Время столиц.Записки питерского книготорговца

Новая императрица оказалась женщиной решительной — под стать бабушке. В итоге поляки не пикнув зерно вывезли вместо Европы в Питер, надо сказать, подспорье в первую зиму было немалое, да и по всей России тоже его скупали... но я уже повторяюсь.

С момента Переноса прошло уже довольно много времени. Работаю я всё так же книготорговцем — видимо, это призвание всё же, учитывая, что доходы мои хоть и не нищенские, но всё же и не блещут огромными цифрами. Потому как менять своё ремесло на что-то более доходное я совершенно не хочу.

Перемены в городе, конечно, видны невооруженным взглядом.

Начать с того, что количество автомобилей уменьшилось в разы. Оно и понятно — после кризиса первого года, когда все заправки были опечатаны и топливо отпускали строго по талонам, у многих машины, что были куплены в кредит, пропали. Точнее не то что пропали, но до сих пор не выкуплены официально. Да и топливо даже сейчас весьма недешевое.

Так что основа транспорта у нас — это городские автобусы и троллейбусы. Правда, есть ещё смешные машинки с газогенераторами, они на дровах или угле ездят. Они, конечно, весьма изношены, но в городских автопарках транспорт десятилетиями бегает. Но пока не наладят крупносерийный выпуск троллейбусов с автобусами — так и будет ходить, что есть. Впрочем, многие на велики пересели. Прямо как китайцы в будущем-прошлом.

Предки же (крестьяне) периодически появляются в городе. На заработки типа. Ну а поскольку большинство из них абсолютно неграмотны, то и устроиться у них шансов практически никаких. Разве что извозчиками, но там, во-первых, нужны лошади хорошие, а во вторых, количество данного вида транспорта ограничено. Ну не рассчитаны наши улицы на гужевую тягу, и убирать 'производственные отходы', а проще говоря навоз, особо некому. С другой стороны, навоз — это ценное удобрение для тепличного хозяйства. А заодно нормальная такая подработка бомжам.

Кроме того народу на улицах ощутимо прибавилось, всё же отсутствие Интернета положительно сказывается на здоровье населения. Нет, что-то подобное Сети есть, но это именно что жалкое подобие, тем более что почти сразу после переноса по всем квартирам и офисам прошли специальные люди и переписали всю цифровую технику. Просто потому что в наших условиях компьютер — ресурс почти невосполнимый, и пригодится он не только как домашний развлекательный центр, но и как дополнительные вычислительные мощности. В условиях Переноса Петербургу приходится быть промышленной столицей мира — иначе сожрут и не поморщатся. Мир жесток, и если не ты — то тебя.

Однако же производство автомобилей того же плана, что выпускали до двенадцатого года, пока так и не наладили, насколько я слышал, пока выходит только что-то подобное транспорту сороковых-пятидесятых годов. Причём в количествах небольших. Вот военную технику делают на Кирзаводе. Так её там всегда делали, правда, некоторые цеха пришлось восстанавливать чуть ли не с нуля. Зато конкурс на работу на завод сейчас как раньше в хороший институт был. Ну так при зарплате в сто рублей серебром или триста пятьдесят ассигнациями многие хотят туда устроится. Тем более что эта зарплата, так сказать базовая, там ещё разные надбавки есть и иногда выходит раза в два больше минималки. Хотят-то хотят, но берут только специалистов или совсем молодых из тех, что обучать легче.

Кстати, Кировский завод теперь государственное унитарное предприятие. Стратегическое производство и частников туда не допускают.

