Покорение Сибири

Второй человек, что стоял за спиной Ротшильда и был одет точно так же, как и говоривший, без слов достал платок, опустил его в кувшин с водой и обильно намочил. Затем он обтёр мокрой материей лицо и шею связанному хозяину дома.

— Ну, что, господин Ротшильд, — обратился к пленнику некто, — теперь вы готовы слушать меня?

Ротшильд часто закивал головой.

— Прежде, чем мы вытащим вам кляп изо рта, уясните следующее... В доме ещё несколько моих людей, которые охраняют вашу жену и детей... — с этими словами говоривший вытащил довольно таки устрашающего вида нож и поскрёб им ноготь большого пальца на левой руке. — Так вот, если я увижу хоть только намёк на то, что вы хотите привлечь чьё-либо постороннее внимание, то всю вашу семью ждёт смерть. И вас, кстати, тоже. Это понятно?

Ротшильд снова часто закивал.

— Вытащи ему кляп, — приказал некто.

Напарник так же безмолвно и послушно выполнил приказ. Пленник немного отдышался и заговорил:

— Я отдам вам все свои деньги, только не трогайте семью...

— Нам, господин Ротшильд, нет дела до ваших денег, — небрежно ответил некто.

— Э-э... Тогда что вы хотите? — другой причины пленник не видел.

— Нас интересует состояние ландграфа, на которого вы работаете. И вы нам поможете его забрать.

— Но как? — изумился Ротшильд, — да меня люди ландграфа сразу...

— Молчите и случайте, — перебил его некто и, дождавшись кивка, продолжил, — вы нам нужны, поэтому в обиду вас никто не даст. Это раз. Во-вторых: мы переправим вас вместе с семьёй в Америку. Нам нужен там человек, который поможет организовать банк и наладит его работу. Мы решили, что вы именно тот человек. Достойную жизнь и охрану вам гарантируем. Если же вы откажитесь или захотите властям сообщить о нас, то, как я уже говорил, вас вместе с семьёй ожидает смерть.

— Откуда я могу знать, что вы меня не обманите? — Ротшильд отчаянно искал выход из сложившейся ситуации. Он быстро понял, что это не уличные грабители. Люди действовали чётко, спокойно и слажено. От них веяло такой непоколебимой уверенностью, что Амшель им сразу поверил. Такие доведут задуманное до конца.

— Значит, вы не хотите с нами сотрудничать, — говоривший слегка приподнялся со стула.

— Нет, я этого не говорил, — быстро ответил Ротшильд, — но вы сами понимаете...

— Вы, видать, плохо меня слушали, — ответил некто, — повторяю, вы нам нужны в Америке, где вас ждёт работа, которая вам и по силам и по душе. Грамотными специалистами мы не разбрасываемся.

— Но кто вы? — хоть что-то попытался узнать о незнакомцах Амшель.

— Господин Ротшильд, не разочаровывайте нас ненужными вопросами. Итак..?

— Я согласен, — смирился пленник.

— Развяжи его, — приказал некто, после чего продолжил, — а теперь слушайте меня внимательно...

Пользуясь доверием ландграфа, Ротшильд сумел переправить на речные суда большую часть его денег. Самому Вильгельму IX в вино был подсыпан медленный яд, а в особняке, где он проживал, устроили пожар, чтобы уничтожить всевозможные документы. И вот, миллионы уплывали, ландграф умирал, замок горел... Зависть?

* * *

В конце сентября 1789 года пятьдесят миллионов талеров благополучно добрались до места назначения. Корабль же, на котором Ротшильд со своей семьёй плыл в Америку, подвергся нападению пиратов. Человек, поставленный для охраны Ротшильдов, понимая, что спастись никак не удастся, поджёг пороховой погреб. В результате этого действия погиб не только купеческий флейт, но и корабль пиратов, который взял судно на абордаж. Второй фрегат флибустьеров вытащил из воды только своих оставшихся в живых товарищей. Людей, спасшихся с купеческого корабля, не было. Корпорация лишилась и хорошего банкира и верного сотрудника. Об этом Агеев узнал только через восемь месяцев, и пришлось срочно искать нового человека, который бы справился с организацией их банка в Америке.

