Волкодав

Я ходил, бегал как и все дети, но скоро уставал, я потому больше сидел и наблюдал за тем, как играют другие. В полтора года малыши начинают изрекать первые односложные предложения, а два — уже могут попросить включить им пищевой гростер или надеть на них скаффи. Яне мог ни первого, ни второго. Лишь когда мне исполнилось три, стало очевидно, что у меня не смыкаются связки. Голосовые, зрительные и слуховые аномалии идут под ничтожным процентом отклонений — 0, 2 — 0, 3 — 0, 6.

К моим 4 процентам аномалии прибавили 0, 2 и с таким диагнозом сняли с учета детской медицинской комиссии.

— А как же голос? — спрашивала мама.

— Голос, голос, — отвечали ей коллеги генотологи: Что такое голос, если мы должны исправлять асимметрию телосложения, абсентацию органов! Связки сомкнутся, надо лишь подождать. Мальчику всего 3 года, в 4, в 5 лет он уже будет так болтать, что вы будете умиленно вспоминать время, когда он целыми днями молчал.

Но и в пять лет я по-прежнему не говорил ни слова. Я почти не помню моих детских ощущений того времени. Навряд ли я осознавал свое отличие от моих сверстников, детей на Луне до 6 лет растят как какутсины в вакуумных кадках в родительских кемпингах. Они редко видят других детей и встречались со сверстниками лишь в первом классе колледжа.

В немом периоде моего детства я общался лишь с родителями, дамой Валерианой, нашей соседкой и ее детьми, няней и двумя инструкторами лунопарка в Яб Пу.

В каждом секторе Малого Пупа находились свои Лунопарки. Там, под открытым небом, в вакуумных кадках, росли лунные сады. Грунт Луны — равнодушный, холодный слой песка, пемзы и шлака. Он не рождает ничего кроме водорода. Так что в основании кадок лежала почва, привезенная с нюшной планеты. Я видел деревья по комби; настоящие, большие, такие которые никогда не растут на Луне. У нас корни деревьев отщипывают, и растения получаются крохотные, сантиметров 30, не больше. В лунопарке Яб Пу росли не только яблони; здесь же были груши и персиковые деревья, была вишня ази и грушеница евро, кое-где попадались крошечные тополя и клены. Но яблони в Яб Пу росли, отчего-то, лучше всего.

Посередине Лунопарка Яб Пу размещалась огороженная площадка голого Лунного грунта, покрытого слоем пено-пемзы. Там нюшные туристы расхаживали в скаффи и пытались подняться вверх. Старшего инструктора звали Костя, он подбирал скаффи для туристов, настраивал им программы, запускал микрочипы. Младшего звали Горица, и он отвечал за пеноплазменное покрытие грунта.

Я часто приезжал к ним на элельке и проводил на скамеечке у площадки долгие часы наблюдений. Я никому не мешал, и на меня никто не обращал внимание. Лишь иногда, признав во мне Лунянина (по ладно сидящему скаффи, бледному лицу и уравновешенно спокойному поведению), нюшные туристы, особенно женщины, неуклюже подпрыгивая на пено-плазме, походили ко мне.

— Ты лунный мальчик? ТЫ здесь живешь? — спрашивали по интер-сявзи они.

Сквозь стеклин забрала я видел их темные лица с проблемной кожей и кроваво-красными белками глаз. Многие женщины были грузные и бесформенные; скаффи на их телах пузырились неровными буграми, а щупальца трубодувов терялись в объемистости их спин, ног и грудей.

— какой ты бледненький вздыхали одни: Какой он худенький, — охали другие.

Но мои коротенькие связки, как они не напрягались, не могли встретиться с друг другом, и я молчал.

В лунопарке можно было увидеть много интересного, особенно в секторе, открытом для туристов. Я видел по комби людей с удивительной темной, шоколадной кожей. Но одно дело вглядываться в экран комби, и совсем другое разглядывать лица таких людей сквозь стеклиновые маски их скаффи. Но было на лицах землян и много неприятного и некрасивого. На щеках нюш виднелись следы солнечных ожогов и раковых образований. У многих не было ресниц и бровей, а губы были такими сухими, что трескались, когда они улыбались.

