За Границей Льдов. Гидеон Кру 4

— Доктор Брамбелл, — продолжил Глинн, — был на 'Ролвааге' во время крушения. Уверен, когда у него выдастся такая возможность, он будет рад в подробностях рассказать тебе об этом.

Это неожиданное заявление было встречено короткой тишиной. Оба корабельных офицера выглядели удивленными и удивлены они были явно неприятно. Гидеон решил, что доктора в этом раскладе можно считать невезучим Ионой[7].

— Эта история не из тех, которыми хочется делиться, — почти сразу отозвался Брамбелл.

— Мои извинения. В любом случае, Гидеон, теперь ты познакомился с несколькими важнейшими людьми на борту, которые станут частью экспедиции. Алекс отведет тебя на ангарную палубу. А у меня, боюсь, назначена еще одна встреча.

Без дальнейших разговоров Лиспенард отвернулась и молча направилась в сторону ангарной палубы. Гидеон последовал за ней через открытую дверь переборки, вниз по спиралевидной лестнице через огромный лабиринт тесных коридоров, лестниц и люков, пока, наконец, совершенно неожиданно не очутился в огромном сверкающем пространстве. Вдоль стен располагалось несколько отсеков — некоторые из них были завешены шторами, но четыре были открыты, и в трех из них покоилось три абсолютно идентичных судна, раскрашенных в ярко-желтые и бирюзовые краски. На каждой стороне этих аппаратов располагалось по толстому иллюминатору, также они были оснащены разнообразными торчащими насадками и приборами, а их носы венчала своего рода роботизированная рука. В дальней стене ангара присутствовала большая дверь, которая сейчас была распахнута настежь, и за нею виднелась палуба корабля. Там под А-образным краном, залитое солнцем, стояло четвертое судно.

Лиспенард начала напевать себе под нос 'Yellow Submarine'[8].

— Так я себе их и представлял, — заметил Гидеон. — Очень мило.

— Двадцать миллионов долларов — пожалуй, это действительно мило, — хмыкнула Лиспенард. — Там под краном — видишь? — это Джордж. Остальные три у нас зовутся Ринго, Джон и Пол.

— О, нет, — протянул Гидеон.

Лиспенард не обратила на это внимания и, пройдя через ангар, приблизилась к 'Джорджу', тут же положив на него руку и слегка погладив субмарину, как любимого питомца. Батискаф был удивительно маленьким — не более девяти футов в длину и около семи футов в высоту. Женщина повернулась к Гидеону.

— Внутри установлена экипажная титановая капсула — фактически это субмарина внутри субмарины, с люком наверху и тремя обзорными иллюминаторами. Также 'Джордж' оснащен приборными панелями, сиденьем, контроллерами и видеоэкранами — больше там ничего нет. О, чуть не забыла, спереди есть приемная корзина, в которую роботизированный манипулятор может складывать свои находки. Если что-то пойдет не так, предусмотрена система аварийного подъема, которая вытолкнет внутреннюю сферу с оператором и отправит ее на поверхность. В остальной части батискафа размещаются балластные цистерны, носовые и кормовые дифферентные цистерны со встроенными барометрами, фото— и видеокамера, стробоскопы и прожекторы, сонар, комплект батарей, кормовой двигатель, гребные винты и руль. Все просто, — она пожала плечами. — Первое погружение завтра.

Гидеон перевел взгляд с 'Джорджа' на женщину.

— Замечательно. И кто отправляется?

Она улыбнулась и кивнула.

— Вы и я. Идем на семь сотен.

— Погодите, — он недоверчиво нахмурился. — Вы и я? Вы думаете, что я смогу управлять одним из них... — он покачал головой, — вы путаете меня с капитаном Немо.

— Они разработаны так, чтобы ими мог управлять любой. Даже идиот справится.

— Спасибо большое, — скептически поморщился Гидеон.

