Взгляд в будущее

— Вот это помощник! — довольно произнес Петрович. — Знакомься, Макс, перед тобой невидимый ужас зоны, легендарный кровосос! — Он поднял с крыльца второй "Глок".

— А... башка у него где? — не самый, наверное, нужный в этой ситуации вопрос, но ничего умнее я придумать не успел.

— А вот башки у него уже нет, — хохотнул Корень. — Отстрелил я ему башку. А если б оставил, то башков уже не было бы у нас. Так что удачненько все получилось! О! Смотри, коротышка живой еще. Затащи-ка его в дом, а я четвертого подожду. Давай, быстренько. И включи коммуникатор, там где-то есть детектор жизненных форм, проверь окрестности.

С подобными гаджетами я уже общался, поэтому через пару минут отметил, что в радиусе действия детектора ничего живого весом более полуцентнера не имеется. Разумеется, кроме нас троих.

— Чисто, Петрович.

Тем временем мой неожиданный партнер приводил в чувство разоруженного пленного. Коротышка уже проморгался, но по его очумелому взгляду было понятно, что в ситуации он еще не разобрался.

— Ну, привет, великанище, чего расскажешь? — Корень старался быть в меру дружелюбным. — Как догадались нас салютом встречать? Надоумил кто?

— Пошел ты, — ответил малорослый Чапай, — сейчас пацаны подойдут, посмотрим, кто кого спрашивать будет.

— Нет пацанов твоих больше, великанище, — изобразив траур на лице, Корень горестно вздохнул, — Светлая им память. Поэтому, пока я такой печальный и сопереживающий, отвечай на вопросы быстро. Когда стану злой, отвечать будет поздно, ага? А для того, чтоб ты быстрее пришел в чувство, я, пожалуй, сломаю тебе палец. Вот этот!

Коротышка пытался спрятать руку, но квалификация и весовые категории у противников были сильно разными и Петрович его легко одолел, даже не переходя в партер. Раздался негромкий хруст, Корень отпрянул, и Коротышка завыл, размахивая перед лицом правой рукой со свернутым вбок указательным пальцем.

— Говори, — еле слышно произнес Корень, и потянулся к левой руке.

— Нет, не надо, — завопил Чапай, — не надо! Я скажу. Скажу....

И замолчал. Он рассматривал свою руку, на которой сломанный палец надувался лиловой шишкой, а мы с Корнем его самого, пауза затягивалась.

— Похоже, язык отнялся? Костик! Тьфу, какой на хрен Костик! Максик! Окажи милость, запали небольшой костер, сейчас я ему пару пальцев и уши отрежу, пожарю и заставлю сожрать!

Он снова потянулся к коротышке.

— Не, не, не, не...., я все расскажу, — заторопился пленник, — это все Плюха придумал!

— Сашка, что ли?

— Да, да..., Веньку еще замочил, когда тот отказался на дело идти.

Он тараторил часто, не останавливаясь, перескакивая с одного на другое, но после получасового монолога обстановка прояснилась. На базу Борова, которую после его смерти занимали ближайшие сподвижники, ополчились сразу несколько сталкерских кланов — "Долг", "Чистое небо", "Зеленый патруль" — и примкнувшие к ним одиночки. Базу вынесли буквально за час до нашего прибытия. Там у нескольких сбежавших отморозков осталось все имущество, и двигаться теперь им было некуда. Тогда-то Плюха и придумал напасть на туриста — видимо, речь шла обо мне, и вызнать, зачем Корень отправил меня в Зону. Плюха говорил, что Корень по пустякам не суетится (сам Корень при этих словах важно надул щеки) и поэтому с туриста можно будет снять либо приличный хабар, либо стоящую наводку. Веня Крот пробовал возражать, но Плюха ему сразу воткнул под ребра заточку. Остальные Плюху поддержали. Сам Плюха с гранатометом устроился в засаде, а остальных отправил на перехват туриста.

— М-дя.... Пироги с котятами, — задумчиво пробормотал Петрович, — чего ж делать-то теперь? Сусанины наши скурвились, я здесь застрял. Хрень какая-то получается. Вот так планируешь, изворачиваешься, а потом появляется какой-нибудь Плюха.... И все планы в жопу носорогу.

