Танец фей со смертью

『На этом обучение Альвхейм Онлайн завершено. Удачи, игроки.』

Когда искрящийся синий свет телепорта угас, Кирито оказался среди множества других спригганов в том, что он узнал как древнюю бежевого цвета каменную кладку Пенвезера — если он не ошибся, где-то в торговом районе. Он слышал звуки других завершающихся телепортов, и хотя в непосредственной близости он видел лишь немногих представителей его фракции, он знал, что еще несколько сотен должно было случайным образом разослать по всему городу.

Задавив панику, угрожающую выбраться обратно на поверхность, Кирито задумался. Он ничего не мог сделать для этого бедного нуба, вместе с которым он играл последние несколько часов. Весьма вероятно, что его телепортировало обратно на территорию саламандр, до которой нужно было долго добираться до самого юга Альвхейма, через территории ундин и импов.

Затем ему в голову пришла неуютная мысль. А вообще хочет ли он помочь тому игроку? ALO изначально была задумана как PvP игра. Тот факт, что теперь следствием исчезновения послесвета была настоящая смерть, никак не менял характер игры — только ставку. Выставленные Каябой условия прохождения игры недвусмысленно настраивали расы друг против друга, ставя им взаимоисключающие цели, и с чисто прагматической точки зрения, целесообразнее было бы рассматривать любого саламандра — вообще-то, любого из другой расы — как потенциальную угрозу.

Кирито понесся с места, взорвавшись бегом, прежде чем оттолкнуться от земли и взлететь в воздух. Он точно знал, куда ему нужно пойти в первую очередь, какой именно квест ему нужно было найти — и он молился, чтобы он по-прежнему был там же, что и в бета-версии. Он знал, что в течение часа окружающую Пенвезер область затопят игроки-спригганы, конкурируя за мобов и экспу. Некоторые из конфликтов окажутся жестокими. Проблема станет только хуже, когда соседние расы — лепреконы на северо-западе и ундины на юге — начнут охотиться вне своих собственных территорий, ища невостребованных мобов.

Печально было не иметь возможности летать так быстро, как он привык со своими характеристиками из беты. Время от времени Кирито видел далеко в небе пятнышки, которые должны были быть другими игроками, их скорость была так же ограничена, как и у него, так как все они мчались к той же цели, что и он. Он готов был поспорить, что все, летящие по небу конкретно в эту локацию, были, как и он, бета-тестерами, и он надеялся, что ни один из них не собирался за тем же квестом.

Город Литджагг был в нескольких километрах к югу, неподалеку от обширного района развалин, помеченных как территория спригганов, переходящих в низкие заболоченные земли, обычные для районов ундин. Технически, это была «нейтральная» территория — нейтральная в том смысле, что это были ничейные земли. Как и в Аруне, в нейтральных городах, вроде Литджагга, все игроки будут в безопасности, но на окружающих его открытых участках любой игрок может свободно напасть на любого другого. Кирито не думал, что большинство игроков смогут так быстро преодолеть эмоциональные барьеры и убить, но он не хотел на это рассчитывать — и не хотел рассчитывать на то, что все остальные неизбежно поверят в рассказ Каябы.

Но Кирито поверил. Он жадно вчитывался во все написанное Каябой Акихико, так же как и в те немногие скудные интервью, что он давал СМИ. Он едва не боготворил этого человека. Он нисколько не сомневался, что все, что Каяба сказал во время обучения, было правдой: смерть в игре значит смерть в реальности.

Когда он проносился над верхушками деревьев на максимальной скорости полета, иногда поднимаясь или отклоняясь в сторону, чтобы разминуться с необычайно высоким стволом, ему послышался звон, очень краткий, приглушенный шумом проносящегося ветра, звук. Когда он увидел имя, высветившееся рядом с уведомлением о пришедшем сообщении, он остановился и устроился на сомнительном насесте на вершине дерева, чтобы дать крыльям немного передохнуть, и сфокусировался на иконке на периферии зрения, чтобы открыть сообщение.

「Это все меняет. Нам надо поговорить. —Арго」

Асуна бесцельно ходила по улицам Параселя, пребывая в состоянии оцепенелого шока. Она была такой с момента окончания так называемого «обучения» Каябы, когда ее принудительно телепортировало в стартовый город ундин вместе с тысячами других игроков ее… расы? Вида? Фракции? Племени? Та девушка-кошка, Арго, и раньше использовала слово «раса», но тогда это было просто разницей между фальшивыми телами, что носили в этой игре игроки — трудно было принять это всерьез.

По правде говоря, она не уверена была, что и думать. Сперва все это казалось какой-то историей, придуманной управляющими Альвхейм Онлайн людьми, веселой уловкой, сыгранной в день открытия игры. Кроваво-красное небо, зловеще выглядящий парень в мантии, слом четвертой стены угрозой о логауте и смерти… страшно, но, насколько она знала, все это может быть ролью — частью погружения в игру. Стоит ли ей подыграть? Она раскрыла свое меню и поискала кнопку выхода из системы и, как и многие другие, обнаружила, что она не работает. Возможно, тот, кто и в самом деле прочел руководство, должен знать настоящий способ выйти из игры.

