Предатели долго не живут

После очередной встречи и разговора с мисс Френсис, Салли тут же отправляется в мой кабинет и уже мне устраивает выволочку из-за нехорошего поведения нашего второго сына, Майкла, Салли — умная женщина и великолепная жена, она великолепно знает, что ей с Майклом бесполезно вести воспитательные беседы. Наш второй сынок, этот восьмилетний паренек, себе на уме и в своем воспитании признает только отцовский авторитет!

Наш первенец, Джордж — это полная противоположность своему младшему брату! Я вам сразу же честно и откровенно признаюсь, что своим характером он пошел не в меня, а стал полной копией своей матери, моей Салли. Да и к тому же он по образу своего мышления, ни оба, а также по своему поведению — они чистые американцы без всяких примесей! Джордж думает и принимает решения чисто по-американски! Прежде чем решить какую-либо проблему этот мой сын будет долго рыться в словарях в поисках ответа. Я до сих пор не знаю и не понимаю, почему он роется в словарях, а не ищет ответов в прочитанных книгах! Да и как я недавно выяснил, Джордж в отличие от Майкла, большого любителя фантастики, прозаических книг вообще не читает!

Оба моих сына, оба брата, как бы дополняли друг друга. Если один из них был силен кулаками, то другой — своим умом, но они оба были моими сыновьями!

С того момента, когда я и Салли так внезапно исчезли из Сиэтла, растворились на широких просторах Штатов, прошло много лет. Весьма вероятно, что меня разыскивали, но найти так и не смогли. Салли Донован оказалась очень предусмотрительной девчонкой, не зря же она из рядовых дослужилась до лейтенанта военной полиции! Она меня сделала своим мужем и дала мне новое имя Карла Донована, сама даже и не попыталась узнать моего истинного имени. В Сиэтле она оборвала все концы, все мои и свои связи, контакты с прежней жизни, которые впоследствии могли бы кого-либо привести ко мне. Таким образом, меня все потеряли, а я неожиданно для самого себя вдруг стал Карлом Донованом!

Вы не поверите, узнав, почему Салли так со мной поступила?! Позже она мне честно призналась, что сразу же догадалась, что я не тот человек, за которого тогда я пытался самого себя выдавать. Она многое узнала обо мне, когда я совершил одну единственную ошибку в своей жизни! Когда после ночного загула с Марджери, я очнулся и пришел в себя, то, целуя Салли, я ее обозвал Ленкой!

— Кто это такая Ленка и какое значение она имеет для тебя?! — Салли поинтересовалась, как только-только мы отдышались после первой любви.

И я, болван, ей полностью доверился, рассказал о своей любви и о своем сыне! Салли спокойно и очень внимательно меня выслушала, ни единого раза меня не прервав. Но, когда я закончил свой рассказ, то она мне сказала:

— Спасибо, Карл, что ты со мной поделился этой своей тайной! Сейчас я могу тебе пообещать, что своего слова никогда не нарушу, никому о ней не расскажу! Но с этого момента ты станешь Карлом Донованом! Этот парень был нашим дальним родственником, но он погиб в авиакатастрофе, когда разбился его личный самолет! Я сохранила все его документы, а ты на него очень похож! Так что ты можешь стать Карлом Донованом, и со временем моим мужем и отцом моих детей! Что касается твоего сына, то когда-нибудь я попытаюсь его разыскать, чтобы ты смог бы его воспитать и дать ему образование! Но о своей Ленке ты должен раз и навсегда забыть! Вспоминать о ней ты, разумеешься, можешь! Этого я не могу запретить, но ты не будешь с ней переписываться или каким-либо другим образом с ней поддерживать связь за моей спиной!

