Дневники серого цвета

Ничего не ответив, я встал напротив нее, ожидая, что она отойдет от двери, и даст мне ее открыть. Встав, она сделала шаг в сторону. Я открыл дверь и, пропуская Микаэллу, вошел вслед за ней в темную квартиру. Не раздеваясь, не включая свет, я сразу лег на кровать. В голове пролетали видения последних месяцев моей жизни. И постоянно возникал один и тот же вопрос. Что нужно было сделать, что бы все пошло по-другому? Где я ошибся? Я винил себя за то, что не смог сделать ее только моей. И теперь лежа в темноте, я чувствовал, что по-настоящему остался один. Мне стало страшно, я боялся этого одиночества. Но потом я почувствовал, что сзади меня кто-то обнял. Тело Микаэллы было таким теплым. Она молчала, я тоже молчал. Мы слушали дыхание друг друга, лежа в одежде на моей кровати. Постепенно чувство страха стало уступать усталости, которую испытывало мое тело и моя душа, из-за этого длинного дня. Одного из самых длинных в моей жизни. Так мы и заснули.

Утром я проснулся позже обычного, на часах уже было двенадцать дня. Микаэллы нигде не было видно. Наверно проснулась пораньше и ушла в университет. Мне же этого не хотелось. Не хотелось ни с кем говорить, никого видеть, в голове я мог только прокручивать вчерашний день. И я решил остаться дома.

Пробыв в таком состоянии весь день, и почти не поспав ночью, я был истощен морально и физически. Под утро сон все же ко мне пришел, и я с радостью провалился в него, как в отдушину, позволившую мне хоть ненадолго сбежать от всех ужасных мыслей и самобичевания. Разбудил меня звонок в дверь, на пороге стояла Натсуно.

— Ого, какая редкость! Ты чего так рано, да еще и в выходной? — Спросил я, смотря на нее уставшими, сонными глазами, но нотки сарказма не уловить было трудно.

Внезапно она подалась вперед и поцеловала меня, обняв руками за талию, и мы с грохотом упали в прихожей. Я отстранился и начал отползать от нее назад. Наверно на моем лице было такое же выражение, как и у человека, который пытается избежать касания прокаженного. Выражение отчаяния, смешанного со злостью удивило Натсуно, и она спросила — Что с тобой? Мог бы, и обрадоваться, выходной и твоя девушка рядом!

Я попятился еще и почувствовал спиной край стола. Обернувшись, я увидел на нем посреди остатков еды коробочку, в которой лежало кольцо. Это плохо, нельзя ей его показывать, я взял его в руку, и убрал за спину. Встав на ноги, я подошел к кровати и присел на ее край, не зная даже, как мне после всего увиденного и пережитого позавчера, реагировать на нее.

— Что ты там от меня прячешь Раин? — Заметила мои действия Натсуно.

— Ничего, просто у меня не прибрано, вот я и смущаюсь. — Попытался я притвориться спокойным.

— Не правда! Я видела, ты что-то взял со стола. Неужели здесь была другая девушка, и что-то забыла? А ну показывай быстренько. — Требовательным тоном заявила она.

Вот здесь я и не выдержал. Как после всего, что я узнал, мне еще было реагировать на ее слова? — Хочешь узнать? Действительно хочешь? — Наверно мой крик сейчас, должен быть слышен во всем доме. Убрав руку из-за спины, я швырнул коробочку с кольцом прямо в Натсуно. Пусть и по-детски, но не мог я поступить иначе. Сложно думать головой, когда эмоции тебя переполняют.

Она попала ей в грудь, и отскочила обратно к столу. Натсуно посмотрела сначала на меня, потом на нее, после взяла в руки и открыла. Испуг быстро прошел, когда Натсуно увидела содержимое. На лице у нее проявились смешанные чувства. — Так ты не шутил тогда?

— Нет. Но ты снова все восприняла, как шутку. Хотел показать серьезность своих чувств. Чтобы ты не боялась больше, что я тебя могу бросить. Но, похоже, ты никогда не воспринимала, ни меня, ни мои чувства всерьез. Не помнила важные даты. Скажи, где ты была позавчера, в такой важный для меня день? Не появлялась в университете, не отвечала на звонки, я тебе кучу сообщений оставил. — Я не мог остановиться, хотелось высказать все и сразу.

