Ворота в ограде представляли собой сваренные из металлического профиля рамы, на которые натянули ту же рабицу, и были достаточно большими, чтобы через одну открытую створку могли проехать бок о бок два карьерных самосвала. По обе стороны ворот стояли гигантские доспехи, вооружённые гизармами. В одной из створок была дверь под человеческие габариты. Эту "калитку" также охраняли оружные доспехи, но уже человеческого формата.
— Хоп!
— Хоп! — почти одновременно они коснулись доспехов, как осаливая.
— Я победил.
— Нет, я!..
— А ну, фулюганы, разбегались тут!.. — зазвенел левый доспех тонким пронзительным голоском скандалиста.
— Да ладно, пусть их, — добродушно прогудел правый. Напарники вышли через калитку и оказались в заросшем парке, через который вела щебневая дорожка. Кимоно вдруг со стоном выдохнул и отвернулся.
— Что?
— Как нарочно! В "Дохлом Пони" сидят глазастые, и аж трое!..
— Ну что я могу сказать — крепись, — блондин вздохнул и протянул руку, собираясь похлопать напарника по плечу — тот уклонился.
— Покров.
— Ах да, как-то забылось.
— Так я и поверил.
За поворотом тропы показалось строение летнего кафе. Небольшой зал со стеклянными стенами, к которому примыкала крытая терасса, увитая вьющейся зеленью. Посетители предпочитали сидеть именно снаружи.
Мужчина средних лет, в самурайском доспехе, с кожаной чёрной повязкой, закрывающей левый глаз, работал на ноутбуке и время от времени отпивал из кофейной чашечки. Парень в зеркальных очках, кожаной куртке, джинсах и "казаках", небритый, со встрёпанной шевелюрой, выглядевший типичным байкером, болтал с девушкой в военном кителе, рискованно коротких шортиках и высоких шнурованных ботинках. Правый глаз девушки закрывала белая повязка с голубой линией, на столе перед ней лежал длинный чехол от удочки.
— Йоу, — одноглазый мужчина, оторвавшись от ноутбука, лениво махнул рукой. — Вот и наша парочка. Как дела?
— Отлично, — буркнул черноволосый, торопясь пройти мимо.
— Где были? — поинтересовался байкер.
— У Пещеры Чихуахуа, — ответил комбинезон. — Внутрь не ходили. Да, появились странные скелеты.
— Странные?
— Шустрее обычных, и в броне. Ещё и колдуют, огонь там мечут...
— Что странного в скелетах-магах? — удивился мужчина с ноутбуком.
— Ничего. Но вот там их никогда не водилось.
Напарники миновали кафе, перебрасываясь с троицей общими фразами.
— Миша, — позвала девушка с повязкой.
Парень вжал голову в плечи и осторожно обернулся.
— Да, э-э-э, Оля?
— Симпатичный прикид, — девушка приподняла повязку, окинув его взглядом разных глаз, левый, обычный карий, и правый, фиолетово-чёрный, с узким вертикальным зрачком.
Пауза. Все недоумённо смотрели на бесстрастную девушку, на стремительно краснеющего Михаила, который дёрнулся прикрыться.
— Да, а как это ты не испачкался, когда... — деловой мужчина чуть приподнял свою повязку, открывая левый глаз — алый, с тремя чёрными запятыми, симметрично расположенными вокруг чёрного зрачка. Икнул. Кашлянул. Засмеялся.
— А что не так с одеждой? — парень-байкер фыркнул, резким наклоном головы сбрасывая на нос чёрные очки. Его карие глаза потемнели, вокруг зрачка возникли туманные запятые... и тут же рассеялись, глаза вернулись в норму. Байкер торопливо отвернулся. — Хочу это развидеть!.. Что за невезение, лично я предпочёл бы увидеть подобный наряд вот на...
Он повёл рукой в сторону девушки с повязкой, та мило улыбнулась и потянулась к чехлу на столе, картинно вжикнула молнией:
— Да?
— На Ульяне!.. — рука неопределённо махнула куда-то в сторону, парень состроил "щенячьи глазки" — сейчас вновь обычные.
