Ну тварь, что стоишь? Тогда меня затоптать ты не смог, попробуй сейчас! На равных!
Ангел пошевелился, отклонив немного назад туловище. Ну давай! Я приглашающе рыкнул.
В ту же секунду, тварь качнувшись отталкивается, и взмывает в воздух и падает на меня, протягивая свои трехпалые клешни. Идиот!
Подшаг в сторону, и Ангел падает ровно на подставленный нож. Удар, рвануться в сторону, расширяя разрез, и выдирая клинок из его потрохов. Тварь разворачивается вслед за ножом, протягивая правую руку...
Если бы я сейчас был в человеческом теле, то я бы поднырнул под его рукой, и воткнул кулак ему в поясницу. А так приходится ставить левой рукой блок... И эта тварь, оттолкнувшись от моего блока, бьет левой рукой прям мне по каске!
Гр-р-ра!
Ударом ноги отталкиваю его от себя, и отскакиваю сам, чуть не запутавшись в питающем кабеле. Мешает. Значит, надо добыть ядро. Сожрать и поглотить.
Ангел как-то нечеловечески покачнулся, и пошел по кругу, обходя меня, странно изогнувшись — туловище повернуто в мою сторону, а ноги по направлению движения. И я впервые услышал его голос — тихий стрекот, смешанный с каким-то вибрирующим гулом. Тварь шагала, я поворачивался в след за ней...
Ангел неожиданно, вообще без каких-то предпосылок, подрывается, и взметнув осколки зданий прыгает на меня, несется вдоль земли, вновь протягивая клешни. Я пытаюсь отшатнутся, цепляюсь за что-то ногой, чуть не падаю...
Бело-алая вспышка в глазах сливается с болью, резанувшей правый глаз, плечо. Вслепую отмахиваюсь ножом, отскакиваю, снова чуть не падаю.
Ангел замер в странной позе, непонятно как удерживаясь, неустойчиво, ненадежно. Больно, с-скотина! Держись!
Шаг, шаг, быстрее! Бегу на врага, сейчас порву, уничтожу! Толчок, ударить ножом!
Натыкаюсь на что-то тягучее, крепкое. Не пускает! Не дает уничтожить! Порвать!
Размахиваюсь еще раз, но враг не дает мне сделать свой ход. Замахивается клешней, и из его трехпалой ладони появляется светящийся бело-алый шип. Снова боль! Барра! Плевать! Плевать!
Отскакиваю, снова прыгаю. Добраться до врага, распороть, разорвать, убить! Еще, быстрее!
Снова непонятная пленка. Мешает! Уничтожить!
Холодная обжигающая волна несется по руке, сминая помеху, срывая ее прочь. Ангел уходит вбок, надо поймать! Хватаю за руку...
Удар в живот сминает мое тело, взрывается болью, откидывает назад. Не важно! Вперед!
Прыгаю, отталкиваясь ногами, этим обжигающим холодом от земли. Переворачиваюсь. Враг подставляет клешню в место моего падения. Не правильно, надо иначе! Толчок холодом вбок, и меня сносит немного вправо. Падаю рядом с Ангелом, тут же атакую! Удар, и врага относит к уцелевшим зданиям на краю воронки. За ним!
Бешеная радость, азарт! Давай, враг, дерись! Вставай, покажи мне свою мощь!
Прыжок на упавшего врага! Снова мешает упругая пленка. Удар, и она проминается, растягивается, а потом разлетается осколками. Бью врага ножом, желая распороть, разрезать. Ангел отмахивается, и меня отбрасывает вверх. Упасть на ноги, прыгнуть вперед, удар!
Глазницы в маске Ангела разгораются, выплевывая мне навстречу знакомый бело-алый поток. Бросаю вперед тот горячий холод, что часть меня. Мало, мало, поток пробивает защиту, бьет мне в лицо, вспыхивает болью. Меня снова относит назад. Снова встать! Снова вперед! Ангел уже близко, быстрый! Мне надо быстрее!
Проношусь мимо увернувшегося врага, снова прыгаю за ним. Тот пытается увернуться, ставит свою пленку, слабо! Нож разрывает защиту, цепляя руку Ангела, почти отрезая ее. Еще раз!
