Большая Космическая Дорога

В моем детстве первый пилот "Витязя" был Андреем Климентьевичем и вел уроки литературы в нашем шестом "б". Доброжелательно строгий, в костюме безупречно белом, читал благоговейно внимавшим девчонкам волшебно красивые стихи и рассказывал о русской литературе безукоризненно построенными фразами.

Интересно будет встретиться. Постаревший, сгорбленный, убеленный сединами дяденька. Наверное, не вспомнит прилежную ученицу. На его уроках старались все, и все были влюблены... безответно и безнадежно.

— Свет, а они точно придут.

— Не сомневайся, притащатся, как миленькие. Вчерашние красавчики наверняка обрисовали нас в лучшем виде. Механик, хотя и молчал, но глазами без зазрения по мне шарил.

— А второй, — томат розовый?

— Второй получше. Проверю их на лояльность, а там посмотрим, — огненно-рыжая Светка, одергивая пальчиками то подол, то лиф, крутилась перед зеркалом, пытаясь рассмотреть, насколько плотно обтягивает желтенькое платьице ее мощную задницу. — Жень, посмотри, резинка выделяется?

Кудрявая брюнетка Женька, наш механик и очень хозяйственная девочка, притормозила бег из столовой на кухню и насмешливо-критически оглядела роскошные формы:

— Не секси, — у тебя есть потеснее, — ухмыльнулась и помчалась к своим тортам.

Если б не она, женский экипаж питался бы консервами да концентратами: девчонки — сплошь личности, с богатым внутренним миром и целями в жизни, через день вспоминают о диетах и фигурах, а о еде, когда уж совсем невмоготу, — тогда пьют чай.

Светка запыхтела, вновь полезла в чемодан, вытащила со дна очередное платье, серенькое в блестках, и снова начала умещать свою большую фигуру в кусочек материи. Богатая маманя с двух лет образовывала свою "рыженькую лисичку" по танцевальным школам да театральным студиям, и фигура у девочки почти совершенная, только очень большая.

Сопя от напряжения, Светка попыталась натянуть платьице снизу: влезла ногами, дотащила до середины гладко эпилированных бедер, там и застряла. Ни скрещивание ляжек, ни втягивание ягодиц не подвинули упрямую материю ни на миллиметр.

— Курочка запеклась, — крикнула с кухни Женька. — Сейчас съедим или оставим мужикам?

Мой желудок предательски дрогнул и начал выделять сок, во рту появилась слюна.

— Не трави душу, у меня диета.

— Мальчишки вчера ушли ни с чем, и сегодня не придут, — сразу оторвалась от компьютерной стрелялки вечно взлохмаченная Катрин, — а курочка потеряет вкус.

— Курицу надо немедленно съесть, — безапелляционно заявила Светка. Стянула с круглых молочных бедер платье, вышагнула из него и, воинственно тряхнув матовыми шарами грудей, накинула халат. — Неси, пока Вика не пришла.

Вика — наш первый пилот. Знает все обо всем и все обо всех. Невысокая, спортивная. С невинным взглядом серых глаз. Банальная фраза: "внешность обманчива" — подходит ей идеально.

Мы закончили одну школу, Вика лет на пять раньше. Девочка-легенда. Не было стенда в коридорах, с которого застенчиво не улыбалась бы Вика, — победительница спортивных соревнований, предметных олимпиад, звезда школьной сцены. Ее папан, олигарх Петров, не жалел денег на ребенка, и Вика сторицей оправдывала надежды честолюбивого родителя.

Меня ее таланты и властный характер подавляют, а девчонкам — ничего. Катрин, вечно занятая программированием и стрелялками, на командира внимания не обращает, впрочем, как и на остальных. Женька — молчунья, не понять, о чем думает. У Светки только парни на уме: тащит всех в постель "проверять на лояльность".

— Удалась курочка, — облизывая косточку, констатировала Светка. — Жаль, маленькая.

