Последний контракт

— Мой шеф, Николай Петрович, весьма Вам признателен, за Ваше молчание в СМИ и выражает надежду, что и впредь Вы будете столь же благоразумны. Но поймите, у нас нет гарантии, что Вы не измените, свое желание завтра или через полгода, это же касается и Вашего отказа от заявления в органы правопорядка. На Вас будет оказываться всяческое давление, слишком многие заинтересованы переворошить "грязное белье" Рябовых, это, кстати, и косвенная причина постигших Вас несчастий,— он сделал паузу, давая мне возможность осмыслить все сказанное.

— Вы, что же, предлагаете мне сделать сеппуку,— я нервно хихикнул.

— Мне не знаком этот термин, но смысл понятен. Нет. Мы наблюдали за Вами все это время, а так же попытались собрать о Вас всю доступную информацию. Возможности такие у нас есть, и они поверьте не маленькие. Всплыло столько странностей и непонятностей, что с лихвой хватило бы на три жизни. Мы сможем Вас защитить и обезопасить себя, если Вы согласитесь войти в семью Рябовых. В качестве кого — это отдельный вопрос и он будет обсуждаться, если будет получено принципиальное согласие.

Я задумался, такой вариант мне в голову не приходил. Честно говоря, весьма неожиданный шаг с их стороны, не проще было меня добить или мне видна лишь макушка айсберга. Может быть, идет какая то, своя игра и с моей пешечной позиции не понять замысел гроссмейстера? Вероятно, есть еще не ведомые мне факторы, которые повлияли на принятие такого решения. Будь это все дома, послал бы всех пешим маршрутом, там были друзья, знакомые, куча связей. Здесь же, я совсем один и прицеп недоброжелателей только растет, а скрываться будет намного тяжелее. Рожа и документы засвечены, деньги, правда, еще есть, но организм не пришел в норму и мне не дадут на это времени. Они все просчитали, а значит, учитывают и мои дальнейшие шаги — цугцванг.

— Сколько времени у меня есть на принятие решения? — это был ключевой вопрос, если дадут время, то можно попытаться соскочить.

— Я только, что проиграл из-за Вас бутылку хорошего коньяка. Вы все-таки попытались вырваться Леонид или как Вас там зовут на самом деле. Нет, времени у нас нет, ответ нужен сейчас или...— он замолчал, внимательно следя за моей реакцией.— Даже если Вам удастся меня убить, это ничего не изменит для Вас.

— Для чего я вам нужен, не лично, а Рябовым?

— У нас будет возможность все обсудить и дальнейшее сотрудничество тоже, вот эти документы надо подписать, — на стол легла папка.

Отказ от претензий, передача прав на общение со СМИ, согласие на опеку. Решение комиссии. Подготовились по полной программе. Ну что же, будем играть тем, что имеем. Я все подписал, в палату зашел еще один, представился нотариусом, все заверил. Мне передали новую одежду и через десять минут мы вышли из больницы, в которой я провалялся больше месяца.

Глава 2.

Встреча с господином Рябовым все же состоялась, но не сразу, а лишь спустя полтора месяца с момента моего переезда во владения местного бонзы. Этого времени мне было достаточно, что бы понять какие страсти кипят вокруг скорого вступления землян в состав звездного государства Кертана. Все без исключения корпорации и крупные компании вступили в нешуточную борьбу, за возможность сохранить свои позиции после объединения. Заключались союзы, образовывались мега-корпорации, случались взаимные поглощения, а некоторые просто перестали существовать. Естественным образом во всю эту круговерть втянулся и Рябов, владеющий большими средствами и контролирующий львиную долю всех транспортных перевозок по планете. Человеком он был жестким, если не сказать жестоким, значимые решения принимал единолично и подстраиваться ни под кого не собирался. Окружение подбирал соответствующее своим принципам, от всех требовал самоотдачи и преданности не столько лично себе, сколько своему бизнесу. Хотя сам так и не научился за сорок прожитых лет отделять себя от работы. Как часто бывает с людьми обличенными деньгами и властью, его жизнь стала изощренной формой одиночества. Не считать же личной жизнью постельные утехи с различными топ-моделями, актрисами или танцовщицами, одна из которых каким то "чудом" забеременев, решила подмять под себя молодого, тогда Рябова. Ее это было решение или кто-то влиял на проводимое ей мероприятие — не суть. У Николая Петровича появилась дочь, а претендентка на роль супруги босса исчезла, где то в аккерманских плавнях. Ну, это я так думаю, как оно там случилось на самом деле, мне не докладывали. Девочка унаследовала от мамы не только отличную фигуру и красивое личико, но и авантюрный характер, от отца же ей видимо досталась жесткость и целеустремленность. Войдя в привлекательный возраст, она и стала объектом повышенного внимания для претендентов на наследство транспортного магната. Именно с ее щенком я познакомился на пляже в то злополучное утро. Хозяйка в это время зависала в компании "золотой" молодежи, которая помогла ей сбежать из-под присмотра службы безопасности на очередную тусовку. Меня посчитали соучастником или очередным претендентом и, не разводя политесов, решили намять бока, что бы впредь было неповадно, а заодно узнать, куда утекла юная особа. Когда же она, объявившись через сутки, заявила, что собачку привязала в парке около дома, а я вообще с ней не знаком и не приделах, изменить что-то, было уже не возможно. Ее наверняка жестоко наказали, лишив очередного внедорожника или бриллиантового колье, а затем, где то спрятали от назойливого внимания вездесущих журналистов.

