Путь сквозь тьму

А ещё...

У неё была дочь. Ярослава. Очень похожая на маму. Обещавшая вырасти красавицей. Чудесная красивая малышка с такой же волшебной улыбкой. Её фото тоже освещали душу светом и разгоняли тоску.

И муж.

Виктор заставлял себя отводить глаза. Не всматриваться в эти фото. Пролистывать их. Не вглядываться в того, чьё место хотел бы занять.

Но это было сильнее его.

И тоска оживала. Тянула, было ослабшие, щупальца. Шептала.

Виктор был лучше. Сейчас он сам был не рад своей честности. Проще было бы, если бы он был хуже Его. И тогда ему бы оставалось лишь радоваться за Оксану.

Но...

Виктор выглядел моложе. Был спортивнее. Подтянутее. Без живота. Не опускал так глаза. Не вжимал голову в плечи. Не сутулился. Он даже был красивее Его. Как бы это не жалко звучало от другого мужчины. А ещё Виктора бесила Его улыбка. Ему чудилось в ней что-то гадкое и презрительное.

А главное — его глаза то и дело цеплялись за намёки на их жизнь и отношения. Они тут и там торчали на фото. И они ему не нравились.

Как по-хозяйски, пренебрежительно, закинул он руку ей на плечо, пригибая её этой тяжестью.

Сколько сумок она тащит от машины к костру.

То, что именно она катит коляску на фото.

Фирменная парка на нём и китайская бесформенная куртка на ней.

Злость кипела в душе. Стучала в виски. Сводила скулы. Отравляла горечью. Темнота в душе захлёбывалась хохотом.

Виктор отбросил телефон. Тот замер на самом краю стола.

Он думал — будет легче. Почему же так больно?

Стучали капли искусственного дождя в полумраке ванной. Свет горел только в коридоре.

Это уже случилось. И это не изменить. Это реальность его новой жизни. Он сам выбрал этот путь. Ему остаются лишь её глаза и улыбка. И экран телефона. Окно в её жизнь.

Уже немало для того, кто включает свет в квартире перед сном. Только нужно научиться закрывать глаза. Не видеть Его. Научился же он улыбаться? Всегда и всем.

Сегодня свет горел только на кухне.

Телефон. Профиль. Не в сети.

Ярко горели цифры на потолке. Два часа.

Спокойной ночи, Оксана.

Свет

На телефоне зазвенел Cesium. Ярко горели цифры на потолке. Шесть утра. Новая рабочая неделя.

Теперь у Виктора появился новый ритуал.

Утром — кофе, лента новостей.

Вечером — бритьё, её профиль.

В сети она появлялась обычно днём, с работы. Перепосты, новые записи, а тем более её фото, появлялись редко. Виктору хватало и этого. Он свыкся со своей тоской, загнал её в дальние уголки души. Когда становилось тяжело — листал старые снимки.

В телефоне появились две папки. Оксана. Яра. Он выучил их содержимое наизусть. Но это ничего не значило. Экран телефона разгонял темноту спальни. Улыбки его девочек — тени тоски.

Так и текли день за днём. Николаич перестал коситься и грозить медкомиссией. Павел выпытывать, что случилось. Зато регулярно приставал с вопросом об инстаграм. Виктор отшучивался.

Только на предложения о новых знакомствах он стал реагировать агрессивно. В первый раз напугал не только собеседницу. Но и себя.

— Витя! — догнал его оклик.

Он поморщился. Ведь почти зашёл в раздевалку. Вздохнул под насмешливыми взглядами бригады. Развернулся. Закрыл за собой дверь.

— Да, Катя? — её он знал хорошо. Именно она выдавала ему справки для налоговой.

— Вить, — девушка заглянула ему в глаза. Состроила умильную рожицу. — У подруги машина стала чихать. Поможешь молодой, красивой? Глянешь, мастера посоветуешь?

