Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Россия нам всем не простит, Ваше Высочество, ежели мы будем держаться каждый за свои личные или ведомственные интересы. Флот — для России, а не Россия — для флота. Потому я предлагаю обратиться к Государыне. Было бы полезным, чтобы она также выслушала Великого Князя Александра Михайловича и своего флаг-капитана Ломена. Мне известно, что они выступают за сосредоточение наших усилий на Тихом океане.
— Николай Павлович, весь Петербург знает, что Сандро мечтает о должности генерал-адмирала. Великий Князь Алексей Александрович — мой родной брат. Но я... Я пойду с Вами к Государыне...
В Зимний дворец ехали в великокняжеской карете, храня молчание. Эскорт состоял из взвода Атаманского полка, хотя и Императрица и канцлер неоднократно настаивали на том, чтобы Сергей Александрович не выезжал без надлежащего сопровождения.
Дежурный флигель-адъютант, узнав о неожиданном прибытии канцлера и Великого Князя, со всех ног бросился докладывать Императрице.
Обрадованная неожиданным наступлением оттепели, Аликс была в прекрасном расположении духа. Она встретила гостей в угловом рабочем кабинете, окна которого выходили на Адмиралтейство и Собственный садик. Комфорт здесь первенствовал над роскошью. Обычный Г-образный письменный стол, освещаемый лампой под матерчатым абажуром, и арочная дверь, украшенная кованными прорезными петлями, создавали уют.
— Я не ждала вас сегодня, но я всегда рада видеть моих верных дру—
зей и главных помощников, — дружелюбно сказала Императрица, предлагая гостям занять места в креслах.
Великий Князь, поинтересовавшись, как спала Цесаревна Ольга, перешёл к делу.
— Ваше Императорское Величество! Наш визит вызван неотложными государственными заботами, — голос Сергея Александровича звучал официально и даже сухо. — Я позволил себе пригласить также Великого Князя Александра Михайловича и адмирала Ломена, чтобы они могли высказать свои мнения относительно возникших вопросов.
— Что случилось? К чему такая спешка, — встревожено спросила Аликс.
— Я думаю, что Николай Павлович лучше изложит суть проблемы.
Граф Игнатьев встал с кресла.
— Позвольте, Ваше Императорское Величество? — И, получив в ответ кивок, продолжил. — Последние события на Дальнем Востоке, убийство японцами королевы Кореи и их скрытое вторжение в эту страну, заставляют русское правительство принять незамедлительные ответные меры. Вашему Величеству известно о депеше Августейшего наместника Дальнего Востока, в которой он жалуется на нашу военную слабость. Вчера прошло совещание относительно тех мер, кои необходимо будет предпринять. Военное министерство должно через десять дней представить окончательный вариант соображений на утверждение Вашего Величества. Что же касается морского ведомства, Государыня, вследствие известной самостоятельности, к которой за последние годы привык Августейший генерал-адмирал...
— Вы поскандалили с Великим Князем Алексеем Александровичем? Он снова требовал денег для флота? — спросила Императрица.
— Нет, Ваше Величество, скандала не было, хотя Его Высочество и вспылил на генерала Пузыревского... Я хочу сказать, что правительство в своей политике всегда опиралось и будет опираться на возможность использования военной силы. Примером может служить ситуация с Кореей сегодня, но такие ситуации будут возникать и в последующем. Армия же и флот находятся в ведении совершенно независимых начальников, каждый из которых имеет отдельный доклад у Вашего Величества, и эти начальники действуют по отдельности, что весьма пагубно сказывается на работе правительства.
— Я не совсем Вас понимаю, Николай Павлович...
— Ваше Императорское Величество! Приведу простой пример. Как мне стало известно, до настоящего времени не существует единого плана обороны побережья Балтийского моря, ибо армия имеет свои расчёты, а флот — свои расчёты. Как же можно вести победоносную войну, ежели в мирное время Военное министерство не знает, что планирует Морское министерство? Правая рука не ведает, что творит левая. Именно потому я вижу необходимость создания высшего комитета, как для объединения управления армией и флотом, так и для согласования всех ведомств, сопряжённых с работой по госу-дарственной обороне, в который должны войти не только генералы и адмиралы, но и министр финансов и министр иностранных дел.
— Значит, Николай Павлович, это должен быть совет, который будет принимать важнейшие решения?
— Да, Ваше Императорское Величество, это должен быть именно совет или комитет, который будет обсуждать важнейшие дела государственной обороны, согласовывать начинания и позиции различных ведомств. Но... — Игнатьев сделал многозначительную паузу. — Комитет будет лишь обсуждать важнейшие дела и давать заключения, но решения может принять только Ваше Императорское Величество.
