Хранитель Тотема

Сказав последнюю фразу, Виларокси гадко усмехнулся, люди из его команды тоже. Тиранка на мгновение задумалась, внимательно осмотрела Сергея с ног до макушки, потом мотнула остроконечной головой.

— Ладно, уговорил. Семь тысяч. Но больше от меня уступок не жди.

— Трикси, мы же давние партнёры. Восемь! Я знаю, что продаю. А остальные... осмотри их и сама назначь цену.

Мужчина, стоявший в строю первым, выругался, когда тиранка принялась ощупывать его мускулы, и попытался оттолкнуть её руку, за что тут же получил от неё удар под дых и упал на пол. Люди заволновались, жирный Тальве остервенело начал раздавать удары шокером направо и налево. На сей раз его никто не остановил — напротив, сам капитан Виларокси принял участие в усмирении готовых взбунтоваться — его стек оказался не менее действенным, чем шокер толстяка. Тиранка же с видимым удовольствием могучими ударами уложила на пол несколько мужчин и женщин.

— Хватит, капитан! — её рык гулко отдался под сводами шлюза. — Не порть моих рабов, они всё поняли. Я уверена.

Улыбка тиранки была сродни оскалу акулы — недаром эту расу сравнивали с земными хищными рыбами. Избитые и устрашённые необузданной жестокостью пленники, молча, утирали окровавленные лица и уже не сопротивлялись унизительному осмотру. Тиранка с пренебрежительным видом щупала мускулы людей, заглядывала каждому в рот, а потом сверялась с личной картой. Наконец она повернулась к капитану Виларокси.

— За инсектоида даю шесть тысяч.

— Шесть с половиной.

— Шесть. За троих самцов дам по пять тысяч. Остальных беру по три. А самки, насколько я вижу, уже возрастные. Только из уважения к твоим трудам возьму их по тысяче двести за штуку.

— Трикси, ты вьёшь из меня верёвки. Пойдём на корабль, выпьем по стаканчику "вырвиглаза", дела наши обсудим.

Огромный тиранец — видимо, старший охранник, презрительно посмотрел сначала на Трикси Кумму, затем на Виларокси.

— Этот человек всегда стремится обмануть тебя, Трикси. Будь моя воля...

— Беви, твоя воля никогда не будет здесь первой, — тиранка пренебрежительно махнула рукой в сторону огромного тиранца и сказала уже капитану Виларокси: — Аарон, если ты думаешь, что напоишь меня, и я накину сотню-другую...

— Ну что ты! — широко улыбнулся Виларокси. — Просто посидим, поговорим, как старые друзья...

Судя по усмешке, промелькнувшей на толстом лице Тальве, капитан знал, что делал. Впрочем, Сергея меньше всего волновали коммерческие удачи и неудачи торговца. Парень чувствовал себя ненормально спокойным — словно это не с ним произошло ужасное приключение, словно это не он только что слушал отвратительный торг, где живых людей мерят штуками, продают и покупают. Сергей смотрел, как голубокожего брукийца и жирного Тальве сменили два тиранца, закованные в странного вида доспехи, и с отстранённым удивлением отметил, что полные шлемы, нагрудники, шипастые браслеты и налокотники тиранцам, и без того имевшим зловещий вид, явно не нужны.

У него мелькнуло, что, если броситься на охранников, то, возможно, его сразу убьют. А это лучше, чем мучиться неизвестно сколь долго. Но Сергей отбросил эту мысль. Нужно надеяться на лучшее! Кто знает, вдруг, представится возможность сбежать отсюда. Кстати, откуда "отсюда"? До сих пор ещё было непонятно, где находится он и другие рабы. И, несмотря на только что данное обещание самому себе не впадать в отчаяние, Сергей почувствовал, как на глаза наворачиваются предательские слёзы. Раб! Раб какой-то агрессивной тиранской психопатки! Он смахнул слёзы и поднял выше голову. Мужчины не плачут!

* * *

*

— Индекс деловой активности сегодня снизился на незначительные пять процентов, — сообщила ведущая новостного выпуска с дежурной улыбкой. — В целом ситуация на Энормийской бирже...