Ангел не успевает развернуться вслед за мной, и удар отрезает ему вторую руку. Оттолкнуться от подвернувшегося здания, снова на врага! Падаю, втыкая ему в маску нож, тот ломается. Жалко. Плевать! Хватаюсь руками за выступающие кости, что закрывают красное ядро, отгибаю их в сторону, отрываю к чертям. Удар по ядру, еще удар! Крепкое! Его можно съесть, точно! Вгрызаюсь в твердую красную карамель, кроша и сминая...
Ангел растекается слизью, обхватывает меня со всех сторон. Назад, ловушка!
Вырываюсь из ставшего мягким тела врага. Взрыв!
Хорошо. Хорошо. Все. Врага нет. Все спокойно. Спокойно.
— Синдзи! Синдзи! — только сейчас до меня доходит, что весь бой мне что-то кричали из командного центра. А у человеческого тела свело лицо от дикого оскала.
— Я слышу. Слышу.
— Ты в порядке? Ты меня понимаешь? — с трудом разбираю слова. Усталость накатила неожиданно, мешая думать.
— Да. Да. Все в порядке. Слабость. Устал.
— Синдзи! Все, ты молодец. Все хорошо, успокойся, — успокаивающим голосом говорит Мисато. Хорошо, да. Я молодец. Спать. Спать...
Темнота.
Глава 3.
/*Примечание автора. Эта глава получилась в отличии от предыдущей куда как более лиричной. Вместо трэша и хардкора — размышлизмы, разговоры и описания*/
Очнулся я как-то разом. Просто открыл глаза.
Белый потолок. Незнакомый... А, да. Я же Икари Синдзи, мне положено.
Я вспомнил, не все, но многое. То, что заставил себя забыть, запинал в самый дальний угол. Музыка. Песни. Книги. Ощущения.
Когда-то давно я жил в России, где-то в районе Урала. Новосибирск? Омск? Где-то там. Был программистом-системщиком. Наладка автоматизированных систем, программирование контроллеров, датчики, системы навигации... Да, что-то такое. Еще играл на гитаре. Читал книги.
Жил я, что называется, затворником — ни друзей, ни девушек. Всех знакомых — коллеги, да пара продавщиц в магазинах. Никуда не спешил, не надрывался... И однажды тупо попал под машину. Как сейчас помню — бегу через дорогу, по "зебре", что характерно. Серый седан, пытаюсь увернуться, удар по бедру, нога подламывается. Мдя.
И не сказать, что удар сильный был — по ощущениям, вчерашний Ангел меня пинал куда как больнее. Хотя, может это память играет со мной шутки.
Ладно, хватит валяться, вставать пора.
Упс...
Не понял. А чего это меня привязали? Хм.
Под правой рукой оказалась кнопка. Ну я ее и нажал.
Через пару минут ко мне в палату прибежал врач. Архетипный такой дядька, невысокого роста, в белом халате, в очках.
— Вы меня понимаете? — первым делом спросил.
— Да. Понимаю. — не, это, конечно, мания величия, но мне кажется, что все меня боятся.
Врач наткнулся на мой взгляд, вздохнул.
— Буянить будете? — слава Ктулху и всем хтоническим богам разом, неужто хоть один нормальный человек!
— Нет.
— Тогда хорошо, — врач расстегнул ремни, притягивающие меня к кровати. Я незамедлительно потянулся — тело затекло лежать в одной позе. И тут же скрючился от боли в животе.
— Осторожно! Я же просил не буянить. У вас тупая травма живота, придется полежать пару дней в больнице. — какая такая травма?
— Откуда травма? — врач посмотрел на меня внимательным взглядом.
— Мне не сказали.
О как. Любопытненько.
Оказалось, у меня еще была рассечена правая бровь, лоб над ней (и как только глаз не заплыл), ссадина на затылке, и легкий ожог на плече. Откуда?
Врач меня пощупал, поводил молоточком перед глазами, сказал дожидаться в палате и куда-то слинял. Скука.
Я честно повалялся минут тридцать, но не выдержал, и поднялся с кровати. Живот болел, но терпимо.
Тут же под кроватью обнаружились тапочки, больничная роба уже и так была на мне, так что я недолго думая выбрался в коридор. Белые стены, большие окна, куча дверей, и все в казенном стиле. Ладно.
