| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Ну, раз уж мы здесь, почему бы нам не сходить выпить чая?
— Звучит заманчиво! Здесь недалеко есть неплохое кафе.
Проще говоря, это было приглашение на чай.
После того как все согласились, было бы глупо спрашивать, не ждут ли их уже дома. То же относилось и к Тацуе с Миюки. Вообще-то, Тацуя хотел спросить кое о чём другом. Пустяк, не дававший ему покоя:
— Ты не проверила, где проводится вступительная церемония, и всё же знаешь, где здесь кафе?
Этот вопрос можно было принять за небольшую издевку.
— Конечно! Это ведь очень важно, правда? — Эрика кивнула уверенно, без малейшего колебания.
— "Конечно", хех...
Его замечание прозвучало как упрёк. Молодой человек подумал, что, будь у Эрики другой характер, его слова могли бы серьезно задеть её.
— Онии-сама, что ты думаешь?
Похоже, опрометчивое замечание Эрики шокировало лишь Тацую.
Даже Миюки не обратила внимания на явный недостаток здравого смысла в расстановке приоритетов, при которой кондитерская оказывается существенно важнее вступительной церемонии. Впрочем, она не была в курсе всей истории.
— Что ж, звучит неплохо. Мы только что познакомились, и будет здорово, если мы сможем подружиться. Не так просто быстро завести друзей в новом окружении.
Хотя он и сказал это, на самом же деле он думал совсем о другом. Дома их никто не ждал. Тацуя с самого начала подумывал, что им нужно сходить куда-нибудь перед возвращением домой, чтобы отпраздновать поступление младшей сестры.
Так как он не слишком хорошо продумал свою реплику, то не смог скрыть своих истинных чувств.
Видимо, Эрика и Мизуки поняли настоящую подоплёку его вопроса и ответили именно на то, что он подразумевал:
— Шиба-кун, по-моему, ты слишком переживаешь за Миюки...
— Ты действительно заботишься о своей сестре...
Было ли это комплиментом или просто искренним удивлением, под пристальными взглядами девушек Тацуя мог лишь молчать, сохраняя непроницаемый вид.
◊ ◊ ◊
"Кондитерской", куда Эрика их привела, оказалось "Французское кафе с вкусными десертами". Они взяли свои угощения и провели некоторое время, весело болтая (три девушки болтали, а Тацуя только слушал). Когда брат с сестрой пришли домой, уже почти наступил вечер.
Никто их не встречал.
В доме, который был чуть крупнее соседних, судя по всему, жили лишь Тацуя и Миюки.
Зайдя в свою комнату, юноша первым делом снял форму.
Он не думал, что такая школьная одежда может сильно повлиять на него, но, сняв пиджак, на котором так выделялись участки, зарезервированные под школьную эмблему, он почувствовал себя немного легче. Юноша щелкнул языком, пытаясь разобраться в своих чувствах, и быстро закончил переодеваться.
Перебравшись в гостиную, он дождался, когда Миюки закончит переодеваться и тоже спустится из своей комнаты.
Несмотря на прогресс в изготовлении материалов, дизайн одежды за последние сто лет почти не изменился.
Девушка была одета в юбку стиля самого начала века, которая подчеркивала её красивые стройные ноги. Миюки подошла к брату.
Младшая сестра почему-то позволяла себе одеваться дома весьма откровенно. Хоть Тацуя более или менее привык к этому, со временем она становилась всё более женственной, и зачастую юноша просто не знал, куда деть свой взгляд.
— Онии-сама, не хочешь чего-нибудь выпить?
— Хорошая мысль, я бы не отказался от кофе.
— Конечно.
Когда она пошла на кухню, завязанные в хвост волосы свободно качались за стройной спиной. Такая прическа была необходима, чтобы волосы не мешали готовить, но в движении она мимолетно открывала взгляду нежную кожу шеи, обычно скрытую за длинными волосами и закрытой одеждой. Это было невыразимо очаровательно.
