Черный маг

Шагнул внутрь, осмотрелся — неплохо, право слово. Зал квадратов на двести, заставленный столами, в дальнем углу, у стены, барная стойка практически современного вида, даже с высокими стульями. Все деревянное, темное от времени и въевшейся копоти, но видно сразу, что добротное, крепкое. И массивное, ну да это понятно — в таких заведениях драки не редкость, и нормальный хозяин просто обязан позаботиться, чтобы в дуплину упившийся детинушка не схватил скамейку, и не начал лупить всех подряд по чему попало. Наверняка хозяину плевать на покалеченных, но это ведь урон заведению — обстановка попорченная, репутации ущерб... Хотя пес его знает, какие здесь понятия.

Но вообще, хорошо построено, с размахом. Дома я, признаться, мечтал о чем-то подобном, только, естественно, с современным удобствами вроде теплого сортира и джакузи. Интересно, здесь что-нибудь подобное есть? Хотя, по большому счету, какая разница — главное, крыша над головой, а не ночевка под дождем в грязи.

Продолжаю осматриваться. Слева, между широкими, но сейчас закрытыми ставнями окнами огромный камин, судя по установленному в нем вертелу, имеющий не столько декоративное, сколько вполне практическое назначение. На таком вертеле кабан целиком поместится, не говоря уж о том, что поменьше. За барной стойкой полки с неровным строем бутылок, кувшинов и еще каких-то совсем уж экзотических сосудов, названия которых я не знаю. Там же дверь — наверное, ведущая на кухню, хотя, возможно, я и ошибаюсь. Справа лестница, ведущая на второй этаж. Что-то подозрительно она заскрипела...

Так, я не понял — у меня что, еще и слух обострился? Интересные бонусы... Чем вот только расплачиваться придется? Хотя, конечно, это вопрос второй, а сейчас такая вот повышенная чувствительность как нельзя более кстати. Только тут соображаю, что моя фигура на фоне дверного проема, даже сейчас, ночью и в дождь выделяющегося и вполне различимого, представляет из себя прекрасную мишень. И тут же, в доказательство моих догадок, на лестнице появляется темная, осторожно ступающая фигура (ха, он, похоже свято уверен, что идет бесшумно), а в следующий момент щелкает тетива.

Вот елы-палы! Я вижу его! Я вижу арбалетный болт, летящий ко мне медленно, как в замедленной киносъемке. Прежде, чем мозг успевает понять, что это все, конец, тело само реагирует на угрозу и рука моя извлекает из воздуха летящую смерть буквально в сантиметре от носа. Фигассе!

— Слыш ты, дятел! — мои болтательные рефлексы начинают работать независимо от впавшего в ступор серого вещества, что сейчас киселем плещется в черепной коробке и со страху отказывается выдать хоть какую-то мысль. — Ты какого хрена в гостей стреляешь? Я ж тебе сейчас рыло за такие шутки начищу!

Стрелок-неудачник, похоже, впал в такой же ступор, как и я и стоит, выпучив глаза (поразительно — я и это вижу!), не в силах не то что слово сказать, а даже промычать. Пользуясь моментом, быстро анализирую свои ощущения.

Я, конечно, не медик и не биолог, но кое-что понять могу. Учили когда-то хорошо — в школе у нас были учителя старой, еще советской закалки, не чета нынешним инкубаторским недоучкам. Если я хоть что-то соображаю, то у меня сейчас должны болеть растянутые, а то и порванные (хотя говорил мне как-то знакомый врач, что растяжение — это тот же разрыв, только частичный) связки, однако никаких неприятных ощущений не чувствую. Все страньше и страньше... Я без усилия волоку тяжелый груз, ломаю толстые доски голой рукой, да вдобавок двигаюсь, как легендарный голливудский супермен... Скажи кому — не поверят.