Меня тоже попросили не высовываться, пока не уляжется шумиха. Не забыли, однако предоставить все возможности по восстановлению физической формы и создали все условия для дальнейшего самосовершенствования. "Морда моего лица" претерпела некоторые изменения, сильно прибавив в брутальной составляющей. Даже проявилось некоторое сходство со мной прежним. Нос хоть и ровняли, но сразу видно, что был поломан не в одном месте, брови из-за рассечений росли кустами, правое ухо отличалось от левого, а губы выглядели, так как будь то я долго и в засос целовался с вампиром. Такой молодой, но уже бывалый питбуль. А что, мне так даже больше нравится, а то смазливая мордашка с длинными ресницами и большими серыми глазами раздражала.

Остров в Лазурном море, для меня Азовском, являл собой образец загородной, летней резиденции главы серьезной корпорации. В небе барражировали вертолеты, по морю патрулировали катера, а прибрежная зелень не могла полностью укрыть огневые позиции крупнокалиберных пулеметов и средств ПВО. Огромный парк перед не менее внушительным дворцом изобиловал фонтанами, шикарными клумбами, тенистыми аллеями и зелеными газонами. Отсюда не было видно оборонительных сооружений, и не доносился рокот винтокрылых машин, здесь все дышало уютом и покоем. Безразмерный казалось бассейн, с различными вышками и горками искрился хрустально чистой морской водой в лучах предзакатного Солнца. В шезлонгах, креслах и на топчанах расположенных под навесом устроилась компания из одиннадцати человек, о чем-то вяло переговариваясь.

Когда мы вместе с Тедди (Тедди Гроросс — тот самый адвокат, или правильнее сказать советник, с которым я беседовал в больнице) подошли к этому лежбищу, последние разговоры стихли и все одиннадцать пар глаз уставились на меня. Тедди похлопал меня по плечу и представил:

— Знакомьтесь, это Леонид, по крайней мере, пока мы называем его этим именем, наш новый подопечный и возможно, будущий родственник, — его речь не произвела никакой реакции, все так же молча на меня пялились.

Я кивком головы поприветствовал всех присутствующих, прошел к свободному креслу, налил из запотевшего кувшина мутной жидкости в свободный бокал и удобно уселся. В направленных на меня взглядах читалось любопытство с некоторой толикой снисходительности. Тогда, сделав пару больших глотков и чуть посмаковав послевкусие, я поставил бокал на столик и скинул с себя футболку, шорты и кроссовки показал рукой на бассейн:

— Никто не возражает, если я окунусь? Нет, ну и ладно, — я посмотрел на Тедди. Его чуть разведенные в стороны руки и выражение лица, как-бы говорили сами за себя — ну я же предупреждал.

Развернувшись в сторону бассейна и пройдя мимо криво улыбающегося адвоката, я четко расслышал, фразу, сказанную недовольным тоном с примесью удивления:

-Это, между прочим, был мой бокал!

Обернувшись, увидел устремленный на меня недоуменно вопросительный взгляд, обладательницы изящной фигуры с глазами Фурии. Она выглядела самой молоденькой из четырех присутствующих женщин, из чего я сделал вывод, что это и есть дочка местного хозяина. Описывая ее Тедди предупредил, что виновница всех последних событий будет на острове.

— Не переживай за меня красавица, моя зараза твою всегда переборет! — прокомментировал через плечо высказывание и прыгнул вводу с высокого бортика.

Вода была прохладная и приятно освежала тело, выныривать не хотелось. Как не странно, но нехватки кислорода я не ощутил проплыв метров тридцать, если не больше. Решив не шокировать публику вновь открывшимися способностями, вынырнул на поверхность и не спеша поплыл брассом в обратную сторону. Доносившийся с берега хохот, подсказал, что дебют прошел успешно. Выпрыгнув из воды прошел через душ и не найдя полотенце посмотрел на девушку ставшую по моей вине объектом для скабрезных шуток. Вся ее поза, сжатые губки и чуть сузившиеся, полыхавшие огнем праведного мщения глаза, обещали мне все муки Ада еще при этой жизни. Я протянул к ней руку, указывая на стопку полотенец сложенную возле ее кресла:

— Да не оскудеет рука дающего мне и не отсохнет рука просящего у тебя. Поделись с ближним своим, ибо придет дальний и отнимет все! — изрек я тоном проповедника.

Под новый взрыв хохота она швырнула в меня полотенцем.

— Интересное высказывание юноша, злободневное,— вступил в разговор, молодо выглядевший мужчина, с легкой проседью на висках.

— Это вольная интерпретация высказывания древних мудрецов,— не говорить же ему, что это девиз рэкетиров 90-х или перевранная библейская заповедь.

