнаю о другой женщине — уйду в тот же миг! Если ты рассчитываешь, что я буду тихо сидеть у твоих ног и ожидать твоего внимания, как высо-чайшей милости — ты ошибаешься! Лучше я уйду прямо сейчас...
На последних словах мой голос падает до шепота. Но Мечислав молчит. Секунда. Две. Десять...
Я разворачиваюсь к двери. Голова вздернута, плечи расправлены.
Лучше уйти сразу, а не дожидаться, когда тебе объяснят, что ты хорошая девушка, но...
— Юля... если я соглашусь?
Я смотрю прямо на вампира.
— Обещаю быть с тобой, пока... пока не переменится ветер. Не предам и не оставлю в трудную мину-ту. Отпущу по первому же требованию.