— Я лишь хочу сказать, что батискафы снабжены программным обеспечением для самопилотирования. Это тот же автомобиль-Google, только управляемый с помощью джойстика. Вы просто перемещаете джойстик, указывая направление, а ИскИн делает все остальное, производя при этом все необходимые корректировки для обхода препятствий, маневры в тесных пространствах, тонкую подстройку всего оборудования и так далее. ИскИн будет управлять батискафом вместе с вами так, что вы этого даже не заметите. И вы не сможете его сломать, даже если постараетесь.

Гидеон передернул плечами.

— Уверен, для такого чудесного аппарата найдется счастливчик, у которого побольше опыта в погружениях, чем у меня.

— Такой есть. Антонелла Сакс, например — наш главный экзобиолог. Но она еще не присоединилась к нам, не прибыла на корабль. К тому же, Глинн сказал, есть причина, по которой вам следует приноровиться к управлению батискафом. Что-то связанное с вашей ролью в этой миссии.

— Он ни разу не упомянул, что мне предстоит управлять субмариной. Мне не нравится бывать на воде, не говоря уже о том, чтобы находиться под водой. И, Бога ради, я не хочу погружаться на глубину в две мили!

Лиспенард снисходительно посмотрела на него и улыбнулась.

— Странно. Я не думала, что вы такой зануда.

Гидеон проглотил этот комментарий.

— Так вот, да, я зануда. А еще я — определенно, без сомнения — трусливый, унылый, бесхребетный задавака, у которого кишка тонка.

— Кишка тонка, — усмехнулась Лиспенард. — Неплохо сказано. Но... вы все равно отправитесь со мной завтра. Это не обсуждается.

Гидеон воззрился на нее. Боже, как же он устал от таких женщин, любящих командовать! Но ему не было смысла сейчас спорить с ней — лучше поговорить с Глинном и взять реванш у него.

— Так... что еще тут можно посмотреть? — смиренно спросил он.

— Есть множество лабораторий, и все они фантастические, — воодушевленно отозвалась Лиспенард. — Совсем скоро вам их покажут. И Центр управления миссией тоже. А еще можно осмотреть библиотеку, камбуз, столовую, гостиную, комнату отдыха и каюты экипажа. О, я забыла о машинном отделении, механическом цехе, медицинском крыле и прочих судовых помещениях, — она сверилась с часами. — А теперь пришло время ужинать.

— В пять часов?

— Когда завтрак в пять тридцать, режим питания резко смещается.

— Завтрак в пять тридцать? — воскликнул Гидеон. Это был еще один вопрос, который ему требовалось обсудить с Глинном. Он вовсе не собирался следовать царящей тут военной дисциплине. — Тут хоть нет сухого закона?

— Пока нет. Но будет, когда достигнем цели. Нам предстоит довольно долгое путешествие.

— Насколько долгое?

— Девять тысяч морских миль до места назначения.

Гидеону как-то не приходило в голову, что перед тем, как достичь объекта, им предстоит совершить долгое и заунывное плавание. Что там Глинн говорил о крейсерской скорости корабля? Двенадцать узлов. Двенадцать морских миль в час. А если разделить на это девять тысяч морских миль...

— Это займет тридцать два дня, — закончила за него мысль Алекс.

Гидеон застонал.

6

— Предлагаю взять напитки на палубу, — обратился Гидеон к Алекс Лиспенард.

— Хорошая идея, — ответила она.

Гидеон осторожно поднялся, стараясь держать свой второй мартини равно и не пролить его. На НИС 'Батавия' бар располагался в отельном алькове столовой. Он был маленьким и не отличался особо богатым ассортиментом, но в нем чувствовался уют, который должен был хоть как-то скрасить это затяжное морское путешествие. В стенах бара было множество окон, из которых в настоящий момент открывался приятный вид на Великую Гавань и лежавшие далее берега острова Рэм-Айленд.

После недолгой борьбы с дверью Алекс и Гидеон вышли на палубу. Стоял безупречный октябрьский вечер — прохладный, но не морозный. Золотой солнечный свет, падавший на корабль, производил волшебное впечатление. Идиллию дополняли протяжные крики чаек, доносящиеся издали.

