Admissor

Кукла, вроде той что дает сила Эйдолона?

Нет

Он волнуется и боится выступать?

Нет. Он слишком уверен в себе. Ни капли робости или неуверенности. Ни намека на напряжение.

Что-то не складывалось.

— Какие у тебя силы?

— Свободная телепортация на сто километров и предвидение ближайшего будущего.

Всего будущего — предупредила ее сила.

'Использует ли он ее сейчас?'

Нет

Александрия немного расслабилась. Она говорила не со сверхсилой, а с человеком. А люди делают ошибки.

Ее до сих пробивала дрожь когда она говорила с Фортуной. Этот ребенок пугал.

— Понятно. — она вздохнула. — Если влез — говори. Почему ты считаешь, что моя идея провальна?

Девушка была почти обижена. Обижена — потому что ценила свой ум. Почти — потому что предпочитала исправлять свои ошибки до того, как они становились необратимыми.

— Потому что ты сочетаешь несочетаемое. Строишь устойчивую систему на двух основаниях — органе в правительстве и хороших людях среди паралюдей. Запас прочности около нуля. Одно серьезное противоречие и все полетит к чертям.

Он смотрел на нее с искренней улыбкой, а алые глаза смотрели остро и почти грубо. Александрия поморщилась.

— Я буду контролировать оба звена. Серьезных противоречий не будет.

— Пока ситуация не станет достоянием общественности. — его улыбка стала шире. — Как твои герои будут реагировать на нарушение правил? Слабые? Сильные? Допустим, кто-то взял в руки огнестрельное оружие и убил героя? Выследил его семью и взял в заложники? Пустил целый город на растопку для своей силы?

Он говорил с сытым удовольствием, наслаждаясь этими возможностями. Его глаза смотрели на нее, но парень был глубоко в своих мыслях, в описываемой ситуации.

— Герои перестанут сдерживаться, и преступника убьют. — Александрия вздохнула. — Я хочу построить систему, которую будет выгодно поддерживать всем сторонам — в том числе и злодеям, которые неизбежно придут на место организованной преступности и бизнеса. Последнее, чего они захотят — это эскалации насилия.

'Это же очевидно!'

Банды вели себя так сейчас, тому же примеру последуют и их сверхсильные аналоги.

— Бизнес любит тишину, да? — парень ухмыльнулся. — Только вот ты упускаешь кое-что, красивая. Далеко не все люди адекватны. Далеко не каждого волнует равновесие сил, дела, доходы — да и не у всех хватает мозга чтобы это понять. Сверхъестественная рулетка может дать что угодно, кому угодно. Из-за этого вы здесь и собрались. Потому что Доктор знает, что рано или поздно из людей полезут суперсилы, которые перекроют даже Героя. Потому что вы не удержите баланс в одиночку, иначе ты бы даже не заикнулась о том, чтобы разрешить банды. — он ухмыльнулся. — Люди плохо придерживаются правил без тяжелой кувалды рядом, прямо перед глазами. Паралюдей, которым вытирают сопли, и которые привыкли драться с одними и теми же людьми, не особенно пугает перспектива того, что те вдруг станут бить сильнее. Им нужна драматическая, очевидная, понятная каждому клиническому дегенерату разница.

— Для этого я и создаю организацию из героев! — закричала Александрия. — Чтобы предотвратить это, избежать, когда получится. А если не выйдет — встретить и победить!

Он только ухмыльнулся в ответ.

— И я еще раз говорю — это не сработает.

Александрия хотела ответить, но ее оборвал спокойный, ровный голос.

— Что ты предлагаешь?

К его чести, под тяжелым взглядом Героя парень не дернулся и глаз не опустил.