Глава 9.

Лондон.

В доме военного министра Великобритании барона Гренвиля, собрались министр иностранных дел герцог Лидский и Первый лорд Адмиралтейства граф Чатем. Лорды расположились в креслах вокруг небольшого овального стола. Перед каждым стоял бокал с виски, в руках у мужчин были курительные трубки, дым от которых распространился по всей комнате. Настроение у собравшихся оставляло желать лучшего.

— Герцог, что вы думаете по поводу всех этих событий? — спросил военный министр, выпуская изо рта табачный дым.

— Джентльмены, думается мне, что французы изобрели какие-то хитрые бомбы, но очень удачно это скрывают. Помните, ещё два года назад их военных инженеров подкупил русский фельдмаршал Потёмкин за баснословные деньги? В тот раз османский флот в одночасье лишился десяти кораблей! Тогда, к сожалению, данному событию не придали нужного значения, тем более янычары, узнав о предательстве, казнили французских инженеров. Но секрет тех бомб, как видите, не пропал...

— Совершенно верно, герцог, — в разговор вступил граф Чатем, — подлые галлы уничтожили двадцать пять наших линейных кораблей и семь фрегатов! Плюс ещё сгорела куча мелких торговых судов!

Собравшиеся не пытались скрыть своих эмоций, так же они не пытались обвинить в неудачах друг друга, потому что каждый, так или иначе, был и виновным и пострадавшим.

— Джентльмены, меня мучает другой вопрос, как они пронесли бомбы на корабли? Такое ощущение, что наша добрая Англия сгнила и буквально кишит французскими шпионами, как протухшее мясо червями. Это недопустимо! — эмоционально выдохнул барон Гренвиль, — Первого министра пристрелили на пороге собственного дома, словно куропатку...

— Да, — горько усмехнулся Первый лорд Адмиралтейства, которому Первый министр приходился братом, — кроме Уильяма, мы лишились более двенадцати тысяч солдат, матросов и офицеров... И это всего лишь за одну ночь! Верфи в Портсмуте полностью сгорели, так же сгорели все запасы пороха...

— Джентльмены, а мою карету сегодня на улице обкидали камнями, поделился горем барон. Народ недоволен. А ещё эти карикатуры... Нам даже союзников негде искать. После убийства Людовика XVI, будь он неладен, наших послов мало где принимают.

— Что будем делать, джентльмены? — обратился к присутствующим министр иностранный дел.

— Мы будем мстить! — ответил Первый лорд Адмиралтейства. — Первое, что нужно сделать, это везде пустить слух о том, что французы сами убили своего короля.

— Но это же явная ложь, все знают, что в Людовика XVI стрелял англичанин, — удивился барон Гренвиль.

— Чем нелепее слух, тем скорее в него поверят простые обыватели, а следом за ними и другие. Второе, в связи с войной нужно объявить чрезвычайное положение и срочно приступить к принудительной вербовке в армию и на флот. Из тюрем набирать всех, кто способен держать в руках оружие. Всех, у кого в последнее время нашли или найдут арбалет — обвинить в покушении на моего брата! А в качестве помилования — отправлять на службу. В связи с чрезвычайным положением морские суда, находящиеся в частных руках, призвать на службу.

— Придётся немало потратиться на всё это, — подсказал министр иностранных дел, — все любят звонкую монету.

— Раз всю эту кашу заварили французы, то пусть они и оплачивают. Потрясти нужно их хорошенько, а у кого и вовсе всё конфисковать! — граф Чатем смотрел куда-то перед собой, и фанатичный огонь пылал в его глазах. — Богатых французов у нас проживает немало.