— Извини, Катюш, — Виктор улыбнулся. Предложил. — Давай, я тебя адрес мастерской дам. Мне там понравилось. Сама ей скинешь?

— Вить, — Катя сморщила носик. — Ну что там она поймёт? Ей же лапши на уши навешают. Чего ты? Я у Пашки уточнила — никого у тебя нет сейчас. Познакомьтесь. Ты отличный парень. Она хорошая девчонка. Пропадает. Вечно какие-то козлы у...

— У Пашки уточнила? — он попытался сдержаться. Вдохнул. Задержал дыхание. Не смог. Зло выдохнул. И повысил голос. Катя на глазах бледнела. — Нашла знатока! За меня всё решили? На полставки в разводчики устроился? В следующий раз без меня — меня жените! Благодетели! А меня...

Дверь за спиной открылась. Выскочил Павел. Открыл было рот. Встретил взгляд Виктора. И замер. В раздевалке стояла тишина. Все прислушивались.

— Дверь закрой! — Виктор задавил в себе злость. Скрутил её в узел. Отдышался. Уже нормальным тоном попросил. — Хватит пытаться устроить мою жизнь. Катя — извини. Девчонку — жаль. А я — сам разберусь.

— А машина? — пискнула Катя за спиной.

— Вот, — Виктор для надёжности ткнул пальцем. Он эту мастерскую тоже знает. У него адрес возьмёшь.

Виктор вошёл в раздевалку. Спокойно обвёл взглядом товарищей. Никто ничего не спрашивал. Он благодарно кивнул и шагнул к шкафчику. Виктор хотел домой. К своему личному окну. К несбывшемуся счастью. К своей тайне.

Телефон. Профиль. Статус.

Не знаю как у нормальных людей, а у меня — пришла с работы домой, моргнула и снова на работу!

Работа. Семья. Дом. Яра. Конечно, она устаёт. У него нет и половины. А он всё равно на людей срывается. Нехорошо вышло. Надо бухгалтерии торт купить. Виктор нажал иконку вацапа.

— Извини. Не бери в голову. Осень близится — обострение. В пятницу давай в зал.

— Так ты психический? — смайлик пучил глаза. — Замётано!

Виктор смотрел в потолок. Береги себя, родная. Спокойной ночи. И пусть она будет для тебя долгой. Отдыхай.

Однажды в «Режиме» он задумался. Добивал с гантелями оплаченный час. Надрывалась и плакала соло-гитара в наушниках. Виктор закрыл глаза. Руки мерно работали. Ещё раз. Ещё. И — последний! Силы закончились. Виктор открыл глаза. И вздрогнул. Рядом с ним в зеркале стояла Она.

Сердце пропустило удар. Зачастило. Снова замерло на миг. Глухо стукнуло. Ошибся. Яркий свет слепил. Размывал черты чужого лица.

Похожа. Рост. Фигура. Волосы. Но не она. Девушка поймала его взгляд в зеркале. Улыбнулась. Виктор выдавил из себя ответную улыбку.

Улыбка ничего не осветила на лице девушки. Ничего не тронула в его душе. Сердце било в груди глухо и размеренно. Не. Она. Не. Она.

Взгляд охватил взглядом картину в зеркале. Мужчина и женщина бок о бок. А мы были бы с Оксаной отличной парой. Виктор зло оборвал мысль. Швырнул гантели на стеллаж. К чёрту! Девушка в зеркале испуганно прижала к груди свои крохотные гантельки. Виктор не извинился. Выскочил из зала в раздевалку. Он подождёт Павла здесь.

Телефон. Профиль. Статус.

Счастливым можно быть где угодно, как угодно, когда угодно, но...не с кем угодно.

Странный статус. Наверное, осень так действует на всех. Дождь. Слякоть. Серое низкое небо. Оно просто давит своей тяжестью. Навевает грусть.

Ничего. Спокойной ночи, Ксюша. Давай подождём снега. Он укроет всё и станет светлее. Может быть, я снова увижу тебя. Виктор обдумал эту мысль. Это был бы волшебный подарок на Новый год. Мечтая, он уснул.