* * *

Хроноаборигены ко мне в лавку всё же попали — но я тогда уже в собственном магазинчике работал, на Нарвской. Книги, понятно, были уже местного 'производства'. Лениздатовские. Собственно магазинчиком назвать мою лавочку сложно, но большего не потянуть. Аренда хоть и невелика, а откуда ей взяться огромной, если хозяин фирмы, у которой арендовали кусочек территории, пропал в веках грядущих, да и саму эту территорию город забрал обратно, как ему принадлежащую. Так что арендую я место теперь именно у государства. И вот в один прекрасный осенний день спустился в наш переход одетый по последней моде господин, а моду, надо сказать, с двенадцатого года ещё стали задавать наши военные, поскольку нынче Париж ни по красоте, ни по комфортности жизни совершенно не котируется по сравнению с Питером. Так что стиль тот — 'милитари', но камуфляж жители остальной России делать так и не научились. Правда, для армии российской городские предприятия поставляют камуфляжную форму, да и производство оружия с боеприпасами наладили. Понятно, всё это попроще, чем у питерских армейцев — так кому нужно, чтобы местные нас под себя подмяли? — точно не нашим властям. Так вот, спустился этот господин, прошелся по лавочкам и остановился аккурат у моей, а надо сказать, основной ассортимент у меня — это фантастика и детективы. Причём в связи с переносом количество новых авторов упало в разы — всё же в Питере и области не такое уж большое количество графоманов живёт, а посему новинок не так уж и много. В основном переиздания, конечно же, впрочем, это не отпугивало желающих почитать хоть что-то. Надо сказать, что Лениздат с некоторых пор начал печатать книги в красочных обложках. А чего бы не печатать — в городе целая Академия искусств обретается и студенты кушать хотят каждый день. За место иллюстратора между ними чуть ли не драка. Да и из империи учащиеся тоже пытаются пристроиться, тем более что девяносто девять процентов литературы в разделе фантастики у меня — это фэнтези. Сказки — они и в девятнадцатом веке сказки. Альтернативки, после того, как город в одну из них влетел, впечатления у народа не вызывают. Причём у нас альтернатива с диким количеством роялей.

Но это я отвлёкся. У нашего господина в прикиде милитари был явно разрыв шаблона. Обложки явно привели его в шоковое состояние. Всё же для начала девятнадцатого века творчество наших иллюстраторов слишком... авангардное. К такому здесь явно не привыкли.

— Простите, сударь, неужели ЭТО читают? — обратился ко мне подданный Российской короны.

— Конечно, — откликнулся я, — это же фантастика. Сколько я себя помню — всегда была популярна.

— И что это действительно интересно? — господин был настойчив.

— Безусловно, конечно, всё зависит от фантазии автора, но после переноса остались авторы мало того, что питерские, но и особо стойкие. Всё же зарабатывать трудом литературным нынче стало сложнее на порядок, а ежели заниматься сочинительством в качестве хобби...

— Простите, в качестве чего? — собеседник меня явно не понял.

— В качестве развлечения или увлечения. Кому как.

— Понятно, — в глазах собеседника мелькнуло облегчение.

— Так вот, после рабочего дня далеко не каждый сможет ещё и написать хоть небольшой текст. Всё же усталость накапливается, а тут ещё и постоянное напряжение в ожидании, что ещё выкинет природа или Господь Бог.

— Однако же граждане Города живут отнюдь не бедно, раз могут позволить себе читать подобную литературу. Да и любую литературу вообще, — мой визави был весьма настойчив.

— Так ведь всё познаётся в сравнении. У кого-то суп жидкий, а у кого-то жемчуг мелкий. Питерцы привыкли жить с комфортом. Тем более, наша промышленность позволяет жить довольно богато. Хотя бы по сравнению с остальным миром. Того же себе даже Аляска позволить не может, хотя в нашем мире она была частью самого сильного государства планеты. Впрочем, Россия всегда тоже была не слаба. Но вот после развала Союза... вам известна эта печальная история?

— Не особо. Про Новый Петербург мало что пишут. Помимо того, что вы один из четырёх Анклавов в мире и в военном отношении сильнее всей Европы вместе взятой.