— Тоже верно, — согласился с ним барон Гренвиль и потянулся к бокалу с виски.

Глава 10.

Париж.

Остаток июня и начало июля весь Париж бурлил, да что там Париж... Бурлила вся Франция. Была принята Конституция и Декларация прав человека и гражданина. Кроме этого Генеральные штаты избрали новое правительство. Прошли массовые казни среди аристократии, которых обвинили в пособничестве англичанам. Их состояния были конфискованы в пользу Франции и направлены в казну, что поспособствовало министру финансов Жаку Неккеру прикрыть многочисленные бреши в бюджете. Стала оживляться пришедшая в упадок французская промышленность. Суды заработали с удвоенной силой. Ревизии, прошедшие на многих предприятиях выявили массу злоупотреблений и недостатков, а война с Англией требовала более качественного и современного вооружения и обмундирования. Из-за нехватки хлеба был издан закон о запрещении его экспорта в другие страны. В срочном порядке организовывались и обучались новые полки, шёл набор во флот и армию. В это неспокойное время людям корпорации "Приют" удалось встретиться с Марией-Антуанеттой и убедить её уничтожить все документы, которые могут опорочить погибшего короля перед народом и страной. Кроме того, ей настоятельно рекомендовали прекратить всякую переписку с представителями Англии, а всё своё внимание направить на воспитание сына.

— Ваше величество, — говорил маркиз Филипп Бертран, который прошёл специальную подготовку под Петербургом, — пришли новые времена. Когда-то никто не верил, что возможно поколебать устои Римской империи, но пришли варвары и разбили её, словно фарфоровую чашку о гранитный камень.

— Маркиз, вы считаете, что Францию ждёт то же самое?

— Нет, Ваше величество, не считаю. Мы этого не допустим! Но пришли другие времена. Народ устал быть послушной марионеткой в руках аристократии, народ считает, что Франция — принадлежит не только аристократии, но и им.

— Но это ужасно маркиз! Неужели вы хотите сказать, что чернь желает управлять страной?

— Она уже ей управляет, Ваше величество. Или многочисленные казни Ваших подданных принадлежащих к известным аристократическим фамилиям Вас в этом не убедили?

— Но это ужасно... — повторила потрясённая Мария-Антуанетта.

— Будет ужасно, если вы начнёте бояться своего народа, — заговорил эмоционально маркиз. — В это неспокойное время вы должны быть с ним солидарны во всём! Светлая память о покойном Людовике XVI, подло убитым англичанами, живёт в сердцах простых людей и защищает вас от злых козней и посягательств. Так не дайте же им повода изменить это мнение! Ваша задача воспитать сына, который будет истинным патриотом Франции и защитником своего народа. Гордыня и нежелание воспринимать новое ведут к погибели.

— Но эти казни, маркиз...

— Ваше величество, новая жизнь появляется на свет в страданиях и муках. Вы, как мать, должны это понимать. Так же и обновление любого государства — без крови не бывает. И не стоит ужасаться и терзаться душевными муками, просто примите это, как данность.

— Маркиз, умом я понимаю, что вы, скорее всего, правы, но это очень непросто сделать...

— Ваше Величество, хотите совет?

— Какой?

— Сейчас мы воюем с Англией. В каждой войне есть свои убитые и раненые. Но если первым Вы ничем помочь не можете, то вторым...

— Я слушаю, маркиз.

— Уверен, если Вы пожертвуете дворец Тюильри в качестве госпиталя для военных, то Ваша популярность среди французов не будет знать границ. Да что — французы, монархи других государств будут Вам завидовать! Какая ещё королева делала более чем достойный подарок для своей армии? Если Вы не можете управлять своей страной, то никто не может помешать Вам поднять престиж её армии!

— Но маркиз, я не могу это сделать единолично...

— Ваше величество, Вам только нужно во всеуслышание заявить об этом...