Корень встал и не спеша пошел вокруг запаленного мною костра, вокруг меня и Чапая. Оказавшись у него за спиной, наклонился и, мягко положив ему на плечи обе ладони, спросил:

— Взяли бы вы моего туриста, и чего потом?

— Не знаю, — коротышка пытался заглянуть себе за спину, — Плюха говорил, что у него все придумано. Как наводку использовать и кому товар слить....

— Толково придумано, — похвалил бандита Петрович, — А где сам профессор?

— Кто?

— Плюха твой чокнутый! — заорал на него сверху вниз Корень.

— Так ведь, вертушка прям на него свалилась. Он и трепыхнуться не успел.

— Макс, ты еще где-нибудь видел такое количество дебилов на столь малой площади?

— Мы не дебилы! — Возмутился немного освоившийся Чапай.

— Ну-ну, — Корень поморщился, и, резко схватив пленника за голову, довернул её туда, куда пытался заглянуть коротышка.

Чапай дернулся и обмяк.

— Подождать не могли, пока вертолет уйдет и взять тебя тепленьким? — отряхивая руки, вслух рассуждал Корень. — Форменные дебилы. Десять минут подождите и сделайте все чисто! Нет, на подвиги потянуло!

Только что Корень на моих глазах собирался убить троих, но те люди были вооружены, сами хотели нашей смерти, и поэтому заслужили свою. Но в том, как он разделался с беззащитным глуповатым коротышкой, было нечто пугающе отвратительное. Как-то не укладывалось в голове: вот только что напротив меня сидел человек, о чем-то говорил и вдруг — раз, хруст позвонков, и все, нет человека. Я б так не смог. Я совсем не чистоплюй и мне приходилось видеть и делать разное, но вот так, как это сделал Корень — я бы точно не смог!

— Петрович, — не узнавая своего голоса, прошептал я, — зачем ты его? Он же был ....

— Безопасен? — оборвал меня Корнеев. — Нет, мой юный морализатор, он был бесполезен. Ну, и кроме всего прочего, считай, что это были личная неприязнь. С детства ненавижу эту шушеру уголовную. Дебилы.

— Но не так же?

— А как? Проявить гуманизм, сдать в ближайший околоток? Пусть в Москве и Киеве всякие правозащитники с этой уркатней в жопы целуются, а я давил этих уродов и дальше давить буду, если здоровье позволит! Все равно тащить его мы бы не смогли. Наплюй!

— Зачем его тащить? Он бы сам пошел куда сказали.

— По-моему, нам нужно кое-что прояснить. Скажи мне, что ты знаешь о Зоне? — он принялся обшаривать карманы Чапая, его рюкзак.

-А... ну,.. опасное место, ядерный взрыв здесь был. Потом карантин и еще раз что-то взорвалось. Здесь есть аномалии и какие-то мутанты. По телевизору показывали по Би-Би-Си. Кровососа показывали, но тот вроде помельче был чем наш, — я кивнул за порог, — кабанов местных и псевдособак. Потом еще здесь нашли аномалии, гравитационные и еще... несколько... других видов. Артефакты тоже. Это такие предметы, которые обладают необъяснимыми свойствами и плохо поддаются изучению. Ну, как та штука, что ты мне в подвале показывал. А еще я слышал, что внутри Зоны есть несколько научных станций. Они изучают Зону изнутри. И ....

Пока я натужно вспоминал то немногое, что посмотрел в каком-то научно-популярном фильме, Корень успел сходить к месту побоища и за ноги приволочь оба человеческих трупа. Их он тоже стал деловито и умело обыскивать.

— Ну-ну, продолжай, — на миг подняв голову, Корень подбодрил меня согласным кивком, — что еще?

— Ну... в общем все.. В общем, это довольно опасное и негостеприимное место. Да, вокруг Зоны еще миротворцы располагаются из разных стран, вроде санитарного кордона.

— Ладно, Макс, хватит. О Зоне ты не знаешь ничего, — увидев, как я собрался опротестовать его приговор, он махнул рукой, показывая мне чтоб я заткнулся. — Придется провести ликбез.