После слов и предложения, сделанного Салли Донован, я задумался и тогда промолчал, так и не сказав — ни да, ни нет. Салли же мое молчание восприняла за знак согласия, хотя даже тогда в кое-чем я не мог с ней согласиться. Ведь тот разговор произошел не в то время и не в том месте. Тогда я не был в состоянии обсуждать свое будущее. После ночи, бурно проведенной вместе с Марджери, в сплошной пьянке и драках с матросами с авианосца "Нимиц" у меня сильно болела голова. По этой причине я плохо соображал, да и тема разговора мне совершенно не нравилась. Тогда, повторяю, я смалодушничал и промолчал, вечером того же дня мне пришлось улететь в Финикс, где свои щупальца раскинул клан Донованов.

Пару дней мне пришлось перекантовываться в одной из местных гостиниц, расположенной на самой окраине Финиксе. Согласно договоренности, в этой гостинице я должен был дождаться, пока Салли не прилетит в Финикс, пока она в Сиэтле не завершит все наши дела. Она должна была уволиться с работы, подругу Марджери отправить в ссылку в родной Анкоридж, а бабе Кляр и бармену Грэгу заткнуть рты десятью тысячами долларов, чтобы они о моем существовании навсегда бы забыли. Должен вам честно и откровенно признаться в том, что за эти два я ни разу не выпил, сидел в гостиничном номере и с раннего утра и до позднего вечера смотрел телевизор. От нечего делать написал Ленке письмо в пару строк. В нем я ее проинформировал о том, что собираюсь жениться, но ее и нашего сына никогда не забуду! Это письмо я отправил по почте.

Я до сих пор не знаю, это мое письмо до нее дошло ли или не дошло?! За двенадцать лет, прошедшие с тех пор, я него не получил. Хотя раз в полгода я аккуратно появлялся на привокзальной почте, проверяя, нет ли на мое имя какой-либо случайной корреспонденции до востребования!

Для меня жизнь в Финиксе все эти двенадцать была скучной до одурения! Каждый день был практически точным повторением вчерашнего дня. За эти двенадцать лет в моей жизни не произошло ни одного чрезвычайного происшествия, ничего серьезно со мной не происходила. Дом, семья, жена и дети — и работа! Если бы не Салли, не двое моих сыновей, то я, весьма возможно, от большой скуки повесился бы или попал бы в тюрьму! Я от Салли и от своих двух бутузов — я от них был попросту без ума и им отдавал все свое свободное от работы время! Но сыновья немного подросли и с каждым годом они во мне все меньше и меньше нуждались. Все свое время парни проводили в школе или за компьютерами, на меня или на Салли им попросту не хватало времени. Завтра начинается новый учебный год, и они снова отправятся в свою школу, хотя лето пока еще не закончилось.

Моя пузатая Салли, мы с ней с нетерпением ожидаем очередного пополнения в семье. Салли мужики надоели, и она мечтала заиметь себе подружку, девчонку! Я же не был против этого ее желания, сыновья становились все более и более занятыми и им было, было где-то все равно, будет ли у них сестричка или еще один братик!

Моя Салли оказалась своеобразной женщиной, она страшно не любила свое время проводить, как и я, у плиты или же она попросту не умела готовить. Тем более любому человеку было бы очень трудно угодить вкусам всем нам четверым, столь разным по характерам и вкусам членам ее семьи. Таким образом, она не проводила свое время, стоя у плиты и готовя нам завтраки и ужины. Салли себя посвятила воспитанию меня и бутузов, и большую часть своего свободного времени проводила в благотворительном фонде, куда я ежегодно перечислял один процент своих доходов за год. Что касается домашнего питания, то Салли нашла очень легкий выход из этого положения, заранее нам по утрам и по вечерам заказывала многочисленные овощные салаты и холодные закуски. Тем мы и питались, так как парням и мне очень нравилось долго не сидеть за обеденным столом, а прочитать молитву и перекусить на скорую руку.