Телефон. Статус.

— Что ты не можешь простить человеку?

— Простить, наверное, можно всё, только вот прежнего отношения вернуть не получится. Да и не захочется.

Виктор вцепился в чашку с чаем. Последнее время статусы в профиле менялись почти каждый день. Будто она подписалась на группу с ними. Он проверил. Нет. Никаких новых групп не появилось. Среди тех, что видны ему. Но... Кто будет скрывать такую мелочь? А вот статусы сменялись. От радостных до грустных, от коротких до полотнищ.

Новое увлечение? Сегодня оно задело его. Разбередило спокойствие души.

В этот вечер Виктор допоздна сидел на кухне. Пил чай. Листал её профиль. Сверял даты. Она стала реже выкладывать фото. После первого сентября — ни одного нового. Ни одного перепоста. Странно.

Виктор нерешительно отложил телефон. Ушёл в душ. Но даже там, под дождём, мысли не оставляли его.

Спокойной ночи, родная.

Телефон. Статус.

Рано или поздно. Ты будешь на месте того, кому сделал очень больно.

Виктор поднял взгляд от экрана. Взглянул в глаза своему отражению в тёмном стекле. Прищурился. Что происходит? Это уже не просто грустный или крутой статус ради статуса. Это уже крик души. Сердце — тише. Приказал он себе. Ещё одно разочарование мы с тобой — не выдержим. Тоска лишь спряталась. И ждёт.

Спокойной ночи, Оксана. Виктор запнулся. Но продолжил. Пусть у тебя всё будет хорошо.

Время на белом глянцевом потолке мешало. Пробивалось сквозь веки. Не давало мыслям успокоиться. Виктор на ощупь нажал кнопку. Стало темно. Нужно спать.

Казалось, он только-только боролся с непокорными мыслями. Но уже играл будильник.

Теперь он трижды в день проверял её профиль. Сердце глухо стучало в груди. Вместе с ним билась глупая надежда. Надежда на чужое несчастье?

Виктор был противен сам себе. Но сердце его не слушало. Стучало набатом, отдавая в виски, когда открывался её профиль. Душа ждала и пела. Тоска забилась в дальний угол. Робко напоминая о себе, когда гас экран. Недолго. Минуту, две. Затем снова трусливо сбегала до следующего случая.

Виктор снова стоял перед выбором. Его окно в её жизнь было слишком мало. И не могло ответить на все вопросы. А он не мог и дальше мучиться в неведении. Но как на расстоянии узнать о личной жизни? Нанять детектива? Виктор поморщился. Дешёвый боевик.

Познакомиться с кем-нибудь из её окружения? Спросить их? Бред! Виктор затолкал спецовку в шкафчик. Выместил на ней своё раздражение. Нужно думать.

Телефон.

Виктор глядел на экран и не мог поверить своему счастью. Не мог поверить подарку, который сделала ему жизнь.

Статус.

Женщина, которая всё прощает и долго терпит, часто уходит неожиданно и навсегда.

Профиль.

Она сменила фамилию...

Он ждал у входа в «свечу». Волновался как юнец. Стоял в кружении танцующих снежинок. Слушал стучащее сердце. Пропускал мимо себя поток людей. Вглядывался в лица. Игнорировал их любопытные взгляды. Её он заметил сразу. Ещё в ярко освещённом фойе. Она похудела. Осунулась. Смотрела себе под ноги. Не поднимала глаз. Сердце его сжалось. Даже косметики почти не было на её лице. Только тронуты помадой губы.

Он шагнул вперёд. Преградил ей путь букетом роз. Двадцать пять бело-красных роз, покрытых снежинками. Она вскинула голову. И он утонул в её глазах.

Телефон. Статус.

Однажды в твою жизнь придёт такое счастье, что ты поймёшь — оно стоило всех твоих потерь.

Март 2019