Перебирая в руках вещи, извлеченные из карманов убитых им людей, Корень уселся и стал раскладывать их по нескольким кучкам.

— Сразу оговорюсь, Макс, я здесь ни разу не был и по большому счету я такой же салага как и ты. Но! У меня в отличие от простого обывателя были очень.... правильные информаторы. — Он перекрестился, что-то пришептывая. — Подробные описания местных примечательностей есть в твоем коммуникаторе и чуть позже у тебя будет время с этим разобраться. Сейчас, Макс, я хочу, чтоб ты понял, что Зона — это не Поле Чудес в Стране Дураков. И не просто опасное место, где можно умереть. Нет Макс, Зона — это смерть. Для таких как мы с тобой новичков — стопроцентная. Причем очень часто в немыслимо поганой форме. Здесь можно умереть тысячью способов в любой момент. И каждый способ будет в своем роде уникальным. По меркам Большой Земли, конечно. Навскидку перечислю несколько самых распространенных. Итак, здесь можно склеить ласты, попав в аномалию; видов аномалий насчитывается около десятка — это те, которые более-менее изучены, соответственно выбор богатый: можно закончить дни кровавым фаршем, вывернутой наизнанку чучелой, растворенной в кислоте субстанцией, пригоревшим бифштексом, ну и так далее. Здесь можно отправиться на свидание с предками, оказавшись под Выбросом — тоже своего рода аномалия, только в масштабах всей Зоны. Здесь можно откинуть боты от облучения, причем узнаешь ты об этом прискорбном факте, когда что-нибудь делать будет уже поздно. Здесь можно сыграть в ящик, оказавшись лицом к лицу с любым мутантом, каким бы немощным он ни казался. Здесь можно стать живым трупом — зомби — нужно всего лишь повстречать одного из обитателей Зоны — контролера. Здесь можно дать дуба там, где ты прошел до этого сотню раз и все было вполне безопасно. Продолжать?.. Пожалуй, хватит. И, конечно, венец творенья — самое смертоносное существо, которое обитает в Зоне — человек. Особенно твой враг. Здесь никто не заморачивается правами и свободами, частной собственностью и депутатской неприкосновенностью. Военные — те вообще по большей части так запуганы местными реалиями, что сначала стреляют во все, что движется, причем чем-нибудь поубойнее, а потом, если выдастся досуг, может быть!.. пожелают посмотреть: кого там нелегкая принесла. Большинство людишек здесь давно сгруппировались в несколько кланов — так легче выживать, что бы высокого не говорили лидеры кланов о своих целях. Они просто хотят выжить здесь и по возможности вернуться домой с прибытком. Наши незабвенные Плюха, Крот и их друзья были из бандюков, публика та еще; если между собой кланы еще как-то договаривались, то этих отморозков валили сразу, без долгих разговоров, а выбирать мне было не из чего. Крот был одноклассник Костика. Да... Продолжу.

Зона — вещь в себе, никогда нельзя угадать, что с тобой будет в следующий момент. Кого-то она убивает быстро и болезненно, и таких большинство, кого-то жестоко наказывает, этих тоже хватает, а кого-то награждает, вот этих совсем мало и понять что будет наградой, а что наказанием... Чертовски сложно. Говорят, что некоторые сталкеры получили от нее вечную жизнь. Но только в пределах самой Зоны. Сталкер Семецкий умирает по три раза на дню, и после каждой смерти встает, отряхивается и идет дальше по своим делам — что это? Наказание или награда? Кому что выпадет — предсказать нельзя. Пока нельзя. Понятно?

— Да. Ты надеешься здесь выжить?

— Ага. Как это у нынешних писателей? "Вернемся из ада с победой и пленными"? Мне все-таки кажется, что большая часть того, что я тебе рассказал — своеобразная антиреклама, придуманная здешними обитателями, чтобы отсечь от кормушки лишние рты. Есть основания так думать. Но пока мы не получили подтверждения, что это вымысел, мы с тобой будем относиться к тому что происходит вокруг нас с известной настороженностью.