К годам семи-восьми мой интерес к культуре пен-а-нюш сменился типично-лунным равнодушием, и я перестал бывать в лунопарках.

& nbsp;

Неожиданно для себя, я сейчас понял, что еще ни разу не написал о монгах. Это так удивило меня, что признаться, я даже не знаю, как начать свое описание лунного представления о второй разумной цивилизации Космоса.

Если бы меня попросили бы отметить те места в книге, где я так или иначе думал о монгах, то в конце каждой страницы я должен был бы написать это слово.

Монги — внеземная цивилизация. На Земле их не любят, и не мне винить за это землян. Все знают, когда монги впервые появились на Земле и подписали пакт о мире и сотрудничестве с парламентами Объединенной Славянской Коалиции и Евро. Сейчас, даже трудно себе представить, что когда-то, давным-давно, только-только по завершении Первой Ядерной Войны земляне мирно торговали с монгами, устраивали выставки и презентации их культуры. Сейчас, даже трудно определить, когда же прошел бум популярности и наступило леденящая тишина холодной войны. Наверное, именно тогда, когда люди поняли, что монгам не нужны ни торговля, ни обмен знаниями, им была нужна Земля, и по возможности, без людей на ней.

Сейчас монги редко прилетают на Землю, но большинство, должно быть, видели их по комби. В представлении человека, монг — это человекоподобное существо с плазменной структурой тканей. Водянистый кожный покров монга имеет серовато-синий цвет, при чем синева преимущественно покрывает наиболее важные органы — шестикамерное сердце, легкие, фотосинтезатор, органы пищеварения и мозг. Каждые 20 часов кожный покров, защищающий эти органы, обновляется, сдвигая старые клетки к плотной шее, затылочной части головы, ступням, коленям, локтям и ладоням.

По экрану комби мало можно понять о важности монгов, но я точно могу сказать, что у них интересные лица. Волосяной покров отсутствует, нет ресниц, бровей. Глубоко посаженые глаза — пуговки соединяются светло-голубой кожной складкой, в центре которой располагается "мертвая точка". Вы, должно быть, больше моего слышали об этом участке их лица. Я могу лишь повторить то, что эта мертвая точка — это своеобразный третий глаз монгол. Они чувствуют вибрации воздуха, перепады давления, электромагнитные напряжения именно этим своим слепым глазом. Мертвая точка практически не просматривается из-под толщи нависшей над илом кожной складки. Только если в комнате очень темно, и вся она пронизана магнитными волнами, посередине лица, между бусинками-глазами можно заметить блеклое пятно, слабо-слабо святящееся в темноте. Мертвая точка — это показатель жизнедеятельности организма монгов. У слабых и больных она крупная, заметная даже при дневном свете; у здоровых, взрослых монгов рассмотреть мертвую точку даже в кромешной тьме очень трудно.

Внизу, за мертвой точкой, располагается небольшой бугорок, вздрагивающий при любом движении монга. Это можно было бы считать носом, если бы лунные ученые не установили наверняка, что дышит монг всем телом, всей своей влажной, желеобразной кожей. Выдвигалось даже смешное предположение о том, что монги — растения; так ошарашены были ученые открытием протекающего в их телах процесса фотосинтеза.

Губ, как таковых у монгов нет. Лицо словно разрезано скальпелем посередине и зашито на щеках двумя крошечными узелками. Впрочем, это не мешает монгам говорить, у всех у них красивые, звучные голоса с широким тембром.

У монгов длинные пальцы рук и ног, правда, мизинцы совсем крошечные, в четверть указательных пальцев.

Сейчас уже любой Лунянин знает о том, что монги успешно выращивают человеческую кожу и волосы, а потому, при соответствующем хирургическом вмешательстве, могут имплантировать себе и кожу, и волосы, и роговицу глаз, и человеческие ногти и зубы.