— Выкрутился, — милостиво кивнула девушка, застёгивая футляр.
— Я передам маме Уле твои слова! — добавил блондин, черноволосый тем временем, пытаясь сохранить собственное достоинство, ускользнул за поворот тропы.
— Эй, не вздумай!.. — всполошился парень, но блондин последовал за товарищем.
Деревянный домик терялся в зелени благодаря стенам, поросшим свежими побегами. К нему вела узкая каменная дорожка, по которой шагали двое.
— ...Хочешь сказать, ты никогда не использовал свои глаза подобным образом? — невинно удивлялся второй, продолжая начавшийся разговор.
Длинноволосый мотал головой и краснел ушами, старательно не глядя на собеседника.
— Эх ты. Будь я на твоём месте, ни один красивый мальчик не избежал бы моего Всепроникающего Взора, — блондин мечтательно вздохнул. — Знаешь, а ведь эта тонкая вагонка не станет препятствием твоим глазам?
— Ты уже спрашивала. Эта вагонка "пропечатана" лично Мелким Змеем, так что сквозь неё не посмотришь.
— А ты пытался?
— Да, — длинноволосый кивнул, спохватился и замотал головой. — То есть нет, то есть да, но не забавы для...
— А чего для?..
— Он мне деньги платил, типа как за исследование...
Запутавшись, парень махнул рукой. Не дойдя до домика, свернул и подпёр одно из деревьев:
— Я буду здесь.
Хвостатый боец вошёл в домик и оказался в душевой. Полки, вешалки, пахнет сыростью и свежим деревом. Прямо напротив входа висело зеркало, глядя в него, блондин начал раздеваться.
Деревянные сандалии — потрёпанные, треснувшие, с полуоторванными тряпичными завязками, — полетели в угол. Рваные носки упали с чуть менее громким стуком. Оранжевый комбинезон, годный теперь, пожалуй, только на ветошь, лег на лавку. Витки плотного бинта соструились на доски пола.
Едва удержав болезненный стон, девушка осторожно помассировала освобождённую грудь.
— Кажется, перестаралась.
К комбинезону отправились короткие спортивные шорты, за ними трусики. Обнажённая, девушка крутанулась у зеркала. Кое-где незагорелое тело было мечено странными пятнами — розовыми, с клетчатой внутренней поверхностью, большими и округлыми или длинными и узкими полосами.
— Хорошо обладать пассивным бонусом к регенерации, — пробормотала девушка, потирая "раны". На коже гладкого плоского живота вокруг аккуратного пупка на мгновение вспыхнул странный узор — и снова выцвел, пропадая. От своеобразных "синяков" и "порезов" закурился розовый дымок, и они потускнели, уменьшаясь. Девушка лишь поморщилась. — Мишка, наверное, сейчас под своей иллюзией настоящий далматинец, всё же его неслабо обмолотили...
Она хихикнула, оглянувшись на дверь, которую запирать не стала.
— Эй, Ми-ша, — позвала.
— Что?
— Всегда задавалась вопросом, зачем девы-воительницы перематывают сиськи?
Парень что-то неразборчиво промямлил.
— Наверное, чтоб не прыгали, — серьёзно предположила девушка и зажала рот, давясь смехом.
— Ты, по-моему, мотаешь слишком туго, — сообщил парень.
— Хочешь сказать, что у меня и прыгать-то нечему? — деланно возмутилась девушка и пару раз встала на цыпочки и резко опустилась, убедившись, что таки есть чему.
— Нет!.. То есть да, то есть...
— Всё с тобой ясно, — девушка выпрямилась и соблазнительно прогнулась, проведя руками по телу, приняла томный вид. Беззвучно расхохоталась своему виду, подмигнула отражению, крутанулась на месте, показала двери язык и прошла в угол помещения.
Значительную часть сооружения занимали две двухсотлитровые железные бочки на опорах под потолком. Вокруг одной из них обвивалась тёмно-малиновая спираль, похожая на закрученную негорящую неоновую лампу. Девушка потрогала холодное железо с каплями сконденсированной влаги.
— Бр-р-р!.. — передёрнулась. — Эй, змейка, просыпайся. Есть работа.
