— Псих, — констатировал он поведение незнакомца и, упёршись локтями о колени, решил подождать Эттила ещё часиков, скажем, шесть, а потом топать, куда глаза глядят, потому, как ему уже спать хочется. А через шесть часов он, пожалуй, уже проснётся. С этими мыслями он и закрыл глаза.

Проснулся от тихой музыки. А, проклятье! Этот придурок притопал с кучей остолопов с такими же любопытными глазами, как и у самого блондинчика. Оттого, что все они смотрели на него постоянно изменяющимися глазками, было такое ощущение, что их в пять-шесть раз больше. Но вот разговаривали они очень даже мелодично. Ладно, сидите рядышком, это не мешает, а совсем даже наоборот...

Ронни прикрыл глаза, снова погружаясь в сон.

Кто-то пихнул его в плечо.

Ронни разозлился и вскочил на ноги. Так, сейчас кому-то точно не поздоровится. Он мотнул головой, пытаясь разобраться, кто из них мешает ему спать, и понял, что, похоже, развеселил их всех.

Блондин показал в сторону и вопросительно взглянул на него. Остальные внимательно наблюдали за ним, с ожиданием. Похоже, они куда-то его зовут!

— А на фига? — очень недружелюбно поинтересовался Ронни.

Расстроенные физиономии были ему ответом. Похоже, все поняли интонацию его голоса и догадались, что договориться с ним не получится. Отсутствие понимания в общении делало это невозможным.

Ронни откровенно забавлялся над их печальными мордашками. Вроде взрослые парни, а все эмоции видны на лице. Веселье не было долгим. Пока он развлекался, они окружили его и, не долго думая и изрядно помяв ему между делом бока, скрутили и потащили в указанном раннее направлении. При этом у них были ну очень довольные лица.

Твари!

Сволочи!!!

Он что-то орал, пыхтел, успел врезать кому-то по довольной мордахе, но, в общем-то, не преуспел в этом занятии, потому как через некоторое время обнаружил себя лежащим в центре большого помещения на чём-то определенно похожим на операционный стол. Его раздели, зафиксировали в одном положении и созвали консилиум.

Таращились, мать их, на него с отчаянным любопытством!

Ронни даже ошалел от такого к себе внимания, вроде ничего такого в нём нет, чтобы так вот его рассматривать, потом вспомнил, что, во-первых, его сюда притащили насильно, и он их ни о чём не просил. Во-вторых, он абсолютно голый. И, в-третьих, вспомнил, что ненавидит врачей — а здесь их было ну просто огромное количество и по фиг, что они вроде как не земные, может, они все, дьявол их возьми, живодёры и членовредительство — это у них в крови, а расстояние и происхождение тут роли не играют!

Единственное, что он был способен сделать и сделал — это заорал благим матом на всё огромное помещение. Голос у него был громким, никогда на это ни природе, ни богу не жаловался. На что все эти псевдо-земные доктора отреагировали весьма и весьма интересно: отпрянули все разом и захлопали глазками. Ронни, наверное, захохотал бы если бы не находился в столь беспомощном положении.

Подскочил белобрысый со шприцом. ОНИ ТОЧНО ВСЕ ЗАОДНО! Сделал укольчик и замелодировал что-то всем остальным. Ронни окружили и принялись колоть, трогать, даже волосы не оставили в покое. Их трогали все! В буквальном смысле слова!!!

Ронни вначале был просто взбешён, потом обиделся и закрыл глаза.

Чувствовал он себя очень и очень несчастным.

В голове царил полный сумбур. Перед глазами вертелись какие-то непонятные картинки под аккомпанемент чудовищно громкой музыки. Ронни даже пробовал мотать башкой из стороны в сторону, не помогло.

Ресницы уже давно промокли, а в глазах плескалось море влаги. Одиночество. Беспомощность. Слабость... Ронни не чувствовал себя настолько несчастным с того времени, как однажды, ещё когда он был совсем маленьким, его забыли в зоопарке. Он тогда пролез сквозь прутья решетки к большой горилле и сообщил, что раз родители его бросили то вот она будет теперь его мамой.