К концу 1789 году дворец Тюильри в Париже был полностью переоборудован в госпиталь. Такой жест королевы был поддержан довольно широким кругом общественности. По совету маркиза королева заняла должность генерального инспектора госпиталей во Франции. Самому маркизу Филиппу Бертрану удалось занять место воспитателя при малолетнем Луи-Шарле герцоге Нормандском, будущем короле Людовике XVII. Но не только этот жест принёс любовь и популярность Марии-Антуанетте среди французов. Двадцатого июля 1789 года весь Париж ликовал. Новость о том, что королева послала своих верных офицеров в Англию, где они потопили кучу английских кораблей вместе с их экипажами, вызвал во французской столице бурю восторгов! Плакаты с надписями на фоне горящих английских кораблей: "Вот так должна мстить каждая французская женщина за смерть своего мужа", появились во многих местах. Были, конечно, и недовольные этой популярностью королевы, опасаясь её возвышения. Как известно, борьба за власть не прекращается никогда. Но королева в политику не лезла, предпочитая заниматься улучшением медицины в стране. Кое-кто попытался выяснить у неё имена офицеров, так удачно потопивших английские суда, мотивируя это тем, что героев нужно наградить. На это королева честно отвечала, что никаким офицерам она ничего не приказывала, что люди сами захотели отомстить за смерть своего монарха, но кто это, она, к сожалению, не знает. А так как на английских кораблях французов всегда хватало, то этими героями могли быть многие.

Глава 11.

Петербург. Весна.

Секунд-ротмистр Зубов Платон Александрович и ещё два его сослуживца возвращались поздним вечером в свои квартиры после весело проведённого времени в кабачке.

— Эх, господа, весна! — подвыпивший корнет раскинул руки в стороны и чуть не упал с седла от этого движения.

— Корнет, опасайтесь! Весна — ветреная девица, она не только разбивает сердца, но может ещё и с лошади скинуть, — отвечал со смехом второй его товарищ.

— Бросьте, вахмистр, я всего лишь немного перепил вина. А вы что молчите, ротмистр?

— Что-то грустно мне, сегодня, господа, — ответил Зубов.

— Неужели вас не радует весна? Поглядите на небо... Видите, сколько звёзд? И все они наши! — корнет приподнялся на стременах и вытянул одну руку вверх, как будто и вправду хотел дотянуться до звёзд.

— Право же, корнет, вы сегодня немного пере...

Раздавшийся выстрел оборвал Платона Зубова на полуслове, и он упал с коня. Не успели сослуживцы ротмистра опомниться, как к ним подскочили несколько бородатых мужиков, стащили их с коней, оглушили и забрали всё самое ценное. С момента выстрела не прошло и двух минут, как грабители растворились в подворотне. На месте преступления остались лежать убитый Платон Зубов и два оглушённых его товарища.

Через час один из нападавших, но уже без бороды и в совершенно другой одежде докладывал Рустаму.

— Я проверил, Зубов был мёртв. А его спутников так... слегка оглушили, ну и имитировали ограбление.

— Всё прошло нормально.

— Абсолютно.

— Хорошо, денёк отдыхайте, а потом вам предстоит ехать в Европу. Городок там есть один, Франкфурт называется.

— Тоже есть интересное дельце?

— Очень интересное, — улыбнулся Рустам. — Ладно, иди. Послезавтра с утра жду тебя здесь.

— Хорошо.

* * *

Поиск полицейскими разбойников, которые напали на офицеров, ничего не дал. Оставшиеся в живых описали только, что это были бородатые мужики. А таких бородачей ходила половина города, и каждый мог быть в чём-то замешан. Полиция для порядка задержала несколько человек, но потом всех отпустила, кроме одного. Тот действительно оказался мелким жуликом. Платона Зубова похоронили. Несостоявшийся любовник Екатерины II уже не убьёт её сына подвернувшейся под руку злосчастной табакеркой.