Спираль пришла в движение, и стала видна плоская голова слабо светящейся змеи, обвивающей бочку.
Девушка взяла из сумки, висящей здесь же, бумажный пакетик с перцем, свернула в трубочку и протянула змее. Та подняла шею, блондинка осторожно бросила добычу ей в пасть. Змея словила и проглотила, не жуя.
И стала стремительно светлеть и краснеть. От её тела поднимался жар, узоры на спине и голове пошли волнами.
— Минут пять, — девушка открыла вентиль, подставила ладони под холодную струю. Брызнула на змейку, с шипением взвились паровые взрывчики. — Как ты считаешь?
Странное создание зашипело.
— И я так думаю, — согласилась девушка. Погладила змею по голове, подула на чуть обожжённые пальцы. Подхватила полотенце, обмоталась неплотно, покрутилась у зеркала. Набрала в грудь побольше воздуха и завизжала пронзительно.
Снаружи что-то загремело, упало, и в душевую, едва не вышибив дверь, влетел Михаил:
— Что случилось?!.. — вообще-то трудно было определить, куда смотрят его странные глаза, но девушка не сомневалась. Недаром выбирала выгодный ракурс, прикрыв полотенцем и руками все основные стратегические точки, позой подчеркнув второстепенные.
— Змея!.. Я змей боюсь!.. — прохныкала, старательно вжимаясь в стену и кивая на "нагревательный элемент".
Застывший столбом Михаил помотал головой и с усилием отвернулся, поворачиваясь к ней спиной.
— Врёшь ведь, — сказал. — Сколько раз их перед тобой вызывали, и в душе этом ты мылась не единожды...
— Ты был великолепен, — девушка отлипла от стены.
— А?
— Видел бы ты себя со стороны. Ворвался, весь такой герой, готовый спасти принцессу...
— Взять бы с принцессы штраф за ложный вызов, — зло бросил Мишка. — Ты меня до разрыва сердца доведёшь!..
— Моим великолепным боевым искусством, — шаг, — моими шуточками, — шаг, — или моей несравненной, — шаг, — красой?
Михаил, спохватившись, хотел выйти, но рука девушки потянулась через его плечо и придержала дверь.
— А что касается штрафа...
Мягкое коснулось его лопаток, дыхание щекотнуло шею.
— Мы можем что-нибудь придумать по этому поводу... — прошептала девушка в красное ухо.
— Катя... — его голос сорвался в стон.
— О, наконец-то ты назвал меня по имени. Я уж думала, ты забыл, как меня зовут.
— Нет, разве я мог бы... — он мотнул головой, отброшенные вперёд длиннейшие волосы скользнули по плечам и спине, хоть как-то экранируя от жара её тела. — Послушай, ты хотя бы понимаешь, что творишь?
— Довольно смутно, — призналась Катя. — Я стараюсь, но впервые выступаю в амплуа коварной соблазнительницы. Будь снисходителен.
— По-моему, у тебя вполне выходит, — прошептал Михаил. На его висках сильно выступили вены. — Но сейчас не самые подходящие обстоятельства...
Он замолчал, сообразив, что только что ляпнул.
— То есть в других более уместных обстоятельствах ты был бы не прочь? — мгновенно поймали его за язык.
— Я... не знаю... — промямлил парень.
— Расцениваю это как обещание, — сказала девушка. — Тебе понравилось то, что ты увидел?
— Да... — прошептал парень.
— Ты смотришь, — слово было подчёркнуто интонацией.
— Да, — сглотнув, признался Михаил. — Оно, оно само иногда бывает...
— Значит, как честный человек, ты должен на мне жениться.
— Если бы женился на всех девушках, на которых смотрел, мой гарем... — начал парень и осёкся. Катя засмеялась.
— Так я и знала, ты используешь свои глаза, чтобы вуайеризмить... тьфу ты, как будет глагол от "вуайерист"?
— Катя!..
— Что? — невинно спросила девушка.
— Отпусти меня уже.
— М-м-м, отпустить? Знаешь, я, пожалуй, не буду настаивать, чтобы ты на мне женился. Но раз уж ты меня видел, покажешь мне себя.