Его разглагольствования на тему того, насколько эта мама лучше той другой, которая его бросила, еще долго были притчей в их городе. Естественно, дома ему за это попало по первое число. И больше в зоопарк мама его не водила! Хм, разозлил он её тогда, наверное, сильно...

Он лежал в небольшой комнатке, глядел в потолок и жалел себя. Отчаянно жалел. Губы сами собой кривили лицо в печальную гримасу.

Эттил появился неожиданно. Вошёл, замер, быстро прикрыл за собой раздвижные пластины двери и кинулся к нему. Просто вдруг очутился рядом, обнимая и тиская его за шею:

— Ронни, что случилось?

Трент отвернулся.

— Я совсем о тебе забыл...

Ощущение дежа вю и Ронни почувствовал, как по щеке покатилась крупная капля. Он моментально сел и прижал кулак ко лбу. Собственная слабость казалась ему чем-то неправильным, что-то не давало ему покоя.

Эттил сел рядом и обнимая, поцеловал, потом ещё раз и ещё... Кажется, реакция Ронни ему не слишком-то понравилась, точнее отсутствие таковой, он быстро встал и, достав что-то из стены, оказавшейся небольшим шкафом, выудил оттуда стопку одежду и кинул на постель. Присел рядом, задумчиво разглядывая, как Трент одевается.

— Ты из-за этого расстроился?

Ронни не ответил. Во-первых, он чувствовал себя совсем слабым, а во-вторых, вообще не понимал, Эттил, что, с ним играет, или на самом деле такой? Он, конечно, мог бы сказать тому, что он о нём думает. И как это называется, когда вот так просто оставляют человека на произвол судьбы там, где он даже языка не знает, но подумал, что Эттил всё равно его не поймёт, и решил не обращать на него внимания.

Эттил некоторое время пристально смотрел на него, потом попытался еще раз поцеловать, но Ронни оттолкнул его и тогда Эттил растерянно отошёл к двери и повёл его по коридорам вниз и скоро уже потянул его в лифт.

Двое парней в белых одеждах стояли рядом и о чём-то разговаривали. Потом один обернулся и поинтересовался у Эттила:

— Это кто? Познакомишь?

— Нет.

Эттил, похоже, немного нервничал. Ронни с безразличием отметил этот факт и вновь принялся заниматься самоанализом. Он сам не понимал, почему ему так грустно, почему хочется свернуться калачиком и спать...

Дальше всё было как в тумане. Эттил куда-то его всё время тащил. А потом Ронни почувствовал спиной ровную мягкую поверхность. И Эттил был рядом. Он лёг сверху и Ронни тихо возмутился... Он попытался спихнуть его с себя, но руки Эттила почему-то были сразу везде... И как-то уж совсем незаметно скоро вся одежда валялась на полу. И можно было почувствовать всё тело Эттила каждой клеточкой собственного.

Но Ронни Тренту почему-то не нравилась подобное положение вещей, что-то было неправильным... Он хотел что-то сказать, хотя, может, и сказал... Его руки совсем не вдруг оказались в цепком захвате. И то, что он почему-то с каждой минутой чувствовал себя слабее и то, что он ничего не мог сделать... Ощущение ничтожности собственного бытия охватило его всего. Он расслабился и только часто дышал...

Дьявол!

Башка трещала нещадно, как после хорошего бодуна. Ронни со стоном сел. Схватился за голову и попытался продрать глаза. Во рту было сухо, да и все тело болело... Но ведь он же не пил?!!

Ронни вдруг осознал, что в постели он абсолютно голый. Такой привычки у него сроду не было, и, он нахмурился, вспоминая прошлый день: доктора, уколы, потом у него в башке была уже полная каша и, кажется... Эттил что, его того? То есть... Нет, это полный бардак получается. Эттил строил из себя эдакого недотрогу, а потом взял и...

Трент нахмурился. Он сам хотел Эттила! Как-то в голову не приходило, что может быть всё по-другому. Вот совсем! Огляделся кругом и, найдя одежду, быстро натянул всё на себя. Да фиг его знает, должен он что чувствовать или нет! А вдруг Эттил просто не хотел быть снизу, у Ронни самого был такой грешок, вот никогда не был он настолько смелым, чтобы подставлять тыл.