— Кого они хотят обмануть? — Хрис — пастух атрекари, кивнув на проектор телестерео, зло сплюнул на пол бара "Приют усталого путника". — Их, так называемая, деловая активность уже вторую неделю падает на "незначительные" проценты и скоро окажется ниже дна энормийского океана.

— Я думаю, наша биржа давно в минусе, — мрачно сказал пожилой мужчина, по виду офисный работник низшего разряда. — Вы только посмотрите, что творится в этом зале.

Хрис послушно огляделся, хотя и до этой секунды прекрасно знал, что зал переполнен. Сюда набились как городские завсегдатаи, так и приезжие фермеры, охотники, пастухи атрекари, вроде него, Хриса, наёмные работники, разведчики недр...

— Вот вы почему здесь оказались? — "воротничок" низшего разряда наклонился вперёд. — Из-за хадау, правильно? Потому что они сошли с ума. Мне сказали, что хадау сегодня приходили к самой городской границе. Они опасны.

— Вот! Я то же самое говорю уже сколько лет, но меня никто не слушает! — Хрис возбуждённо стукнул кулаком по столу. — Власти давно должны были разрешить официальную охоту на этих слизняков-ублюдков! Я знаю несколько отличных способов, как изловить этих скользких мерзких тварей и изничтожить их! Всех!

— Ерунда, — его собеседник скорбно покачал головой. — Всех не уничтожить.

Когда качание затянулось почти на минуту, Хрис понял, что мужчина уже в стельку пьян.

— Эй, очнись! — Хриса охватило бешенство от мысли, что собеседник не только не оценил его предложения по отлову хадау, но ещё и имел наглость уснуть.

Он сильно толкнул мужчину, который опрокинулся на спину, ударив в падении проходившего мимо фермера. Тот, особо не церемонясь, от души пнул обидчика и уже собрался идти дальше по своим делам, когда из-за стола поднялся взбешённый Хрис.

— Ты! Да, ты, с облезлой мордой! Как ты посмел его пнуть?

Фермер ушёл от кулака Хриса и ответил сам. Полученный удар не только не отрезвил пастуха, но и придал ему сил. Спустя несколько секунд он уже катался по полу в обнимку с фермером, молотя того кулаками и рыча, словно дикий зверь. Фермер, конечно, в долгу не оставался. Бармен поспешил разнять драчунов при помощи шокера. Наверное, этот день изначально был какой-то неудачный. Бармена кто-то толкнул, и он случайно нажал кнопку шокера. Разряд ударил ни в чём не повинного зеваку. Одни сочли выходку бармена возмутительной, другие вспомнили, что не успели оплатить счёт, а тут представилась такая возможность этого и не делать...

Минуту спустя толпа избивала бармена, а через десять минут разносила в клочья "Приют усталого путника". Вскоре драка, вспыхнувшая в баре, перекинулась на улицу. Полицейские, которые по долгу службы должны были немедленно вмешаться и остановить массовую драку, сами оказались в неё втянуты. Как, впрочем, и все, кто эту гигантскую потасовку видел.

К утру город Энормилль выглядел, как после бомбёжки — многие дома горели, на улицах дымились перевёрнутые машины и валялись осколки авиатранспорта. Повсюду лежали трупы, а умирающим никто не оказывал помощи. Жители города, кто мог стоять на ногах, из последних сил пытались выпустить кишки своим ближним. Энормилль, ещё вчера бывший, хотя и небогатым, но вполне благополучным, стал мёртвым городом.

Двое суток спустя выжившие в бойне жители стряхнули с себя пелену ярости и разбрелись кто куда. Часть из них отправилась в Энортаун, где находился космопорт. Но прибыв туда, люди с ужасом увидели, что неадекватная ярость охватила и второй на Энормии город. Космопорт пал жертвой сумасшедших горожан, корабли, стоявшие в космопорте, сгорели. Путь с планеты оказался закрыт.

Вторая волна ярости настигла остававшихся в здравом уме людей через два дня. Вот так, в течение недели колония на Энормии перестала существовать.