В развитой стране широко распространилось использование Домашних Автоматизированных Роботов (Home Automation Robots, или, если кратко, HAR), и женщины (как и мужчины), очень редко готовили собственноручно. Никто уже не занимался готовкой самостоятельно, даже если речь шла о жареном хлебе или молотом кофе (за исключением особых любителей кулинарного дела).
Миюки относилась к этим любителям.
Это не из-за того, что она не умела обращаться с машинами.
Если приходили друзья, она, как правило, предоставляла готовку HAR.
Но когда они оставались с Тацуей наедине, она непременно готовила сама.
Треск кофейных зерен и бульканье вскипающей воды едва-едва достигали ушей Тацуи.
Она даже приноровилась использовать простейший бумажный фильтр вместо старой кофейной машины.
Однажды молодой человек поинтересовался, зачем ей это нужно. Она ответила, что просто хочет сделать всё сама. Он решил, что для Миюки это что-то вроде хобби, но когда спросил об этом сестру — она посмотрела на него, недовольно надувшись.
В любом случае, кофе, приготовленный Миюки, нравился Тацуе больше.
— Онии-сама, держи, — она поставила чашку на столик, обошла его с другой стороны и села рядом с Тацуей.
Кофе, поставленный на стол, был чёрным, в то время как тот, который она держала сама, был с молоком.
— Вкусно.
И больше ничего не надо было говорить.
Миюки счастливо улыбнулась лишь от одного этого комплимента.
Дальше, вглядываясь в лицо довольного старшего брата своими сияющими глазами, она расслабилась и поднесла чашку ко рту — это было обычным поведением Миюки.
Теперь двое наслаждались своим кофе.
Никому из них не нужно было больше говорить.
Они не чувствовали себя неуютно в присутствии друг друга.
Время, когда долгое молчание вызывало неловкость, давно прошло.
Тем для разговора было достаточно. Сегодня была вступительная церемония. Они завели новых друзей и по какой-то причине столкнулись с беспокойными старшеклассниками. Миюки, как и ожидалось, была приглашена в школьный совет. Много о чём можно было вспомнить и обсудить; даже слишком много для одной ночи.
Но брат и сестра просто пили кофе в тишине у себя дома.
— Пришло время готовить ужин.
Держа пустую чашку, Миюки встала. Передавая свою чашку из-под кофе в протянутую руку, Тацуя тоже встал.
Спокойный вечер перешёл в спокойную ночь.
Глава 2
Он проснулся. Вот уже второй день он — старшеклассник, и совершенно ничего не изменилось.
Он просто начал посещать старшую школу, и, конечно, Земля от этого вращаться не перестала.
Он слегка умылся, — поскольку должным образом мыться он будет позже, — и надел свою обычную одежду.
Затем он спустился в столовую и увидел, что Миюки начала готовить завтрак.
— Доброе утро, Миюки. Рановато ты сегодня встала.
Начинался рассвет, и лучи весеннего солнца ещё не показались из-за горизонта.
Идти в школу было ещё слишком рано. Первый урок начинается точно в 8 утра, а дорога до школы, как правило, занимала около получаса, так что было бы идеально выйти из дома в 7:30. Приготовить и съесть завтрак, убрать за собой... Если учесть время для всего этого, то нужно добавить ещё час.
— Доброе утро, Онии-сама... Пожалуйста, угощайся.
— Спасибо.
Она протянула ему стакан свежевыжатого сока.
После искренних слов благодарности юноша залпом опустошил стакан, а затем вернул его в протянутую руку Миюки. Все привычки Тацуи девушка знала просто великолепно.
Когда он уже собрался сказать: "Я ухожу" своей младшей сестре, стоявшей за кухонным столом, руки Миюки остановились, и она обернулась.
— Онии-сама, на самом деле, я планирую сегодня пойти с тобой...