— А кто будет стоять во главе этого комитета? — осторожно поинтересовалась Императрица. — Я уже уверена, Николай Павлович, что Вы пришли ко мне, имея подходящую кандидатуру в кармане...
— Ваше Императорское Величество! В существующей ситуации я вижу только одного человека во главе такого высшего комитета. Это Его Императорское Высочество Великий Князь Сергей Александрович...
— А Вы коварный человек, Николай Павлович! — встрепенулся Сергей Александрович. — У нас не было такого уговора, я лишь обещался поддержать Вас перед Государыней. Длительное пребывание в Константинополе научило Вас восточной хитрости...
Граф Игнатьев с довольным видом разгладил свои роскошные усы, в его глазах промелькнула искорка.
— Наверное, потому, Ваше Высочество, кому-то пришла в голову мысль после назначения меня канцлером называть меня за глаза не иначе, как "Паша?". Не знаете, кто бы это мог быть, Ваше Высочество? — спросил он.
Вошедший дежурный флигель-адъютант доложил Императрице, что
прибыли Великий Князь Александр Михайлович и контр-адмирал Ломен. После того, как вошедшие поцеловали руку Императрицы и заняли указанные им кресла, канцлер взял инициативу в свои руки.
— Ваше Высочество, — обратился он к Александру Михайловичу, — не могли бы Вы вкратце изложить всем нам мысли, изложенные в той записке, которую передали мне?
Великий Князь немного смутился, но потом взял себя в руки. Он сослался на проведённые им исследования относительно развития японского военного флота, которые показали, что уже к 1903 году Япония будет иметь на Тихом океане достаточные силы для того, чтобы на равных противостоять России. В таком случае не возникает сомнений, что японцы захватят всю Корею, после чего Японское море станет для России вторым Босфором.
Задачи на Балтийском море значительно сузились, отметил Великий Князь. Какими бы силами на море Россия ни обладала против Германии, участь войны этих государств всегда будет решена только на суше. Русский флот на Балтийском море может играть только вспомогательную роль относительно армии. Главной его задачей явится недопущение неприятельского десанта, для чего необходимо иметь флот, по крайней мере, равный германскому и шведскому флотам, вместе взятым, или ограничиться минным флотом, опирающимся на шхеры и малодоступные места. Создавая равносильный Германии флот, России придётся отказаться от Черноморского и Тихоокеанского флотов. Между тем постройка минного флота с соответствующим количеством минных крейсеров и истребителей и укрепление важнейших пунктов Балтийского побережья обеспечит его от попытки высадить десант, так как дело это будет сопряжено с большим риском, который будет тем больше, чем больше посланный десант.
С одной стороны, для России необходимо владеть Тихим океаном и Японским морем, а достигнуть этой цели можно только океанским флотом. С другой стороны, оставить берега Балтийского моря беззащитными невозможно, и потому единственное решение — это признать, что задачи Балтийского флота есть исключительно оборонительные и достигаются в полной мере минным флотом, имеющим по всему побережью вполне организованные разного рода станции. Что же касается броненосцев береговой обороны, для усиления артиллерии приморских крепостей, то таких судов строить вовсе нежелательно, ибо, имея многочисленный минный флот, возможно с успехом справиться со своей задачей и без наличия броненосцев береговой обороны, стоимость которых могла бы с большим результатом пойти на тот же минный флот.
— Крайне необходимо немедленно встать твёрдой ногой в Тихом океане. Для чего держать флот в Балтийском море, когда он всё равно не посмеет вступить в бой даже с немцами? — патетически закончил свою мысль Великий Князь.
Аликс как бы заново увидела Александра Михайловича, который говорил так увлечённо, с глубоким знанием дела, очень непохожий на того Сандро, к которому она привыкла.
Канцлер спросил Ломена, что тот думает относительно необходимости усиления нашего флота на Дальнем Востоке и о создании там постоянной эскадры. Адмирал был известен, как человек исключительно требовательный, а в гневе и весьма резкий, но при этом выдающийся и мыслящий.
— Ваше Высокопревосходительство, я могу лишь поддержать мысли, высказанные Его Высочеством, — коротко ответил Ломен. Я уже подавал записку, в которой указал о необходимости сосредоточить главные наши силы на Тихом океане.
Аликс встала, подошла к окну.
— Николай Николаевич, — обратилась она к адмиралу, — граф Николай Павлович предлагает создать особый комитет по обороне государства, который будет объединять различные ведомства. Что Вы скажете?
— Ваше Императорское Величество! Предложение Его Высокопревосходительства при его претворении в жизнь может существенно улучшить оборону России. Армия и флот — две руки государства, и надлежит этими руками управлять одной голове, каковой должен стать предлагаемый комитет.