Тут у меня зазвонил телефон. Надо сказать, что сотовая связь в Питере сохранилась и даже где-то развилась. Правда, новые аппараты напоминали телефоны конца девяностых. Но тут ничего не поделать, сотовые в Питере не делали. Пришлось налаживать производство методом научного тыка. У меня сохранился ещё мой старый телефон. Однако в двенадцатом году он был ещё новым, и я надеялся, что он продержится ещё несколько лет, а к тому времени наши наладят производство более-менее нормальных аппаратов.

— Прошу прощения — звонок. Пока я разговариваю, посмотрите, пожалуйста, ассортимент. Вдруг что-то приглянется.

Разговор по телефону не занял много времени.

— И что, у вас все вот с такими... аппаратами ходят? — любопытству хроноаборигена не было предела.

— Разве что кроме младенцев и совсем уж древних стариков — телефонный аппарат — вещь удобная. Простите, с кем имею честь? — длительные разговоры с обезличенным прохожим на пользу делу не идут, эту беседу надо бы переводить уже в иную плоскость. Не зря нас в своё время учили психологии продаж.

— Аничков Адриан Фёдорович, действительный статский советник.

— Сергеев Сергей Васильевич — гражданин Санкт-Петербурга, продавец и владелец сего магазинчика. Весьма польщён.

— Вам известна фамилия Аничковых? — собеседник был слегка удивлён.

— Ну конечно. Один из ваших потомков построил весьма известный в Санкт-Петербурге дворец. Можете полюбоваться — он так и называется Аничков дворец.

— Итак, Адриан Фёдорович, какую книгу желаете? Что-то из фантастики или может быть детектив либо про приключения? Есть вот про приключения в Северной Америке этакого 'попаданца'...

— Кого, сударь? — господин Аничков был озадачен очередным словечком из лексикона потомков.

— 'Попаданец' — это человек, попавший в какую-то невероятную ситуацию. В другой мир или даже в другое время. В прошлое, например. В данной книге молодой человек попал в прошлое, но перенёсся не только во времени как Санкт-Петербург, но и в пространстве. Причём с собой у него была только совковая лопата... Я усмехнулся.

— И молодой человек выжил? При помощи лопаты? — Адриан Фёдорович был озадачен.

— Не только выжил, но и многого достиг. Именно при помощи лопаты, — я улыбнулся. — Почитайте. Весьма рекомендую.

— Хорошо, уговорили. А сколько стоит сей опус?

— Десять рублей на ассигнации, сударь.

— Изрядно, однако, — Аничков несколько недовольно посмотрел на меня.

— Оно, конечно, так, но ведь и печать совершенно не такая, как в Империи. — А уж учитывая, что в Империи книга собственного выпуска стоила от трёх, а скорее четырёх-пяти рублей серебром... Но качество полиграфии гораздо лучше у нас.

— Хорошо. Беру, — на лице покупателя отражалась борьба жабы с желанием приобрести книгу.

Упаковав покупку, я принял плату в размере десяти рублей ассигнациями. Печатались эти рубли на Санкт-Петербургском монетном дворе, что в Петропавловской крепости, и никого в империи это не смущало. Хотя по факту Петербург отдельное и совершенно независимое государство. Вот только от России его оторвать нельзя. Правда, думаю, скоро будет не разобрать, кто часть кого.

— Заодно хотел бы предложить вам вступить в Петербургское общество книголюбов. При весьма незначительных взносах и необременительных обязанностях можно получить неплохой профит. Хотя бы вот то, что общество вошло паями в строительство новых бумажных фабрик в Финляндии, так что кроме дивидендов можно будет одним из первых получать новинки нашей полиграфической промышленности. Каталог высылается на адрес два раза в год.

— А это интересно. — Аничков улыбнулся и спросил в свою очередь. — Чем за протекцию буду обязан вам?

— Да пустяки, просто при случае порекомендуете знакомым мой магазинчик. Немного, не правда ли? — я протянул визитку покупателю.