Смотрю на свои пальцы, все еще стискивающие болт. Разжимаю их... Да уж, такой дурой в лоб прилетит — мало не покажется. Болт тяжелый, цельнометаллический, но сейчас он представляет из себя жалкое зрелище — древко из толстого, паршивого качества железа согнуто, на металле, там, где были мои пальцы, явно видны вмятины. Это что же, я теперь еще и голыми руками металл скомкать могу?

Между тем мужик на лестнице (надо же, насколько у него крепкие нервы) явно пришел в себя и очень осторожно, стараясь сделать это незаметно, начинает смещаться назад. Мысленно ругаюсь и в несколько быстрых шагов оказываюсь возле лестницы. Хозяин (а кто же еще, спрашивается, это может быть? Для охранника слишком толст и неуклюж) с визгом шарахается назад. Поздно, дядя, померла так померла — одним движением перемахиваю через перила и оказываюсь сразу на середине лестницы. В той, прошлой жизни у меня никогда бы так не получилось, а сейчас я уже воспринимаю это, как нечто само собой разумеющееся. Вторым прыжком настигаю мужика, хватаю за шиворот и волоку вниз...

— Ну что, придурок, доигрался?

Мужик трепыхнулся, но моментально сообразил, что висит в воздухе, не доставая ногами до земли. Тут он резко поскучнел, обвис и позволил мне спустить себя вниз, в зал. Там я толчком отправил его на ближайший стул, обошел стол с другой стороны, сел так, чтобы за спиной оказалась стена. Место я выбрал не случайно — и в спину не ударят, и поясницу сквозняком не продует. Сквозняк-то, кстати, приличный, тянет холодком через выбитую дверь, а на мне одежда мокрая... В общем, уселся я и мрачно посмотрел пленному в глаза.

Сидел я так почти минуту, а потом сообразил, что придурок в данном конкретном луче я — он же меня не видит! Такая вот интересная ситуация. Я настолько успел за это, не такое уж и долгое время, свыкнуться со своим ночным зрением, что даже не подумал о таком простом обстоятельстве, что обычному человеку это просто не дано. Пришлось на несколько секунд расслабиться и перестать себя ругать.

Поразительно, но гнева я не чувствовал, хотя совсем не давно подобное происшествие вызвало бы у меня желание кого-нибудь убить. У меня вообще характер вспыльчивый, а тут меня любимого убить пытались... Однако же, сейчас я был спокоен, как мамонт, что само по себе было несколько странным. Впрочем, на самокопание пока что времени не было.

— Слышь, дядя, у тебя здесь лампа есть?

Пленный (а как его еще назвать) поднял голову, посмотрел на меня, сориентировавшись, очевидно, по голосу, но ничего не сказал. Это он, кстати, зря — в такой ситуации надо ценить, когда с тобой разговаривают по-хорошему. А то ведь всякое бывает, по-плохому некоторые начинают разговаривать, например. Ну а по-плохому — это, сами понимаете, всякие эксцессы вроде иголок под ногти, пассатижей или паяльника в известное место. И что потом, спрашивается, с трупом делать? Я ведь местных законов не знаю — вдруг потом с боем прорываться придется? Оно, спрашивается, мне надо? Ладно, похоже, придется попробовать еще раз, ну а уж если не получится, то перейдем к зубодробительной стадии.

— Слышь ты, конь педальный, гад ползучий, волк тряпочный, хрен бумажный, гоблин злобный! Ты вообще понимаешь, что я тебе говорю, или тебе кочергу в задницу воткнуть и там два раза повернуть? — спрашиваю я, радуясь, что вот знание местного языка Шутник мне в голову все-таки вложил. А то хорош бы я был...

Молчит, зараза. Ну ладно, попробуем еще раз. Протягиваю руку и осторожно, чтобы не покалечить случайно, хлопаю его пару раз по щекам. Как оказалось, не так уж это и сложно — силу могу дозировать очень точно, причем на интуитивном уровне. И пользу это принесло — глаза мужика начали приобретать осмысленное выражение.