— Ну, вот и замечательно! Могли бы Вы подготовить проект о создании такого комитета?
— Если Ваше Императорское Величество прикажет, то я готов исполнить и подготовить такой проект. В такой комитет можно было бы привлечь выдающихся адмиралов и генералов, которые ныне пребывают не у дел.
— Я готов принять участие в составлении такого проекта в меру сво—
их сил, — вклинился в разговор Великий Князь Александр Михайлович.
— У меня имеется ряд предложений, которые могут существенно усилить наш флот.
— В таком случае с завтрашнего дня приступайте, Николай Николаевич, — сказала Императрица Ломену. — Председателем нового комитета будет Его Высочество Сергей Александрович. Великий Князь Александр Михайлович будет его помощником. Кстати, господа, как всё-таки будет именоваться этот комитет?
— Предлагаю именовать этот новый комитет — Комитет Государственной Обороны, — ответил Сергей Александрович. — Будут иные предложения?
Возражений не поступило. Сергей Александрович обратился к Ломену:
— Николай Николаевич, кто, по-вашему, из наших адмиралов является наиболее способным? Прошу не стесняться в оценках, не сочтите это за нарушение дисциплины...
— Ваше Императорское Высочество! Мне не совсем удобно давать оценку высшим чинам морского ведомства... Я бы выделил нашего морского агента в Берлине, Фёдора Васильевича Дубасова. Это и практик, честно воевавший с турками, и выдающийся знаток и теоретик минного дела. Его лекция о миноносной войне почти сразу была переиздана морскими ведомствами Англии и Франции. И я особо хочу отметить вице-адмирала Лихачёва. Он хоть и в отставке уже более десяти лет, и живёт большей частью в Париже, его мысли о службе Генерального штаба на флоте представляют большую ценность.
— Способен ли Дубасов возглавить Главный Морской штаб?
— Уверен в этом, Ваше Высочество!
— Спасибо, Николай Николаевич. Ваше Величество, позвольте адмиралу покинуть нас?
Получив разрешение Императрицы, Ломен удалился. Александр
Михайлович обвёл всех взглядом и тихо произнёс:
— Адмирал Ломен — один из лучших наших адмиралов.
— Вот такого адмирала я бы не против видеть во главе морского ведомства, — усмехнулся в усы граф Игнатьев.
В кабинете воцарилась тишина. Александра Фёдоровна вернулась за стол. Присев, она пристально посмотрела на канцлера:
— Вы хотите вовлечь меня в заговор против генерал-адмирала, Николай Павлович? Ваши слова относительно адмирала Ломена я принимаю, как просьбу ко мне...
— Государыня! Я привык прямо выражать свои мысли. Ломен трезво мыслит и смотрит на существующую ситуацию. Ежели будет воля Вашего Величества, то я бы хотел видеть его управляющим Морским министерством вместо адмирала Чихачёва. В будущем Комитете Государственной Обороны я хотел бы слышать здравые голоса, а не залихватские прибаутки про макак, которых мы шапками закидаем.
— Шапками закидаем? — удивлённо спросила Императрица.
— Прошу прощения, Государыня, это такое русское высказывание, когда человек недооценивает врага и хвастается своими силами.
— Спасибо, граф, благодаря Вам я узнала ещё одно русское странное выражение. Я не против того, чтобы назначить Ломена вместо Чихачёва, но как будет реагировать Великий Князь Алексей Александрович?
— Алексей будет в ярости, — ответил Сергей Александрович. — Но возможно ли дальше ничего не менять? Если я буду возглавлять Комитет обороны, то я бы хотел иметь дело с Ломеном, а не с Чихачёвым, который не имеет своего мнения, а лишь озвучивает чужие пожелания.
— Но если генерал-адмирал будет угрожать отставкой? — осторожно спросила Императрица. — Что делать мне в таком случае, я даже не знаю.
Сергей Александрович не успел ничего ответить, а Александр Михайлович отреагировал мгновенно:
— Тогда будет повод принять его отставку и полностью поменять руководство морского ведомства и флота! Разве нет у нас достойных и способных?
Все присутствующие обратили свои взоры на Великого Князя, который так неосторожно высказал своё сокровенное желание. Сандро немного смутило такое внимание, он нервно стал поправлять флигель-адъютантский аксельбант, в душе упрекая себя за несдержанность. На его щеках появились яркие пунцовые пятна. Сергей Александрович с трудом удержался от улыбки...
Стремление Александра Михайловича возглавить флот не было ни для кого секретом. Великий Князь не скрывал своих амбиций, неоднократно повторяя, что Алексей Александрович стал Главным начальником флота и морского ведомства в возрасте тридцати одного года, а ему самому уже исполнилось двадцать девять.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |