Амулет

Вскоре появилась группа моряков и подошедшая служанка сказала, что среди них есть капитан английского корабля.

* * *

Жизнь не баловала Джона Вудмана. В детстве он рос беспокойным ребенком, как только научился ходить, всё норовил куда-нибудь залесть или что-нибудь разбить. Когда стал старше, постоянно дрался со сверстниками или мог ввязаться в драку ребят постарше, благо высокий рост, широкая кость и тяжелая работа делали его сильнее многих. Не смотря на то, что он родился в семье известного торговца и фабриканта, постоянно ходил в рваной или заштопанной одежде. Отец был хоть и богатым, но прижимистым. Он заставлял сына отрабатывать каждый пенни. Вот на образование сына отец не скупился и нанимал хороших учителей. К шестнадцати годам Джон уже был помощником управляющего чулочной фабрики. Так бы и стать ему фабрикантом, похоронив свою мечту детства о дальних путешествиях, но вмешался случай. Однажды он гулял с подругой, дочерью их соседа и когда они уже перешли к поцелуям их увидели два проезжавших мимо богатых парня и специально направили к ним лошадей на всем скаку. Обрызганный с ног до головы Джон не выдержал, схватил попавшийся под руку камень и запустил в догонку, и попал в голову последнего всадника. Удар вышиб его на всем скаку из седла и к разбитой голове добавились переломы ребер и ноги. К огорчению отца Джона откупится, деньгами не удалось, так как упавший оказался дворянином и требовал выдать ему Джона на расправу. Пришлось срочно устраиваться на военный корабль мичманом, хорошо помог дядя старший лейтенант военно— морского флота. Вот так сбылась мечта о дальних путешествиях. За пять лет Джон освоил морское дело и стал лейтенантом. По началу было очень тяжело, постоянные придирки старшего мичмана, порки, недосыпание и скудный рацион выматывали парня. Но он все преодолел, отличился в бою и получил офицерский патент. Казалось жизнь налаживается, как вдруг тяжелое ранение и списание на берег. Он бы наверно запил с горя, но помог отец. Как оказалось, отцу за долги отдали двух мачтовый бриг, приписанный к Ямайке. И вот он отправился в вест-индию и стал капитаном судна * Утренняя звезда*. Сейчас Джон сидел в компании своих помощников и с интересом слушал рассказ подошедшего к ним хирурга. Парень высокого роста и с аристократическими чертами лица, представился как Александр Росс, хирург с торгового судна. Он заказал для всех два кувшина с пивом и рассказывал о своих приключениях на торговом судне и о последующем кораблекрушении. Чем-то он напоминал Джону себя в юные годы.

— Так ты хочешь попасть на Ямайку в Кингстон? — Спросил Джон, дождавшись окончания рассказа.

-Да, у меня есть шлюпка с парусом, но боюсь я не смогу на ней добраться до Ямайки. Как я слышал, в этих местах, погода часто меняется и возможен шторм. — Ответил хирург.

— А вот скажи мистер Росс, ты же шотландец? Кем тебе приходится лорд Арчибальд Гамильтон? — Спросил Джон парня.

— Капитан Арчибальд Гамильтон? Это мой дядя. А вы его знаете?— Немного помедлив ответил парень.

— Ха, ха! Кто же из моряков с Ямайки не знает губернатора! Вот представленным ему мне не довелось быть.— Ответил Джон.

— Так он сейчас на Ямайке? — Удивился хирург.

— Три дня назад был там в своей резиденции — Подтвердил Джон.

— Вообщем так мистер Росс, я берусь вас доставить в Кингстон, без всякой оплаты, а вы при встрече с дядей скажете, что я помог вам добраться до Кингстона.

— Хорошо, договорились, если встречусь расскажу,— Обрадовался парень.