Катя шевельнула пальцами, и её ладонь облеклась тусклым малиновым пламенем. Девушка прикоснулась к плечу парня, небрежно развернув его лицом к себе. Мираж пошёл волнами и развалился, а потом алая аура вокруг девчонки загорелась сильнее. Раздался жалобный звон, и кимоно стало разваливаться на клочки.
— Ну вот, и совсем... — её скользнул по его плечам, груди, животу с "кубиками"...
И примагнитился ниже.
Девушка взвизгнула, шарахнувшись, села на пол. Сырые доски вдруг запарили, издавая жалобное шипение при соприкосновении с уплотнившимся ореолом вокруг её тела. Михаил пропал, только дверь хлопнула.
Катя, вздрагивая, поднялась, потёрла руки и обхватила себя за плечи.
— Это было... неожиданно, — пробормотала, гася свечение. — Хотя я ведь сама спровоцировала... Само иногда случается, ведь так? Он же всё-таки парень, хотя иногда кажется ледяной скульптурой, как его персонаж. Ну и какого, спрашивается, Лиса я шуганулась? Мы ведь почти... и я хотела, чтобы... Тьфу, блондинка озабоченная, которой не хватает пороха, чтобы довести свою озабоченность до логического конца. Классный непристойный каламбур получился. Дура. Дурадурадура, нимфоманка малолетняя... Девственница!.. — наконец выплюнула, как грубое ругательство, повертела у виска пальцем, адресуя своему отражению в зеркале, и шагнула под душ, выкрутила вентиль.
Постояла, хватая ртом нагревшуюся воду и споласкивая лицо, повертелась, старательно надраивая тело мочалкой. Брусок мыла норовил выскочить из пальцев, и девушка, сама не осознавая своих действий, закогтила его. Рассеянно располосовала мочалку, проколола флакон шампуня выпущенными когтями и очнулась, лишь поцарапав предплечье. Задумчиво проследила, как ряд царапин затягивается и превращается в розовую пыль.
Сполоснувшись холодной водой из второй бочки, девушка материализовала из планшета большое банное полотенце и пакет с загодя приготовленной чистой одеждой. Бельё, лёгкая юбка в складку чуть ниже колен, белая блузка. Девушка вытерлась и оделась — на бюстгальтер с отвращением покосилась и упихала обратно в пакет. Покрутилась перед зеркалом, проверяя степень просвечиваемости блузки, и неохотно надела короткую летнюю куртку, застегнула на одну пуговицу. Под юбку поддела короткие спортивные шорты, натянула лёгкие кроссовки, наскоро накрасилась, убрала пакет в смартфон и прищёлкнула пальцами.
Посреди душевой с хлопком возникло гротескное существо — низенький серокожий человечек с большой головой и лопушистыми ушами, облачённый в подобие тоги из вафельного полотенца. Ушастый отвесил подобострастный поклон и уставился на девушку огромными зелёными глазами.
— Приберись здесь, — небрежно сказала девушка. — Это — сдай в починку, потом принесёшь мне, если меня не будет в Лиственнице — оставишь у Мамы Ули.
— Бобби всё сделает, — заверило существо, ещё раз поклонившись. Не удостаивая его больше вниманием, девушка вышла вон.
Эпизод 4. Хайлэвелы Лиственницы
02 июня ** года. Город "Г", территория гильдии "Лиственница" (вирт, соответствие с реалом — бывший санаторий "Сосновая Горка")
Рыжий зверёк перебежал тропинку, кося блестящим глазом на девушку, прыгнул в лес, шарахнулся от старого щербатого пня и во мгновение ока взлетел до самой верхушки сосны.
Катя проводила белку взглядом, сошла с тропинки и чуть попинала пень. Тот со вздохом превратился в Михаила.
— Ну? — сурово спросила Катя. — Что надо сказать?
— Гомэнасай? — робко предположил парень.
— Не будь идиотом, это я здесь блондинка. И я должна извиняться.
— А ты-то за что? — удивился Михаил.
— За мои дурацкие приколы. И за то, что я угробила твои шмотки. Я даже не буду оправдываться восприятием черт характера прототипа.