Но когда она оглядывалась на других игроков, чтобы посмотреть, как реагируют предполагаемые ветераны игр, она не видела ни веселья, ни удовольствия. На самом деле, она была одной из немногих, кто не был ни в ярости, ни в ужасе; и это пугало ее гораздо сильнее, чем слова огромной фигуры в мантии. И когда она посмотрела тогда на себя в зеркало, увидев там свое настоящее лицо с тонкими эльфийскими ушами, остро торчащими сквозь светло-голубые волосы, она испустила невольный крик, прежде чем выронить зеркало и закрыть ладонью рот.

Она не знала, на что должны были быть похожи РПГ. Может быть, все это часть церемонии открытия, какая-нибудь впечатляющая внутренняя шутка, которую с ходу поймет только опытный игрок. Но если так… она перестала быть смешной — или забавной — уже очень давно.

Сейчас уже шел одиннадцатый час вечера. Она давно опоздала на ужин; ее мать будет в ярости. С такими темпами утром в школе она будет вся разбитой — предполагая, что она будет утром в школе. В какой-то момент ее поглотила ужасная мысль — что произойдет, если ее мать в одном из приступов раздражения решит сорвать с ее головы нейрошлем. Она правда умрет? Получит ли она сообщение «игра окончена»? Она хотя бы поймет, что это произошло, или ее сознание просто провалится в черноту, появления которой она даже не увидит? Эта мысль вывела ее на грань истерики, и ей пришлось заставить себя думать о чем-нибудь еще, чтобы взять себя в руки.

Она была до безумия напугана и хотела вернуться домой.

Возможно, именно поэтому она и шла, несмотря на отсутствие какой-либо цели, странствуя по темным улицам стартового города ундин. Может быть, если она будет идти достаточно долго, достаточно далеко, она найдет дорогу домой — встретит кого-нибудь, кто посмеется и заверит ее, что все это часть игры, и покажет ей скрытую команду, которую ей нужно использовать, чтобы выйти. Она сможет уйти и никогда, никогда не вернется.

Никто не смеялся. Никто ее не успокаивал. И никто — ни один синеволосый человек из всех, мимо кого она проходила — похоже, не знал больше ее.

Асуна не знала, где она сейчас, но она все равно не смогла бы отличить одну часть Параселя от другой, даже если бы ей сказали. Все, что она знала, это что она истощена — физически и эмоционально — и что ее ноги устали и болят. Она остановилась и прислонилась к влажной серой каменной стене ближайшего здания, поверхность под ее ладонями холодила из-за влажности воздуха. А затем ее колени подогнулись, когда она начала плакать, после чего зарыдала навзрыд, от чего затряслось все ее тело, пока она медленно соскальзывала вниз, до сидячего положения, привалившись к стене, обняв колени и вцепившись в плечи побелевшими пальцами. На мгновение в ее голове промелькнула шальная и абсурдная благодарная мысль, что ее крылья, похоже, исчезали со спины, когда их не использовали; в противном случае она бы, наверное, придавила их к стене.

— Юная леди, вы ранены?

Затрепетав, Асуна медленно подняла глаза на незнакомый голос, разглядывая его владельца через челку, скрывающую ее заплаканное лицо. Голос принадлежал молодому мужчине с волосами цвета электрик, что были относительно коротки, за исключением пары длинных прядей, свисавших по краям челки и тянущихся почти до плеч. Он был одет в подходящую под его волосы синюю тунику, поверх которой был простой бронзовый нагрудник, а за плечом под углом торчала рукоятка меча.

Она сглотнула, стараясь восстановить свой дрожащий голос, и сказала:

— Н-нет… не думаю… то есть… н-никто меня не ударил… я п-просто… просто…

Незнакомец присел рядом с ней и нежно положил руку ей на плечо; она отдернулась. Мрачно убрав руку, он рискнул сказать:

— Вы напуганы, как и все остальные.

— Это все п-правда? — вдруг задала Асуна, казалось, не слишком логичный вопрос. Никогда раньше ей не был так важен ответ.

Мужчина опустил взгляд на землю.

— Я не знаю. Думаю, да. В противном случае, как думаете, разве не вывели бы нас уже отсюда?

Из горла Асуны вырвался низкий стон, и она отвернулась от незнакомца, прислонившись головой к холодному камню.

— Пожалуйста, оставьте меня одну.

Асуна услышала, как он вздохнул, услышала звон металлической пряжки и мягкий шелест ткани, когда мужчина встал.

— Хорошо. Простите, что побеспокоил. — Он пошел прочь, но остановился, полуобернулся и взглянул на нее через плечо. — Если вы устали или замерзли, здесь есть гостиница, всего через несколько домов. — Когда она не ответила, он добавил: — Я сам остановился там, в комнате 2C. Если вам нужно где-то остаться на ночь, я оплачу вам комнату.

Она снова посмотрела на любезного незнакомца, и к ней вернулось немного сил. Проведя рукой по лицу, она разок всхлипнула и спросила его имя.