* * *

*

Сергей с трудом открыл глаза и по частям начал поднимать себя с пола, усыпанного пылью и острыми осколками камней. Всё тело болело, голова кружилась, и периодически к горлу подкатывала тошнота. Он потрогал распухший глаз и поморщился — охранники тиранцы постарались сделать всё, чтобы боль от ударов не проходила как можно дольше. Впрочем, в профессионализме им отказать трудно — ему ничего не сломали и серьёзно не повредили.

— В другой раз не будешь обзывать Трикси, вашана, — послышался чей-то голос.

Фраза была сказана на вполне добротном общеимперском, но с каким-то неуловимым присвистом. Сергей повернулся и увидел ящера, смотревшего на него немигающим взглядом.

— Как ты меня обозвал? А ты кто? И где это я?

— М-да, люди умеют собирать в кучу совершенно разные вещи, — ящер усмехнулся, показав при этом немаленькие зубы. И острые к тому же. Сергей непроизвольно отодвинулся. — Не бойся, не укушу — я вегетарианец.

— Да?

— Да. Поневоле стал им, потому что три года мяса не пробовал. Предваряя новые вопросы, отвечаю сразу — да, здесь я уже три года. Или чуть больше. Здесь — это в шахтах. Планету точно тебе не назову — не знаю. Но это именно планета, а не астероид — по силе тяжести понятно. К тому же, с кислородной атмосферой. Так что если ты, вкаруе вашана, вздумаешь убежать, то сможешь какое-то время просуществовать на поверхности планеты. Часа три, я думаю.

— Почему так мало?

— На поверхности холодно, так что три часа — это максимум. А я и того меньше продержусь. Поэтому я до сих пор торчу здесь, жду чуда какого-нибудь или смерти.

— Чьей смерти? — поинтересовался Сергей.

Странное дело, он вдруг перестал опасаться здоровенного ящера, в пасти которого красовались сантиметровые зубы.

— О, слышу разумный вопрос. Должно быть, ты ещё не совсем антруэ ашанат.

— Я чего?..

— Не совсем потерянная личность. Так вот, к вопросу о смерти: речь я вёл о собственной кончине, но вариант, что сдохнут все охранники во главе с Куммой, мне тоже нравится.

— Я тоже "за", — пробурчал парень. — Эй, что за шутки? Мы что, связаны одной верёвкой?

Он только сейчас заметил, что вокруг его щиколотки обвит шнур толщиной в палец; второй конец шнура был обвязан вокруг ноги ящера.

— Это не верёвка, это полумёртвый местный червь. По-моему, принадлежит к паразитам. Тиранцы их приспособили для связывания пленников. Освободиться от червя можно только отпилив собственную конечность. Я пока не дошёл до подобной крайности. Но, возможно, ты, вкаруе вашана, ради мнимой свободы готов стать одноногим...

Сергей принялся искать застёжку или узел, но верёвка (или червь, если верить ящеру) выглядела абсолютно монолитной. Попытки разорвать или перетереть верёвку о камни успеха не принесли. Сергей оставил в покое серо-коричневый жгут и представился:

— Я — Сергей Маренин. Сын фермера. С Сильвана.

— Ассейни ордат Эфес Ганз Кариар. Профессий и достижений слишком много, чтобы перечислять. Как, впрочем, и все планеты, где я побывал.

— Кхм, — кашлянул Сергей, — можно я буду тебя звать просто Кариар? Остальное, боюсь, не скоро запомню. Или я неправ, что у адеррийцев имя — это последнее?

Ящер опять показал немаленькие зубы, что, по-видимому, означало улыбку.

— Сообразительный вашана! Ты прав. Зови меня Кариаром. На этот раз Кумма перехитрила сама себя.

— Почему?

— Потому что она считала, что тесное соседство с человеком будет для меня медленной пыткой. Не сказать, чтобы она была неправа, но, во всяком случае, тебе не откажешь в некотором уме, а это слегка компенсирует неприятные ощущения от непрерывного пребывания чужака рядом со мной.