— Добавить в систему третье основание. Людей, которым нет места в системе, которую предлагает Александрия. Вигилантов. Просто слишком жестких людей. Если верить тому, что сказала Доктор, то силы проявляются в травматических ситуациях. Ситуациях, спровоцированных насилием. — он улыбнулся. — Поправьте меня, но я не верю, что парень, на глазах которого изнасиловали любимую девушку или сожгли семью будет склонен к всепрощению, смирению и игре по правилам. Им не найдется места среди официальных героев, но на улицах они будут умирать. Или герои будут вынуждены бороться и с ними. К тому же, есть люди, которым сила повреждает разум. Герои могут их усыплять, как полагается животным, но это вредно для морального облика. И, как я понимаю, их будет все больше. Перевес злодеев над героями десять к одному, если я ничего не упустил?

— Допустим.

Все так же мерно и спокойно, где-то даже поощрительно ответил мужчина.

— Александрия права в предлагаемых целях, но задрала планку слишком высоко. Вы идете против природы сил — против насилия, которое их будит. Десять злодеев к одному герою — это убийственная пропорция. И вряд ли Доктор сможет изменить соотношение, иначе все это не имеет смысла. — он улыбнулся. — 'Темных больше, светлые сильнее?' — едва ли рабочий рецепт. Структуре нужен еще один орган. Пусть герои, защитники сияют ярко — стягивают себе каждого первого из одиннадцати. Они — хороший гарант общественного порядка. Людям будет уютно смотреть на них и верить, что они их защитят. К тому же, ограничения на насилие и вправду поможет сберечь инфраструктуру.

— Но? — для порядка спросил Герой. Александрия поморщилась — все уже поняли, что парень имеет в виду.

— Все это бессмысленно, если каждый всплеск насилия они будут вынуждены встречать грудью. Белый всегда захлебнется в море серости, если хотите. Пусть герои играют по правилам — они для этого созданы. Грязную работу должны взять на себя другие. Те, кто не хочет и не может сдерживаться, воспринимать это как игру. — алые глаза парня сверкали. — Вигиланты, злодеи, смысл жизни которых — в применении способностей. Они живут, чтобы драться, убивать, рвать на куски и чувствовать, как их враг мечется от боли и истекает кровью. Не нужно их за это карать — это нужно использовать. Разделим злодеев — самых расчетливых оставим в рамках правил, а тех, кто мог бы стать героями или слишком агрессивных заберем себе. Пусть тренируются, пусть охотятся на тех, кто нарушил правила. Мы изучим их, обезопасим, разобьем на команды с очевидным недостатком — и даже если кто-то предаст, то его бывшие коллеги его найдут и прикончат. Один к четырем к шести — как вам такая пропорция?

— Разделяй и властвуй? — осторожно произнес Герой — Мне нравится. К тому же, тем больше паралюдей воздержаться от нарушения правил.

Парень радостно кивнул.

— Ты предлагаешь раскормить злобную свору. — покачала головой Александрия. Говорить так о людях претило, но... — Ей нужна будет добыча.

Джеймс ухмыльнулся.

— Она найдется. Если будет такой взрыв параспособностей, как описывает Док... Штаты мы еще удержим. Если поднапряжемся — то и обе Америки, хотя латиносы станут той еще проблемой. Но весь мир... запылают как минимум Африка, Индия и Индокитай.

Доктор поправила очки, смотря на парня с куда большим интересом, чем раньше.

— И мы сможем выцепить оттуда наиболее ценных паралюдей без привлечения Двередела и Контессы. — она задумалась. — Остаются два вопроса — как их контролировать и кто их возглавит?

Александрия фыркнула. Она даже не сомневалась, кого будет использовать Доктор в качестве телохранителей для своих курьеров.

— Я бы предложил Героя, но он не умеет бить в полсилы, а именно это и понадобится. — парень улыбнулся. — Прекрасная Александрия великодушно взяла на себя целую гору работы. Легенда занят, остаюсь я и Эйдолон. Голосуем или решит Доктор?

Женщина вздохнула. Александрию передернуло — она представила себе, во что превратит Дэвида свора вигилантов. Нет уж. Через ее труп. Хотя, дьявол, она знает об этом парне слишком мало, чтобы судить.

— Контроль. — тихо напомнил Герой.

Парень задумался.

— Как я уже сказал, сама целевая аудитория такой организации предрасположена к крайней разобщенности. Вигиланты против злодеев, принятых на службу в альтернативу тюремному сроку, садисты и ищущие искупления... это гремучий котел. Атомный реактор, которым нужно тщательно управлять, чтобы не вышел взрыв. Следить за ним — работа главы. — он покачал головой. — Извне хватит и контроля за управляющим звеном.

Доктор кашлянула. Повисла тишина.

— Джеймс будет возглавлять этот отдел. Александрия возьмет на себя продвижение проекта со стороны героев и правительства. — женщина прищурилась, внимательно смотря на парня. — Контесса сможет устранить зарвавшегося главу, но это последнее средство. Каждый из вас четверых должен быть способен зачистить комиссию в полном составе минус один — это мое требование. Джеймс, если ты захочешь принять в состав парачеловека, способного изменить этот баланс, то мы лично обсудим это предложение. Никакого укрывательства и заговоров за моей спиной я не потерплю.

Александрия кивнула, и встала. Совещание было закончено.

* * *

Чем дольше Ребекка изучала досье нового коллеги, тем меньше хотела видеть его у себя в подчинении. Да и пожалуй, в списке живых.

Официальная часть была неприятно сухой и короткой — слишком короткой. А у той, что составляли службисты, был другой недостаток — она оказалась излишне подробной. Александрия перекладывала фотографии богатеньких дегенератов — в компании и по отдельности, упитых в хлам и опухших после очередной безобразной оргии — изучала полицейские отчеты, которые навсегда легли под сукно, протоколы допросов, и не понимала только одного: почему человеку с таким отношением к жизни и людям Доктор вообще позволила получить силы?

Особенно ее впечатлил протокол допроса его бывшей девушки. Ублюдок завел себе подружку только для того, чтобы ее унижать. Не физически — он давно прошел этот этап — но утонченно и даже где-то изысканно. Выродок неделями не разговаривал с ней, будил ударами среди ночи и смотрел в перепуганное лицо жертвы, которая терялась в ожидании худшего. Он заставлял ее завтракать вместе с ним, а сам трахался со служанкой, он отдавал ее охранникам, он...

Александрия с отвращением захлопнула дело держась за страницы так, словно папкой вытирали сортир. Кажется, во всем уголовном кодексе еще не придумали статьи, по которой его нельзя было бы привлечь.

— Доктор. У меня есть всего один вопрос.

Только безупречный самоконтроль, приобретенный девушкой в госпитале, позволил ей говорить спокойно. Темнокожая женщина грустно посмотрела на нее.

— Почему я подарила ему виал?

Александрия покачала головой и медленно, по слогам произнесла:

— Какого хрена он еще жив?

Доктор вздохнула.

— Мне показалось, что взгляд с другой стороны будет не лишним.

— С другой стороны? Ты про сторону насильников и психопатов?

Доктор поморщилась.

— Не психопатов. Джеймс — высокоактивный социопат. Он понимает, что чувствуют и чем вызваны реакции людей, но не может перенести это на себя. Это звено в его логической цепи разорвано.

— Док...

Женщина вздохнула.

— Эти, как ты выразилась, 'психопаты' — наша основаная целевая аудитория, Ребекка. Сущности отдалживают силы не по доброте душевной. Им нужен конфликт. Сам способ триггера, влияние осколка... все это направлено на то, чтобы воспроизвести максимум насилия. И чем больше конфликта может создать человек, тем выше вероятность, что его сила окажется разрушительной. Такие, как Джеймс, и будут сильнейшими природными кейпами. Мы должны научиться работать с ними. — Доктор вздохнула. — К тому же, ты не можешь отрицать, он оказался прав.

Александрия фыркнула.