— Эттил, — заорал он и выскочил из комнаты, резко остановился. Нахмурился. — А ты сволочь белобрысая, что здесь делаешь?

— Ты? — взаимно удивился блондин.

— Я, — Ронни довольно улыбнулся, сейчас кто-то получит по мозгам, он это чувствовал и уже предвкушал удовольствие и полное расслабление.

— Ронни, это Аэрлен, мой сводный брат, — бесцветный голос и Ронни, с недоумением обернувшись, увидел Эттила, который прошёл мимо, даже не посмотрев на него, и скоро уже исчез в дверях.

— Чего это с ним?

— Это я должен спросить у тебя, — Аэрлен кивнул в сторону. — Голоден?

Ронни незаметно разжал сжатые кулаки и кивнул.

Белковые шарики это просто прелесть. Они поддерживают в организме необходимый уровень баланса всех необходимых минералов, растительных и животных белков, углеводов, жиров. Они не нуждаются в дополнительной тепловой обработке и являются прекрасным завтраком, ужином и обедом. Белковые шарики — это наше всё! Нет ничего полезнее и проще чем это необычайно приятное и питательное блюдо. Имеется только один существенный недостаток! При взгляде на них просто нереально хочется пожрать настоящей человеческой пищи!!!

— Так ты откуда?

— Земля.

Ронни уткнулся в свою порцию. Эттил какой-то странный...

— Сразу понятно, что ты слишком долго общался с Эттилом.

— Э?!

Вместо ответа Аэрлен подошёл и, встав рядом, с любопытством коснулся волос Ронни и потянул.

— А в глаз не боишься схлопотать? — со зловещей улыбочкой поинтересовался Ронни, прицеливаясь для нанесения предупредительного удара.

Аэрлен отпрянул: — Ронни, ты идиот. Я же к тебе не обниматься лезу. Зачем так реагировать?

Вот тут Ронни не удержался. А не надо было Аэрлену вспоминать об обжиманиях, потому что Трент до сих пор хорошо помнил хоровод прелестных звёздочек, которые он поймал, когда впервые попытался обнять Эттила, так что блондинчик сам нарвался. Причем капитально так...

Аэрлен оказался нормальным парнем, не заумный, но и не дурак. После разбора полётов, они играли в какую-то жутко новую игру, Аэрлен сначала объяснил правила, а потом уже, сидя на полу, они вместе собирали конструкцию из кусков гладкого металла в рамку, пазлы то бишь собирали. Ронни Трент откровенно балдел, и наслаждался столь интересной интеллектуальной игрой, парень то был мало того что доктор, так ещё и специалист по диалектике и контактам с инопланетными разумами, так что и игра естественно была ну очень заумной.

Ронни выигрывал по скорости. И смеялся, откинувшись на полу. Определённо, планета Арканай ему нравилась. Веселился, как ребенок, потому как в последний раз играл в детские игры уже неизвестно, сколько времени назад.

Эттил появился и прошёл мимо них, как тень, тихо и незаметно.

— Братишка, ты нам мешаешь, — Аэрлен красноречиво указал на сбитые куски пазлов, разлетевшиеся под ногами Эттила.

Тот вздрогнул. Оглядел их каким-то странным взглядом и, ничего не говоря, прошёл в другую комнату.

— Я, пожалуй, посмотрю, что с ним, — Ронни вскочил на ноги.

— Стой, — братец Эттила преградил ему путь. — Ты не наглеешь? Эттил спать пошёл, так что не мешай.

— Чем это я ему помешаю? — удивился Ронни.

— СОБОЙ.

Ронни отодвинул блондина со своего пути.

— Я же быстренько, — сказал он. — Так что помешать не успею, понял?

Эттил сидел на постели, упёршись подбородком в сцепленные руки. Поднял голову и, заметив вошедшего Ронни, нахмурился.

— Убирайся!

— Чего?

Глаза у Эттила какие-то не такие. Ронни тупо пялился на парня, пока он молча выпихивал его за дверь. Потом ещё долго стоял с ошарашенной физиономией, наконец, обернулся.