Он приложил руку к груди и поклонился ей.

— Вы можете называть меня Диабелем. Мне нравится считать себя паладином — своего рода.

Тронувшая губы Асуны слабая улыбка, когда она назвала ему свое имя, так же быстро исчезла. Диабель ответил на это свой уверенной улыбкой и сказал:

— Вам стоит немного отдохнуть, ле… Асуна. Кто знает? Возможно, если мы ляжем спать, то проснемся уже в своих телах. — Затем он поднял взгляд на висящую в небе прямо над крышами луну, и его улыбка уступила выражению крайней обеспокоенности. — А если нет, то нам всем придется утром сделать критически важный выбор.

Центральный двор Гаттана был набит до отказа, а окружающие его стены из слежавшегося песчаника освещались сотнями факелов и шумели от разговоров тысяч игроков. Толпа была морем волос цвета пламени и одежд того же оттенка, повсюду виднелись вспышки настоящего огня — или для тренировки, или для демонстрации, или для разрешения спора. Последних Кляйн видел довольно много; хорошо, что город был безопасной зоной.

На одном конце двора примерно на полтора метра от земли возвышался каменный помост, как мозаика выложенный восьмиугольной и квадратной плиткой. На нем стояли несколько игроков-саламандр, споря друг с другом; иногда кого-нибудь спихивали с платформы, или на нее забирался кто-нибудь новый, чтобы присоединиться к шумным дебатам.

Кляйн стоял примерно в тридцати метрах от сцены, не обращая на них особого внимания, даже когда игроки брали слово и обращались к толпе, разглагольствуя и выражая свое мнение об известной ситуации. Насколько он видел, все равно не многих людей заботило то, что они говорили.

По красноречивой оценке Кляйна, ситуация была полным дерьмом.

Периодически даже то минимальное внимание, что он уделял выступлениям других саламандр, переводилось на его интерфейс, когда он получал сообщение от одного из своих друзей. Пока что все, кроме одного, его приятели по реальной жизни связались с ним в ответ и дали ему знать, что они в порядке, и подтвердили, что их тоже телепортировало в родные города их рас. Основываясь на полученной от них ограниченной информации, он начал получать примерное представление о том, как они расположены по отношению друг к другу — и очень хорошее представление о том, насколько трудно будет им всем собраться вместе.

Он был уже на грани того, чтобы покинуть это бессмысленное собрание и направиться к территории импов забрать первого своего друга, когда раздавшийся со сцены громкий голос перекрыл весь шум.

— Ладно, хватит уже этого дерьма, слушайте!

Кляйн, вместе со значительным числом других игроков, перевел глаза на сцену. Новым выступающим был коренастый саламандр с оранжевыми волосами, уложенными как шипы кактуса, за плечом был длинный меч в темно-серых ножнах. Он стоял на самом краю платформы, уперев руки в бока и пытаясь выглядеть серьезно.

Ткнув пальцем в самого себя жестом в западном стиле, мужчина заговорил с кансайским акцентом, звучащим так, словно он использовал его лишь для пущего эффекта.

— Я Кибао, и вам нужно услышать, что я хочу сказать. Есть тут кто достаточно тупой, чтобы думать, что Каяба скормил нам чушь, когда сказал, что это игра со смертью?

Раздался всеобщий ропот недовольства и отрицания и некоторое число смешков со стороны людей, которые, по-видимому, действительно были глупы. Последних Кибао, похоже, проигнорировал.

— Вы слышали, что сказал этот человек. Только одна раса сможет добраться до вершины и получить неограниченный полет, а с высотой и нашими измерителями полета, только с неограниченным полетом мы сможем добраться туда. — Он указал вдаль, на крутящийся фиолетовый вихрь света, висящий в небе над Мировым Древом, который видно было даже настолько южнее.

Кибао расхаживал по сцене из конца в конец, хмурясь и продолжая перемежать свои слова резким взмахом в сторону явления, появившегося вскоре после завершения речи Каябы.

— Это наш выход. И мы должны попасть туда первыми. И вы знаете, что это значит. — Он остановился и заорал: — Это значит что мы, саламандры, должны держаться вместе! Это значит, что если кто-то еще попытается туда попасть — любая другая раса попытается туда попасть — это угроза для нас!

Кляйну становилось все холоднее, когда он слушал, что говорит Кибао, и он совсем заледенел, поняв, насколько восприимчива оказалась толпа, ропот одобрения и даже откровенные приветствия заглушили протесты и крики несогласных. Не то чтобы этот мужчина ошибался в ставках — но его отношение, абсолютистская позиция мы-против-них. Каждое его слово задевало Кляйна, заставляло задуматься о друзьях, разбросанных по всему этому игровому миру и ожидающих его.

Кибао стукнул кулаком по ладони, заводя толпу.

— Нам нужно объединиться и начать качаться, патрулировать нашу территорию и защищать наши охотничьи земли. Нам нужно проложить путь обратно до Аруна, чтобы мы смогли начать проходить Мировое Древо. И мы должны первыми ударить того, кто встанет между нами и нашей свободой! Кто со мной?