На Луне слышали о том, что такие монги шпионят на Земле, но с присущим нам равнодушием, отмахнулись от факта. Пожалуй, на Луне многие шпионят то же, но, если честно, Лунянам нет до этого никакого дела. Ан луне нет военных объектов, система функционирования всех Лунных достижений, начиная от элельки и заканчивая домашним гростером, известна всем, так что выведывать, собственно, нечего.

И в целом на Луне отношение к монгам совсем другое, чем ан Земле. Представительство монгов находится именно на Луне. Луняне слышали все эти кровавые истории о похищении нюшных людей и о том, как после их обезглавленные тела находили в других районах Земли. Но если быть откровенным, земляне не волновали Лунян ни в живом, ни в мертвом виде. Еще одно слово из лексикона земных людей — цинизм. Наверное, все это звучит цинично, но я никогда не понимал, что же плохого в этом слове.

Итак, Луняне жили и живут своей жизнью. Но думают и о монах, так удачно вкладывающих средства в открытия новых луно-парков и строительства очередных линий элельки. Земляне говорят, что это грязные деньги, но деньги нюшных промышленников и политиков не более чистые, чем грязные деньги монгов. Да и вообще пятна с купюр не переходят на совесть. Это лунная поговорка. Вы, наверное, скажете, что это цинично. А как тогда быть "с зуб за зуб" и "око за око", Хотя, дело, конечно, не в поговорках.

Нелюбовь землян к Лунянам может объясняться отчасти, и лунной расположенностью к монгам. Но кто виноват в том, что нюшным людям надо обязательно иметь образ врага, Луняне же не изобретают себе ничего подобного.

Мое отношение к монгам, конечно, особенное. Они перевернули всю мою жизнь, вывернули мое "эго" наружу и сделали совсем другим. Но это, впрочем, было не на Луне, а на Земле, и до этого момента еще много чего следует рассказать. Вот, к примеру, о том, как я заговорил и одновременно стал самым популярным мальчиком Малого Пупа.

& nbsp;

До шести лет я никогда не был в Хрустальном Сердце. Я знал Малый Пуп с его 17 секторами как свои пять пальцев. Но я никогда не ездил так далеко, как в Хрустальное Сердце.

И тогда, и теперь там живут Евро, есть немного ази, хиспаниш и славян. Но, в основном, все говорят на шевро.

От Хрустального Сердца до Яб Пу 16 остановок по элельке, а это 4 часа езды в экспресс люльке.

Перед началом занятий в колледже, 26 августа, наша классная дама решила собрать всех первачков и отвезти их покататься это один из пригородов Хрустального Сердца.

В Малом Пупе сектора гипер-полиса называются по названиям преобладающих деревьев в Лунных парках; в Плаве, медицинском гипер-полисе, сектора обозначаются цифрами, а в Хрустальном Сердце регионы называют буквами. Первая буква пригорода обозначает статус сектора: А спальные С-кемпинги, Б — досуговые отделения; С — официальные резиденции и офисы компаний; Д — образовательные учреждения, Е — правоохранительные сектора и т. д.

Итак, 25 августа мы должны были отправиться от станции Яб Пу в сторону Сердца Б. Б. по основной линии элельки. Когда в люльке некоторые дети стали открывать забрала своих скаффи, я с интересом стал всматриваться в их лица, пытаясь узнать характеры и привычки моих бедующих соучеников. Но меня отвели на фамильное 3-е место, в самом начале люльки, пристегнули, и я мог видеть от силы 5-6 человек, затемненных в соседних местах.

Мы тронулись так мягко, что я не сразу понял, что мы уже в пути; только задрав голову кверху, смотря в стеклиновый купол люльки, я мог понять, как быстро мы мчимся вдаль, над бескрайнем равнодушным лунным грунтом и сонными С кемпингами. Только когда мы миновали Про Пу — Пробковый пуп, а вместе с ним космодром и станции водородной заправки, затемнение на боковой панели люльки спало, и я мог наблюдать проносящиеся мимо нас лунные сады Кле Пу, Ясе Пу, конторы водороддобывающих заводов в Сос Пу. На станциях Большой Пуп и Бре Пу затемнение включили снова, причем купол люльки потемнел вместе с боковинами, и смотреть было больше не на что.