Аэрлен чуть не упал, только сел там, где стоял и теперь улыбался: — Реально вышел ты быстро. Только что-то сейчас тормозишь! А, кстати, познакомься, мамочка моего братишки. Единственный мама на планете Арканай, — патетически представил он вошедшего и улыбнулся до ушей.

— П-привет, — буркнул Ронни, впадая в ещё больший ступор.

Парень старше его самого, но совсем не так, чтобы ну очень намного, с дурацкими какими-то розовыми волосами, внимательно оглядывал его с ног до головы:

— А ты кто?

— Ронни, — промямлил Трент и вздохнул. — Мама Эттила? Что серьёзно?!

— Несерьёзно, по глупости, — мягкий голос и голубые чистые глаза, впрочем, скоро они стали зелеными. А их обладатель был уже близко и, протянув руку, коснулся волос Ронни и взъерошил их. — Ребята, бардак за собой убираем, а то я за себя не отвечаю. Давайте, по-быстрому.

Вот только тогда Ронни и поверил, что новоприбывший — мама, потому как желание прибрать за собой возникло мгновенно, и ощущение было чисто как у нашкодившего ребятёнка. Они с Аэрленом быстро управились со всем и Листан, потянув его за собой, сел на местный вариант дивана, забравшись с ногами.

— Как там?

— На Земле? Нормально, не жаловался.

— Женщины там есть? — Листан подвинулся ближе и теперь разглядывал его с ещё большим интересом.

— Э... есть, а что здесь их нет?

— Нет, — подтвердил Листан печальным голосом.

— Но были, — поддакнул Аэрлен, усаживаясь с другой стороны.

— Они обиделись, — Листан был уже совсем близко.

Аэрлен дышал ему в ухо: — И ушли.

— Навсегда.

— Теперь мы совсем одни. Нам не хватает ласки, тепла и понимания... Ты нас понимаешь? — это уже говорил Аэрлен.

— Ты нас понимаешь, Ронни? — с другой стороны жаркий шепот.

— Что-то не очень, — Ронни на всякий случай сполз с дивана и отступил назад. Тут же его быстренько обхватили сзади, сцепив руки на его животе, от чего он чуть было не пробил головой потолок, потому как не ожидал такого, тем более Эттил, кажется, беспокоился, что мама его не поймёт. А теперь внаглую обнимал его перед собственными родными. Это просто фарс! Комедия нравов, блин, а он её невольный участник.

— Я его хочу!

"Чего?!!" Ронни тупо анализировал только что услышанное. Эттил что, мягко так сообщает, что они э... любовники? А зачем тогда были эти: "Нельзя! Меня мама убьет!" И всё в том же духе? Да и искусство дипломатии ему явно не ведомо! Это однозначно.

— Можно?

Шок. Ронни раскрыл рот и так его и не закрыл... Чуть ли глазками не захлопал, потому что понимал он сейчас мало чего. Уяснил только одно, разговор был о нём, но его участие в нём мало того, что не требовалось, было просто нежелательной помехой.

Листан, кажется, тоже не слишком хорошо соображал, потому что его вид был не слишком уверенным и даже несколько растерянным. Он сидел и задумчиво скользил руками по коленям вверх вниз. Сейчас он был похож на маленького ребенка, перед которым поставили трудную задачу, а он не может решить, что ему делать, хотя понимает, что на помощь ему никто не придет и решение он должен принимать самостоятельно. Наконец он улыбнулся и с какой-то отчаянной решимостью и теплотой в голосе пробормотал:

— Поговорим на эту тему потом, ладно?

— Хорошо, — Эттил проехал мимо как танк, чуть ли не сбив Ронни с дороги. — Мама, ты не сердишься?!!

Ронни покачнулся, но на ногах всё же устоял. Спасибо тебе, Листан! У него на несколько секунд было такое ощущение, что если бы ответ был утвердительным, Эттил бы подхватил его аки невесту на ручки и пошёл удовлетворять собственное желание, так сказать, не поинтересовавшись у него, а он-то этого хочет.