— Где была? У меня дела были просто, я не могла ответить. А что был за день? И что в нем такого важного?

— Это был, день, когда я хотел сделать тебе предложение, а еще это был мой день рождения. — Я хотел посмотреть, что она скажет на мое признание.

— Ой, так вот про что ты говорил, вот что за важная дата. Извини меня, я совсем забыла про твой день рождения, ну и конечно не ожидала такого сюрприза. Это так приятно. Конечно, я выйду за тебя, я так тебя люблю. Позволь мне загладить свою вину. — Она снова попыталась обнять меня.

— А как поступим со вторым парнем? — Не смог дальше разыгрывать этот спектакль я. А гордость не давала назвать его первым.

Ее лицо тут же помрачнело, она отстранилась от меня, в глазах читался испуг. — Ты все-таки узнал. — Она сказала это с такой грустью в голосе, что позавидовали бы многие актрисы Голливуда.

— Да. Может, расскажешь мне подробней?

Она молчала, возможно, собираясь с мыслями, а может просто боялась начать. На ее глазах проступили слезы. — Мы встретились за пару месяцев, до того как я познакомилась с тобой. Я влюбилась в него, но не могла добиться взаимности. Он постоянно занят семьей, и я всего лишь развлечение. Но ведь это была моя первая любовь. Мне не хватало того времени, что мы проводили вместе. Я была очень одинока, и тогда встретила тебя. — Ее голос сильно дрожал. — Я хотела, чтобы он ревновал, рассказала ему про тебя. Но его это никак не задело. Я не хотела причинять тебе боль, хотела расстаться с тобой. Но ты был так нежен со мной, этот взгляд наполненный чувствами, никогда я не испытывала таких эмоций. Я не смогла сделать этого, я была счастлива, что кто-то так сильно меня полюбил. Он никогда не смотрел на меня так.

— Мы не можем больше быть вместе Натсуно. — Грустно произнес я.

— Нет! Мы сможем! Я поняла теперь, что не могу без тебя. Я буду с тобой постоянно, хоть каждый день. Я правда не могу без тебя! Больше всего на свете я боюсь потерять эту любовь! — Она стала сбиваться, всхлипывая между предложениями. Слезы у нее на глазах, превратились в два маленьких ручейка. Похоже, это было отчаяние. То же самое испытывал и я. Глаза стали мокрыми, тело дрожало. А в мыслях мелькало — Возможно, еще не все потерянно, может не поздно начать все сначала?

— Давай расстанемся Натсуно. Мы больше не можем быть вместе. — Сказать это было очень тяжело. Но другого выхода нет. Я не могу доверять человеку, предавшему меня хотя бы один раз. И никогда не смогу.

* * *

Я сидел на траве, облокотившись на руки. Легкий, теплый ветерок обдувал мое тело. Равнина, на которой я находился, казалась бескрайней. Лишь вдалеке высилась одинокая башня. Ни размеров, ни даже цвета ее я определить не мог. Трава была ярко зеленой, причем настолько насыщенного оттенка, что казалось ее, раскрашивали вручную. Я посмотрел на небо и замер от восторга! На нем не было ни облачка. Оно казалось таким высоким и необъятным, таким живым, таким чистым и девственным. Взирая на него с земли, начинало приходить понимание того, насколько ты ничтожен перед его величием. И даже переведя взгляд на траву, последняя не казалась уже такого красивого цвета. Она блекла на его фоне, начинала выцветать, приобретая оттенок серого.