Сказав это, она подняла корзину с бутербродами. Похоже, было правильнее сказать, что она закончила готовить завтрак, вместо начала готовить завтрак.
— Я не возражаю, но... Ты пойдешь в своей форме?
Спросив это, он посмотрел на школьную форму под её фартуком, которая резко контрастировала с его рубашкой.
— Я ещё не сообщила Сэнсэю о своём поступлении в школу... Также, я больше не могу участвовать в твоих тренировках, Онии-сама.
Таким был ответ Миюки.
Причина, по которой она переоделась в школьную форму в такую рань, — показать ему, что она выглядит как старшеклассница.
— Понял. Миюки, тебе нет необходимости участвовать в тех же утренних тренировках, что и мне. Но Мастер будет рад увидеть тебя... Хотя, я надеюсь, что он не сойдёт с ума от чрезмерной радости.
— Если это случится, тогда, Онии-сама, пожалуйста, защити меня.
Его младшая сестра кокетливо подмигнула, вызвав на лице Тацуи невольную улыбку.
◊ ◊ ◊
В прохладном и освежающем воздухе раннего утра молодая девушка на роликах скользила вверх по склону дороги, её длинные волосы и юбка развевались на ветру.
Не отталкиваясь ногами от земли, чтобы поддерживать движение, она поднималась по пологому, но длинному подъёму вопреки силам гравитации.
Скорость Миюки, вероятно, достигала шестидесяти километров в час.
Тацуя от неё не отставал.
Хотя он просто бежал — каждый его шаг достигал десяти метров в длину.
Молодой человек был очень сконцентрирован на беге, в отличие от девушки.
— Может, мне замедлиться немного?
— Не надо, мы же на тренировке.
Спрашивая, Миюки развернулась и скользила назад на одной ноге, Тацуя же ответил, не теряя при этом дыхания, несмотря на очевидную усталость.
В их обуви не было никаких устройств, приводящих их в движение. Излишне говорить, что такая скорость была магическим эффектом.
Миюки использовала магию, которая уменьшала действие силы тяжести и позволяла ей реагировать на изменение угла наклона дороги, двигаясь к месту назначения.
Тацуя использовал магию, которая усиливала ускорение и замедление, возникающие во время бега. Также он использовал магию, которая ограничивала его движение вверх, чтобы не дать ему прыгнуть слишком высоко.
Оба использовали простую комбинацию заклинаний движения и ускорения. В результате их простоты, не только Миюки, но даже Тацуя, который смог поступить лишь на второй поток, мог поддерживать постоянный вызов магии.
В данной ситуации невозможно было определить, какая магия была более сложна: та, которую использовала Миюки, обутая в ролики, или та, которую использовал Тацуя, бежавший на своих ногах.
С одной стороны, ролики упрощали движение, и казалось, что Миюки было легче. Но то, что она не использовала свои ноги, означало, что она должна была постоянно контролировать свой вектор движения с помощью магии.
С другой стороны, Тацуя мог изменять направление движения с помощью своих собственных ног.
Тацуя должен был перед каждым своим шагом активировать заклинания, а Миюки не могла ослабить контроль над своим заклинанием ни на секунду.
Каждый из них подвергал себя совершенно разным тренировкам.
◊ ◊ ◊
Место, в которое они направлялись, располагалось на вершине невысокого холма, находившегося в десяти минутах от их дома (с их текущей скоростью).
Если использовать одно слово, чтобы описать это место, то это слово будет "Храм".
Однако собравшиеся там люди не были похожи ни на "священников", ни на "монахов", ни даже на "послушников".
Возьмем на себя смелость придумать достойный эпитет для этих людей: "практикующие аскетизм", или "солдаты-монахи".
"Храм" был окутан атмосферой, жесткой по отношению к девушкам, особенно юным, которые испытывают такой страх, что даже не могут к нему приблизиться, однако Миюки проскользнула без малейшего колебания. Но спокойной и расслабленной её назвать было нельзя, напротив, в её голове много раз прозвучало — "все в порядке".