Гидеон сделал большой глоток напитка и облокотился на перила. Алекс присоединилась к нему, и он вдруг осознал, что чувствует себя хорошо — даже очень хорошо. Сейчас не осталось и следа того дискомфорта, который он ощущал пару часов назад. Просто удивительно, какие чудеса могут сотворить с настроением мартини и отличная еда.

— А у нас всегда будут такие шикарные трапезы? На протяжении всего путешествия? — поинтересовался Гидеон.

— О, да, — улыбнулась Алекс. — Я бывала на многих исследовательских судах, и кормили там всегда отменно. Знаешь, когда находишься в море месяцами напролет, плохая кормежка может сильно подорвать твой моральный дух. В такой миссии, как наша, еда является наименьшей статьей всех расходов, поэтому будь уверен, для нее запаслись только самым лучшим. И у нас есть еще и Винс Бранкаччи — он едва ли не лучший морской повар!

— Ты имеешь в виду того парня в белом халате, которого я недавно видел? Ну тот, который смеется, как гиена и выглядит, как борец сумо?

— Ага, его, — ухмыльнулась Алекс.

Гидеон сделал еще один глоток и посмотрел на нее, не меняя положения и все так же опираясь на перила. Бриз шевелил волосы девушки, и они развевались, касаясь ее чуть вздернутого носика. Глаза цвета агата смотрели куда-то за горизонт. Гидеон также не мог не отметить ее пышные соблазнительные формы. Поняв, что начал пялиться уж слишком откровенно, он отвел глаза. Несмотря на всю ее привлекательность, он вовсе не собирался начинать какой бы то ни было роман в подобных условиях. Стоило поостеречься...

Повернувшись к нему, Алекс сбила его с мысли.

— Итак... что у тебя за история?

— Тебя разве не проинструктировали?

— Скорее, дезынструктировали, — усмехнулась она. — Кроме того, что Глинн попросил меня ознакомить тебя с устройством батискафов, обо все остальном он расчетливо умолчал. И я поняла, что он хотел, чтобы я сама тебя обо всем расспросила.

Гидеон почувствовал облегчение. Стало быть, она ничего не знала о его проблемах со здоровьем.

— Ну... с чего бы начать. На заре своей профессиональной карьеры я был вором предметов искусства. А потом стал разрабатывать ядерные бомбы.

Она засмеялась.

— Ну, конечно! — в ее голосе звучал заметный скепсис.

— Это правда, — покачал головой Гидеон. — Я работаю в Лос-Аламосе, разрабатываю высокоинвазивные линзы, используемые для активации сердечников. Я был частью Программы управления ядерным арсеналом[9], проводил компьютерное моделирование и настраивал эти линзы так, чтобы быть уверенным, что даже после многих лет гниения в каком-нибудь ядерном хранилище бомбы все еще смогут взорваться. А в настоящее время я... в бессрочном отпуске.

— Погоди... так ты не шутишь?

Гидеон снова сделал отрицательное движение головой. К несчастью, он уже успел осушить свой бокал и подумывал о том, чтобы вернуться в бар, но внутренний голос подсказал ему, что это не лучшая идея.

— Значит, ты действительно разрабатываешь ядерное оружие?

— Можно и так сказать. Вот, почему я на этом корабле.

— А причем здесь ядерное оружие?

Гидеон уставился на нее. Похоже, ее действительно не ввели в курс дела. Он быстро отступил от этой линии разговора.

— Просто я инженер, который хорошо умеет обращаться со взрывчаткой. Вот и все.

— И про воровство — ты тоже не шутил?

— Нет.

Алекс нахмурилась. Некоторое время она молчала, а затем снова заговорила.

— Один вопрос: зачем?

— Ну, я был беден, и мне нужны были деньги. А, что еще важнее, мне нравились работы, которые я крал. Я крал только из исторических обществ и музеев, которые не заботились о своих коллекциях, и только те вещи, которых бы и так никто не хватился.

— Полагаю, в этом случае можно сказать, что все было вполне... этично? — она изогнула бровь.

Ее негласные нотации вызвали у Гидеона сильное раздражение.