— Да Бог с ними, этими мудрецами. Ответь мне, у тебя полностью отсутствует чувство скромности, неуверенности, пиетета, страха, в конце концов? Можешь говорить спокойно, здесь все самые близкие, за исключением одного, кто отсутствует ...не без твоей помощи, — улыбки с лиц окружения стерлись.

— Наверняка, все эти чувства у меня, когда то присутствовали, но Вы знаете, что я потерял память. Вероятно, они тоже потерялись. По последнему пункту, если Вы ждете от меня сожаления или раскаянья, то напрасно. Господину Тойцу следует винить только себя, но случись у него желание, я готов объяснить повторно, в чем он был не прав,— во мне поднималась злость и последние слова прозвучали с лязгом металла в голосе.

Где то на полминуты повисла мертвая тишина, я налил себе еще сока, отсалютовав своей "однобокальнице" с удовольствием выпил, немного приглушив волну подступающего адреналина.

Мой визави тоже глотнул чего-то из своего бокала, затем продолжил:

— Вот об этом я и говорю. Ты потерял память, но абсолютно непонятным образом приобрел навыки, которых у тебя никогда не было и которым, тебя никто не обучал, включая тоже плавание, а плаваешь ты довольно профессионально, это я видел только что. Ничего не хочешь пояснить? — Рябов, а в том, что это именно он, у меня сразу не было сомнений, вопросительно на меня посмотрел.

— Пока нет, могу только сказать, что все навыки я нарабатывал самостоятельно,— этот факт он должен знать.

— Да это так, но это не объясняет, откуда эти знания. Ладно, идем дальше по твоей истории. Начальник лаборатории со своей ассистенткой никакими родителями тебе не были, вы даже не родственники. Не удивляйся, в компании "Собитех" сменились владельцы и все руководство три месяца назад. Получить из архива данные по результатам анализов ДНК бывших работников трудностей не доставило. Дальше будет еще интереснее,— он пополнил бокал и не спеша отпил пару глотков.

— Двадцать лет назад во всех медучреждениях и не только были установлены анализаторы ДНК, которым достаточно микрочастиц кожи с пальца или потовых выделений или... ну ты понял. Да технологию поставили пришельцы, о них поговорим позже. Так вот твоего кода ДНК не было зафиксировано нигде и никогда. До последнего случая конечно. Естественно тебе никогда не выдавали никаких документов — официальных, разумеется, — он сделал очередной глоток, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.

— Да, новости интересные, но я, честно признаться, уже устал от творящейся вокруг чехарды. У меня действительно есть некоторые знания, происхождение которых объяснить сложно, если вообще возможно, и я действительно не помню ничего связанного с "Собитех" или событиями на лунной базе,— и ведь не соврал ни словом.

— Ладно, давай пока прервемся, вечер только начинается, у нас позже будет возможность договорить, — он кивком головы подозвал юриста. — Тедди! Представь молодому человеку всех присутствующих и проконтролируй, что бы они с моей дочерью не вцепились, друг другу в горло...раньше времени.

Злобное девичье "фи" потонуло в новой волне смеха. Я честно пытался запомнить имена и должности всех приближенных, но мысли витали, где то в других эмпириях, а взгляд то и дело спотыкался о длинные ножки с ухоженными розовыми пальчиками. Обладательница этой и прочей возмутительной роскоши бурлила эмоциями как тульский самовар на Масленицу. Когда дошла, наконец-то ее очередь быть представленной, Тедди голосом ринг-анонсера начал:

— Несравненная, очаровательная, восхитительная, бесподобная, — подсказки посыпались со всех сторон и не все были столь лестными. Я же прикидывал количество ее побед и есть ли у меня шанс проиграть хотя бы по очкам, а не позорным нокаутом в первом раунде. Местный Баффер наконец выдохся и закончил,— всеми обожаемая Татьяна Рябова.

Я слегка поклонился и автоматически размял шею, крутнув головой влево-вправо добиваясь привычного хруста позвонков. Затем представил, как это выглядело со стороны и самая дебильная из моих улыбок вылезла наружу. Истеричный гогот отражался от воды бассейна, казалось, что вся резиденция захлебывается от смеха. Но нет худа без добра — принцесса сменила гнев на милость, и я впервые увидел обаятельную улыбку, открывшую ровные белые зубки.

— Так ты вообще не знаешь своего имени? — спросила Татьяна, пытаясь поймать мой взгляд, продолжавший сканировать плавные изгибы ее загорелого тела.

Я посмотрел ей в глаза, врать не хотелось, а данное мне родителями имя, пусть останется на той Земле. Тут у меня в мозгах, что то щелкнуло, я покрутил эту мысль и выдал полученный результат.

— Что в имени тебе моем?

Оно умрет, как шум печальный

Волны плеснувшей в берег дальний,

Как звук ночной в лесу глухом

Оно на памятном листке

Оставит мертвый след, подобный

Узору надписи надгробной

На непонятном языке.

Что в нем? Забытое давно

В волненьях новых и мятежных,

Твоей душе не даст оно

Воспоминаний чистых, нежных.

Но в день печали, в тишине,