Девочка на сидение позади меня положили мне ладонь на плечо и спросила:

— А что там красиво?

Вы верите, что, встретив единственную во всем мире женщину, созданную лишь для вас, вы с первого взгляда понимаете, что именно ваше, а не чье другое. Даже если у этой женщины есть дети и муж, даже если она старше вас на много лет, даже если она шлю и спит с десятком других мужчин за деньги, вы понимаете, что это ваша женщина. Просто время и обстоятельства сложились так, что вы встретили ее слишком поздно.

Но это был не мой случай. Я понял, что встретил свою женщину, вылепленную из моего ребра, именно в 6 лет.

Ее распахнутые карие глаза осенялись темными густыми ресницами. Темные, абсолютно прямые волосы были собраны в узелок на затылке на мужской манер. Волосы были короткими, а потому тейл смешно торчал перпендикулярно голове и то и дело подпрыгивал, потому что сама девочка была такая живая и веселая, что постоянно подпрыгивала на сиденье, словно пытаясь освободиться одним движением от ремня безопасности. Все ее тело словно состояло из тысячи подпрыгивающих шариков, и даже лицо ее было таким подвижным, что его выражение менялось каждые пять секунд. Она то надувала, то закусывала губы, и оттого ее курносый остренький нос двигался по лицу то вверх, то вниз. Это было забавно и... приятно отчего-то смотреть на нее, на ее беспокойное лицо, на ее живые глаза, в которых с каждым годом все четче будет вырисовываться сумасшедшинка отчаянного человека. Она напоминала мне о том, что Луна все— таки вертится вокруг Оси, Земли и Солнца и при чем вертится очень быстро, да еще и с ускорение.

— Почему ты улыбаешься? — острый носик замер у поднятой к верху губы: Я же спросила, что там красиво или как?

Я пожал плечами. Даже плечами я жму дольше, чем все остальные Луняне аза в два, для нее же это, должно было показаться вечность. Она повернулась назад, и я мог видеть лишь ее смешной тейл, прыгающий в такт ее движений. Да мне и не надо было большего. Зачем? Все было решено. Моя девочка нашлась, и у меня была уйма времени на то, чтобы познакомиться с ней поближе.

Луняне вообще мыслят максималистично. Есть Луняне — есть нюшки; есть дамы — есть шлю, промежуточных категорий никто не думал создавать даже из философских соображений. Так что если женщина — то любимая и навсегда.

Мы прибыли в Сердце ББ ровно по расписанию, закупорили забрала скаффи и вышли на платформу стопа.

Все же Хрустальное Сердце прекрасно! Огромные стеклиновые купола различной формы искрились под палящим солнцем и отдавали различными цветами спектра. В ответ на фото импульсы, на забрале скаффи автоматически включилось затемнение, и прекрасный мир реальности обрел волнительный налет сюрреализма. Я вдруг почувствовал, как увлажняются мои глаза и как слезы восторга текут по щекам к трубочкам воздуходувов. Сердце ББ имело купол в виде граненой сферы, а каждая грань горела своим оттенком цвета. Каждый ярус был покрыт эмаликсом определенного тона, так что верхний был ослепительно оранжевый, а самый нижний, уходящий в грунт был фиолетовым. Цвета переходили один из другого так плавно, что нельзя было заметить, где же начинается желтый и заканчивается салатовый.

Я очнулся, должно быть, минут через десять, заметив, что вся группа терпеливо ждет меня, застрявшего на платформе стопа с поднятой к верху головой. Эта отличительная черта Лунян, вам никогда не скажут: уже время идти, или где вы, собственно, шлялись? Вас будут терпеливо ждать, понимая, что желание личности есть закон.