В этот момент я покосился в сторону своего бара. По своему содержанию и общему количеству бутылок, то моя барная стойка практически ничем не отличалась от стойки бара Куверта, расположенного в центре даунтауна Финикса. Туда я обычно заглядывал по вечерам, прежде чем отправляться домой. Разве что посетителей в моем баре никогда не было так много, как скажем, по вечерам в том баре. Дома я проводил время только с избранными и доверенными друзьями. Их было не так уж много и мы, к моему большому сожалению, никогда не напивались до глюков! В основном вели беседы на темы о бизнесе! Может быть, по этой причине у меня появилась привычка по вечерам делать короткую остановку у бара Куверта. Там выпивал бутылочку любимого Будвайзера, этого чисто американского пива, и неторопливо возвращался домой, в свой особняк.

В этот момент послышалась неторопливая поступь шагов, приближавшаяся дверям моего кабинета. Это была Салли, она только что наших Джорджа и Майкла отправила в школу. Там им сегодня предстояло встретиться познакомиться с учениками своих новых классов. Мне очень хотелось, чтобы мои сыновья обучались в закрытой частной школе, но Салли настояла на том, чтобы Джордж и Майко учились бы в простой общеобразовательной и государственной школе.

— Карл, прекрати дурить! Если ты не хочешь, чтобы оба наших сына стали бы джентльменами с куриными мозгами и в белых воротничках, то они должны познавать правду настоящей жизни, которую можно познать только в общей школе!

Я тут же с женой прекратил спорить о том, кто и где должен был бы учиться. Ведь, это она, а не я, была настоящей американкой. Я же никогда в американской школе не учился, так что только Салли могла знать, где нашим сыновьям было бы лучше учиться.

Тяжело вздохнув и, бросив окурок сигареты в пепельницу, я поднялся на ноги и направился к своей барной стойке. Мне захотелось до появления Салли в кабинете глотнуть немного виски с содовой, но не успел сделать и пары шагов, как дверь кабинета распахнулась и, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, в кабинет ввалилась мой беременная жена. Салли была на девятом месяце и вот-вот у нее должны были начаться роды. С тем, чтобы избежать каких-либо неприятностей и неожиданностями с родами, правый флигель нашего особняка, по моему распоряжению, на время превратили в акушерскую. Во флигеле была установлена вся необходимая медицинская аппаратура для родов, чтобы с роженицей ничего бы не произошло. Я сам в ту операционную никогда не заглядывал, всеми этими вопросами опять занималась сама Салли, но денег на ее оборудование не пожалел.

— Если не сегодня, то обязательно завтра у меня начнутся роды, Карл! — Прямо с порога заявила моя жена. — Кларисса уже рвется на волю, то и дело стучит ножками! Мне немного больно, но я терплю! И что с тобой, Карл, происходит? Уже восемь часов утра, а ты еще не прикоснулся к своим виски?!

— Я только что собрался глотнуть виски с содовой, но ты своим приходом меня опередила!

— Карл, ты ответил на мой второй вопрос, но не ответил на первый! Что же именно сегодня с тобой происходит? Мы слишком много лет прожили вместе и прямо-таки всей кожей ощущаю, что ты сегодня сам не свой! Может быть, я смогу тебе чем-либо помочь?

— Пока мне никакой помощи ни нужно, Салли и со мной все в полном порядке! Позавтракаю и поеду немного поработать в свой офис!

— Тогда, Карл, езжай и не тереби понапрасну мою душу своим видом! Провожу мальчишек до школьного автобуса, а потом займусь своими делами!

— Салли с таким большим животом тебе не следует появляться в своем благотворительном фонде! Своим видом ты там всех перепугаешь!

— Да, Карл, ты прав, на этот раз мой живот в два раза больше, чем он был тогда, когда я вынашивало твоего безобразника Майкла! Только в моем фонде работают одни женщины и все они прошли через муки материнства! Так что я надеюсь, что своим появлением я их особо не напугаю!

— Хорошо, Салли! Тогда пошел переодеваться, после чего поеду в офис! — Я сказал.