Глава 5

Утром гостиницу покидала пестрая и многочисленная компания. Впереди капитан с матросами, за ними я с Жаком, придерживающим двумя руками корзину с щенком, а за нами его родственники и друзья. Да, так получилось, я неожиданно обзавелся слугой, а в довесок к нему прилагался щенок непонятной породы, но от охотничьих псов. Когда я вышел из-за стола капитана и матросов, сославшись на дела, во дворе гостиницы меня поджидала пожилая женщина из местного населения. Это оказалась мама Жака, которая представилась сначала местным именем, а потом разрешила называть себя Софи, и у нас с ней состоялся интересный разговор. Расположившись в беседке, мы пили чай и присматривались друг к другу. Женщине было за пятьдесят, и хотя она имела черные волосы с сединой, следы былой красоты в ней сохранились, а обаяние она прямо излучала. Наконец поговорив о ничего незначащих вещах, мы перешли к сути разговора.

— Мистер Росс, я вам благодарна за то, что вы проявили участие к Жаку, — Сказала Софи, отставив пустую чашку.

— Что вы Софи, это я ему благодарен за помощь, — Улыбнувшись, я посмотрел на притихшего мальчика. Он и так небольшого роста, а тут прямо старался сделаться еще меньше и спрятаться за столом.

— Что же пусть будет так. У меня и Жака к вам большая просьба. — Не могли бы вы взять сына к себе слугой? — Спросила женщина, прямо смотря мне в глаза.

— Это несколько неожиданное предложение. Я не планировал в сейчас нанимать слугу. Дело даже не в деньгах, а в том, что я сам не знаю, где я буду в ближайшее время. Согласитесь, это несколько не разумно, обрекать его на скитания вместе со мной. Вот если бы у меня был дом ... Да и как, вы мне можете доверить своего сына, ведь вы меня совершенно не знаете? — Удивился я.

— Что касается оплаты, то он согласен, просто и на питание, пока вы не сочтете возможным платить ему. Скитаниями его не испугаешь, вы не смотрите, что он такой маленький и худой, он очень выносливый сейчас и со временем станет ещё сильней. Что же касается вас мистер Росс, то я прекрасно вас вижу. Вы хоть и несколько не от мира сего, душа у вас добрая и главное вы ответственный человек. Не знаю, кем вас будет считать Жак, хозяином, отцом или старшим братом, в любом случае он будет вам верен и никогда не предаст. Это я вам обещаю. Что же касается вашего дома мистер Росс, то он у вас будет еще до начала зимы. — Ошарашила меня Софи своими познаниями и прогнозами.

В общем, я был в шоке, сам не заметил, как согласился взять Жака слугой. С одной стороны я понимаю, по рассказам Софи они из народности Калинаго, и долгое время боролись с белыми за свободу и до сих пор многие не смирились и ушли жить в горы, в трудно доступные места. Многие погибли, когда испанцы отстреливали аборигенов и травили их собаками, как зверей. Сейчас они пытаются уживаться с французами. Но всегда дети от смешанных браков становились изгоями и притеснялись всеми племенами. Но у меня своя жизнь ещё не налажена, а я взял на себя ответственность, за парнишку. Как бы там не было, утром у меня в руках был документ на Жака, где говорилось, что Жак Лусье (Jacques Loussier), нанят мной в виде слуги со всеми вытекающими и с подписями его матери и свидетелей. Сейчас Жак, гордо задрав нос, вышагивал рядом со мной, шлепая голыми ступнями по дороге. Хорошо еще прошедший ночью дождь только слегка смягчил жару, а дороги моментально просохли. Однако это ещё одна проблема, нужно будет покупать парню и обувь и одежду.