Я открыл окно, и осторожно примостился на подоконник. Тихо, только еле слышно шумит ветер и где-то стрекочет цикада. Тянет летней свежестью. Хорошо...
Только курить хочется. Привет из старой жизни, однако.
Тихо-тихо. Спокойно. Умиротворенно. В голове сама по себе всплыла спокойная и тихая фортепианная мелодия.
Не знаю уж, сколько я так просидел на подоконнике в состоянии "пофиг все", но меня вырвали из этого состояния достаточно неприятно. Откуда-то из-за угла доносилось поскрипывание и перестук колес больничной кровати. Кому там неймется?..
Настроение уже было потеряно, так что я спустился с подоконника. Кто их знает, местных, еще ругаться начнут, и вообще весь кайф испортят.
Из-за угла выехала каталка с Рей. Опа.
Нет, я помнил этот момент из аниме, но никак не думал, что попаду в эту же ситуацию. Все-таки изменить окружающую меня обстановку, я сумел довольно значительно. И тут — нате вам, привет из "канона".
Молча отступаю в сторону, пропуская эту процессию. Рей смотрит на меня, я на нее.
Сейчас я наконец могу разглядеть ее более-менее внимательно. Худое лицо, выпирающие скулы. Левый глаз заклеен тампоном, правый, с красной радужкой следит за мной. Узкие бледные губы, немного неправильный прикус, аккуратный нос правильной формы. Черты лица скорее европейские, чем азиатские. Вообще не сказать, что Рей прям божественно красива, ее и симпатичной с трудом назовешь. Это вам не аниме...
Каталка уже заехала за угол, а я продолжал смотреть ей вслед, неудобно вывернув шею. Кажется, ей было любопытно — выражение глаз не поменялось, но пока могла, она смотрела на меня. А может мне пора лечиться от мании величия. Ну, по крайней мере, Рей меня узнала, что уже обнадеживает.
* * *
Доктора пришли только через час. Помимо того шустрого азиата в очках, который приходил, подошел еще один, покрупнее, с папкой подмышкой. На два голоса обругали меня за "самоволку" и загнали обратно в палату. Ну, хотя бы немного развеялся.
Дальше начался уже хорошо знакомый в этой жизни марафон — тест Роршаха, цветовой тест Люшера, опросники. "Нарисуйте, пожалуйста тут солнце, дерево, дом, человека. Нарисуйте, пожалуйста, тут какое-нибудь животное. А давайте пофантазируем — представьте, что вы умеете летать". Что тут фантазировать, я и так умею, главное чтобы пнули посильнее.
Тьфу. Уже достало.
Наконец и эта фигня закончилась. Пообещав прийти завтра, доктора удалились, наказав лежать и не дергаться. Ага-ага. Так я и послушался. Нет, некоторое время я тут поваляюсь, ладно, но блин, вы мне окно хотя бы откройте. Или почитать что дайте.
Ску-ука.
Ладненько. Что там на повестке дня?
Такс. Ева. Ева — это вам не просто так, это Махина, с большой буквы. Только вот мозги мне выжигать не надо...
Я мало что понял из той мешанины впечатлений, что оставил у меня процесс синхронизации. Кто-то на меня злился, давил, не давал думать, а потом я взбесился, вспомнил все, и разметал супостата. Да уж. Что еще? Хм-м...
"Враг! Уничтожил часть целого!.."
Вот. Это еще было. Часть целого... Что за "часть целого"? И когда я ухитрился ее уничтожить?
О-ой-ей-ей! Это ж, что получается? На меня напала сама госпожа Икари Юй?! Вашу ж мать! Вот это я понимаю, поворот сюжета! Гбу-га-га-га! Нет, у меня даже цензурных слов нет! Ну, блин!
Интересно, а как отреагирует Гендо, если узнает что Юй уничтожена мной? В смысле, если будет продолжать думать, что я его сын? Гы-гы... Бедный мужик! Всю жизнь положил, чтобы вернуть жену, а тут приперся русский попаданец, и испортил ему всю малину! Е-эй! Я крут!