Проходя мимо своего письменного стола, я на секунду задержался и еще раз взглянул на экран компьютерного монитора. На ней курсор все еще мне подмигивал на надписи "оплатить". Я указательным пальцем правой руки нажал на левую кнопку мышки!

2

Фомича я увидел еще издали, он так своей одеждой и растрепанным видом выделялся на фоне посетителей бара "У Альфреда", что его было бы трудно не заметить. Мне также сразу же стало понятным, что, если я сейчас к Фомичу подойду и с ним заговорю, то все посетители этого бара непременно обратят на нас внимание. Они с большим удовольствием тут же перезвонят в полицию или в ФБР, чтобы сообщить о том, что Карл Донован, миллиардер и широко известный предприниматель, встречается с какой-то подозрительной личностью. На своем внедорожнике шевроле "Tahoe" я остановился на противоположной стороне Сентрал-авеню таким образом, чтобы закусочная "У Альфреда" постоянно находилась бы в поле моего зрения и замер в неподвижности, наблюдая за Фомичом.

Сегодня была среда, среды же я с полдня проводил в своем любимом гольф-клубе, хотя этот гольф ненавидел всеми фибрами своей души. Причем в него я играл очень неплохо, но призовых мест старался не занимать. Мне практически всегда удавалось входить в десятку лучших игроков своего гольф-клуба. Призовые места не занимал по той причине, избежать не привлекать к себе слишком уж надоедливого внимания нашей назойливой прессы и телевидения. Их медом не корми, а дай только возможность полакомиться сенсацией об идиоте миллиардере, рассказывая об его дурацких привычках и пристрастиях. Так что в моем центральном офисе никто его работников не придал значения тому, что я его покинул в ровно полдень. Вот только я отправился не в гольф-клуб, а в закусочную "У Альфреда".

Я сидел в своем внедорожнике с затемненными стеклами и внимательно наблюдал за Фомичом. Мой учитель и наставник, видимо, очень надеялся на то, что я все-таки приду и терпеливо ожидал моего появления. Прошел целый час, а он все продолжал сидеть за своим столиком. За этот час к нему никто так и не подсел, так сильно он своим видом и одеждой выделялся. Я этот час наблюдал за ним и мысленно возмущался проявляемой им беспечностью. Ведь, Альфред, владелец закусочной, уже, наверняка, перезвонил в полицию и полицейские вот-вот появятся, чтобы его арестовать и доставить в участок для выяснения личности.

В этот момент Фомич бросил пять банкнот номиналом по доллару на стол перед собой. Он поднялся на ноги и начал Сентрал-авеню переходить в неположенном месте, явно направляясь к моему внедорожнику. В тот момент, когда автобус своей тушей его закрыл от взглядов посетителей закусочной "У Альфреда", он тремя большими прыжками допрыгнул до моего внедорожника, открыл его заднюю дверцу и практически впал на его заднее сидение. Фомич еще заваливался на заднее сиденье моего джипа "Maverick", как я запустил его двигатель и тронулся с места. Ушел в первый же правый поворот, держа направление на север 7-й авеню.

Мой гольф-клуб находился у самого подножья красной горы, называвшейся Суеверием. На территории этого гольф-клуба у меня имелся небольшой, двухэтажный коттедж. В нем я иногда ночевал, если соревнования по гольфу задерживались допоздна. Салли знала о его существовании, мы не раз с ней вместе в этом коттедже занимались любовью. Жена была уверена в том, что я ей не изменяю, поэтому спокойно воспринимала мои ночевки в этом коттедже. Работники моего офиса были прекрасно осведомлены о том, что я не люблю, когда они меня беспокоят по каким-либо вопросам в то время, когда я играю в гольф.

На данный момент этот коттедж был единственным местом, где меня не подслушивали и не записывали! Охрана моего холдинга проводила его зачистку три дня в неделю и, если она обнаруживала чужую прослушку, то охрана гольф-клуба полностью заменялась!