— Это не курочка маленькая, это ты большая, — засмеялась Катрин. — В платье не умещаешься. Начинай худеть с Надькой на пару, или вегетарианкой на лужок, на травку.

— И неплохая мысль, — Светка цапнула у меня с тарелки недоеденное крылышко. — Мне сегодня нужнее, а с завтрашнего дня только растительная пища. — Она погрустнела лицом и добавила, почти со слезами. — И воды несколько глотков.

Артистка, красавица, могла бы любой театр украсить, а она "просторы бороздит".

Неслышно отлетела створка раздвижной двери, и в комнату стремительно вошла Вика. Не перестаю удивляться, почему появление этой внешне обычной девицы, всех сразу напрягает. Ну, со мной все ясно: женила на себе моего любимого учителя, моего принца, и нет ей прощенья.

— Две новости, — Вика помолчала, собирая внимание. — Перелет перенесен на завтра, в связи с ЧП на Земле-2. На подготовку, сегодняшний вечер и ночь.

— "Проверка на лояльность" отменяется, — разочарованно присвистнула Светка и потянула уже надетое до пояса платье обратно вверх. Бойкими мячиками выкатились и задорно затряслись груди.

— Вторая новость, — как ни в чем не бывало продолжила Вика. — Летим в связке с "Витязем", и через полчаса мужской экипаж будет здесь для уточнения совместных действий.

Я всегда считала себя умной и хладнокровной, но сейчас сорвалась с места и выхватила у Светки из рук серое с блестками платье.

— Тебе мало, а мне сегодня нужнее.

Натыкаясь на мебель и друг друга, бегали по комнате и прихорашивались остальные девчонки. Только Катрин пересела за компьютерный столик и, наблюдая всеобщую суматоху, снисходительно улыбалась.

Знакомство

Прошлое капризно: то "трамплинит" вперед,

то "тормозит" на пути в будущее

Диалоги о "прошлом"

Мудрое земное правительство всегда принимает указы, постановления, решения только с "двойным дном". На поверхности широко рекламируемая и публично обсуждаемая лабуда вроде равенства и братства и скрытая — "латентная" часть, типа, "фиг вам, а не равенство; хрен, а не братство." Вот и городок космонавтов, в тридцати милях, — точная копия космодрома: дома и здания в виде ракет и ангаров. Когда все это строили, премьер выдал крылатую фразу: "Космонавт дома, как на работе, а на работе, как дома", — придворные журналисты повторяли ее, захлебываясь слюной восторга. Космонавты сплевывали на бетонку слюну другого сорта, — ежу понятно, потенциальный противник с пятидесятипроцентной вероятностью разбомбит жилой поселок, оставив нетронутым космодром.

Общага для вылетающих экипажей повторяет форму и раскраску межгалактического крейсера. Комнаты-каюты девчат, как и наши, на третьей палубе. Мельком глянул на экран джипиэса: мои мальчишки в комнате Лехи Хакера. Видимо, выслушивают напутственные пожелания и наставления от признанного ходока. Девчонки в кают-компании. Я отправился прямо туда.

Короля играет свита, и, следуя закону жанра, мое появление или проявление перед дружественным экипажем должен был предварять Леха Хакер. Парень умело развешивал по ушам девиц "Лапшу" о бесстрашных героях космоса и Первом пилоте — неординарной романтической личности. Но сегодня предстояло не "увлечь, овладеть и "снять сливки", а максимально сблизиться, научиться доверять, и понимать друг друга с полуслова, полувзгляда, полувздоха.

Секс сближает, но эффект иногда оказывается с обратным знаком, — одна из сторон начинает подчиняться другой, подгонять свои поступки под желания партнера, попросту, перестает самостоятельно думать. Хорошо будет лететь за кораблем, командир которого руководствуется не складывающейся обстановкой, а желанием угодить!

Сегодня нужно внушить коллегам противоположного пола доброжелательный, деловой, партнерский настрой; стремление работать самостоятельно, но на общий результат. Умению моих ребят думать, принимать решения и брать ответственность на себя, я обязан тем, что мое имя до сих пор не украшает памятную стелу.