— Благодарю. Непременно порекомендую. А как мне войти в ваше общество?

— Пожалуйста. Я напишу вам адрес и позвоню туда, что вы подойдёте.

Распрощавшись с незаурядным покупателем, я погрузился в очередной опус нового автора. Собственно по-настоящему новых авторов немного и среди них есть весьма неплохие. Вот только одна беда — пишут они все чрезвычайно медленно, но людей можно понять — на первом месте работа. Хобби всё же особых доходов не приносит, а литература по нынешним времена не более чем хобби. Доходов особых не дает — а кушать, что характерно, хочется каждый день и не один раз.

Железную дорогу, которую начали тянуть ещё в двенадцатом году, достроили до Твери. Первого волжского порта, так сказать. На Москву ветку тоже протянули, но тут вопрос политический, всё же имперская столица. Императрица правит именно оттуда. В Питер она периодически приезжает уже на поезде, специально для неё даже вагон царский сделали. Роскоши, говорят, необыкновенной — но сам я не видел, так что сказать определённо ничего не могу. Слухи, однако.

Надо бы позвонить в Общество книголюбов — обещал ведь, однако же звонок — дело не слишком долгое, если, конечно, не болтать по телефону о пустяках, но я не настолько богат, чтобы лишнего по сотовому разговаривать. Три рубля в месяц абонентской платы вынь да положь, а ведь у меня вся зарплата от покупателей. Так это у меня — мелкого предпринимателя, а ведь есть люди, выкладывающие в месяц рублей по десять и больше. Красиво жить не запретишь.

Отзвонился я в Общество да предупредил их, что заглянет к ним господин с весьма в городе известной фамилией. Меня поблагодарили и к сведению приняли. Вот и весь разговор. Ну вот теперь при покупках господина Аничкова через Общество и мне денежка малая на счёт капнет.

Заходят ко мне не только такие вот господа — крестьяне из окрестных губерний тоже заглядывают бывает, но по всеобщей их неграмотности да и бедности откровенной, если и покупают что — так дешевые комиксы. Лениздат их быстро наладился выпускать и выпускают чуть ли не миллионными тиражами.

Конечно, большая часть таких 'весёлых картинок' уходит развозным продавцам, таким 'автолавкам', но и мне тоже кое-что попадает. Кстати, насчёт автолавок — это грузовички навроде 'Газелей', но с газогенераторным двигателем. Дело в том, что торгуют они в основном в России, а там дрова в качестве топлива найти несравненно легче, нежели бензин.

Правда, в последнее время по деревням и керосин можно стало обнаружить, Питер керосиновые лампы продаёт не сильно дорого, и крестьяне покупают. Но только зажиточные, и каждая семья один-два раза. К таким штукам в крестьянских семьях отношение крайне бережливое.

Границы нашего, так сказать, города-государства, по европейским меркам, кстати, вполне немалых размеров, периодически облетают вертолёты и беспилотники. Шведы от этих летающих мельниц (это я про вертолёты) как чёрт от ладана шарахаются и норовят забиться куда подальше. Их можно понять — во время финской бузы с этих машин за 'шведскими партизанами' охотились как на волков. Идёт себе отряд лыжников, а тут пролетает эта шайтан-арба и давай с неба их отстреливать. Вот потому замятня и продолжалась всего ничего. Да и наземная бронетехника поспособствовала. Поначалу-то финно-шведы пытались в БТРы из ружей палить, и даже из пушек пробовали. Только вот куда гладкоствольной артиллерии начала девятнадцатого века против КПВТ? Один раз очередью причешет — и нет отряда. Вон из наполеоновских орудий в артиллерийском музее целую выставку сделали. А у военных наших, кто в получасовой войне участвовал, у каждого целая коллекция шпаг и сабель. Впрочем, не удивлюсь, если у них и мушкетов с пистолетами по стенам развешано по десятку у всех.