Друзья Жака загрузили наши припасы в шлюпку, и я с ними рассчитался. После того как капитан сказал, что добираться до Ямайки мы будем не меньше недели, я купил овощи фрукты и прочую снедь с запасом. Кормить нас обещали, но запас не помешает. Особенное внимание я уделил водным запасам. Кроме наполненной свежей водой бочки, прихватил бочонок вина и дюжину кокосов. Кокосы были средней спелости. Как источник воды больше подходят зеленые, не спелые, но они быстро портятся, на такой жаре, за два три дня. В средних кокосах жидкости было меньше, но они вкусные и питательные и хранятся дольше. Проверив и упаковав провиант, установил весла на шлюпку. Жак в это время попрощался с братьями, сестрами и матерью. Две девчушки младше Жака, были светлей его по оттенку кожи, а старшие братья темней. Как оказалось братья были сводные по матери, а сестренки от общего отца француза. Тем не менее, братья очень любили младшего и уговаривали остаться, но мать настояла на его отъезде. Вернулся Жак после прощания с родными с мокрыми глазами и хлюпающий носом. На мое предложение ещё раз подумать и остаться, только мотнул головой и взялся за весла. Отвязав шлюпку, махнул рукой, на прощание, остающимся. В четыре весла мы быстро добрались до указанного капитаном брига. Зайдя с кормы хорошенько при найтовили шлюпку и по спущенному шторм трапу забрались на судно. .

Глава 6

Первый день плаванья пролетел быстро. Когда мы поднялись на корму, там нас встретил боцман. Небольшого роста, коренастый, с гладко выбритой головой и прочей растительностью на лице. Он смотрел на нас маленькими пронзительными, почти черными глазами из-под густых бровей. Выделив место для нас между двумя пушками у правого борта, сказал сидеть и не путаться у команды под ногами. Когда выйдем из залива, он пришлёт юнгу и тот всё нам покажет на судне. Увидев у Жака корзину с щенком, наказал ему следить за псиной и если щенок нагадит на палубе, он выкинет его за борт. Тут уж я не выдержал, и сказал боцману, что не ему решать, кто останется на борту, а кто за бортом, для этого есть капитан. Боцман молча, отвернулся и ушел по своим делам гонять команду. Наконец погрузка и установка парусов закончилась. Мы медленно вышли из залива и повернули на западный курс вдоль острова. Ветер дул в корму, и судно стало набирать ход. К нам подошел парень, года на два старше Жака, и представился Дилом. К этому времени паруса закрепили, и моряки как то быстро рассосались по судну, многие улеглись спать. Сказывалась тяжелая ночь, после отдыха на берегу. Тяжелей всего было тем, кто заступил в первую вахту. Боцман постоянно за ними следил и не давал расслабиться. Это конечно не собачья вахта на рассвете, когда больше всего клонит в сон, но после хорошей попойки на берегу и утренняя вахта тяжелая.

Бриг мне понравился. Небольшое двухмачтовое судно, длиной около тридцати метров и шириной девять, имело две мачты с прямыми парусами, на второй грот-мачте помимо прямых парусов был еще один косой. Вооружение брига составляли двенадцать основных орудий и два переносных фальконета устанавливаемых на вертлюге. Экипаж состоял из сорока шести человек. Размеры судна были невелики, но оно имело хороший ход в шесть-восем узлов. Единственное что поначалу доставляло неприятности это запах. Где бы ты не находился на судне всюду преследовала вонь. Больше всего воняло в трюме, но и на палубе этого было не избежать, особенно когда стихал ветер, и судно замедляло ход.

— Дил, почему у вас дурной запах по всему судну?— поинтересовался я у юнги.

— Так это, всё дерево мы пропитали и промазали особым варом. Сейчас ещё нормально пахнет, а вот когда свежим покрываем, приходится нос и рот завязывать и глаза еще долго слезятся.

— Это вы так вы от воды дерево защищаете — догадался я.

— Да, а у вас на судне разве так не делают? — спросил юнга.

— Мажут и у нас, но состав не такой вонючий. — отговорился я, проведя ладонью по планширу.

Вот так, чуть не спалился, задавая глупые вопросы. Нужно думать, прежде чем, что-то спрашивать.