Приняв, по-возможности, деловой вид, легонько стукнул пальцами по пластиковой двери и вошел в кают-компанию.

— Здравствуйте, девуш... — начал и оборвал заготовленную фразу. — Вика? Какой черт тебя сюда занес?

Назвать мое чувство удивлением, значит, погрешить против истины. "Ошарашен" — вот такое слово из филологической молодости. Окончив с батиной подачи университет, я не придумал себе лучшего занятия, как преподавание в средней школе языка и литературы. Замечательное время и увлекательная работа. Школьницы были поголовно влюблены в своего наставника, старшие коллеги смотрели с материнской нежностью, с ровесницами крутились многочисленные романы. Тогда я жил в море любви, но, воплощенное благоразумие, не подавал никакой надежды ученицам, — опасная категория: даже влюбленные в учителя, они думают о нем меньше, чем он о них. У девочек все впереди, наставник — ступенька, одна из многих.

Увы, "нашла коса на камень". Не по годам физически развитая, отличница, красавица, признанная поэтесса; художница, картинами и граффити которой были увешаны и раскрашены все стены школы; спортсменка-чемпионка по всем возможным видам спорта, лидер школьной и городской самодеятельности Вика Петрова решила добиться взаимности. Мудрый молодой человек — я — честно выложил девушке весь расклад:

— ... и, когда, окончив университет, ты вернешься сюда учителем, я буду в твоем полном распоряжении.

"На всякого мудреца довольно простоты" — не перестаю удивляться точности народных изречений. Девушка без лишних слов "расчистила вокруг меня поляну". На учителок младших классов — мой основной контингент — обрушилась вдруг эпидемия: разбитые носы и подбитые глаза — девушки боялись смотреть в мою сторону, тем более, не осмеливались разговаривать "о высоком и личном".

Как выяснилось, любовная страсть у девушки проявлялась самым причудливым образом, принимала диковатые формы: соперницу "отметелить", "изменщика измочалить", и обоим — "по рогам настучать". Вот такая романтика.

Назревал скандал, и школе пришлось расстаться с перспективным учителем, а я ушел в космонавты, — поступил в училище космолетов-перевозчиков.

Вика к тому времени закончила школу с золотой медалью и множеством грамот, кубков, ценных призов и прочего за победы в различных олимпиадах, конкурсах и соревнованиях. А следом закрутился наш роман, замешанный на ревности, выяснении лидерства, бурных размолвках и страстных примирениях.

Я быстро осознал, что наши словесные штормы, плавно перетекающие в драки и заканчивающиеся сексом, разновидность нездоровых развлечений и перестал отвечать на злобные выпады, а Вика потеряла интерес к утратившей силы к сопротивлению "добыче". Тем не менее, полугодовая круговерть закончилась свадьбой, страстной брачной ночью и утренним расставанием, как обоим казалось, навсегда, с формулировкой: "Не сошлись характерами".

Мне быть первым или главным, или лидером, или не быть им, — абсолютно параллельно, индифферентно, фиолетово, по боку и по барабану. О себе я знаю все и другим быть не хочу. Тем более, не собираюсь кого-то "превосходить", если это не предусмотрено служебными обязанностями. Вика с самого детства в спорте, и быть для нее не первой невыносимо. Даже секс у нас напоминал спортивные соревнования: то на время, то на количество раз.

Вика — командир космического корабля??? Стройная фигура, в защитном комбинезоне, высокая грудь, овальное милое лицо, тихая улыбка... Уж я-то знаю, какой ураган скрывается за кротким взглядом серых глаз. Случалось видеть, как они сверкали металлическим блеском. Вот и сейчас, имей взгляды материальное воплощение, находящиеся в комнате насладились бы достойным зрелищем. Мы с Викой кололи, рубили друг друга взглядами, цепляли мертвой хваткой, тянули, ласкали, отталкивали и замирали вдруг, всматриваясь через глаза в самую глубину души.