А вообще, чем позже он об этом узнает, тем лучше. Вины я особой не испытывал — единственно, кого мне было жалко, так это Синдзи. Но тут уж ничего не попишешь — я точно помнил, что никогда не встречался с ним, или осколками его духа. Вины за то, что занял его тело за мной нет. А Икари Юй... По-хорошему, ей уже давно надо было отправиться на перерождение, или куда там духи уходят. Ее срок давно уже пришел, а я максимум — бросил горсть земли на гроб. Так что, светлая Вам память, Юй-сама.
Мда уж. Я могу понять и Гендо, и Юй. Оба этих человека боятся за своих близких. Гендо — тот до сих пор не может отпустить жену, поверить в ее смерть. Серьезный мужик, решил уничтожить мир ради того, чтобы снова встретиться с женой, даже где-то уважаю. А Юй — нежить, мертвая женщина, беспокоящаяся за своего сына. Тоже мертвого, как выяснилось. Да и я сам...
В прошлой жизни я жутко боялся кого-нибудь потерять. Друзья... В школе у меня были друзья. Настоящие друзья — в последние годы школы мы вместе излазили столько скал, что я со счета сбился. Все время страховали друг-друга, и я знал, что могу довериться им, и они доверяли мне. Потом универ, и все мы разъехались кто-куда на время учебы. В универе со знакомствами особо не сложилось, не тот контингент там был... А когда встретились со школьными друзьями через пару лет... Ну что тут сказать — чужие люди. Я изменился, они изменились, осталось очень мало общих тем, разные круги общения... Обидно, жалко, тошно. Больше я с ними не встречался. Нет, мы расстались хорошими приятелями, все мирно-цивильно, но всего общения — поздравить с днем рождения и Новым Годом по аське. Печально.
Родители у меня умерли, когда я закончил универ — простой и банальный рак у отца, а потом у матери не выдержало сердце. Мы никогда не были особо близки, конфликт отцов и детей в нашем случае был особенно заметен, но на их похоронах я ревел. С их смертью близких людей у меня не осталось. Девушки были, но почти всегда ничего серьезного, а те пару раз, когда было серьезно... Ну, скажем так, мне не везло. Ну его нафиг, короче. Получилось как в песне: "Если у вас нет собаки, вам ее не потерять..."
А тут... Тут я, кажется, готов рискнуть. Готов, так сказать, впустить кого-нибудь в свой ближний круг. Не сразу, и не быстро, но готов. Может быть Рей. Может быть Мисато... Хотя, Мисато навряд ли.
Мне тяжело будет доверять человеку, который тыкал в меня пистолетом — не в шутку, а пытаясь заставить что-то сделать. Мне будет все время казаться, что этот человек имеет преимущество надо мной, и если ему что-то сильно понадобится, то он снова достанет пистолет. Неприятное такое, подспудное ощущение. Как будто, Мисато меня сильно напугала. Что характено, страха я не испытывал... Ну, мне так кажется, по крайней мере. В том коктейле эмоций, что у меня тогда царил в душе, сам шайтан ноги переломает.
Ладно, будем посмотреть.
Еще вопрос — заставят ли меня ходить в школу? У дяди с тетей я школу посещал только по особым случаям — экзамены там, пороговый контроль. Правда, по настоянию врачей, меня засунули в музыкальный класс для "одаренных", где на деле были психи покруче меня. Но на виолончели, я как и в каноне, играть более-менее научился.
Э-хе. Пойти погулять, что-ли?
* * *
Больницы в любых мирах и измерениях одинаковы — везде один и тот же запах стерильности, неизменная атмосфера безжалостного, деловитого сочувствия. Иногда, во время каких-нибудь эпидемий, или аварий, эта атмосфера разбавляется духом гниющей плоти, боли и отчаянья. Редко когда. Ах да. И вечная, присущая сугубо больнице скука.
В конце-концов, вчера вечером я выбрался в коридор, и вновь уселся на облюбованный подоконник. Редкие медсестры косились на меня, но ничего не говорили. Ближе к ночи, мимо меня снова провезли Рей, уже в другую сторону, и мы, так же, как и в прошлый раз, обменялись долгими взглядами. Интересная девчонка.
Принесли поесть, попытались загнать меня обратно в палату, но я, в своей обычной манере, короткими, рублеными фразами послал всех нафиг, и захарчил ужин прямо на месте. Хорошо.