Весь пейзаж, до самого горизонта стал меняться. Из земли появлялись здания, и устремлялись ввысь, как бы пытаясь, дотянутся своими вершинами до неба. С земли казалось, что у них это получается. Зданий становилось все больше, пока они совсем не закрыли собой небо. Закрыли от меня! Я не мог поверить в то, что видел, встав и собравшись с силами, я быстро подбежал к ближайшему зданию, открыл дверь и увидел лестницу. Недолго думая, я устремился по ней вверх, к небу, туда, где нет серого цвета бетона, и асфальта, туда, где чисто и красиво. Я поднимался все выше и выше, и думал, неужели я смогу дотянуться до него? Окунуться в эту безбрежность, искупаться в девственной синеве, стать чистым. Я бежал, казалось вечность, а лестница все не заканчивалась. Сил оставалось все меньше, пока они совсем не покинули меня. Сколько я поднимался? Час или весь день, я не помнил, но конца и края этому бегу не было видно. Устав я повернул назад и через несколько секунд очутился у выхода из здания. Серый мир не отпускал меня.

Проснулся я от звонка моего сотового телефона. — Слушаю вас.

— Ты в университет то собираешься, тебя уже неделю не было на лекциях? — Голос Микаэллы звучал как всегда бодро.

— Ты за меня волновалась? Мне приятно. — Попытался изобразить удивление я.

— Нужен ты мне сто лет. Еще волноваться за тебя не хватало. У нас завтра будет внеплановый срез по культуре эпохи Эдо. Вот решила тебя проинформировать.

— Спасибо. Буду иметь ввиду. Значит, придется завтра все же появиться.

— Уж будь добр. Сенсею будет все равно на твои моральные переживания. Кстати как ты там?

— Жив, вроде. Слушай Микаэлла, не хочешь перекусить со мной, я со вчерашнего дня ничего не ел, и в холодильнике хоть шаром покати. — Учитывая то, что я не был на улице уже неделю, это было неизбежно.

— Хорошо, давай через час в кафе у станции. — Живо ответила она.

— Тогда начинаю собираться, встретимся в кафе. — Нажав на сброс, я отправился прямиком в душ.

На улице было довольно холодно, хотя снега еще не было, от этого ноябрь не казался приятнее. Одевшись теплее, я вышел на улицу. На удивление было многолюдно, не смотря на холод, все спешили по своим делам. Я наполнил свежим воздухом легкие и зашагал в направлении станции метро.

— Что будешь заказывать Микаэлла, выбирай первая, я угощаю.

— С чего бы такая щедрость? — Удивилась она.

— Ну, в последнее время, ты мне много помогла, я бы хотел хоть как-то тебе отплатить. Да и чтоб избавиться от ненужных мыслей, я всю неделю только и делал, что работал, так что и деньги появились.

— Вот как, ну тогда закажу себе что-нибудь подороже. — С улыбкой сказала Микаэлла.— Кстати, ты так и не виделся с Натсуно, после того дня?

— Она приходила ко мне. Мы расстались. — Не стал скрывать грусть в голосе я.

— Чего и следовало ожидать. Не ты первый и не ты последний. Не забивай себе этим голову. — Стала успокаивать меня она.

— Я бы и хотел, да только не получится сразу. Со мной такое уже бывало и, судя по прошлому опыту, продлится это еще довольно долго.

— Вот как. Чем я могу тебе помочь?

— Я не знаю, что мне сейчас нужно, чтобы выйти из этого состояния. Наверно время. Хотя признаться честно, довольно тяжело приходить теперь в ту квартиру и оставаться наедине со своими мыслями. Хоть работа и помогает отвлечься, но ведь круглосуточно ей спасаться не получится.

— Да уж. Слушай, пока не сделали заказ, пошли к тебе. Заскочим в супермаркет, купим продуктов, что-нибудь приготовим, напьемся. Так как я сегодня добрая, то составлю тебе компанию. Может, развеешься хоть немного.

— Давай. — Обрадовался я хоть какому-то шансу избавиться от одиночества, пускай и на один вечер.

Гуляли мы довольно долго. Микаэлле захотелось зайти в торговый центр и пройтись по магазинам одежды. А потом оказалось, что там довольно неплохой кинотеатр, и она напросилась посмотреть, только что вышедший на экраны, новый фильм. Я понимал, что она это делает для меня, помогает отвлечься, хоть и под предлогом своих капризов. Но мне было все равно, каким образом она это делала, главное, что я не оставался один.