К обеду солнце раскалило палубу и пришлось одевать ботинки, до этого я как все матросы ходил босиком. Вот только у меня изнеженная цивилизаций стопа с нежной кожей, а у матросов загрубевшая и закаленная им и не нужна никакая обувь. Стоит прикупить себе сандалии на такой случай. Несмотря на то, что качка усилилась, чувствовал я себя хорошо, морская болезнь пока обходила меня стороной. Поэтому, когда меня пригласили на обед, с удовольствием присоединился к офицерам в кают-компании. За столом присутствовали капитан, помощник капитана, штурман, и хирург. Капитан прочитал молитву, и все приступили к трапезе. Подали густой суп, из каких-то злаков. Как я потом узнал, у Жака, точно такой же суп ела вся команда, то есть из общего котла. Так же был свежий белый хлеб. На второе было мясное рагу и зелень. Запивали легким вином. Я сначала удивился, что во время плаванья не соблюдается сухой закон. Как оказалось это из-за местных условий. Пить воду на юге опасно для европейцев, да и она быстро портится. Поэтому в начале плаванья моряки пили пиво или вино, а потом и более крепкие напитки. После сытного и вкусного обеда, все кроме меня закурили трубки с табаком.

Когда предложили и мне закурить, пришлось отказаться, сославшись на обет не курить год, в память о погибшей команде и чудесном спасении. К обетам в это время относились серьезно, поэтому все отнеслись с пониманием. Мою историю о кораблекрушении, все присутствующие уже слышали в гостинице, поэтому больше спрашивали о жизни в метрополии. Опираясь на память Александра и прочитанные книги удалось кое что рассказать о жизни в Лондоне. Больше о студенческой жизни. Хотя многих интересовала политика. Оказалось, многие присутствующие поддерживали партию Вигов.

— Тори и Виги заботятся о помещиках, буржуа и промышленниках, мне же, как врачу приходится помогать всем. Поэтому я стараюсь держаться подальше от политики. — попытался объяснить я свою аполитичность.

— Вы не правы молодой человек. Обе партии заботятся о простом народе, для этого и создаются законы — не согласился со мной помощник капитана Ричард Вильсон, сухощавый пожилой человек, ярый сторонник Вигов.

— Джентльмены, не будим спорить какая партия лучше. Расскажите нам мистер Росс, как поживает королева Анна. — выручил меня капитан. Разгоряченный вином и спором я чуть не ляпнул — Доживает старушка последние дни.— Вспомнив, что в следующем году королева умрет.

— Королева мать, как всегда, заботится о всех нас. Я конечно сам её не видел, но многие говорят, что она так же прекрасна как и в молодости. — ответил я, осматривая собравшуюся компанию.

— Предлагаю выпить за здоровье королевы!

Все дружно поддержали тост. Потом разговор перешёл о перемирии между Англией и Францией, в конце которого я вышел на палубу проветриться, а то от выпитого и дыма табака у меня уже кружилась голова. Нашел Жака, который с Дилом сидели на баке и *мучили* веревку, завязывая узлы. Поинтересовался, как их накормили. Показал простую игру Камень, Ножницы, Бумага.

-Победитель определяется просто: камень 'ломает' ножницы, ножницы 'режут' бумагу, бумага 'оборачивает' камень. Если выкинуты одинаковые фигуры (ничья) — повторить. Играть можно на шелбаны. — Рассказывал я основные провила.

Ребята очень обрадовались новой игре. Тут на мои объяснения обратили внимание несколько моряков. Попросили обучить и их. Стоит сказать, что уже вечером все моряки умели играть в это. Устраиваясь после ужина на ночевку на палубе, я только и слышал возмущенные крики получающих щелбаны и радостный гогот моряков смотрящих за наказанием.

-Вот дети великовозрастные, теперь поспать не дадут — ворчал я, укрываясь парусиной, и не заметил, как моментально уснул, крепким сном без сновидений.

А на следующий день после обеда мы вышли на палубу, и капитан попросил рассказать, откуда я узнал такую игру. На квартердеке собрались все офицеры, многих удивила эта простая игра.

— Игра пришла из Китая по Шелковому пути. Путь дальний. Верблюды корабли пустыни, похожи на лошадей только имеют два горба, идут медленно, и путешественники развлекались такими простыми играми. Когда в дороге дует ветер с песком, то и не поговоришь особо, только и приходится общаться знаками на руках. Путешественники заматывают голову и лицо большим платком, только глаза остаются снаружи, а руки свободны.