— Я слушаю вас, господин, — слова эти он не то чтобы сказал — выдавил дрожащим голосом. Мне это, с одной стороны, понравилось, а с другой вовсе даже наоборот. Понравилось потому, что запуганный человек не слишком помышляет о сопротивлении. Тут, главное, не переборщить, не загонять его в угол, а то и крыса может стать опасной. А не понравилось потому, что у боящегося до дрожи в коленках голова, как правило, работает паршиво и добиться от него вменяемых ответов может оказаться сложно. Осторожно, дабы не вспугнуть, спрашиваю:

— Слышь, дядя, у тебя свет-то можно зажечь? А то мне в потемках сидеть надоело. Да и дверь бы прикрыть чем — дует сильно.

Надо же, подействовало — сильна хозяйственная жилка у мужика, сильна, ничего не скажешь. Мигом нашел лампу, хотя чего ее искать было — на соседнем столе оказалась. Я посмотрел — лампа масляная, я такие, ну, или почти такие, в учебнике по истории когда-то видел. Пока я ее рассматривал, трактирщик сдвинул стекло и трясущимися руками начал щелкать огнивом. Во всяком случае я думаю, что это именно огниво, потому что ничем другим это быть не могло. Огниво, кстати, оказалось у него с собой, в глубоком кармане мешковатых штанов.

Посмотрел я на его усилия и понял, что, похоже, останемся мы без света. Искры-то из-под его пальцев сыпались огромными снопами, но руки дрожали так, что поджечь трут мужик никак не мог. Плюнул я мысленно, достал из кармана зажигалку и зажег лампу сам. Получилось, кстати, с первого раза.

Когда фитиль, наконец, разгорелся, мужик смог меня рассмотреть, однако незаметно было, чтобы мой вид его успокоил. Напротив — он, кажется, испугался чего-то еще больше. Пришлось мне встать и самому прикрыть дверь, воспользовавшись для этого одним из столов. Его столешница подошла под размер двери практически идеально. Ну а после этого вернулся я за стол и приказал:

— Неси пива... нет, лучше вина подогретого, пожрать чего-нибудь, и одежду сухую. Хотя нет, стоп. Скажи для начала, куда мне можно свои вещи прибрать.

Как ни странно, но моя реплика моментально привела трактирщика в чувство. Пять минут спустя я затащил тележку в сарай, который хозяин тут же закрыл на огромный висячий замок. Хорошо придумал, кстати — в сарае несколько секций, у каждой — своя дверь с таким же висячим замком, как и снаружи. Ключ от секции хозяин отдал мне, от сарая оставил у себя. Вот такая вот предтеча камеры хранения.

Промокли, конечно, оба, но сухая одежда нашлась. Будить жену и дочь мужик не стал, сам притащил с кухни здоровенный кусок жареного мяса, тарелку капусты с грибами, вино, а я тем временем разжег камин. Все-таки зажигалка — великая вещь!

В общем, не прошло и получаса, как мы уже сидели за столом и пили подогретое красное вино со специями. Вкус у вина, правда, был несколько необычным, да и специи оказались незнакомыми, но глинтвейн получился вполне приличным. Выпив его, я почувствовал, как изнутри поднимается волна тепла, да и из разгоревшегося наконец камина пошел, наконец, ровный и мощный поток сухого жара. Вытянув к огню ноги в сухих носках, и с остервенением набросился на еду, которая то ли показалась, то ли и впрямь была нереально вкусной.

Ну и хозяин заведения, окончательно пришедший в себя, со мной сидел и тоже вино сосал потихоньку. А что — тоже промок мужик, да и стресс как-то снять надо. Он, оказывается, за вампира меня принял — у них здесь представления о вампирах в точности такие же, как у нас — быстрые, сильные, боятся солнечного света, кровь пьют... А по слухам, у них в окрестностях бродит парочка. Ну а когда я заявился и дверь кулаком вынес, он от шума проснулся. Решил, что воры, взял арбалет, вышел, ну а дальше мое поведение ему показалось в точности таким, каким должно быть поведение кровососа. Ну, во всяком случае, до того момента, как он кольчугу и меч увидел. Тут он еще больше испугался, хотя, скорее, это была реакция типа "одно другого не чище". Решил, что перед ним какой-то богатый дворянин. Ну, почему богатый, в принципе, ясно — кольчуга такая стоит немногим дешевле иных лат. А почему испугался — так ведь дворяне, особенно на чести своей помешанные, обидчику такое устроить могут, что вампиры отдыхают и нервно курят в уголке. У них просто фантазии на подобное не хватит.