— Б-р-р! — Сергей помотал головой, пытаясь понять, что ему сказал ящер. Не то, чтобы он туго соображал, но всё-таки охранники над ним постарались от души, да и произношение Кариара оставляло желать лучшего. — Какие неприятные ощущения? Ты не мог бы повторить ещё раз — боюсь, тиранцы мне подпортили слух.

— Положительно, ты мне нравишься, вашана! — ящер вдруг засмеялся смехом, который можно услышать от обычного человека. — Вместо того чтобы упрекнуть меня в плохом произношении общеимперского, ты сетуешь на собственную травму. Неплохо для фермера, который никогда не имел дела с адеррийцами.

— А ты откуда узнал, что я никогда не общался с адеррийцами?

— В противном случае ты бы знал, что для моего обоняния твоё тело пахнет... ну, чего уж скрывать — воняет ужасно! Прямо сейчас. А спустя некоторое время тебе понадобится справить естественную нужду, и мои страдания усилятся многократно.

— Ты, между прочим, тоже не духами благоухаешь! — обиделся Сергей. — Как, наверняка, и твоё... твои экскременты.

— С той лишь разницей, что эволюция позаботилась об адеррийцах больше, чем о людях. Наш организм перерабатывает пищу, разлагая её почти на сто процентов, так что экскременты адеррийцев представляют собой твёрдый состав, абсолютно не пахнущий.

— Абсолютно? — недоверчиво переспросил Сергей.

— Во всяком случае, для человеческого обоняния. Кроме того, в отличие от ваших... хм, отходов, наши выходят упакованными в специальную плёнку. Это позволяло нашим предкам лучше скрываться от врагов. Как я уже сказал, эволюция поработала над адеррийцами немного больше.

— В таком случае, в моём неприятном запахе обвиняй эволюцию, а не меня! Иначе мы поссоримся, не успев познакомиться.

— Угу, — меланхолично сказал Кариар. — На это Кумма и рассчитывала. Думаю, не ошибусь, если предположу, что она хочет перевоспитать тебя при помощи меня.

Поймав удивлённый взгляд парня, ящер пояснил:

— Шахтёров сковывают по парам, каждой паре выделяется свой участок для работы. Обычно людей ставят с людьми, инсектоидов с инсектоидами, а ящеров с ящерами — так продуктивнее. Насколько я понимаю, у Куммы на тебя несколько иные виды, а ты, похоже, перестарался в своём упорстве.

— Она включила по телестерео какое-то порно с участием тиранца и человеческих женщин, а я всего-то и успел сказать, что она жирная тиранская шлюха, а потом не помню.

— Вот и я о том же. Видимо, она решила, что я тебе создам невыносимые условия для жизни, и, в конце концов, ты с радостью согласишься на её притязания.

— Клянусь, я скорее...

— Не клянись! — оборвал его ящер. — Никогда не клянись попусту, иначе однажды ты не сможешь сдержать настоящей клятвы. Давай лучше просто договоримся иногда демонстрировать охранникам, как я тебя извожу, а ты меня ненавидишь. Это будет полезно и тебе, и мне — возможно, Кумма месяц-другой нас трогать не станет. А там что-нибудь новое придумаем. А теперь давай, начинай рыть породу.

* * *

*

Рыть породу пришлось в буквальном смысле руками. Когда Кариар посвятил Сергея в таинство отыскивания минералов, парень подумал, что ящер над ним решил подшутить.

— Погоди, Кариар, я правильно тебя понял, что мне придётся ковырять скалу голыми руками?

— Правильно, вашана! — ящер показал зубастую улыбку. — Видишь, идёт светлая полоса в камне? Видишь внутри полосы золотистые прожилки? Вот их тебе и придётся ковырять пальцами. Говорят, для человека эти прожилки немного жестковаты, и шахтёры из людей стачивали себе пальцы в кровь. Но металлический инструмент наверняка испортит тайлерокс прежде, чем ты успеешь понять, что это твоя добыча, поэтому другого способа отыскать его нет. А вот и камень... Нет, это байда — пустышка. Ты должен искать тайлерокс.

— Искать что?

— Тайлерокс. Драгоценные минералы. Вот, гляди.