Домой ко мне мы дошли только под вечер, разобрав продукты, мы решили приготовить ужин. Осуществив задуманное, я и Микаэлла сидели напротив друг друга и болтали обо всем подряд. Тарелки были уже пустыми, и только в стаканах оставалось сливовое вино.

— Как ты думаешь, зачем мы живем?

— Что бы рано или поздно умереть. — Не задумываясь, ответила Микаэлла.

И снова повисла пауза, каждый задумался о чем-то, глядя в стакан с вином. Как будто пытаясь найти ту самую истину из поговорки.

— Слушай, а что ты имел в виду, когда говорил, что с тобой такое уже случалось?

— В Ванкувере у меня была другая жизнь, там много всего случилось, и поэтому я сбежал сюда. Я не люблю вспоминать о своем прошлом.

— Ну не хочешь, не рассказывай. Я просто хочу узнать тебя лучше, и помочь тебе справиться с проблемами, которые ты сейчас испытываешь. — Обиделась Микаэлла.

— В Японии я этого никому не рассказывал. Отнесись с пониманием, пожалуйста. В Канаде я был помолвлен с одной девушкой. Мы с ней долгое время встречались, мои родители купили нам дом в подарок к помолвке. Но как-то раз, я вернулся с работы раньше и забыл ее предупредить об этом. Ну и застал в нашей постели другого парня. Тогда я съехал с катушек и чуть не убил его бейсбольной битой, разворотил половину дома. Парень попал в больницу. Моя невеста после этого еще пять или шесть месяцев пыталась все уладить между нами. Но я понимал, что больше не смогу быть с ней. Потом узнал, что такое у нас дома случалось неоднократно. Я пытался справиться морально с тем грузом, который давил на меня, но она постоянно звонила, пыталась встретиться со мной. Не давала о себе забыть. Временами я хотел все вернуть, любовь ведь так просто не уходит из сердца. По ночам не мог спать, все думал о нас, о том, как поступить. В конце концов, пришел к мысли, что сам во всем виноват, и если бы я был более внимательным и обходился бы с ней еще лучше, такого бы не случилось. Не мог принять мысль, что просто был обманут, а этот человек изначально был плохой. Я не мог избавиться от мыслей о ней, они мешали жить, работать, спать. Не зная, что можно изменить, как выйти из сложившейся ситуации. И вот тогда я переехал сюда.

— Да уж. Драматическая история, ничего не скажешь. Ну, я тебя могу понять, люди все разные, и переживают разрывы они тоже по-разному. Нет ничего зазорного, что ты поступил так.

— Нет, ты еще не понимаешь. Мои родители. Они разбились в автокатастрофе, перед тем как я переехал.

— Вот как, тогда тем более ты сделал правильно. Нельзя было вытерпеть столько всего сразу, да и твои родные места не давали бы тебе забыть обо всем. Хоть тебе и не хотелось этого, и ты переживал из-за потери родителей. Но по-другому ты поступить не мог, я думаю, где то там, на небесах, они тебя поняли и простили. — Пыталась подбодрить меня Микаэлла.

— Простили ли они? Вообще-то, я был рад такому стечению обстоятельств, я посчитал, что это дар свыше. Родители умерли, я получил их дом. И тут же продал его, так же продал дом, подаренный на помолвку. И на эти деньги смог переехать, а так же использовать их, как начальный капитал для работы с ценными бумагами. И самое страшное, что я был рад избавиться от своих проблем, и неважно каким способом. Я ужасный человек. Поэтому бог меня и карает.

— Пусть даже так, я не знала того Раина, который жил в Канаде, за то я знаю Раина из Токио. Он честный, преданный, заботливый, справедливый и очень добрый человек. И я буду его поддерживать, потому что знаю его таким, чистым и светлым. — Микаэлла сказала это с такой теплотой в голосе, что у меня мурашки пошли по коже. — Ну, думаю, мы засиделись, мне уже пора Раин, завтра ведь срез знаний, не забыл еще?

— Помню, конечно. — Вышел из транса я.