Ну, а успокоился он, когда разговор о вещах зашел. Человеку, озабоченному тем, как бы на постой встать, нет нужды убивать хозяина. Что же, в логике не откажешь. Правда, в качестве компенсации потребовал лучшую комнату, на что тот без звука согласился, тем более что его постоялый двор был сейчас пустой — никто по тракту (Ха! Они бы эту заполненную грязью колею еще автобаном обозвали) в последнее время не ездит. И вот тут я начал слушать, навострив уши.

Оказывается, такому затишью были две причины. Во-первых, осень — здесь в это время много дождей, дорога разбухает, и проехать становится затруднительно. Мне еще повезло — осень только началась. Месяцем позже температура стала бы ниже, дожди стали бы холодными, и простуда была бы обеспечена. Однако сезонное затишье никогда не было полным — все равно постоянно кто-то ездил. Чаще всего, крестьяне, которые ехали в расположенный неподалеку большой (ага, целых пять тысяч человек населения) город или возвращались из него, однако и благородные частенько захаживали. К тому же, постоялый двор стоял на развилке дороги, неподалеку от замка, в котором жил старый граф. К нему постоянно кто-нибудь приезжал, а те, кто не успевал добраться до вечера, останавливались здесь — дальше дорога шла через лес и, хотя ехать было и недалеко, ехать отваживались не все.

А граф, кстати, был неплохой человек — хозяин постоялого двора частенько его видел раньше, да и как не увидеть, на его землях заведение-то стоит. Так вот, не забижал граф никого особо, налоги что с крестьян, что с того же постоялого двора брал божеские, не то что другие. Разбойников, опять же, вывел начисто, и соседей озоровать отучил. А то ведь как бывало — заскочит какой-нибудь дворянчик в деревеньку и начнет мужикам морды бить да девок портить, а тем и деваться некуда. Дворянину разве откажешь? Они и убить могут, и отвечать не будут. А старый граф, как лет десять назад из дальних странствий вернулся да после батюшки своего покойного, что до девяноста лет дожил, наследство получил, живо порядок навел. Кому лицо набил, кого на поединке зарубил — мечом он владел дивно, неизвестно, где таким приемам научился. Злые языки поговаривали, что он душу Нечистому продал за них. И дружину держал сильную, так что связываться с ним рисковали немногие.

Но сейчас, по слухам, что-то с графом было не так — то ли заболел, то ли вовсе помер. Всю прошлую неделю в замок ехал народ. Некоторые, понурившись, возвращались обратно, большинство пока что нет. И все, как на подбор, дворяне, причем без дружин — только сами, только мужчины, и оружием все обвешены, как женщины украшениями, при доспехах, опять же, многие. А теперь вот никто не ездит...

Оч-чень интересно. Похоже, я оказался в самом центре немаленькой разборки из-за чужого наследства. Смешно, я предполагал, что так и будет, для того и оружием запасся, но что придется драться с такой толпой, никак не предполагал. Неприятный сюрприз. А с другой стороны, ехать все равно надо, только придется вначале оружие опробовать — все-таки другой мир, неизвестно, как оно будет здесь работать. Должно нормально, конечно, ведь горение пороха — обычная химическая реакция, не более того. Наша жизнь — тоже сплошной набор химических реакций и, раз я все еще жив, значит, они идут нормально, в точности как положено. Хотя не факт, ох, не факт, слишком много странностей со мной в последнее время наблюдается. Однако же, если местные физика с химией те же, что и у нас, или же отличаются, но не слишком сильно, то оружие стрелять будет, но проверить все равно надо, а то можно и вляпаться.