Пауза неприлично затягивалась, а никаких умных, да просто слов, в голову не приходило.

— Как поживаешь? — спросил и почувствовал, как начинают гореть щеки. Только утром над Серегой смеялся, как сглазил.

Дверь широко распахнулась и вошли мои орлы, позволили нам отвлечься друг от друга и переключили внимание на себя, разрядили ситуацию.

— Внушаемость — нормальное чувство: без нее не было бы обучения, — на ходу продолжал речь Леха Хакер, обращаясь к Сереге. Сашка шел последним, но тоже с интересом прислушивался к словам эрудированного товарища. — Мы живем, мыслим и говорим "штампами", наработанными до нас установками. Вот анализировать имеющиеся штампы и синтезировать из-них пятое-десятое — уже наше.

Леха остановился посреди комнаты, огляделся с интересом:

— И командир здесь. Высматриваешь красивых?

— Не сужай рамки. Я засматриваюсь на всех, без исключения.

— Привет, девчонки, — Леха улыбчиво сморщил нос и обратился к Вике, сразу распознав в ней первое лицо экипажа. — Я Алексей, моих друзей вы знаете и, судя по их словам, любите. — Он снова осмотрелся и выцепил взглядом небрежно одетую в джинсы и свободную майку девчушку с прической "я у мамы вместо швабры". — Так понимаю, моя визави?

Девушка раскинула руки и улыбнулась широко и ехидно:

— Игрок игрока видит издалека. Я — Катрин. Как тебе последняя версия "Высадки на Планету Негодяев"?

— Графика на уровне... — заворковали о своем компьютерном, освободили пространство для работы.

— Вика, давай к делу, — мне удалось схватить инициативу. — Представь моему Саше своего механика, пусть договариваются о цузаммен арбайт — совместной работе и не мешают нам обговаривать маршрут.

Спасибо Лехе, выручил, вернул бойцов в реал. Вика быстро представила нам девчат. Механик экипажа, крепенькая кудрявая брюнетка Женька, в обтягивающем свитерке и задорно подпрыгивающей от каждого движения юбчонке на крутых бедрах, подмигнула мне лукаво, подхватила Сашку за руку, потащила из комнаты. Наш "мачо", разом растеряв брутальность, едва передвигал негнущиеся ноги.

Пилот-стажер, очень крупная, но хорошо скроенная рыжая Света, в обтягивающем летнем платьице, смотрела внимательно и задумчиво. Нижний порог ай-кью в школе космолетчиков сто пятьдесят, и здесь анекдоты о недалекости блондинок отдыхают, и, заметна какая-то боль в лице. Такое несоответствие здорового тела и ущербного взгляда в народе называют "лошадь с печальными глазами". Поживем — увидим.

Распределили роли и отправились в "полет" по кают-компании, используя древний методический прием "пешим по-летному". Вика и Света, читая "маршрутку" шли впереди, я, комментируя их и свои действия, двигался сзади. Вторые пилоты — Серега и Надежда, академического вида девочка, с фигурой супер-модели, подчеркнутой тесным серым с блестками платьем, внимательно наблюдали.

Через час сменили нас за "штурвалом", и мое сердце застучало на порядок быстрее. Серенькое платьице с блестками оказалось провокационным: при каждом движении второго пилота низ начинал двигаться вверх, а верх, соответственно, вниз, и открывались перспективы, дышащие соблазном и желанием. Я пытался сосредоточить сознание на упражнении, беспомощно перевел взгляд на строгое лицо и вдруг увидел легкий смешок в краешке глаза, и Надежда чуть заметно подмигнула. Ох, не знаток я женщин. Тем не менее, девичья усмешка меня расслабила, и дальше все пошло, как по маслу. Только Вика украдкой больно меня пощипывала, когда я руками пытался направить Надежду в тесных межзвездных лабиринтах созвездия Рака.