— В мелочи. Сами бы додумались. — девушка покачала головой. — Как ты вообще можешь ему доверять? Он предаст нас в любой момент.

Доктор внимательно посмотрела ей в глаза, осторожно выбирая слова.

— Джеймс... хорошо понимает угрозы. Он не воспринимает себя как часть социума, но отчаянно не хочет умирать. Контесса может держать его под контролем.

Александрия фыркнула и подняла бровь, смотря на двенадцатилетнюю девочку. Ее всегда забавляло, как Доктор говорит о ней в третьем лице, когда та стоит рядом.

Фортуна коротко кивнула, но ее глаза не приобрели никакого выражения. Александрия поморщилась. Это было частью пути, а не ответом Фортуны — должно быть, девочка и сама не была уверена, зачем и почему кивает именно сейчас.

— Дать маяньяку силу, и надеяться, что двенадцатилетний ребенок сможет удержать его под контролем... — девушка поморщилась. — Казалось бы, что может пойти не так.

Доктор твердо встретила ее взгляд.

— На пути ничего не может пойти не так, Александрия. Элемент случайности полностью исключен.

Женщина была уверена в том, что говорила, но глубоко внутри девушка кричала — ей было противно, почти неестественно мерзко так полагаться на чьи-то способности. Сколько угодно совершенные. Но Доктор считала так, а не иначе.

— Он — вбрачный сын Контессы и Двередела... — Александрия покачала головой. — Я могу убить его. Герой может. Эйдолон и Легенда...

Доктор оборвала ее.

— Вы все можете. Именно поэтому он и останется под контролем. — женщина вздохнула. — Я не прошу тебя полностью полагаться на Фортуну.

Повисла тяжелая тишина.

— Док... — Александрия покачала головой. — Скажи честно. Зачем он нам? Не отговаривайся опытом, далеко не все натуральные кейпы настолько больные.

Доктор внимательно посмотрела на нее. А затем, после краткого раздумья, решила ответить.

— Тебе знакома концепция крысиного волка?

— Нет.

— Когда-то давно, лет триста назад, матросам очень сильно вредили крысы. Они портили их припасы, снасти, пресную воду... с ними пытались бороться, их пытались травить, но это было не эффективно. Крысы — идеальные грызуны, они способны выжить там, где человек погибнет, и вытравить их с кораблей не получалось. Оголодавшие, озлобленные, они жрали даже котов.

— И что придумали моряки?

Доктор улыбнулась.

— Десяток крыс закрывали в ящике и не кормили. Со временем оголодавшие крысы начинали жрать друг друга, и в ящике оставалась только одна, самая сильная и злобная крыса. Она привыкала жрать других, и никакой другой еды уже не хотела. Таких крысиных волков сдавали в аренду на корабли во время их стоянки в портах. Запущенный на корабль, крысиный волк отчищал его от своих собратьев в течение пары недель.

— И ты хочешь вырастить своего волка?

— Да, Ребекка. Девиант всегда давит девианта. Когда появятся первые паралюди маньяки у нас должен быть кто-то, способный привести их к ответу. Многие психиологические болезни невозможно вылечить, но так мы сможем извлечь из них пользу.

— Ими мог бы заняться и Протекторат.

— Он должен остаться цитаделью героизма, основой стабильности. Маяком надежды для героев. Он должен заниматься отношениями паралюдей с остальным обществом, создавать им удобную для жизни нишу. Герои не могут убивать — как минимум, не породив при этом волны страха среди простых людей.

— Поэтому ты создаешь его антипод. Как назовете? Комиссия по отчистке? Дом резни? Может сразу Бойня?

Доктор поморщилась.

— Ребекка. — тихо сказала женщина. — Я понимаю, что ты недовольна, но система не удержится только на героях и злодеях. Всегда будут психопаты, которые пойдут против сложившегося положения вещей. У системы должен быть запас прочности и часть, способная вовремя реагировать на эскалацию. Предотвращать ее самим своим существованием.