Что же до Тацуи, он вовсе не прошёл через ворота в прежнем темпе, нет — на самом деле, он наткнулся на агрессивный прием.
Когда кто-то приходит сюда, он должен пройти спарринг с одним из учеников храма, но сейчас у входа собралось около двадцати учеников среднего и низкого уровня, которые напали на Тацую одновременно, а не по очереди — это было необычно.
— Миюки-кун! Давно не виделись!
Веселый голос, что внезапно прокричал эти слова, исходил из-за спины Миюки, стоявшей во дворе главного здания храма, в то время как она озабоченно смотрела на старшего брата, зажатого в плотной массе людей.
— Сэнсэй... Пожалуйста, прекратите скрывать ваше присутствие и незаметно подкрадываться к нам, ведь мы пришли именно к вам...
Несмотря на всю бдительность, подобные вещи происходили так часто, что перестали быть для Миюки шоком, вызывая у неё лишь раздражение из-за потерянного времени.
— Миюки-кун, ваша просьба не прятаться — просто невыполнимое задание. Я "шиноби". Скрываться — мое основное занятие.
Его чёрное одеяние монаха и чисто выбритая голова очень подходили данному месту, но в тоже время невозможно было понять, сколько ему лет.
Его можно было охарактеризовать исключительно как постороннего, и, несмотря на монашеские одежды, поверить в то, что он монах, было невозможно.
— В наше время не существует профессии ниндзя. Я хочу, чтобы вы как можно скорее исправили это недоразумение.
Миюки пыталась серьезно оспорить его точку зрения, но...
— Ай-ай-ай, не ошибитесь, называя нас ниндзя, мы настоящие "шиноби". Это традиция, а не профессия.
Он ответил, грозя пальцем, что, в общем-то, было довольно грубо.
— Мы уважаем вашу профессию. Поэтому, пожалуйста, заканчивайте эту вашу "таинственность". Почему Сэнсэй такой...
Она попыталась правильно подобрать слова, но сдалась. В любом случае, это было бы бессмысленно, так как она знала этого человека достаточно долго.
Этот мнимый монах (ну, на самом деле у него была квалификация подлинного монаха) — Коконоэ Якумо — был самопровозглашённым "шиноби".
Или, говоря общепринятыми терминами, — "пользователем ниндзютсу".
По его утверждениям, он обнаружил способ развить физические способности далеко за пределы нормы, объясняя это древней магией.
В то время, когда магия стала объектом научных исследований, но всё ещё скрывалась от общественности под видом фантастики и домыслов, было выяснено, что такие искусства, как ниндзюцу, были не простыми средневековыми боевыми искусствами, а целыми формами магии.
Тем не менее, о подобных вещах правильно было бы думать как о некоем таинственном "искусстве".
Естественно, так же, как и о других магических "системах", легенды не говорили всей правды.
Рассказы о пользователях ниндзюцу описывали их скорость и техники.
Коконоэ Якумо (которого Миюки называла Сэнсэем, а Тацуя — Мастером) освоил традиционные для ниндзюцу умения.
Но, несмотря на его монашеские одежды (впрочем, просто кричавшие о лжи), его внешность и место проживания указывали, что у него просто не было чувства приличия.
— Это форма Первой старшей школы?
— Да, у нас вчера была церемония поступления.
— Ясно, ясно. Довольно милая.
— Сегодня у нас начинаются занятия, и...
— Эта разновидность новенькой зеленой формы, чистая и аккуратная, в ней есть некоторый скрытый шарм.
— ...
— Почти как бутон цветка, собирающийся раскрыться. Ах да... Моэ, это точно моэ! Мрмх?
Напряжённость Миюки сильно возросла, и она начала медленно отступать, а Якумо внезапно развернулся, подняв левую руку над головой.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