— Нет. Не было, и я не ищу оправданий. Но не жди, что я начну распинаться в приступе самоуничижения.

Повисла тишина. Что ж, ему действительно мог понадобиться третий напиток. Или, возможно, следует просто сменить тему.

— А еще я был волшебником, — криво улыбнулся он. — Фокусником, если быть точнее.

Это резко растопило лед, потому что Алекс воскликнула:

— Что? Фокусником? Я тоже!

Гидеон выпрямился, оттолкнувшись от перил. Он и прежде сталкивался с этим много раз: кто-нибудь выучивал пару карточных трюков и тут же называл себя настоящим магом. Что ж, если она из этой категории людей, тут он может взять свой реванш.

— Серьезно? То есть, ты можешь вытащить монету у кого-нибудь из-за уха?

Алекс нахмурилась и не ответила. Секундный триумф смыла волна уныния, Гидеон поняв, что обидел девушку.

— Я был профессионалом, — объяснил он. — Выходил на сцену, и мне за это платили. Я даже разработал несколько свежих трюков. Работал с настоящими животными — кроликами и все такое. У меня был один отличный трюк с шестифутовым питоном, который едва не распугал половину зрителей, — он покрутил в руке пустой бокал. — Но сейчас... некоторые трюки остались только у меня в голове. А некоторые я иногда проделываю для удовольствия, так сказать, чтобы не терять сноровку. Это... как играть на скрипке, знаешь: нужно продолжать практиковаться, иначе навыки пойдут псу под хвост.

— Понятно.

— Оказывается, магические трюки и искусство воровства, по сути, две стороны одной медали.

— Могу представить.

У Гидеона появилась идея. Действительно хорошая идея, и он решил, что это было бы забавно. Заговорщицки улыбнувшись, он наклонился к ней.

— Я собираюсь за еще одной порцией мартини. Тебе принести?

— Два бокала — мой предел, но ты наслаждайся. Ни в чем себе не отказывай. Но захвати мне стакан воды, если тебя не затруднит.

Уходя, он, как бы невзначай, коснулся ее, использовав это прикосновение, как отвлекающий маневр, чтобы вытащить бумажник из ее открытой сумочки. Быстро сунув его в свой карман рядом со своим собственным бумажником, он направился к бару.

— Еще один 'Хендрикс' и стакан воды, пожалуйста, — попросил он и пронаблюдал за тем, как бармен смешивает мартини. Внезапно Алекс возникла рядом с ним.

— Там стало слишком прохладно, — промурлыкала она и, к его великому удивлению, прижалась к нему. — Может, согреешь меня?

Он приобнял ее, чувствуя, что его сердце начинает биться чаще.

— Тебе тепло? — неловко спросил он.

— Да. Так хорошо. Теперь я согрелась, спасибо, — она отстранилась. Похоже, ей эти объятия неловкости не доставили, Гидеон же не знал, как на них реагировать. В любом случае, он почувствовал легкое разочарование, когда девушка отошла, но, стараясь не подать виду, поднял свой напиток. Забирая стакан с водой, Алекс немного неуклюже качнула рукой, и облилась.

— Черт.

Она взяла салфетку и промокнула воду с блузки.

Гидеон отхлебнул мартини.

— Так... а твоя история? Какая она? — спросил он.

— Я выросла на побережье штата Мэн. У моего отца была устричная ферма, и я помогала ему с работой, так что, можно сказать, я много времени проводила на воде. Мы выращивали устриц подводным способом, за ними надо было нырять, так что я получила свой сертификат 'PADI open-water' уже в 10 лет, 'PADI wreck diving' в 15 и 'nitrox' в 16. Мне, вроде как, понравилось получать сертификаты, — она криво улыбнулась, — и я продолжила. Так что теперь я опытный ныряльщик в пещерах, подо льдом и так далее. Еще иногда занимаюсь глубоководным дайвингом. В общем, я люблю море и все, что с ним связано. Потом я выучилась на специалиста по морской биологии в USC[10] и там же защитила докторскую диссертацию.