Занятные у него были информаторы. Видать, сильно обиженные Зоной.

— Живыми бы вернуться.

Он пропустил мое замечание мимо ушей, или не знал как ответить. Может быть, просто не захотел отвечать. Встал и принялся натягивать на себя куртку и штаны, снятые с убитых. Под курткой так и осталась белоснежная некогда сорочка и желто-серый галстук с золотой искрой. Запонки с рукавов он все же снял и ссыпал их в брючный карман. Примерил ботинок на левую ногу и с недовольной гримасой отложил его в сторону, оставшись в своих щегольских туфлях. Когда с переодеванием было закончено, Корень пружинисто попрыгал и подхватил один из трофейных автоматов. Мой "Глок" уже висел у него в хитрой петле подмышкой.

— Пошли, что ли? Эй, Макс, очнись! Мои психологи утверждали, что у тебя очень высокий коэффициент приспособляемости, — наверное, его психологи были правы, я всегда чувствовал себя комфортно почти в любой обстановке, но не в этот раз. — Не горюй, прямо сейчас мы далеко не пойдем, нечего нам там пока делать. До вертолета смотаемся, посмотрим, что там осталось и назад.

Пришлось подниматься и плестись вслед за Корнем в сторону чадящего черным дымом вертолета.

Сначала мы увидели веревку, по которой я спускался каких-нибудь полчаса назад. Корень взял конец в руку и стал его сматывать в бухту, приговаривая "пригодится — непригодится — пригодится". Намотав на локоть метров десять-двенадцать, он остановился. Я осторожно подошел к нему сзади и выглянул из-за плеча.

Метра через три веревка уходила в землю, а еще через метр выбиралась обратно, и сразу был виден ее противоположный конец с пристегнутым карабином. Над тем местом, где пропадала веревка, воздух уплотнялся, становился виден, и более всего формой получившееся образование напоминало полупрозрачную воронку размером с таз для белья, в котором моя соседка по подъезду выносила на улицу сушиться свои плюшевые шторы. Если общая длина веревки была метров сорок, то где-то там, в недрах, сейчас болталось около двадцати метров.

— Что это, Корень?

— Судя по описанию, что-то вроде гравиконцентрата. Аномалия такая. Засосет почище твоих зыбучих песков. Черт, если б не веревка, вляпались бы наверняка! Чего встал? Обходим.

Он пошел по широкой дуге вокруг первой попавшейся нам аномалии. Я двинулся следом за ним, прислушиваясь к ощущениям внутри себя. Было как-то неуютно. Волосы на руках шевелились и вовсе не от ветра. Какое-то далекое воспоминание из детства вдруг вспыхнуло в мозгу.

— Петрович, в книжке... у братьев Стругацких тоже Зона была. Там сталкер перед собой гайки кидал, чтоб дорогу проверить.

— Ага, — согласился Корень, — правильно, нынешние сталкеры тоже кидают. Только болты почему-то. Гайки уже, наверное, кончились давно....

Он полез в кармашек разгрузки и вынул горсть болтов.

— Наследство усатого коротышки-убийцы, — пояснил Корень, и бросил перед собой болт.

Ничего не произошло.

Так мы и дошли до вертолета — он бросал болты, я их подбирал, но как не старался, штуки три все-таки куда-то пропали.

От вертолета мало что осталось — на площади в добрую тысячу квадратных метров валялись обгоревшие куски обшивки, да чадили сгоревшей резиной колеса. Побродив среди этих обломков, мы все-таки нашли разбитый сотовый телефон, искореженный пистолет Костика, коробку тушенки, половина банок в которой лопнула, два обгоревших противогаза, цинковую коробку с патронами к навесному пулемету, шлем пилота, измазанный изнутри кровью.

Возле двух обгоревших трупов суетились несколько ублюдочного вида собак с язвами и подпалинами на боках и спине. К нам, впрочем, они не проявляли никакого интереса, и Корень решил, что лихо будить не стоит. В одном из трупов по ботинку он опознал своего телохранителя, не Костика, другого — из пары горилл-близнецов. Второй труп при жизни был пилотом вертушки — опять же определилось это по ботинкам.